– А я разве приглашал тебя на чай? – Куприн кинул на меня короткий взгляд, в котором читалась усмешка. Господи, что на уме у этого парня? Он точно не сумасшедший?
– Отгадывать твои странные загадки в пустоши, ну такое себе…
– И не надо, – он повернул влево, и мы выехали на какую-то горную дорогу. Судя по всему, впереди были сплошные повороты, а еще мне показалось, что с одной стороны трассу сопровождал обрыв.
– Я тебя не понимаю.
– Смотри внимательно, сейчас будет интересная вывеска, – голос у него был озорной, будто в предвкушении чего-то безумно интересного или же исполнения давнего желания. Я не могла толком понять. А потом, в самом деле, заметила впереди белую табличку. Она гласила, что проезд закрыт, но нас это не остановило. Андрей уверенно жал на педаль газа, уводя машину куда-то в темноту, словно в самое сердце бездны. Мне стало не по себе.
– Зачем мы здесь? – прошептала я. Губы сделались сухими, будто на них давно не попадало ни грамма влаги.
– Знаешь, что это за трасса? – он сбавил скорость и отвлекся от дороги. А я заметила, что была права, серпантин вел нас вдоль обрыва.
– Нет, откуда бы?
– Это место “Х-Рейда”.
– Х-Рейда? – сочетание букв было мне знакомо, правда, откуда я пока не понимала.
– Да, местные стритрейсеры здесь устраивают гонки.
– Разве в таких местах безопасно гонять? – впереди показались столбы, их было не сказать, что много, через каждые пятьсот метров. На столбах висели камеры, а ниже явно были лампы, которые сейчас не работали.
– А кто сказал, что гонщики ищут безопасность? Х-Рейд – это не просто гонка на скорость. Побеждает тот, кто сможет доехать до финиша.
– Что? – мой голос дрогнул, хотя я не поверила словам Андрея. Он говорил какие-то максимально киношные вещи. Разве будут люди играть в столь опасные игры? Бред же.
– Те, кто ищут адреналин, приходят сюда за дозой, – ответил на мой вопрос Куприн. Он остановился напротив одного столба, который был окрашен в красные линии.
– Тут обрыв, водители могут сорваться и все такое. Власти бы не позволили устраивать здесь заезды, – я считала, что мыслю рационально. Но на мои слова Андрей лишь издал короткий смешок.
– Организатор имеет подвязки и гонщиков крышуют. Знаешь, – он посмотрел на меня, в глазах парня промелькнула тоска. Она будто прошлась черной полосой вдоль его линии жизни. – Мой брат так любил этот проклятый трек.
– Надеюсь, он бросил это опасное хобби.
– Бросил, – то ли усмехнулся, то ли вздохнул Куприн. Лицо его приобретало оттенки ночи: из него исчезло все живое, оставляя после сплошную пустоту.
– Андрей…
– Он был вторым, мечтал стать первым. Знаешь, кто всегда побеждал?
– Кто? – для поддержания разговора спросила я.
– Громов. Ярослав Громов. Парень, который каким-то чудом умудрялся обходить всех.
– Ярик гоняет? – в горле пересохло. Все это не вязалось с тем образом, который остался со мной из прошлого. Громов не любил, когда кровь бурлит по венам от адреналина.
– Ярик? – с губ Андрея сорвался очередной смешок, будто он чем-ту удивился. – Значит, мой информатор не сорвал.
– Что? Может, хватит уже ходить кругами? Зачем мы здесь? – я теряла терпение, а еще мне жутко хотелось скорее вернуться домой. По телу бегал табун марашек.
– Ты права, – Куприн кивнул, только кому, я не поняла. Затем он переключил коробку передач и дал педаль в пол. Машина в момент сорвалась с места свирепым леопардом. Я схватилась за боковую ручку, сжав ее настолько крепко, насколько позволяла сила. Голова уперлась в сидение из-за большой скорости.
– Андрей! – закричала я, испугавшись. Напротив поворота нас занесла и меня повело вперед, благо ремень удержал, да и сама я пыталась изо всех сил не удариться обо что-то.
– Мой брат до последнего мечтал стать победителем этой трассы.
– Останови машину!
– Он так хотел сорвать эту чертову победу! Бесит! – рычал Куприн. Глаза его сделались стеклянными, пустыми, рядом со мной будто сидел другой человек. А человек ли? Не призрак?!
Автомобиль не сбавлял скорость, заднюю часть машины прилично заносило, да и снег под колесами давал свое. С моих глаз сорвались слезы, мне вдруг показалось, еще немного и мы сорвемся с обрыва. Разобьемся. Как же я ошиблась насчет Андрея, почему подумала, что он со мной ничего не сделает? Этот парень псих! Просто псих, который решил нас угробить!
– Андрей, прошу! – не унималась. Когда в очередной раз нас резко крутануло, я ударилась головой о боковую часть машины. Боль отразилась, заставив спазмироваться каждую мышцу в теле. Слезы не прекращались, губы дрожали, сердце ходило ходуном в груди. Я забыла, когда мне было так страшно.
– Брат так и не смог покорить эту проклятую трассу, – твердил Куприн. – Из-за твоего любимого Ярика, – имя Громова он язвительно выделил. – Он больше никогда не сможет это сделать. Черт.
Я вжалась в сидение и откровенно уже не вникала в слова Андрея. Чтобы он сейчас не говорил, мне было наплевать. Мы могли разбиться, мы не соблюдали скоростной режим, нас заносило на каждом повороте, о чем он только думал?
– Он должен ответить! – продолжал нести какую-то несуразицу Куприн. А когда впереди я увидела сужение дороги, подумала – конец. Зажмурилась, сильно-сильно. И стала считать до десяти, пытаясь восстановить дыхание. Зачем? Да кто ж его знает.
В конце концов, умирать со страхом в голове не особо приятное занятие. Я прокручивала в голове, словно листала кадры с фотоснимками, прошлое: вот мы с Вадимом дети, играем в песочнице. Я ударила его лопаткой, а он в ответ облил меня грушей, которую тайком достал из маминого пакета, и принес с собой на улицу. А вот Лилька потащила меня следить за мальчишкой, который ей нравился в седьмом классе. Мы прятались в кустах почти час, но никого не смогли дождаться. Пошел дождь, потом град, мы промокли до нитки, получили небольшие синяки и поругались. Странно, что именно это воспоминание жило в моей памяти ярким пятном.
А вот… Ярослав затаскивает меня в шкаф во время пожарной сигнализации в школе. На нем нет майки, волосы у него мокрые и выглядит он… да, он выглядел чертовски привлекательно. А вот он накинул на меня куртку, чтобы никто не увидел мой бюстгальтер под промокшей майкой.
У меня дрогнули губы, слезы показались безумно солеными. Соленее воды в море, которую порой можно случайно заглотить.
Я не хочу умирать…
Не хочу.
Правда!
Честно!
Пожалуйста!
Ярик…
Послышался удар. Я не сразу сообразила, что машина остановилась. Давно ли? Пальцы до сих пор крепко сжимали ручку, в надежде на спасение.
И снова удар. Глухой. Я распахнула веки, повернула голову в сторону Андрея и увидела, как в его боковое окно кто-то бил ногой. Впереди нас стояла машина, ее фары закрывали обзор. Я пригляделась, глаза резало от света, направленного на автомобиль Куприна. А потом приглядевшись, обнаружила там Арта, он шел сюда… В руках у лучшего друга была бита, которую парень волочил по земле.
___
Глава 12
Смех Андрея перебивала музыкальная композиция, а моё громкое сердцебиение заглушал стук в окно. Я заметила, как Арт замахнулся битой, и в этот же миг, Куприн нажал на кнопку, открывая замки. Бита не прошлась по лобовому стеклу, так и повисла в воздухе в нескольких сантиметрах.
– Как мило, – сказал парень, покачивая головой. Дверь со стороны водителя открылась, это Яр постарался. Он силой вытащил из салона Андрея и ударил его кулаком по лицу. Я завизжала от неожиданности, да и что говорить, страх тоже неплохо сковал все мои органы.
Выскочив на улицу, я чуть не влетела в Арта, который непонятно когда успел вырасти напротив пассажирского места. Его бита валялась на дороге, на неё падал снег.
– Ты как? – спросил друг. Я не ничего не ответила, какая разница, что со мной, у парней там реальные проблемы, притом у обоих.
Помчавшись на другую сторону автомобиля, я стала свидетелем, того как Громов с Куприным вцепились друг в друга. Андрей упал на землю и тут же поднялся, выставив перед собой кулаки. Он чуть поджал колени, словно боец ринга.
– Ты в конец охринел! – закричал Ярик. Молниеносно двинулся на своего соперника, нанося точный удар в челюсть. Куприн то ли не смог увернуться то ли не посчитал нужным. Я заметила, что у парня была разбита губа и бровь. Он отшатнулся, сплюнул кровь, окрасив белую трассу алыми каплями.
– Всего-то нужно сгонять со мной. Разок! Чертов один раз! – кричал Куприн. – Или очкуешь?
– Дороги замело, ты самоубийца что ли?
– С каких пор тебя останавливает снег?
– Когда ты уже отпустишь прошлое? Твоего брата этот заезд не вернет к жизни! – парни стояли друг напротив друга, обмениваясь взглядами, словно взрывами бомб. Между нами царила атмосфера лютой ненависти, настолько холодной, что, пожалуй, температура где-то на Северном полюсе и близко не стояла по градусу.
Я замерла, тело, будто перестало слушаться. В голове набатом звучало “к жизни”. Выходит, брат Андрея умер? Давно ли? Хотя… Важно не это! Получается, он винит в смерти близкого человека – Ярослава? Да, что, в конце концов, происходит?
– Громов! – я кинулась к ним, схватила Ярослава за локоть в надежде оттащить назад, но он дернулся, даже не взглянув на меня.
– Да чтоб ты понимал! – ответил Куприн, боковым зрением я заметила: парень сжал кулаки, на его скулах ходили желваки.
– Послушай, это же глупо, – это был Арт. Он остановился за спиной Андрея. – Помогать близким и доказывать им что-то важно в момент жизни. Теперь кому сдались твои усилия? Деревянной коробке?
– Заткнись! – голос у Куприна был подавленный и раздраженный. Его грудь часто поднималась, выдавая волнение. Наверное, это ужасно – потерять брата. Понимать, что мог что-то сделать для него, но сидел, сложа руки. Хотя кто его знает, как было в реальности, я владела лишь кусочком пазла информации, которая еще неизвестно насколько правдива.