— Ты всё? Мы поговорили с тем мужиком. Знаешь, тебе надо его выслышать.
Дёрнувшись из-за голоса за своей спиной, поворачиваюсь. Нэйда. Во взгляде которой сквозит…беспокойство. Пожалуй я несколько оторвался от реальности, пока был сосредоточен на управлении конструктами и наблюдении. На момент разуму кажется странным, что для передачи необходимо использовать такой атавизм, как голос, вместо того, что просто послать слепок своих собственных ощущений адресату.
Более того — я не совсем понимаю, где нахожусь. Вроде какая-то каюта. Но как и почему я её выбрал, абсолютно не помню. Странно.
— Ты как? Руки светятся меньше, но глаза у тебя просто полыхают.
Тряхнув головой, отгоняю ощущение безумия.
— Я в норме. Где он?
Девушка кривит губы, разглядывая меня.
— Ты уверен, Арх? В тебе что-то поменялось, когда началось…всё это.
Вздохнув, подавляю желание закричать. Сейчас внутри бушует ярость — любая мелочь вызывает раздражение, вызывая желание крушить, рвать, стрелять и резать. Сдерживаюсь с большим трудом. Спокойно, Архос. Это Нэйда. Мы с ней трахались, она прикрывала меня. И сейчас желает только помочь. Не срывайся.
Внутренняя борьба отображается на лице — горянка невольно отступает, моментально нахмурившись. Я же начинаю говорить.
— Это из-за нагрузок. Сложно проделывать вещи, о которых ничего не знаешь и при этом воевать с армией. Но я в порядке. Идём, поговорим с этим мужиком.
Ещё пару мгновенией изучает меня, медленно качая головой. Кажется хочет что-то сказать. Но потом разворачивается, выходя в коридор.
Глава VII
Как скоро выясняется, я забрался в небольшое помещение, предназначенное для особо важной корреспонденции. До сих пор не помню, как именно. А теперь мы перемещаемся в кают-компанию, где к стулу привязан человек, что пытался проникнуть на станцию дирижаблей. Когда входим внутрь, Нэйда сразу обращается к нему.
— Повтори ему всё то же самое, что рассказал нам.
Тот переводит внимательный взгляд на меня. Могу поспорить, фиксирует всё — от ослепительно белого сияния кровеносных сосудов и глаз до мимики лица. Слишком уже цепко смотрит. Что вызывает неосознанное желание прострелить ему голову.
— Я следователь по особо важным делам, Тарс Конзир. Центральное управление полиции империи.
Кивнув, рассматриваю его в ожидании продолжения. И оно не заставляет себя ждать.
— Я приехал в Рэнх, чтобы отдохнуть. Когда в городе развернулись боевые действия, решил добраться до дирижабля. Как вы сами понимаете, не слишком удачно. А сейчас, после беседы с этими прелестными девушками, осознал, что всё это время гонялся за вами.
Его последняя фраза заставляет двинуться вперёд, опуская руку на рукоять револьвера. Гонялся? В каком смысле?
Палец уже отстёгивает защёлку кобуры, когда мужчина снова начинает говорить.
— Всё в рамках полицейского расследование. Ведь это вы убили Эммера? И двух офицеров политической полиции в столице? Равно как и советника министра. Это если не считать «варрисов», у которых ваша группа ещё и забрала клинок, принадлежащий клану.
По мере того, как он перечисляет, в голове оживают события. Но кажется, что это было давно. Настолько, что в памяти остались лишь туманные очертания произошедшего. В любом случае, не понимаю, зачем мне это слушать. Ну гонялся за нами когда-то этот тип. Теперь он примотан к стуле и не представляет опасности. Зачем тратить на него время?
Нэйда нетерпеливо цокает языком и Конзир продолжает излагать.
— В Рэнхе на меня было совершено покушение. Само собой я попытался выяснить, кто именно отдал приказ. Если отбросить все ненужные детали, то в итоге оказался в кабинете с человеком, который относится к дому Сарр. Хёрдисы империи. Он рассказал мне немало интересного.
Покосившись на Нэйду, которая сейчас недовольно кривит губы, уточняю.
— Например? Что именно он тебе рассказал и какое отношение это имеет к нам?
Мгновение он молчит. Лицо сохраняет невозмутимое выражение, но могу поспорить, в голове идёт активная работа. Наконец начинает отвечать.
— Поведал об иномирце, который восседает на престоле и столетиями истребляет своих собственных детей. О его стэрсах. Той мощи, которой располагает Рэн Схэсс — включая его заклинания для наблюдения. А ещё рассказал о нотной связке, которая может защитить от взгляда императора и его подручных. Как навсегда, так и на время.
Не отрывая взгляд от его лица, пытаюсь сообразить. Нотная комбинация, закрывающая тебя от внимания ублюдка из императорского дворца — это Эйльтоф. Или его соратники. Либо вернулся Баггот. Но последнее представляется мне маловероятным.
На мысли о втором иномирце, вспоминаю про кусок бумаги на котором записан рунно-нотный комплекс, открывающий проход в другой мир. Интересно, сейчас я собрал достаточно энергии, чтобы пробить такое окно? Будет ли это заклинание вообще работать, если я использую только мощь отрицательных частиц?
Поморщившись, отгоняю мысли в сторону и уточняю.
— Откуда ему известны эти комбинации? Об этом Сарр что-то говорил?
Тот слегка прищуривает глаза.
— Значит источников информации может быть больше одного? И вы в курсе их существования? Интересный поворот.
Делаю ещё один шаг, приблизившись почти вплотную.
— На твоём месте, я бы думал не о том, как интересно повернулась ситуация, а прикидывал, как выжить. Ты сейчас в окружении людей, которым почти нечего терять. И пока я не вижу никаких резонов, чтобы сохранить тебе жизнь.
На лице Конзира проступает некоторое удивление.
— Я же сказал — я работал в центральном управлении. На должности «золотого» следователя. И у меня нет кровного родства ни с кем из числа имперской элиты. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду.
Прежде чем успеваю ответить, продолжает.
— Сарр же, помимо всего прочего сообщил, что они собираются свергнуть Схэсса. Хотел заручиться моей поддержкой. Вернее заполучить в свою команду. Им бы пригодился аналитик, которые умеет находить неочевидные связи между событиями. Дать ответ я не успел — в Рэнхе начался кавардак и я решил, что лучше всего будет добраться до станции дирижаблей — кто-то из экипажей однозначно поднял бы судно в воздух, чтобы убраться подальше. Но просчитался — тут оказались вы.
Качнув головой, чувствую, как накатывает глухое раздражение.
— Сарр снова плетут заговор против императора. Только на этот раз настоящий, а не поддельный. Где тут причина, по которой мы должны оставить тебе жизнь? И какое отношение я имею к хёрдисам империи?
Следователь переводит взгляд на Анху.
— У вас здесь законная наследница престола. Которая однозначно более легитимна, чем глава дома Сарр. Насколько я понимаю, вы собираетесь посадить её на престол.
На этом моменте заминаюсь, бросив взгляд в сторону императорской дочери. Этот вопрос мы не обсуждали, но я как-то по умолчанию считал, что становиться во главе Норкрума, девушка желанием не горит. Теперь же, смотря на её лицо, начинаю в этом сомневаться. Впрочем, в своей возможности обеспечить кому-то место правителя империи, я сомневаюсь ещё больше. О чём и заявляю.
— Даже если всё пройдёт максимально успешно, у нас точно не будет влияния, достаточно для того, чтобы посадить на престол кого-то из кандидатов. Ты должен это понимать.
Тарс понимающе кивает. Правда вслух озвучивает совсем другое.
— Если судить по тому, что вы устроили в Рэнхе, ваши возможности выходят далеко за пределы ординарных вещей. Просто представьте, что сейчас волны конструктов захлёстывают Схердас — вы можете обеспечить армией любого из императоров.
Заметив выражение моего лица, досадливо морщится.
— Я не говорю о том, что это необходимо провернуть. Речь идёт о веском аргументе, который вы можете использовать в процессе переговоров.
Звучит неплохо. Но он заглядывает слишком далеко вперёд.
— Рэн Схэсс всё ещё жив. И если быть до конца честным, я не собираюсь сталкиваться с ним лично. Сначала стоит разрушить его артефакт-накопитель.
Конзир едва заметно усмехается.
— Всё верно. Но ведь жизнь не закончится с уничтожением накопителя. Дом Сарр тоже знает о его существовании. И готов действовать, как только он будет вычеркнут из уравнения. Я к тому, что так или иначе, на престоле империи окажется один из кандидатов. И если быть честным, мне не слишком импонирует идея, что это будет хёрдис Сарр. Он слишком осторожен. Я бы даже сказал, труслив. А учитывая, что все маги их рода находятся под надзором, информация о блокировке наблюдения Рэна получена со стороны. Что создаёт новую угрозу — будущий император может превратиться в марионетку.
Выдохнув воздух, пытаюсь унять раздражение, которое всё никак не хочет улечься. Да, он говорит всё по делу. Но ничего из этого не имеет смысла, пока жив император и цел его артефакт. Я не понимаю, к чему вести этот разговор, с учётом того, что мы ещё весьма далеки от успеха.
— То есть ты хочешь сражаться на стороне Анхи Схэсс и посадить её на престол?
Тот сразу же кивает, не допуская паузы. А я поворачиваюсь в девушке.
— Если он тебе нужен — освободи и забирай себе. Но за его действия отвечаешь сама.
Какое-то время она раздумывает, смотря на мужчину. Потом решительно шагает к нему и достав нож, разрезает верёвки. Хорошо. Вот мы и разрешили этот вопрос.
В помещение осторожно протискивается один из членов экипажа, который робко интересуется, не голодны ли мы. Только на этом моменте осознаю, что желудок вот-вот начнёт переваривать сам себя. И даю команду нести сюда всё, что есть.
Проверкой на отраву занимается Анха — такая нотная связка ей тоже знакома. В данном случае, это заслуга стэрсов, а не того графа, с которым она спала. Комбинация, при помощи которой можно было проверить пищу на яды, стала обязательным компонентом в короткой учебной программе «наследников». Несмотря на уровень безопасности во дворце, Рэн перестраховывался. Не хотел, чтобы его «свинок» кто-то прикончил до момента забоя.