[513], – упрекал представителей теории фикции Венедиктов. Вообще, совмещение права и марксизма – сложная задача. Наверное, это можно сделать только по известному рецепту – смешать, но не взбалтывать. Ведь коммунистическая идеология способна низвести любой научный спор до уровня классовой вражды, переходящей на личности. Отсюда и растроение личности – думать одно, говорить другое, а делать третье. Защитная реакция, конформизм, ритуальность и осторожность[514].
Ю. К. Толстой, вспоминая о дискуссиях со своим учителем Анатолием Васильевичем, пишет: «Как-то я настаивал на том, чтобы в дискуссии о системе права он занял более твердую позицию. Происходило это уже после того, как Венедиктов стал академиком. В качестве аргумента ссылался на то, что теперь-то ему бояться нечего и нельзя быть таким осторожным человеком. „Я осторожный человек?” – переспросил меня Венедиктов. Я с жаром стал доказывать, что так оно и есть. Он спокойно меня выслушал, а потом сказал: „Вы ошибаетесь, я очень осторожный человек”»[515].
Венедиктов определял юридическое лицо как «форму правовой организации: 1) собственности социалистического государства и 2) производственно-трудовой деятельности определенной части советского народа – коллектива рабочих и служащих»[516].
Теория коллектива Венедиктова и теория государства С. И. Аскназия основывались на том, что государство через созданный им коллектив или непосредственно само управляет принадлежащим ему имуществом. Нужно сказать, что в советские времена трудовой коллектив был одной из многочисленных ценностей той эпохи наряду с безграничной преданностью народа государству в лице партии и правительства, его героическим бескорыстным трудом на благо родины и т. д. и т. п.
Венедиктову возражал его соратник Б. Б. Черепахин: «Нельзя отождествлять юридическое лицо с его наличным людским составом, как нельзя отождествлять реку с той массой воды, которая заполняет ее русло в данный момент. Вода сменяется… а река в своем движении остается неизменной, как определенное единство»[517]. Согласно теории социальной реальности Д. М. Генкина и позже Б. Б. Черепахина, юридические лица возникли в соответствии с условиями товарного производства, являются субъектами гражданского права и отражают отношения в этой области, необходимость их существования обусловлена социально-экономическим строем Советского государства[518]. Теория директора базировалась на том, что сущность юридического лица проявляется в фигуре директора, поскольку директор выражает волю юридического лица и неотделим от последнего[519].
В общем, теорий было много, но после возвращения в стране в конце ХХ века полноценного гражданского (экономического) оборота, частной собственности правовая фикция постепенно вернулась в юридический лексикон.
При высокой оценке трудов Анатолия Васильевича, безусловно составивших веху в развитии правовой научной мысли и сохраняющих важное значение, разумеется, не все положения, которые отстаивал ученый, выдержали испытание временем. Едва ли, в частности, можно безоговорочно принять то, что писал Венедиктов о презумпции права государственной социалистической собственности[520].
Венедиктов был одарен исключительной трудоспособностью. Ю. К. Толстой вспоминал: «В 1951 г. Анатолий Васильевич перенес тяжелый инфаркт. Иные на его месте заметно свернули бы свою научную деятельность, довольствуясь тем, что достигнуто. Не таков был Венедиктов. Едва оправившись от болезни, он начинает работать с удвоенной энергией, опасаясь лишь одного – что не успеет свершить всего, что задумано. Его творческая продуктивность в последние годы жизни поразительна. В 1954 г. он публикует монографию «Гражданско-правовая охрана социалистической собственности», одновременно работая над многотомным исследованием, посвященным истории организации государственной промышленности в СССР. Первый том этого фундаментального труда объемом в 56 уч. – изд. л. публикуется в 1957 г. Готовя к публикации первый том, Анатолий Васильевич продолжает интенсивно трудиться над последующими. Материалы этих разработок составили второй том объемом 62,5 уч. – изд. л., который опубликован в 1961 г., уже после кончины ученого»[521].
Умер Анатолий Васильевич Венедиктов 9 августа 1959 г. в Ленинграде. Похоронен на Серафимовском кладбище.
Семьи у Анатолия Васильевича не было, но было и остается большое количество последователей и огромное число учеников.
Наиболее известные ученики – это, конечно же, Юрий Кириллович Толстой, академик Российской академии наук, заслуженный деятель науки, доктор, профессор, учитель огромного количества юристов, автор работ по гражданскому, жилищному праву, истории и теории права, член Совета по кодификации гражданского законодательства при Президенте РФ со дня его основания, участвовал в подготовке Гражданского и Жилищного кодексов и других актов; Борис Лазаревич Хаскельберг, доктор юридических наук, профессор, один из выдающихся цивилистов и педагогов Советского Союза и Российской Федерации, занимался правом собственности, обязательственным правом, теорией государства и права, долгое время возглавлял кафедру гражданского права Томского государственного университета.
Отметим, что в здании, где расположен юридический факультет Санкт-Петербургского государственного университета (22-я линия Васильевского острова, 7), в фойе центрального входа стоит бюст академика Венедиктова. Башкортостанское отделение Ассоциации юристов России учредило в честь великого правоведа и земляка премию имени А. В. Венедиктова и вручает ее с 2016 г. за вклад в законотворческую деятельность. В 2023 г. в Уфе установлен бюст выдающегося правоведа.
§ 4. Процесс Строговича
От философов-правоведов Новгородцева и Ильина к обвинителю Вышинскому, затем к буржуазной состязательности, презумпции невиновности и нравственности в судопроизводстве – такая вот петля Строговича в жизни и правовой деятельности.
Михаил Соломонович Строгович родился 17 (29) сентября 1894 г. в Санкт-Петербурге в семье юриста Соломона Юльевича, работающего на Московско-Курской железной дороге, и домохозяйки Софьи Моисеевны.
После окончания в 1913 г. 2-й Московской гимназии Михаил с третьего раза в 1915 г. поступил в Московский коммерческий институт, которым до 1918 г. руководил выдающийся русский правовед и философ Павел Иванович Новгородцев[522]. В 1919 г. вуз был переименован в Институт народного хозяйства имени Карла Маркса, возглавлял его другой известный юрист-цивилист и теоретик государства и права Дмитрий Михайлович Генкин. В настоящее время это Российский экономический университет имени Г. В. Плеханова. Строгович с перерывами изучал юридические и экономические дисциплины и к окончанию института подготовил и защитил дипломную работу «Суд и администрация» (1924).
В начале 1920-х гг. в институте право преподавал А. Я. Вышинский, еще не главный, но уже широко известный правовед, который одновременно был деканом экономического факультета. Читал ли лекции Вышинский непосредственно Строговичу, а тем более помогал ли ему в то время, нам не известно, но мы знаем, что на 1-м курсе (1915) ему преподавали такие светила русской науки, как П. И. Новгородцев, И. А. Покровский, И. А. Ильин, М. И. Туган-Барановский и Е. В. Тарле[523].
Данные о жизни и деятельности Строговича в этот период достаточно скупы. Тем не менее документы свидетельствуют о том, что во время Первой мировой войны он был призван и проходил военную службу в 1916 г. в медико-санитарном отделе Комитета Юго-Западного фронта Всероссийского земского союза[524].
В архиве Российской академии наук есть сведения о том, что в 1918–1919 гг. Строгович работал секретарем в Народном комиссариате просвещения РСФСР и Высшем Совете Народного Хозяйства. В январе 1920 г. Михаил Соломонович поступил на работу в только что организованный Главный революционный военный трибунал. С 1921 г. он работал в Верховном революционном трибунале при ВЦИК, откуда в 1922 г. был откомандирован в организовавшееся в г. Владикавказе отделение – Верховный трибунал Северо-Кавказского военного округа, где трудился начальником организационно-инструкторского отдела. В 1922 г. Строгович переболел сыпным тифом. В 1923 г. в связи с расформированием Северо-Кавказского Верховного трибунала вернулся в Москву и был зачислен в Верховный суд РСФСР, где работал следователем-докладчиком[525].
С 1924 г. Строгович работал помощником прокурора Уголовно-кассационной коллегии Верховного Суда РСФСР, прокурором уголовно-судебного отдела Прокуратуры РСФСР и Прокуратуры Союза ССР[526]. Всего в прокуратуре Михаил Соломонович проработал 15 лет.
Наряду с практической работой с середины 1920-х гг. Михаил Соломонович активно занимался разъяснительной работой в области нового советского уголовного права и процесса, читал лекции, комментировал законодательство. В 1933 г. он был утвержден в звании профессора.
В начале 1930-х гг. главный специалист в правопонимании Вышинский поддерживал Строговича, более того, они вместе продвигали свои взгляды на социалистическую законность и советский уголовный процесс. Под редакцией Вышинского с участием Строговича вышли известные в то время работы: «Уголовный процесс: Учебник для юридических курсов» (1934) и «Обвинение и обвиняемый на предварительном следствии и на суде» (1934).