й, примитивный, но рассчитанный на то, что их все же прикроют. Конечно, их сверху за это не похвалят, но постараются не допустить расследования его исчезновения.
Но он сам виноват. Нужно было не успокаивать себя словами Ламье, а думать самому. Еще он понял, что Вейс, как «винтик» большой системы АДа, разбирался в этой системе и мог сделать верные выводы. Он, Штифтан, разбирается в маленькой системе, на уровне регионального управления, его выводы ограничены возможностями управления, и, чтобы преуспеть и выжить, ему нужна опора. Об этом говорил ему Вейс в своем послании. Он, Штифтан, сдвинул с места большие пласты политики, затронул интересы больших людей, и это ему даром не пройдет… Если только у него не будет покровителя.
Штифтан улыбнулся. Покровитель у него есть. Он в системе нужный «винтик», он показал, что может быть полезен, и его потащат наверх…
Но ему сразу стало страшно, он вспомнил, как пострадал сам Вейс, совершив одну-единственную ошибку. Штифтан очень не хотел попасть в такую круговерть событий, но понимал, что другого выхода у него нет.
Затем он спохватился, что надо временно отключить нейросеть, чтобы его не могли обнаружить.
От размышлений его отвлекло возникшее на экране сообщение.
«Поздравляем с чудесным спасением и успешным выполнением первой части задания. В ваш сектор направляются два крейсера Сил специальных операций с двумя ротами космодесанта. На период продолжения операции вы и ваше управление переходите в подчинение командующего ССО генерала Миля Штрехта. Вам присваивается звание штаб-гренадир. Соответствующий приказ прибудет вместе с крейсерами. Вам передается вся полнота гражданской и военной власти на станции.
Инспектора и оперативников задержать не позднее пятого дня недели и содержать под стражей со всеми предосторожностями. Они должны быть живыми до прибытия комиссии межрата по безопасности гражданского общества.
До особого распоряжения станцию закрыть для посещений и приема судов. Разрешается принимать суда ССО и центрального офиса АДа. Всех сотрудников центрального офиса, прибывших на станцию, арестовать. В случае вооруженного сопротивления уничтожить.
Без пощады!»
Это был боевой девиз бойцов ССО. Штифтана прошиб пот. Ему дали понять, что надлежит уничтожить всех сотрудников АДа, прибывших на станцию.
Поскольку прибывала комиссия межрата по безопасности гражданского общества, самая высокая комиссия, которая обладала чрезвычайными полномочиями, он ясно осознал, что на его станции разыгрались шторма космического масштаба. Лишь бы не утонуть.
Итак, в пятницу он должен арестовать инспектора и его группу, не раньше. Значит, до пятницы он не должен показываться на работе.
Там далеко, в центральном офисе, должны начать двигаться некие силы, которые должны себя раскрыть.
Штифтан почувствовал себя утлой лодчонкой на волнах предстоящих грандиозных событий.
Выполнив все, что от него требовалось, Штифтан взял бокал, наполнил его любимым напитком Вейса – сквочем. Взял с полки сигару, полулежа устроился на диване и, включив экран визора, стал смотреть новости.
«Как давно я не смотрел фильмы и новости», – подумал Штифтан.
Поджег сигару и затянулся. Он никогда не курил, но тут получил истинное удовольствие от дыма и тут же натужно закашлялся.
«Как Вейс это курит?» – кашляя и туша сигару, с отвращением подумал Штифтан. Откашлявшись, сделал глоток сквоча. По пищеводу прошла приятная горячая волна.
Вскоре, не выключая визор, он уснул.
Проснулся Штифтан от вызова по ручному коммуникатору. Не открывая глаз, спросил:
– Что надо?
– Хочу узнать, шеф, с вами все в порядке? И что нам делать? Заявился инспектор и начал командовать.
– Это ты, Мишель?
– Я, шеф.
– Пусть пробует командовать, не обращайте внимания. Пусть все говорят, что я болен. Приготовься в пятницу арестовать его и его группу. Все должны быть живы до прибытия комиссии межрата.
Ламье присвистнул:
– Вон оно как! Еще есть что сказать?
– Есть. Я теперь штаб-гренадир, и мы подчиняемся ССО.
– Ого, поздравляю! Ну отдыхайте, я пойду оповещу наших.
Ламье отключился.
– Надо же, – пробормотал он. – Штаб-гренадир.
Ламье хорошо представлял себе воинские звания в ССО и чему они соответствуют. Звание штаб-гренадир соответствует званию подполковника, занимающегося в Главном штабе Сил специальных операций разработкой и планированием боевых операций в составе группы кораблей и космодесанта силами от полка до дивизии. Приставка «штаб» говорила о деятельности не в боевых подразделениях, а в оперативных штабах группы войск.
«Высоко взлетел. Значит, скоро улетит», – решил Ламье.
Он направился в приемную Вейса, где его встретил чем-то раздраженный инспектор.
– Где вас носит, капитан? – грубо начал полковник из центра.
Но таких проверяющих бывший пограничник видел за годы службы множество. Он сразу «включил дурака». Вытянулся в струнку и рявкнул:
– Не могу знать!
– Чего ты не можешь знать? – Проверяющий уставился на немолодого служаку.
– Не могу знать!
Мишель стоял по струнке и пожирал глазами полковника.
– Что ты заладил: не могу знать, не могу знать! Я спрашиваю, где исполняющий обязанности начальника управления и где пропадаешь ты со своими людьми?
– Не могу знать, господин штаб-полковник.
Полковник несколько успокоился.
– Ну и команда тут. – Он покачал головой. – Ты из пограничников, капитан?
– Так точно, господин штаб-полковник, из пограничников! – радостно скалясь, отрапортовал Ламье.
– Кем были до работы в АДе?
– Сержантом, сэр!
– Оно и видно, что сержантом. Идите и найдите штаб-майора Штифтана, как найдете, доложите мне.
– Есть найти штаб-майора Штифтана и доложить!
Ламье развернулся через левое плечо и строевым шагом покинул приемную. Закрыв за собой дверь, насвистывая, пошел в ближайший ресторанчик.
Штаб-полковник вновь повернулся к девушке.
– Так вы не знаете, где ваш начальник? – повторил он свой вопрос.
– Он сообщил, что болен, и все, где он находится, я не знаю, – с вызовом во взгляде ответила Рина.
– Ну так вызовете его по нейросети. Я что, всему вас учить должен?
– Нейросеть временно отключена, сэр.
– Нейросеть отключена, – с каким-то удовлетворением повторил проверяющий. Тон его смягчился. – Мидера…
Брови девушки непроизвольно взметнулись вверх. Так ее тут никто не называл.
Заметив ее удивление, полковник расплылся в улыбке.
– Вы понимаете, что ваш начальник просто сбежал и прячется от ответственности? Пройдет еще два дня, и я вынужден буду заявить о дезертирстве вашего начальника и взять командование в свои руки. И тогда, – вкрадчиво продолжил он, – судьба ваша и любого сотрудника будет зависеть от того, насколько охотно он шел на сотрудничество.
– Простите, сэр, я не вполне понимаю вас. Что вы хотите этим сказать?
– Я хочу сказать, что мне нужны лояльные сотрудники.
– Но вы еще не командуете управлением, и у меня нет приказа о вашем назначении.
– Потом будет уже поздно. Принесите мне дела на всех сотрудников управления.
– Это приказ? – спросила Рина.
– Воспринимайте как приказ.
– Тогда я вынуждена сообщить в службу защиты информации АДа, что вы требуете от меня нарушения должностных инструкций.
Полковник упер тяжелый взгляд в девушку.
– Не надо. Я вернусь через два дня, и тогда ты мне принесешь эти документы в зубах и на коленях…
Он стремительно вышел, громко хлопнув дверью.
Штаб-полковник Кох Брест кипел от ярости:
– Тупицы! Скоты! Вы у меня на коленях будете ползать, а ты, сучка… Тебе я найду наказание…
Он вернулся к себе в номер и отправил заместителю начальника центрального офиса генералу Оригону Севеньрону Второму сообщение:
«Дело сделано. Через два дня принимаю должность, жду приказ о назначении».
Он был доволен. Вовремя сделал правильный выбор и встал на сторону сына межратора Оригона Севеньрона. Тот сделал быструю и головокружительную карьеру. Ходили слухи, что после успешной операции по поимке Советника ему прочили место в межрате, но что-то не срослось и он был назначен заместителем начальника центрального офиса и стал сразу генералом.
В пятницу рано утром штаб-гренадир Эрат Штифтан вошел в управление, кивнул дежурному и прошел в кабинет Вейса, который на время стал его кабинетом.
Сел за стол и вызвал по коммуникатору начальника станции.
– Господин Альтбаум, у меня приказ взять всю полноту гражданской и военной власти в секторе в свои руки. Принимайте приказ командующего ССО. Сектор переводится на военное положение.
Начальник станции, будучи еще у себя на квартире, на несколько секунд завис и, вздрогнув, доложил:
– Приказ подтвержден, немедленно приступаю к его выполнению. Служба безопасности станции переходит на усиленный режим службы. Все приемные порты закрываются. Принимаются только военные суда и суда АДа. В настоящий момент пришвартовался крейсер ССО.
– Очень хорошо, – отозвался Штифтан и отключился.
«Скоро надо ждать гостя», – усмехнулся он.
И тот не заставил себя ждать. В кабинет заглянула Рина. Поздоровалась:
– Вы уже на работе, шеф? Доброе утро. – И вновь исчезла.
Из приемной донесся бас инспектора:
– Ну что, стерва, доигралась?
– Полковник, вы о чем?
– О том, что я теперь временно исполняющий обязанности начальника управления. Собирай начальников директоратов и их заместителей. Жду в своем кабинете.
– Мишель, приступай к задержанию опергруппы, – улыбаясь, передал сообщение по нейросети Штифтан.
– Это не ваш кабинет! – послышался возмущенный голос Рины. – Это кабинет господина Вейса, и там сейчас находится штаб-гренадир господин Штифтан.
– Кто-о? Что ты мне втираешь? Штифтана вот уже три дня как нет в живых! То есть я так думаю… Вернее, я думаю, что он сбежал, как последний трус… – стал сбивчиво объясняться полковник.