И тут я погрузился в сомнения. Если в будущем совместном советско-финском фильме присутствовала такая сцена в сауне, которую в нашем прокате безжалостно покромсали, то что могут показать в чисто буржуазном фильме? Даже страшно представить! А потом политработник скажет, что это командир порекомендовал бойцам смотреть такую похабщину.
И я решил как бы полушутя, но вполне прозрачно намекнуть на опасность демонстрации зарубежных картин:
— Подождите товарищ политрук, а вы не опасаетесь показывать бойцам иностранный фильм? В нем чего только не может быть – и антисоветская агитация, и даже эротика.
Услышав последнее слово, бойцы навострили уши, но Михеев решительно встал на защиту "Спичек".
— Товарищ командир, — осуждающе покачал головой Михеев, — тут на коробке написано, что снято по "ромаанин", тьфу ты, как они любят все слова удлинять, по роману Майю Лассилан. А про этого финского писателя Лассила Майю нам недавно дивизионный комиссар рассказывал на лекции. Он был социалистом, и в его книгах, по одной из которых которой снята картина, обличаются пороки царской власти, а никак не советской. Заодно, идет злая сатира на мещанское финское общество. И вообще, вы знаете, что белофинны расстреляли Майю сразу после революции?
После такого аргумента я уже совсем не возражал, и готов был смотреть фильм в первых рядах, причем в буквальном смысле слова. А, впрочем, все равно. Бойцы у нас совершеннолетние, так что пусть смотрят!
Впрочем, с самого начала, когда на экране появилась жена Йихолайнена, стало ясно, что сцен откровенного содержания не предвидится. В отличие от молодой, стройной и симпатичной актрисы, снимавшейся в нашем фильме, в бета-версии участвовала ее полная противоположность.
Так как вводной части с авторским текстом и картой в фильме не было, то я первым делом прояснил зрителям обстановку:
— Действие картины происходит в лесисто-озерной местности уезда Липери. Карта района действий персонажей в фильме, к сожалению, отсутствует, и я поясню все на словах. Главный герой Йихолайнен занял опорный пункт в межозерном дефиле, в смысле, живет на отдаленном хуторе, верстах в шести от ближайшего крупного селения. Его противник Тахво Кенонен, когда-то собиравшийся захватить, эээ, жениться на его невесте, потерпев неудачу, ретировался в город, но продолжает мечтать о реванше.
Когда я замолкал, бойцы задавали наводящие вопросы:
— О чем женщины судачат?
— Перемывают косточки соседям, их коровам и свиньям.
— А этот что спит, пьяный, что ли?
— Нет, он со своим лучшим другом Ватаненом уже лет десять, как бросил пить после случая, когда они спьяну избили мельника и сломали тому четыре ребра. Чтобы избежать судебной тяжбы, друзьям пришлось заплатить пострадавшему четыре коровы, и они поклялись больше не пить. А вот что случится с этими крестьянами, когда они все же напьются, и будет показано в этом фильме, пропагандирующем трезвый образ жизни.
— Это не просто крестьяне, — шепнул мне Леонов. — У них имеется наемная рабочая сила и целое стадо скота. Это кулаки! — Вслух, конечно, Алексей раскрывать страшную тайну не стал, а то политработник, чего доброго, распорядится прекратить сеанс.
— Итак, — продолжал я, — обнаружив отсутствие дома спичек, Йихолайнен, в связи с удаленностью баз снабжения решает запросить помощь у своего ближайшего соседа Хювяринена. Попытка переправиться на противоположный берег вплавь успеха не принесла вследствие неисправности плавсредства. Тогда он поставил себе задачу совершить марш обходной дорогой, огибающей озеро. На маршруте ему встретился вышеупомянутый друг Юсси Ватанен, недавно овдовевший. Этот Юсси решил, не дожидаясь заявок от потенциальных невест, самому проявить инициативу в отыскании и захвате… то есть в сватовстве. Для выполнения указанной цели Ватанен предложил Йихолайнену наладить взаимодействие и согласованными усилиями склонить дочку Хювяринена к брачному союзу…
Конечно, я кое в чем ошибался, но Алексей старался меня поправлять. Впрочем, когда дело дошло до моей любимой сцены сватовства, я уже никаких возражений не слушал. Невольно подражая голосу Леонова, не того, который мой сослуживец, а артиста, я с выражением "переводил":
— Сорок дойных коров крутят хвостами в его стойлах!
— Не сорок, а пятнадцать, — шепотом поправлял однофамилец великого актера.
— Я по памяти рассказываю, — шепотом же огрызнулся я. — И может, это перевод был неправильный.
Фильм оказался короткий, около часа, но сеанс приходилось частенько прерывать. То нам прислали две самоходки для усиления обороны острова, то подвозили раненых бойцов. К счастью, вместе с ними прислали и военврача с некоторым запасом лекарств. На Куйвасааре своего лазарета не было, но имелся фельдшерский пункт, из которого мы выгребли все медикаменты. Ходячих легкораненых врач из домика финского комбата, превращенного в госпиталь, быстро выгнал, оставив только настоящих пациентов, и в нашем клубе стало тесновато. Стульев не хватало, но к ним добавили скамейки, позаимствованные в солдатской столовой, причем для этого пришлось провести настоящую боевую операцию, держа пленных под прицелами пулеметов.
Потом командование пригнало на остров корректировщиков с радистами для наведения огня дивизионной артиллерии. На нашей наблюдательной башне, наверно, было уже не протолкнуться.
Еще временами я получал донесения от связиста и от нашего наблюдателя, докладывавших, что штурм Исосаари закончился неудачей, и теперь самоходки на пару с гаубицами пытаются раздолбать укрепления. Однако, если доты там такие же капитальные, как здесь, подавить их будет непросто.
Но, рано или поздно, история о маленькой спичке, приведшей к большому переполоху, закончилась. Все герои картины получили тех жен, которых заслуживали, как и я недавно смог жениться на Ане Жмыховой, о которой, сам того не зная, мечтал всю жизнь. А ведь поначалу казалось, что моя мечта – это ее сестра Зоя.
После окончания киносеанса некоторые бойцы задремали, улегшись на лавки, другие весело балагурили, попивая кофеек. Все чувствовали себя прекрасно, и только мне было не по себе, и для этого имелась веская причина. Многие мужчины любят оружие, и для них эта тяга так же естественна, как у женщин любовь к украшениям. И чем больше калибр, тем сильнее эта любовь. И вот мне в руки попадают двенадцатидюймовки, а трогать их нельзя! Ресурс стволов у таких орудий крайне мал, а механизмы сложнейшие. Если я что-нибудь случайно сломаю, меня по головке не погладят, и на прошлые заслуги не посмотрят. Ничего не скажешь, печальная ситуация. Расстроенный, я попробовал отвлечься, послушав, о чем беседуют солдаты.
Шумнее всех себя вел незнакомый красноармеец с красным, распаренным после сауны лицом, полушутя выговаривавший нашим бойцам:
— Хорошо же вы тут устроились, товарищи. И баня вам, и кино крутят, и настоящий, не ячменный, кофей с молоком.
Еремин из первого взвода, с распухшим после ушиба локтем, лениво огрызнулся:
— А что вашей роте мешает тоже какой-нибудь финский гарнизон захватить? Тут их полно. Выбирай любой остров и штурмуй.
Да уж, шутки шутками, но Исосаари, видно, оказался крепким орешком, раз его сходу не захватили. А овладеть им обязательно надо до рассвета, независимо от того, все ли огневые точки подавят артиллеристы. И, как назло, нельзя вызвать авиацию, погода не позволяет. Мы всю дорогу благословляли низкие тучи, а теперь они помеха нашим планам. Эх, как все плохо складывается. А ведь пушкари из артполка могли бы изучить захваченные мегапушки и пальнуть из них по финнам, но они почему то подобного желания не высказывают. Впрочем, понятно почему. Судя по нарастающей канонаде, они намерены выпустить несколько боекомплектов подряд, и им недосуг отвлекаться. Вот только в темноте, да без точных карт, эффективность их огня будет невысокой, и гранитно-бетонные исосаарские укрепления могут устоять.
И тут я тихонько выругался, досадуя на свою недогадливость. Впрочем, после трудного марша и бессонной напряженной ночи соображать нелегко. А мысль была крайне проста: Если двенадцатидюймовки сейчас до зарезу нужны нашим войскам, но управляться с ними некому, то никто не осудит профанов, взявшихся за непосильное, но важное дело. Да и что тут сложного? БМПшный "Гром" мне изучать доводилось, правда, это было давненько; из сорокапятки на фронте стрелял; с ЗИС-3 дело имел; тридцатьчетверку осматривал, и даже трофейные гаубицы захватывал. Да я теперь просто специалист по пушкам!
Решившись, я снял с вешалки полушубок и принялся собираться, заодно кликнув клич:
— Товарищи красноармейцы, нужны добровольцы, человек десять. Легкораненые тоже принимаются. Попробуем побить врага его же оружием.
Бойцы устало переглянулись, но из наших поднялись все, и даже часть пришлых, не сильно страдавших от ран, согласилась на авантюру. Большинство добровольцев, конечно, пришлось оставить, чтобы было кому сменить часовых, а остальные счастливчики весело загудели, предчувствуя интересное дело. Лишь политрук Михеев, во всем пытавшийся найти какой-нибудь негатив, внешне вежливо, но с трудом сдерживая саркастическую улыбку, поинтересовался у меня:
— Тащ командир, вы не знаете, какова численность личного состава орудийной башни?
От такого вопроса я растерялся, но, почесав макушку шапки, кое-что вспомнил:
— В дальневосточной Ворошиловской батарее, где установлены такие же двенадцатидюймовые орудия, численность расчета каждой башни составляет семьдесят пять человек.
От полученной справки потенциальные артиллеристы разом приуныли, но я поспешил их успокоить:
— Так там башни трехпушечные, а здесь всего-то навсего два орудия. Неужели не справимся?
Глава 7
— И что тут сложного? — охотно поддержал меня Леонов, которому, видно, тоже не терпелось жахнуть из пушки. — Батарея на электрическом действии, и управиться с ней особого труда не составит.
— Да нам всего лишь и надо, — подхватил его мысль Авдеев, — разобраться в механизмах, зарядить, выбрать цель и подготовить данные для стрельбы.