Итак, какая у нас ситуация с климатом на сегодняшний день? За последние тридцать лет температура на планете поднялась на 0,4 градуса, и это очень большая цифра. Правда, насколько нам известно, естественные природные процессы временно нейтрализовали антропогенный фактор и притормозили ход потепления примерно на четверть века, чему наглядное подтверждение холодные зимы последних лет. Но зато потом накопившиеся выбросы углекислого газа наверстают свое и, начиная с семидесятых годов, атмосфера станет быстро нагреваться. На первый взгляд для России это очень хорошо. В отличие от западной и центральной Европы, нам приходится возводить строения с расчетом на холодную зиму и тратить много энергии на отопление. Почти все области республики, кроме самых южных регионов, относятся к территории с неустойчивым типом земледелия, и стоимость выращивания сельскохозяйственных растений априори намного дороже, чем на западе. А с потеплением короткий вегетационный период удлинится, исчезнут заморозки и урожаи вырастут. Площадь обрабатываемых земель тоже увеличится, меньше придется тратить энергии на отопление, удешевится строительство, откроется северный морской путь, позволяющий осваивать богатства полярных районов. Но это лишь с одной стороны, а с другой все отнюдь не так уж и радужно. Грубо говоря, там, где раньше было много осадков, их станет еще больше, а где было сухо, станет еще суше. То есть степи могут превратиться в пустыни, а плодородные земли станут болотом. Конечно, это лишь в первом приближении, и нюансов существует много. Все зависит от смены траектории течения воздушных и водных масс. Но первым звоночком таких последствий был продолжительный антициклон, когда дневная температура в Волгограде долго держалась под сорок градусов. Если подобные бедствия на юге станут регулярными, то на высокие урожаи рассчитывать не стоит. На севере новых пахотных земель тоже не прибавится, потому что и без того избыточное увлажнение в тех местах существенно повысится. Еще стоит упомянуть об инфекциях, область распространения которых начнет стремительно продвигаться к северу.
В общем, вопрос не простой. Но, по крайней мере, можно точно сказать одно – планировать борьбу с начинающимся похолоданием нам пока ни к чему, хотя бороться с загрязнением атмосферы, в том числе, углекислым газом, нужно в любом случае. Однако, варианты смягчения климата ученым и хозяйственникам рассматривать все равно нужно. Замечу, что потепление и смягчение это не синонимы. Наиболее благоприятным воздействием на природу является затопление пустынных областей и образование на их месте искусственного моря, или же расширение старого. Это актуально, например, в Средней Азии. Зимой окрестности обширного водоема, обладающего значительной тепловой инерцией, будут испытывать отепляющее воздействие, летом охлаждающее, а уровень осадков существенно повысится, что позволит ввести в сельхозоборот пустынные территории. В итоге, новое море изменит локальный климат к лучшему.
Если же говорить конкретнее, то тут, конечно, в первую очередь следует иметь ввиду пересыхание Арала. В шестидесятых годах вследствие чрезмерного забора воды для полива хлопковых угодий уровень моря начал снижаться. Уже в начале семидесятых космонавты с орбиты стали замечать, что Амударья до Арала не доходит. Ученые били тревогу и предлагали различные методы борьбы с маловодьем Арала. Однако с началом Перестройки все попытки урегулировать проблему прекратились, а после распада Союза ситуация стала неконтролируемой. Туркменистан и Узбекистан увеличили объемы полива так, что от моря почти ничего не осталось, вследствие чего уменьшились и осадки в регионе, а значит, требовалось еще больше забора воды из рек. Если в восьмидесятых годах на Арале процветал рыбный промысел, до к двадцать первому веку вся рыба там вымерла, кроме небольшого озера, отгороженного Казахстаном.
Рекомендации тут должны быть однозначными – не расширять ирригационную систему среднеазиатских республик выше разумных пределов. Хлопок стране, конечно, нужен, но воду следует экономить. Поэтому надо или переходить к экономным системам полива, или же переводить хлопкосеющие регионы на менее влаголюбивые культуры.
Что же касается проектов межбассейновой переброски вод для перераспределения стока рек между водоизбыточными и засушливыми регионами, то к таким предложениям следует относиться очень осторожно. Полагаю, время от времени они будут появляться и, возможно, некоторые предложения даже реализуют на практике, но лишь после взвешенного анализа всех последствий.
Но вернемся к увлажнению пустынных регионов и рассмотрим проблемы Каспия. К сожалению, за предвоенное десятилетие его уровень резко упал сразу на два метра, и падение, хоть и не такое стремительное, будет продолжаться до восьмидесятых годов.
С понижением уровня моря обмелели подходы к портам и приходилось увеличивать объёмы дноуглубления в подходных каналах дельты Волги.
А еще сокращаются площади кормовых угодий рыб а значит, резко сократились уловы. Когда пойдет обратный процесс трансгрессии моря, то начнется затопление прибрежных территорий, которые к тому времени успеют застроить.
Причем нужно заметить, что хотя антропогенные факторы, влияющие на водный баланс Каспийского моря, в течение двадцатого века возросли, но климатические факторы все-таки превалируют над ними. В послевоенные годы рост водопотребления в бассейне Каспия вырос значительно. Был построен каскад водохранилищ, из-за чего речной сток снизился, а также проведены массовые агротехнические мероприятия по внедрению орошаемого земледелия. Увеличился и объем изъятия воды для коммунального и промышленного водоснабжения. Но, несмотря на снижение притока речной воды к морю, его уровень с начала восьмидесятых все равно начал быстро подниматься. Возможно, некоторую роль тут сыграло глобальное потепление, увеличившее количество осадков, а также загрязнение акватории нефтяными отходами, препятствующими испарению воды. Однако впоследствии рост замедлился, хотя всемирное потепление только набирало силу.
С точки зрения науки, такие колебания Каспия совершенно нормальное явление, свойственное замкнутому водоему, находящемуся в неустойчивом состоянии и зависящему от переменных условий внешней среды. В недавнем прошлом уровень моря менялся на десятки метров. Но с точки зрения страны, такие изменения, зависящие от капризов гидрометеорологических процессов, негативно влияют на хозяйственную деятельность, и их необходимо свести к минимуму.
Но как этого достичь? Любое вмешательство может привести к непредсказуемым результатам. Достаточно вспомнить историю с плотиной Кара-Богаз-Гол. Этот мелководный залив, окруженный пустынями, интенсивно испаряет каспийскую воду, и когда уровень моря снижался, Кара-Богаз-Гол было решено отгородить от моря дамбой. После постройки плотины залив быстро высох и соль с его дна начало разносить ветром, засоляя почву. К счастью, как раз в это время Каспий начал резво подниматься и плотину разрушили.
Так, а вот несколько лет назад в "Технике-Молодежи" напечатали статью про Волго-Донский канал. Там инженер Галактионов предлагал строительством канала заодно решить проблему обмеления Каспия сбросом в него донской воды. Хм, а сколько кубических километров воды можно отнять у Дона? Его годовой сток составляет где-то двадцать восемь кубов. Из них в не столь отдаленной перспективе на нужды экономики будут изымать пятьдесят процентов. Ну хорошо, пока зарезервируем на хозяйственную деятельность только одну треть. Выходит, даже если забирать половину оставшейся воды, то это будет всего около девяти кубокилометров. Но такой объем позволит увеличить уровень Каспия всего лишь на пару сантиметров. Однако в последнее время уровень моря ежегодно падал на пятнадцать-двадцать сантиметров, то есть донской воды для регулирования водного баланса не хватит в принципе. И это если не брать во внимание техническую сторону. Ну, а с точки зрения экологии, данный проект вообще обернется катастрофой для Азова и повлечет истощение его биологических ресурсов. Как известно, это море уникально своими огромными рыбными ресурсами. Очень благоприятные условия для развития молодняка рыб там возникают в результате нескольких факторов, таких как обилие органики, малая глубина, малая прозрачность, не дающая развиваться водорослям и, не в последнюю очередь, низкая соленость. Но из-за изъятия вод Кубани и Дона приток пресной воды в Азов в последнее время постоянно снижается, что грозит засолением моря. Для решения этой проблемы даже предлагалось построить дамбу для сужения Керченского пролива, чтобы воспрепятствовать ветровым нагонам, перемешивающим соленую черноморскую воду с малосоленой азовской. Заодно, дамбу можно оснастить мостовым переходом в Крым. Еще для рассоления моря рассматривались предложения забора воды из Печоры и Северной Двины и сброса в Волгу, откуда ее по большому каналу в районе Сталинграда будут переправлять в Дон. Да уж, построить дамбу на порядок дешевле, а если северные реки все же начнут перебрасывать на юг, то уж лучше в Каспий.
Но существовал еще один грандиозный проект – Манычский канал между Азовом и Каспием. Имеется ввиду не судоходный канал, первая очередь которого была построена перед войной. Кстати, достроен он так и не был… не будет, потому что после войны Волгу с Доном решили соединить более удобным маршрутом – коротким и не требующим чрезмерного расхода воды. Так вот, речь идет не более и не менее, о суперпроекте – соединить моря напрямую, чтобы повысить уровень Каспия. Не так давно, во время плейстоцена, Черное и Каспийское моря не раз соединялись друг с другом через Кумо-Манычскую впадину, и достаточно ее углубить, чтобы снова наполнить Каспий водой.
В новенькой книжке Самохина, посвященной Манычскому каналу, эта идея названа фантастической. Однако, она вполне заслуживает внимания. Итак, рассмотрим первый аспект – технический. Ох, как же мне не хватает технического образования! Сразу после войны устроюсь на заочное.