Сначала она направилась было в сторону, и я поневоле уставился на её правильные полушария ягодичных мышц, туго обтянутых кожаными штанами, но, побродив в стороне, она повернула прямиком ко мне. Это уже грозило моим обнаружением и будущими проблемами. Я уже проклял свой настырный мужской взгляд, любовавшийся тугим задом девчонки. Эти женщины, они всегда чувствуют на себе мужской взгляд, особенно направленный на грудь или ягодицы, и, кажется, я спалился.
Быстро опустив взгляд, я полностью скрылся в рытвине, не решаясь больше выглядывать и привлекать к себе внимание. Какое-то время я думал, что всё получилось. Но приключения, будь они не ладны, никогда не оставляли меня.
— Сдавайся, фелла (мужик)! — мне в грудь был направлен арбалет, над которым сияли восторгом удачливого охотника девичьи глаза. Ярко-синие, круглые, как у совы, они с любопытством рассматривали меня.
Девчонка обладала белой, как молоко, кожей, усыпанной на лице крупными частыми веснушками, которые, несомненно, портили его белизну, но, в то же время, являлись неотъемлемой частью её образа.
— Ты кто, разбойник?
— Нет, путешественник.
— А почему тогда прячешься?
— А зачем мне ждать нападения от вооружённых всадников?
— Мы хозяева этой земли, и не нападаем просто так.
Я скривился от этих слов, показав свой скептицизм, вызванный ими.
— Ах, так! — девчонка всё правильно поняла по моему лицу. К сожалению, она была не дура, несмотря на привлекательную внешность, и я мысленно вздохнул, размышляя, хорошо это или плохо, когда тебе постоянно попадаются умные и вооружённые девицы. Нет бы, блондинка попалась, так увы, то брюнетка, то рыжая.
— Давай, вставай, и идём к отцу.
— А мне туда не надо, — нагло ответил я ей, проигнорировав её арбалет.
Девчонка гневно топнула ногой, отчего её волосы стали развеваться, как красное знамя. Невольно я почувствовал себя большевиком, готовым стать под это знамя и идти за ним.
— Вставай! Иди за мной!
Мне надоела эта возня, но я не знал, как правильно поступить. В итоге, избавившись от очарования этой рыжей феи, я просто продолжал лежать. Но девчонке не терпелось поделиться своей добычей с отцом.
— Вставай!
И тогда я сделал очередной глупый поступок. Желая отвадить от себя девчонку, я откинул полу плаща, закрывавшего моё тело, и продемонстрировал рукояти двух пистолей, для вида потянувшись рукой к одному из них.
Чувство превосходства в девичьих глазах мгновенно сменилось чувством беспомощности и страха, как только она поняла, что это огнестрельное оружие, которого у простого крестьянина или обычного путника никак не могло быть.
Сухо щёлкнула тетива арбалета, отпуская наложенный на него болт, и мгновенный сильный удар в грудь откинул меня в сторону. Я согнулся от возникшей невыносимой боли, почти потеряв сознание, и не видел, что дальше происходило. А там было на что посмотреть.
Словно встревоженная птица, девчонка штормовым ветром промелькнула между деревьями и, выскочив на дорогу, мгновенно взобралась на своего коня и крикнула.
— Папа, я устала бродить, мы опоздаем в гости. Поехали быстрее!
Граф удивлённо посмотрел на неё, но его бессодержательная беседа с Аерин уже давно подошла к концу, и он молча натянул поводья, трогая с места своего вороного коня. Через минуту глухой стук копыт затих за очередным поворотом, и Аерин начала звать меня.
— Эрнандо, выходи, они уехали!
— Эрнандо?! Эрнандо! Ты что, сбежал, негодный идальго. Где ты? Отзовись!
Приблизившись, она меня и обнаружила в злополучной рытвине, где я лежал, скрючившись, в позе эмбриона. Мне опять повезло, подаренный амулет вторично спас мне жизнь. Но выстрел в упор железным болтом всё равно успел сделать своё чёрное дело, вышибив из меня дух и нанеся внутренние повреждения.
Аерин, склонившись надо мной, начала водить руками, вливая в меня жизненную энергию и устраняя последствия травмы. Через несколько минут я очнулся и глухо закашлялся, морщась от тупой боли в груди. Рядом лежал пресловутый болт, который я взял в качестве талисмана.
— Что у вас случилось?
— Ничего, девчонка случайно наткнулась на меня и потребовала, чтобы я шёл за ней. Я отказался, а она настаивала. В конце концов, я показал ей свои пистоли, а она испугалась и выстрелила в меня. Вот, собственно, и всё.
— А как ты выжил?
— Амулет, — пояснил я.
Как все странно, — с ухмылкой сказала она, — ну, это даже и к лучшему. Девчонка уверена, что убила тебя, и будет молчать, боясь наказания или чего похуже, надеясь, что ты исчезнешь из её жизни.
— А кто это?
— Элис Гамильтон, пятнадцатилетняя дочь графа Гамильтона, владельца замка и всей окружающей земли. Так что, это и к лучшему. Я тебя подлечила, а нам ещё нужно собрать лесных трав. Завтра я буду готова сделать то, о чём вы договаривались с Вилли. И ты будешь свободен, как ветер в поле, щеголяя своей новой внешностью.
И мы направились дальше в лес, на заветную одинокую поляну. Это оказалась небольшая прогалина, сплошь заросшая четырёхлепестковым клевером, покрытая мелкими белыми цветочками, в виде миниатюрных звёздочек, с острым и едким запахом, который можно было уловить, если только поднести их к самому лицу.
Побродив по траве и собрав все необходимое, мы направились к высокому холму.
— Здесь можно встреть лепреконов, — ни с того ни с сего сказала Аерин.
— А они существуют?
— Более, чем! Эти мелкие негодяи, одетые во всё зелёное, вечно прячут свои мифические горшки с золотом там, где растут мои самые ценные травы.
— Так золото же ценнее, чем травы — удивился я.
— Какое золото? Это же нищета! У кого оно было, те давно не попадаются на глаза людям, а те, кто ничего не имеет, постоянно тут вертятся на глазах, пытаясь обмануть наивных людишек. И такие, действительно, находятся. Мало ли на свете дураков, например, как ты. Но много с вас не взять, так, пару серебряных шиллингов или гость медных пенсов, или фартингов. Невелика добыча!
— Но если ты хочешь от них что-нибудь получить, то проси зачарованные вещи. Некоторые из них знают, где это спрятано.
— Но как я узнаю, что они не обманывают меня?
— Дай им золотую монету и пообещай вторую, и они сделают всё, как ты хочешь, и даже, может, не обманут тебя. Лепрекон с золотом — это состоявшийся лепрекон, которого будет уважать вся их братия, а им ничего больше и не надо. Так что, имей это в виду, а сейчас нам нужно идти обратно. Мы уже собрали всё, что хотели. Пора возвращаться, пока не стемнело.
Операцию по моему превращению в писаного испанского красавца пришлось отложить на пару дней. Не все отвары были подготовлены своевременно, и не для всех зелий быстро нашлись необходимые ингредиенты. Да и сама уважаемая мать Вилли несколько переоценила свои силы. Проблема оказалась серьёзнее, чем она изначально думала. И теперь она усиленно готовилась к этой сложной операции, настраиваясь и физически, и магически.
Наконец наступил долгожданный день, которого я ждал и боялся одновременно. Встреча с рыжеволосой Элис не давала мне покоя, я даже стал переживать, что предстал перед ней таким уродом. Это чувство оказалось для меня новым. В своей прошлой жизни я особенно не беспокоился по поводу своей рядовой внешности. Меня всё устраивало и так, а сейчас сломанный нос, больше подходящий мрачному разбойнику, чем молодому парню, стал ощутимо меня напрягать. Всё же, против природы не попрёшь, и внимание противоположного пола к моей персоне стало уже необходимым.
Операция началась ближе к обеду. Уложив на широкое деревянное ложе, целительница стала колдовать надо мной, готовя к операции.
— Выпей это, — и она протянула мне глубокую плошку, наполненную коричневым отваром.
Выпив горьковатую жидкость, с непонятным привкусом, я стал с опаской прислушиваться к своим ощущениям. Пока всё было хорошо, и только лёгкое онемение рук и ног давало знать, что я выпил не простую воду.
— Мало, надо ещё! — оценила колдунья моё состояние и, плеснув из небольшого глиняного кувшина в плошку ещё отвар, подала его мне. Выпив дополнительную порцию зелья, я стал медленно обмякать. Перед глазами закружились белые зайчики, вперемешку с зелёными рыжебородыми лепреконами, они все вместе скалились на меня и дёргали друг друга за длинные уши.
— Готов! — донесся до меня довольный голос Аерин, — так-с, приступим, что тут у нас? Ага, сложный перелом. Хрящик уже начал расти криво, это на всю жизнь! Правим, правим, правим, вытягиваем, укрепляем. Укрепляем.
— Вилли, где ты… мой непутёвый сын. Принеси мне того зелья, что стоит возле очага. Ага, молодец, иди, сбрей свою противную бороду и не мешай мне. Это зелье должно быть всегда теплым, когда его используешь.
Все её слова я слышал, но только беспомощно таращил свои глаза, не в силах пошевелиться.
— Так, вытягиваем нос, как он должен был вырасти, нет, так будет чересчур. Ты ведь хочешь быть симпатичным, а не носатым, поэтому немного уменьшим. Ну вот, сейчас будет даже лучше, чем раньше. Закрепим. Челюсть с трещиной. Выпей костероста.
И мне в горло тонкой струйкой полилось вонючее пойло, из просунутой между зубов мелкой бутылочки, запах которого я ощущал даже в онемении. Судорожно сглатывая, я выпил эту отвратную жидкость и был на время оставлен в покое.
— Так, с носом и челюстью покончено. Тело? Тело, в целом, сформировано, рёбра повреждены, но это мелочи. А хочешь, я изменю его, в любых местах, где только пожелаешь? Ну, ты меня понял? — и она довольно засмеялась. — Ну, мужчины вечно носятся со своим детородным органом, может и ты такой же?
Я только испуганно захлопал ресницами и вращением белков глаз дал понять ей, что я не такой и меня всё устраивает.
— Ага, ну тогда всё отлично! Но нам ведь надо ещё и поменять твою внешность. Здесь особо делать ничего и не нужно. Ты растёшь и изменишься и без вмешательства, а нос я тебе уже сделала. Тебя, кстати, не Филином звали? Ага, ничего нового, люди не отличаются разнообразной фантазией и называют человека первым пришедшим в голову прозвищем. Ну, так я тебя могу обрадовать, ты больше не похож на филина, феллу. Никак не похож, я молодец?! Да, я молодец. Эх, где мои шестнадцать лет? — и она опять довольно рассмеялась, заметив испуганное выражение моих глаз.