Бредя по пустой, залитой утренним солнцем улице, пытаюсь понять, что могло понадобиться от нас правящей семье? Если я верно понял, они не стремятся вмешиваться в повседневную жизнь Парящего. А тут решили лично поинтересоваться судьбой пары человек, только что появившихся на острове. Может быть из-за того, что нас решили провезти транзитом? Если такие операции тут запрещены, то это многое бы объясняло. Или Хранз воспользовался своим положением из-за вчерашнего конфликта? Хотя последнее предположение звучит не слишком реалистично. Член Совета Восьми никак не тянет на мелочного идиота.
По дороге получается более детально рассмотреть Парящий, который теперь хорошо видно в дневном свете. Быстро становится понятно, что если не брать в расчёт место постройки всех зданий, то никаких критичных отличий от обычных городов нет. Сразу после клуба идёт несколько десятков скромных домов, перемежающихся с длинными постройками, напоминающими казармы. А ближе к центру начинаются самые настоящие особняки. Некоторые до трёх-четырёх этажей в высоту, с висящим вокруг маревом магической защиты. На острове, в отличии от империи не считают нужным скрывать своё желание изолироваться от окружающего мира.
Да и сама «крепость» оказывается обычным зданием. Только весьма солидного размера — я насчитываю семь этажей в высоту. И внешним видом действительно напоминает серьёзное укрепление. Узкие окна-бойницы, толстые каменные стены. Массивная металлическая дверь, которую возьмёт не всякий взрыв. Что интересно, магического щита я тут не наблюдаю. Но предполагаю, что самые сильные маги Парящего достаточно хороши, чтобы выставить защиту, не демонстрируя её всем окружающим.
Ярдах в десяти перед цитаделью есть и пост охраны. Трое вооружённых мужчин в белых мундирах с вкраплением синего. Отдалённо напоминает форму императорской лейб-гвардии, которую я видел на картинках. О нашем прибытии, они видимо уже проинформированы. Либо у Хранза есть полное право доступа. Во всяком случае, попыток выяснить, зачем группа вооружённых людей направляется в охраняемое здание, эти парни не предпринимают.
Предполагаю, что нас поведут куда-то вглубь, но ожидающий нас человек обнаруживается уже во втором помещении. Туда заходит только наша троица, двое людей Хранза и он сам с Санурой. Ещё пятеро сопровождающих остаются ждать в холле.
Остановившись, изучаю того, по чьему приказу нас сюда доставили. Выглядит лет на тридцать, гладко выбритое лицо с тонкими чертами. Одет в мундир, похожий на те, которые носят солдаты снаружи. Но в его случае, украшенный золотом. Как ни странно, первым начинает говорить как раз он.
— И ты считаешь, что они убили Эммера? Вот эта тщедушная троица?
Шагнувший вперёд Хранз, басит.
— Парень был среди пленных. И его взяли не на улицах, а в укрытии «Стоссэ». Коссуну было плевать, откуда товар. Да и других магов у нас не было. Поэтому, раб отправился к нему, а не на Ларэд. Через несколько дней мы узнаём, что Эммер мёртв. А паренёк объявляется на Парящем. С механоидом, очень похожим на прислугу нашего партнёра и странным призванным. Если тебе всё ещё не хватает фактов, то в Рэнхе нашли слепок Ценхора. Который валялся среди обугленных костей, в руинах особняка Эммера. Всё ещё не кажется подозрительным, Каяц? Особенно тот факт, что убийца смог проникнуть даже сюда.
Мужчина в белом мундире морщится.
— Если бы это была работа канцелярии или кого-то из стэрсов, они бы действовали совсем не так. Прислали бы к нам пару живых бомб-неконов и подорвали Парящий. Не стыкуются факты Хранз, никак не стыкуются.
Переводит взгляд на меня.
— Ну а ты сам, что расскажешь? Как погиб Эммер?
Вот теперь всё становится на свои места. Налёт на Калед действительно произошёл не просто так. Ладно бы, они упомянули в беседе только безумного исследователя. Но Хранз говорил ещё и о Ценхоре. В таком ключе, что сразу понятно — он знал о его связи с Коссуном. Логично предположить, что и пираты тоже были частью заговора. А если так, то… Стоп. Они же не вмешиваются в политические дела на континентах. Или этот отдельно взятый маг решил, что может сыграть так, что никто ничего не заподозрит? Если так, то наши шансы выжить стремятся к нулю. Хороший свидетель — мёртвый свидетель. И нет разницы, о ком идёт речь — банде из Горницы или основателях Парящего.
— Он действительно купил меня, чтобы использовать в своих экспериментах. К счастью, в процессе получить вырваться на свободу. И прикончить его, вместе с несколькими гостями. Вы же не станете отрицать право на самооборону и выживание?
Член семьи основателей хмурит брови.
— Вот так запросто убил старого опытного мага?
Пожимаю плечами.
— На самом деле, не так уж и просто. Плюс, ему следовало лучше относиться к своим собственным людям.
Теперь взгляд мужчины, которого назвали Каяцом, упирается в Эмили.
— Значит вот как… Предал один из механоидов. А кот?
Призванный, до этого старательно держащийся около стены, незамедлительно подаёт голос.
— У меня есть имя, уважаемый. Когда к разумному существу обращаются, как к животному, это несколько…оскорбительно.
Губы мага разжимаются в слабой усмешке.
— Тем не менее. Как вы оказались вместе?
В голову приходит только один вариант, который я и озвучиваю.
— Случайно столкнулись. Спасли друг другу жизни. И решили, что вместе будет безопаснее.
На этот раз Каяц широко усмехается.
— Могу я узнать, где вы так удачно столкнулись, что решили дальше путешествовать вместе? И как вообще, настолько специфический призванный оказался разгуливающим по…
Осёкшись, задерживает пристальный взгляд на Сэмсоне и скривившись в подобии ухмылки, выплёвывает приказ Хранзу.
— Отдай парню его револьвер.
Капитан не двигается с места, непонимающе смотря на мага и тот цедит слова.
— Дай. Ему. Револьвер.
Когда один из людей Хранза всовывает мне в руку оружие, Каяц скалится в довольной усмешке.
— А теперь стреляй. У тебя же там рунические патроны, верно? Как знать — вдруг сможешь пробить мою защиту?
Видя полное непонимание на моём лице, добавляет.
— Не могу же я прикончить троих членов экипажа «Голодного морсара» без всяких на то оснований. Стреляй парень. Станешь упорствовать и мне придётся начать отрывать конечности у твоей спутницы. Или по частям срезать шкуру с кота. А так, у тебя есть шанс на удачу.
Лжёт. Никто не станет подставляться под пулю, не будучи уверенным в своей защите. Рунические боеприпасы Эммера этого морсарова выродка точно не возьмут. Но и бездействовать нельзя, с него станется ударить по Эмили или Сэмсону. Ключевой вопрос, который сейчас крутится в моей голове — имеется ли у него защита от воздействия на память? И если да, то насколько серьёзная?
Взводя курок револьвера, ещё раз прогоняю в голове связку активации артефакта и стреляю, одновременно пуская в дело ноты. Пуля вполне ожидаемо не пробивает невидимый мне щит, сработав в отдалении от тела. А вот нотная связка вроде бы действует. Каяц замирает на месте, недоумённо оглядываясь вокруг. А через секунду внезапно заваливается на пол, обхватив руками свою голову и дико визжа.
Реакция на стирание памяти неожиданная, но раздумывать об этом некогда. Повернув руку с оружием, стреляю повторно, превращая голову одного из подручных Хранза в кровавые лохмотья. Сэмсон взлетает на плечо второго, разрывая его горло когтями. Успеваю взвести курок ещё раз, но тут Хранз вскидывает руку, унизанную перстнями и мощный удар воздуха опрокидывает на пол. А пуля уходит в потолок.
Оружие остаётся в руке — подняв голову, пытаюсь найти цель глазами. Но капитан из Совета Восьми устремляется к магу, который продолжает с воплями кататься по полу. В дело же, внезапно вступает его шлюха. Распахнувшая крылья Санура, ударом правого из них впаивает Сэмсона в каменную стену. Навстречу ей, с пола поднимается Эмили, но в корпус механоида вонзается длинный кривой нож, после чего призванная банально бьёт её ногой, отправляя на пол.
Взведя курок, снова стреляю, но соратница Хранза внезапно прикрывается громадными крыльями и пуля пропадает втуне, так и не повредив их. Какого драного рицера? Рунический боеприпас, который спокойно прошивает защиту большинства магов, не справился с оперением этой суки?
Пытаюсь навскидку воспроизвести нотную связку активации артефакта, но не успеваю. К тому же сбиваюсь, когда надо мной нависает довольно оскалившаяся Санура. В момент, когда рука с ножом уже начинает опускаться, ухмылка внезапно сменяется гримасой боли. Сделав шаг назад, бессвязно орёт, падая на колено. Левое крыло с мерзким хрустом наполовину отделяется от её тела и мне становится ясна причина поведения танцовщицы — за спиной призванной обнаруживается Эмили. Механоид оценила происходящее и сделав верный вывод, решила не пытаться сражаться с противником лоб в лоб, а для начала лишить его ключевого преимущества. Сами крылья, возможно и в самом деле практически неуязвимы, но вот их сочленение с остальным телом, судя по всему, является слабым местом.
Вскинув руку с револьвером, спускаю курок, всаживая пулю в грудь танцовщицы. Теперь всё срабатывает, как надо — треть её корпуса превращается в кровавые ошмётки. На лице появляется выражение вполне искреннего удивления, но держится оно недолго. Эмили, воспользовавшись ситуацией, сворачивает ей шею, отправляя в иной мир.
Хранз наконец понимает, что ситуация развивается совсем не в том русле и тянется к оружию на поясе. Выпускаю последнюю пулю, заставив его отшатнуться, а после этого пускаю в ход артефакт, стирая его память за ближайшие несколько месяцев. Параллельно с этим в голове бьётся вопрос — почему оставшиеся в холле люди до сих пор не вмешались? Чего они ждут?
Капитан реагирует, как и большинство целей до него — как подкошенный валится на каменный пол. К телу на трёх лапах приближается Сэмсон и через секунду его шерсть заливает кровь, хлещущая из сонной артерии убитого.
Остался только Каяц, что так и катается по полу, выдирая свои волосы и тихо скуля. Прежде чем я успеваю её остановить, Эмили обрывает звуки ударом ноги. Зачем? Вот, ради всех гхалтов, зачем? Теперь нам точно конец.