— Троша, это ты?.. Извини, я заделалась и не посмотрела на время! Сейчас умоюсь и сделаю что-нибудь поесть.
Он прошел по коридору и заглянул в спальню: Соня в задранной юбке и старой кофте уничтожала пыль на книгах и полках, махала мокрой тряпкой, ругалась на себя:
— Надо же так все запустить! Как только ты меня из дома еще не выкинул? Но теперь все, я вернулась!
Прижавшись к косяку, Трофим наблюдал за женой и чувствовал, как сильно любит ее! Как в первый день! Как в ту ночь, когда Она стала его женщиной.
— Соня…
— Что? — она подошла поближе — грязная, пыльная, с черными полосками на щеках. — Не трогай ты меня, я пыльная, как поросенок!
Но он притянул ее к себе и поцеловал, чтобы заглушить муки совести. Правда, на большее его не хватило, и, когда ночью Соня потянулась к нему, он сделал вид, что спит.
— Бедный мой! — вздохнула она. — Как я перед тобой виновата! Измучился! Я дура… Прости меня, любимый!
Трофим зажмурился и старался дышать ровно, чтобы не выдать себя. Соня нежно целовала его руки и терлась о них, да так и уснула. А вот он не смог, лежал до утра, бесцельно пялясь в окно. Как бы хотелось обвинить в произошедшем Соню, но не получалось. Ей была нужна помощь, а он только и делал, что искал местечки, где его не достанет ее боль. Нашел! Дурак!..
ГЛАВА 14Любовь не хочет верить
Два месяца мучительного счастья или счастливого мучения?..
Трофим спешил на встречу с Аней. Удобно устроился! Дома ждет ласковая, надежная жена, в отеле скучает страстная любовница. Обе ему дороги, обе нужны как воздух, и он необходим и той, и другой.
По дороге купил два букета: из роз для Ани, хризантемы — Соне. Продавщица понимающе усмехнулась. Ну и пусть! Ему пока хорошо, а это главное. Конечно, рано или поздно связь с Аней придется прекратить. Он предупредил сразу, что Соню никогда не бросит.
— И не надо! — согласилась Аня, причесывая роскошные локоны ниже плеч. — Живи с ней на здоровье.
Трофим лежал в постели, накрытый простыней по пояс. Закинул руки за голову и наблюдал за ритуалом Ани — она причесывалась, мазалась кремом, что-то втирала, клала на лицо отвратительную маску, которую потом стягивала, как вторую кожу. У него при этом зрелище брови ползли к краю волос.
— Гадость! — заявил он.
— Смешной ты! Чтобы на лице не было морщин, дерьмо положить можно. Впрочем, кто знает, из чего это сделано? — она взяла в руки баночку с кремом, покрутила ее: — Может, оно и есть дерьмо! Но кожа разглаживается. Хочешь, Соньке подарю? У меня их много.
Она наклонилась и достала несколько коробочек с надписями на иностранном языке.
— Бери, эта дурочка будет рада.
— Ладно.
Трофим лениво потянулся. Сегодня он чаще думал о Соне, чем об Ане. И домой тянуло сильнее обычного. Устал, наверное, разрываться на две части. За все в жизни приходится платить, главное, чтоб сохранилась семья. Без Сони он не проживет. Аня — развлечение, без которого скучно. Соня — дыхание, без которого нельзя.
— Думаешь о ней?
Аня пересела на кровать, потянулась к его коленям и пальцами пробежалась вверх.
— Давай отложим на потом. Домой уже пора. Соня слишком часто остается одна. Мне это не нравится.
— Но она не возражает?
Странно, но ни разу жалоб от нее Трофим не услышал. Улыбается, веселая, даже радостная. Что бы это значило?
Откатил Аню с ног, принялся одеваться. На душе скребли кошки. Впервые за эти месяцы.
— Чего всполошился?
— Не знаю. Что-то нехорошее должно случиться. Только бы Соня не узнала…
— А если узнает, что будешь делать?
Трофим взглянул на нее сердито и серьезно проговорил:
— Убью тебя.
— А меня-то за что? — изумилась она.
Он потянулся и ухватил ее за лицо ладонью:
— Чтобы соблазнительниц было на одну меньше!
Аня стала медленно расстегивать блузку. Смотреть на это и не реагировать Трофим еще не научился. Взялся за пряжку ремня.
— Последний раз на сегодня!..
Только бы не поскользнуться и не упасть! Только бы не удариться! Теперь она должна быть осторожной.
Соня летела домой как на крыльях. В руках она держала результаты анализов. Неужели это свершилось?! До сих пор не верилось, что у них с Трохой будет малыш. Долгожданный, выстраданный, выплаканный, вымоленный. Первый!
Останавливаться на этом Соня не собиралась. Ведь хотели минимум двух — вот пусть и будут… трое, четверо! Сколько получится! Они будут любить всех одинаково сильно. Хотя первого — чуть больше.
Дорога казалась невыносимо длинной! Транспорт тащился черепахой, люди словно специально задерживали ее, но Соня рвалась вперед. Так разбежалась, что боднула головой в живот какого-то парня в меховой куртке.
— Осторожней надо быть… Соня?..
— Борька! Как здорово, что тебя встретила! Где пропадаешь? — затараторила она. — Мама писала, что ты пробыл в деревне день и снова уехал.
Они стояли посреди запруженной улицы и болтали. Соню толкнули раз, другой. Борис взял ее за руку и отвел в ближайшее кафе.
— Садись, передохни. Куда ты так бежала, что света белого не видела?
— Домой… У меня радость… вот с тобой тоже хочу поделиться. Пусть все знают, что у нас с Трофимом будет ребенок! Здорово, правда? Я молодец… наконец-то!.. В горле от радости пересохло. Закажи мне что-нибудь, я только умоюсь и руки ополосну.
Она убежала в туалет. Вернулась и нашла на столе апельсиновый сок, кофе и вазочку с мороженым.
— Класс! Спасибо.
Борис улыбнулся своей обворожительной улыбкой, за которую в школе девчонки выдергивали друг другу волосы.
— Мне нравится баловать хорошеньких женщин.
— А я не просто хорошенькая, — Соня отпила сок и облизнулась: — Я хорошенькая беременная женщина, но мне тоже нравится, когда меня балуют. Трофиму сейчас некогда — работы много. Я дома одна, жду его… Но скоро мы будем встречать его у окна вдвоем с малышом!.. Ты за меня не рад?
Она только теперь обратила внимание, что Борис смотрит на нее, как на вчерашний борщ, который пришлось вылить в туалет.
— Рад, конечно. А ты уверена, что Троха тоже пребывает в ожидании радости отцовства?
— Конечно, уверена!
На этот счет у Сони сомнений не возникало. После совместного визита к врачу в их жизни что-то произошло, переломилось, и они снова начали понимать друг друга. Соня увидела себя со стороны и ужаснулась: сколько же Трофиму пришлось вытерпеть рядом с ней!.. Но она сделала все, чтобы исправиться.
— Значит, говоришь, много работает…
Соня облизнула ложечку от мороженого и кивнула. Трофим последние два месяца возвращался с работы очень поздно усталый, сразу шел в душ и спать. Она старалась ни о чем не спрашивать, но однажды он сам рассказал, что гостям из Москвы очень понравился его инвестиционный проект, и, возможно, в будущем его пригласят в их фирму работать.
Все это Соня выложила Борису, но вместо одобрения он хмыкнул:
— Если женщина хочет быть слепой — не мешайте ей!
Она воткнула ложечку в стаканчик с мороженым и отодвинула его.
— Что ты имеешь в виду? Предупреждаю: в гадость о Трофиме я не поверю!
— Зачем тогда говорить? Если ты отдохнула, пошли, а то у меня еще дела.
Соня напряглась.
— Нет, раз уж начал, говори! Что ты молчишь? Нечего сказать?
— Тебе будет больно, Соня.
— Давай!
Она сложила руки, сцепила, чтобы не дрожали.
— Я был у друга и случайно наткнулся на Трофима в ресторане отеля.
Соня проглотила вставший в горле комок — ожидала чего-то более ужасного.
— Ну и что? Он иногда ходит отмечать удачные сделки. Я на такие мероприятия не ходок…
— Ходит с женщиной?
Соня неуверенно кивнула:
— С коллегой…
— Хочешь узнать имя этой коллеги?..
Борис выразительно замолчал. Соня могла бы вытерпеть из его уст любое имя из сотен тысяч, исключая одно.
— Боря, пожалей меня…
Он развел руками.
— Твое решение!
Соня хотела встать, но ноги не держали. Она трусиха, самая настоящая трусиха! Но если она не услышит имени, как поймет, что такое предательство?
— Кто она?
Борис опустил голову и уставился на салфетку, изорванную в клочья Сониной рукой.
— Ты и так уже знаешь.
— Нет, скажи ты! — попросила она. — Чтобы я могла сказать, что ты врешь.
Из-под ресниц закапало на столешницу, но Соня быстро промокнула слезы салфеткой.
— Не плачь, он того не заслуживает! — Борис резко встал и пошел к выходу из кафе.
Соня побежала следом, сбивая на ходу посетителей и извиняясь.
— Боря, подожди! Скажи…
— Да Анька это! — сорвался он на крик. — Шалава! Откуда она опять появилась? Думал, ушла из моей и твоей жизни, так нет!.. И Трофим твой подонок… использует и тебя, и ее!
Соне показалось, ее ударили по губам, чтобы никогда не открылись и не произнесли ни звука.
— Ты… не мог… ошибиться?
— Троха бегает к ней каждый день… Я мог ошибиться?
Она поняла, ему больно. Неужели из-за Аньки? Почему все так нелепо и нескладно у них получилось? Разбрелись по парам, но в правильном ли направлении?
— Отведи меня туда. Сейчас. Я хочу сама увидеть.
— Не надо!
Соня настояла. Борис посадил ее в машину и отвез к роскошному отелю. Вглядываясь в окна, Соня с замиранием сердца думала, что за одним из них рухнет ее вера в людей, в любовь, в надежду и мечту.
— Идем!
— Подожди, я узнаю, здесь они или нет.
— Здесь. Я чувствую.
Пришлось подождать, пока Борис выяснит, в каком номере остановилась Аня.
Соня внимательно наблюдала за его лицом. Вот он непроизвольно втянул воздух носом и сомкнул губы: значит, они здесь. У нее еще есть возможность уйти, сделать вид, что она ничего не знает, что оглохла, ослепла. Борис ждал, и Соня решилась:
— Пойдем. В каком номере?
— Ты уверена?
Развернулась, пошла к лифту. Молоденький лифтер покосился в ее сторону с испугом. Взглянув в зеркало, Соня увидела то ли человека, то ли привидение. Пустые глаза на бледном, почти белом лице. Картину довершали искусанные в кровь губы. А как должна выглядеть женщина, которой муж изменяет с бывшей подругой? Возможно, не так, но у нее это в первый раз!..