— Не сможешь! — повторил он уверенно. — Потому что я не просто так, я здесь… — Трофим коснулся пальцем ее лба, — и здесь, и тут… — ладонь погладила грудь. — Без меня не будет этой реки, пляжа, камней, неба. Придешь вечером?..
Соня качнула головой.
— Я все равно буду ждать!
И он ждал до самого утра, пока не признался себе, что на этот раз с обольщением ничего не получилось. Подняв с земли старую ветку, Трофим опустил ее в воду и бесцельно наблюдал, как ее теребит течением. Все у него не так получается!.. Нашел ключик к сердцу сына — поссорился с Соней. Вдруг то, что она сказала про развод, правда?.. Однажды он уже сглупил и дал ей уйти. Теперь он просто хочет любить, а для любви нужна только она!
Трофим слез с камней и отправился к Соне. Повторил маневр с окном, только на этот раз горшки с цветами составил на землю заранее.
Она спала, обхватив его подушку и мечтательно улыбаясь во сне. От утренней прохлады подрагивали голые плечи. Зато он такой горячий, что неплохо бы и остыть.
Скинув одежду, Трофим скользнул под одеяло.
— Подвинься!
Он отнял у нее подушку и положил себе под голову. Соня приподнялась, посмотрела на него сквозь дрему, потом махнула рукой:
— Ну тебя…
Они повернулись друг к другу спиной и уснули, но проснулись в обнимку. Смотрели и молчали. Трофим боялся сказать что-то не то, а Соня с ним вообще старалась не разговаривать. Но кто-то должен был сдаться.
— Я на окна решетки поставлю!
Появление Трофима на крыльце вызвало у тестя смех:
— А ты прыткий, зятек! Ложились спать, тебя еще не было, проснулись — уже на месте. Прям как этот… про которого песню поют — там он, здесь.
— Фигаро, — подсказал Трофим.
— Вот-вот, он и есть.
Трофим воспринял это без обиды. Утро было доброе, нежаркое, доставившее радость пробуждения. Хотелось сделать что-то полезное для себя и других.
— А что, Владимир Кузьмич, не сделать ли нам здесь пару турников для Пашки? Пусть на них лазает вместо деревьев.
— Да оно что, можно.
Соня, выглянувшая через час из кухонного окна, нашла их всех троих за установкой столба с перекладиной. Пашка работал рядом с отцом, смотрел на того, как на героя недавно прочитанной книги.
— Эй, строители! Оладьи, молоко и варенье на столе. Кто опоздал — не ищите виноватых!
— Ну что, сын, мыть руки — и подзаправимся?
Трофим закинул Пашку на плечо, и тот весело завизжал.
Завтракали все вместе под счастливые вздохи тети Кати. Трофим поглядывал за Соней — она одевалась, явно собираясь не на работу. Завила и уложила волосы, накрасила глаза, мазнула губы розовым блеском, долго рассматривала флакончик духов, потом нанесла за ухом и на запястье.
Когда духи капнули на ее грудь, он не выдержал.
— Ты в райцентр? Мне тоже туда. Могу подвезти.
— Не стоит. У меня уже есть провожатый.
За окном громко загудела машина. Это был все тот же синий "Москвич" с тем же блондином за рулем.
— И не начинай! — предупредила она взмахом руки его упрек. — Мне так удобно. Мы же теперь живем каждый по удобству.
Пашка прислушивался к их тихой ссоре с открытым ртом.
За столом скандалить Трофим не стал — догнал ее на крыльце.
— Соня, ты разрушаешь все, чего я добился с таким трудом! Ты же видишь, что с Пашкой у меня все получилось!
— Рада за тебя.
За кухонной занавеской мелькнул любопытный Пашкин нос.
— Ты понимаешь, что он подумает? — зашипел Трофим.
— Что конкретно? — насупилась она. — Или ты подкинешь какую идею? Не делай из мухи слона, Трофим!
Она мстила, возвращая ему его поступки и слова. Время только выбрала неподходящее.
— Отпусти руку.
Не было возможности задержать ее сейчас, не испугав сына. Пришлось проглотить молча то, как она шла к чужой машине, принимала пошлый цветок, садилась рядом с блондином. Но вечером ей придется все объяснить.
Трофим почувствовал робкое прикосновение детской руки.
— Папа…
Пашка назвал его так первый раз!..
Он присел перед ним и заглянул в глаза, такие карие и большие, как его собственные.
— Что, родной?
— Ты извинился перед мамой?
Трофим едва не расхохотался: вот и сын знает лучше него, что делать дальше!
ГЛАВА 29Куда дальше
— Все, Виталий, спасибо. Останови машину.
Машина остановилась у магазина сувениров, выйти Соне Виталий не дал.
— Ты обещал, что никаких проблем не возникнет. Только поэтому я согласилась поехать с тобой! Мне потом придется еще оправдываться. Видел, каким взглядом меня проводил муж?
Виталий положил руки на руль и опустил на них голову.
— Зачем тебе муж, с которым ты постоянно ссоришься? Вы даже не живете вместе!
— У тебя плохой информатор, Виталик! — Соня достала из сумочки пудреницу и поправила макияж: — У нас все хорошо.
Виталий повернул голову в ее сторону.
— И надолго он вернулся на этот раз?
Бросив пудреницу в сумку и застегнув молнию, Соня дернула за ручку дверцы:
— Знаешь, в чем прелесть ссор с любимым человеком?
— В них есть прелесть? — недоверчиво хмыкнул он.
— Еще какая — ждешь примирения! Оно с лихвой покрывает горечь обиды. Открой дверь!
Он снял блокировку с дверей и вылез из машины следом.
— Давай я помогу тебе с покупками.
— Не надо. Сегодня я только сделаю заказ, а обратно заберу его уже через два-три дня. Как раз к свадьбе.
— Зачем ты взялась за это?
— Хочу помочь ребятам. Они мне не чужие — живем почти бок о бок. Это в городе все не так. Пусть запомнят этот день навсегда…
Чуть не добавила: "Как было у нас с Трофимом", но Виталий не дурак — понял сам. Все, что касалось Трофима, он переносил с трудом — никак не мог забыть их драку на реке.
— Если бы я тогда захотел, набил бы твоему мужу физиономию!
— Ты — Трофиму?..
Ее усмешка сильно задела его. Виталий вскинул голову:
— Не веришь? Я много занимаюсь спортом, твой муж все больше на машине разъезжает. И что, что он вырос в деревне? Я ничуть не слабее.
Как маленькие — лишь бы подраться да еще получить за это приз! Только она не переходящий из рук в руки кубок.
— Виталий, угомонись! Разве я тебе что-то обещала?
— Был уверен, все получится. Но его приезд…
— Но он приехал.
И ее жизнь заново заполнилась всем сразу: счастьем, болью воспоминаний, ревностью, страхом потерь. Соня никому не признавалась в том, как тяжело ей дались те дни, пока Трофим был в Москве. Одна ее половина верила ему безгранично, вторая — постоянно сомневалась, не давая спать по ночам. Сколько там соблазнов!.. И самый главный — женщина, на которой он собирался жениться.
Соня знала, что соперницу звали Викой. Как куклу, которая у нее была в детстве. Вот и эта походила на куклу — видела ее на фотографии в бумажнике Трофима. Чуть ли не рядом с ее и Пашкиным снимком. Правда, Трофим тут же порвал ее в клочки, но осадок на душе остался. Наверняка он виделся с ней, пока был в Москве. Виделся — и кто знает?..
— Соня, давай я помогу тебе с заказами.
— Потом поможешь, когда забирать будем. Сегодня я справлюсь одна. Кстати, у тебя же были какие-то дела? Вот и занимайся ими.
Судя по всему, дел не было — Виталий их выдумал. Он слонялся за ней по магазинам и больше мешал, чем помогал.
— Давай посидим где-нибудь и перекусим.
Он устал. Соня усталости не чувствовала, скорее возбуждение: дома ее ждал Трофим. Еще как ждал! С наслаждением представляла, как он мечется в ревности по саду. Не сломал бы там чего…
Трофим обещал наладить отношения с Пашкой. Кажется, у него все получилось. Соня хоть и делала вид, что это ей безразлично, но на самом деле наблюдала за ними исподтишка. Как же они были похожи, склоняясь друг к другу темноволосыми головами. Теперь всем стало видно, что сын унаследовал отцовские широкие скулы и разрез глаз. Да и сами глаза, темные, опушенные длинными ресницами, тоже были Трофимовские.
От Виталия Соня избавилась просто: сбежала, пока он зашел на заправку. Вышел — поискал, не нашел и уехал. Соня выдохнула и вышла из-за дверей магазина, за которыми пряталась. Остаток вечера она провела в одиночестве, но не без пользы: много думала, кое-что решила. К вечеру ныли от туфлей ноги и хотелось есть. Соня слезла с автобуса, помахала знакомому шоферу и, напевая под нос, отправилась через поле домой. Из-за горизонта поднималась луна, набрасывая на сумеречное небо призрачно-желтую вуаль. Была бы она художницей, обязательно создала бы шедевр и назвала бы его как-нибудь романтично… "Ночь в раю"…
— Не поздновато для возвращения?
От неожиданности Соня влетела босыми ногами в колючий куст.
— Трофим, что ты здесь делаешь?! У меня чуть сердце не остановилось… Ноги исколола!
— Где ты была? Твой провожатый давно вернулся в деревню, а тебя нет и нет!
Соня, закусив от боли губу, пыталась рассмотреть ногу при свете луны. Не получилось.
— Ты за мной следишь?
— Я волновался! — упрекнул Трофим. — Что там? Дай-ка…
Он посадил ее на земляной холм, присел рядом, обхватил ладонью щиколотку.
— Видимо, занозу подцепила. Что ты Смеешься?
— Ты берегла туфли и поэтому разгуливала в темноте босиком?
— Я берегла ноги!
Остатки возмущения растворились в поцелуе. Трофим целовал ее жадно, именно так, как она хотела.
— Хватит, — Соня закрыла губы ладонью. — Я разрешала целовать меня?
— А ему разрешала?
— Ты скоро будешь ревновать меня к тени от кустов!
Встала, попыталась шагнуть, но застонала от боли. Пришлось разрешить Трофиму взять ее на руки.
— Так и понесешь до дома?
— Понесу.
— И сил хватит?
— Заодно проверим.
Конечно, хватит. Он нес ее без всяких усилий. Еще и разглядывать на ходу успевал.
— Прекрати! — Соня прижала края платья к груди. — И вообще, куда ты меня несешь?
Она только теперь поняла, что они свернули с тропинки.
— Если ты будешь брыкаться, мы упадем.