— У Лили тоже были галлюцинации и мысли о самоубийстве, — вспоминая, я пробормотала себе под нос.
— Я думаю, что это всё неспроста.
— И что ты хочешь этим сказать?
— Нам нужно постараться всё выяснить, — встала она и понесла альбом на прежнее его место. — Потому что за Мейсоном какое-то время тоже следовал по пятам незнакомый мужчина. Мы обращались в полицию с этим вопросом, и после этого он больше не появлялся. Но через несколько дней Мейсон исчез.
— Может, кто-то занимается продажей людей? Ну, знаешь, как во времена рабства, — охваченная беспокойством, выдвинула я ей свою теорию, откуда-то взявшуюся в моей затуманенной голове.
— Ой, не знаю, дорогая. Не нравится мне всё это, — нервно сказала она.
— Может, съездим к нему и попытаемся у него разузнать что-нибудь об этом? — подскочила я с места.
— Мне бы не хотелось с ним разговаривать.
— Пожалуйста, бабушка! Ради Ноя и Лили, — я подошла к ней поближе и сложила руки в мольбе. — Ради меня, прошу тебя.
— Хорошо, но только не сегодня. У меня нет на это сил, — зажмурив глаза, потёрла она свои виски.
— Конечно, отдохни, — поцеловала я её в лоб. — Как ты смотришь на то, чтобы с нами поехал Курт?
— Позови его, он нам не помешает, — не раздумывая, ответила она.
Созвонившись с Куртом, я вкратце рассказала ему о Мейсоне и своих родителях. Наша с бабушкой теория его заинтересовала, и он сам вызвался нам помочь.
Не сомкнув глаз, я пролежала всю ночь в своих размышлениях.
Наутро я встала с постели абсолютно разбитой, но, надеясь найти ответы, я быстро привела себя в порядок.
Курт заехал за нами ближе к полудню, и, не спеша, мы направились в соседний город.
— Подъезжаем! — сказал Курт, смотря на меня через зеркало заднего вида. — Какой у нас план?
— Может, зайдём под видом покупателей? — предложила я, разглядывая местность из окна.
— Хорошо, а дальше что? — не унимался он.
— Оставьте всё это мне, — сказала бабушка. — Я попробую заговорить с ним, как и в прошлый раз. А дальше будем действовать по обстоятельствам.
Мы припарковались около кафе, в котором частенько сидела бабушка, наблюдая за Мейсоном. Я вышла из машины, и мне стало как-то не по себе, ещё минуту назад мне казался наш план неплохим, но сейчас внезапно появившееся нервозное состояние окутало мой разум. А что если он нас просто выпроводит? И мы так и не узнаем от него ничего стоящего. В пекарне мне стало зябко, нервно покусывая свои губы, я подошла к витрине, за которой стоял высокий худой мужчина. Выглядел он моложе своих лет, если верить словам бабушки: светлые волосы, что даже и не заметно было на них седины, зелёные грустные глаза и густая, короткая, но ухоженная борода. Должно быть, это тот, кто нам нужен. Народа в лавке было не так много, мы терпеливо дождались, пока все разойдутся, и тогда-то бабушка взяла всё в свои руки.
— Мейсон, здравствуй, — сказала она с едва заметной улыбкой на лице.
Он удивлённо на неё посмотрел и коротко поздоровался в ответ.
— Ты, возможно, меня не помнишь, но в молодости мы какое-то время общались, — продолжила она, уже заметно нервничая. — Вот захотела узнать, как ты поживаешь.
— Я помню вас! — громко произнёс он, прищурив свои глаза, ища подвоха. — Вы заходили как-то в мою пекарню много лет назад и рассказывали мне какие-то небылицы, — скрестил он руки у себя на груди. — Что вам нужно на сей раз?
— Это были вовсе не небылицы, Мейсон, это правда, мы были женаты! Мы и сейчас всё ещё женаты.
— Что за чушь вы здесь несёте? — таращился он на неё. — Я не собираюсь выслушивать ваши сумасшедшие бредни. Уходите сейчас же!
— Мейсон, прошу! Выслушай нас, пожалуйста!
— Я же сказал, убирайтесь! — он указал на выход. — Или я вызову полицию!
— Умоляю, дедушка, — не сдержалась я, и, подойдя к нему, положила свою руку на его.
Он смерил меня своим свирепым взглядом.
— Никакой я тебе не дедушка! — грубо буркнул он в ответ, резким движением скидывая мою руку.
— Вот, посмотри, — протянула бабушка ему снимки. — Это мы с тобой в день свадьбы! Это твой сын, он был очень похож на тебя. А это наша внучка — Хлоя.
— Если вы сейчас же не уйдёте, клянусь, я вызову полицию, — было видно, что его терпение на исходе, он взял в руки телефон, и, не упуская из виду, он глянул на нас исподлобья и снова указал на дверь.
Отчаявшись, мы ушли прочь из этого места, где нам оказались не рады. Нас прогнали, как я и предчувствовала.
Мы молча перешли дорогу и зашли в кафе, чтобы выпить кофе и перекусить перед дорогой домой. Заказав сандвичи и кофе, мы в безмолвии ожидали, когда нам принесут наш заказ. Не обращая внимания на дверной колокольчик, сигналивший о новом посетителе, я устало опустила голову на стол и прикрыла её руками.
— Что вы хотели узнать? — услышала я голос Мейсона и резко подняла свою голову. Смущаясь наших взглядов, он стоял возле столика.
Бабушка, разинув рот, уставилась на него, она, как и все мы, не ожидала увидеть его снова, и уж тем более мы не ждали, что он сам подойдёт к нам. Прочистив своё горло и жестом указав на соседний стул, она спросила:
— Я хотела узнать причины твоего исчезновения. Почему ты сбежал от нас?
— Но как я отвечу, если я этого не помню? — поджав губы, он развёл руки в стороны.
В это время нам принесли наш заказ, но никто не принимался за обед. Я взяла в руки салфетку и начала теребить её в руках, по кусочкам разрывая.
— Вы получили травму и из-за этого потеряли память? — спросила я, боясь смотреть ему в глаза.
Он поставил свои локти на стол и, взявшись за шею, принялся массировать её.
— Нет, насколько я знаю, ничего такого не было.
— Хорошо, а что после школы ты помнишь? — поинтересовалась бабушка.
Немного покопавшись в памяти, он с полной уверенностью ответил:
— Я помню, как поступил в колледж, как купил первую машину. Помню, как нашёл хорошую работу и мне пришлось бросить колледж.
— Мы вместе поступили в колледж, — дрогнул её голос. — Машина, которую ты якобы купил, — это был подарок наших друзей на свадьбу. Между машиной и новой работой ничего не припоминаешь больше?
— Нет, вроде бы ничего больше в голову не приходит, — сказал он, почесав подбородок
— Так что за работу ты нашёл? — спросила бабушка.
— В одной крупной компании, которая занимается научными разработками. Мне предложили хорошую должность. С тех пор я проработал там 20 лет и по выслуге лет вышел на пенсию. Затем купил в этом городе дом и помещение, из которого я сделал пекарню.
— Что за компания? Как она называется? — поинтересовался Курт.
— О, это довольно известная компания — «Leta Corporation», — довольно ответил он.
— Вот же дерьмо! — стукнул Курт кулаками об стол. — Как вы там оказались вообще?
Мейсон, очевидно, не ожидал такой реакции, поэтому он нервно бегал своими глазами по каждому из нас, пока не сказал:
— Один мужчина, которому я оказал помощь, предложил мне прийти на собеседование.
— Какую помощь? — быстро спросил мой друг.
— Я уже не помню точно, — замялся он. — Помню, что он передал мне свою визитку, и уже через неделю я работал в крупной компании и на хорошей должности. Я даже и мечтать об этом не мог. Мне, считай, крупно повезло.
— Жил ты всё это время здесь? — обратилась к нему бабушка.
Он отрицательно мотнул своей головой.
— Нет, фирма предоставляла своё жильё. Я был как у Христа за пазухой. Когда я продал дом своих родителей, то все деньги я сохранил на своём счету, не потратив при этом ни цента, и вот, когда ушёл на пенсию, обосновался в этом городе.
— А работал ты в Сан-Антонио?
— Я работал какое-то время в Остине, следом меня направили в Сан-Антонио, — сказал он, затем он сделал паузу и слегка дотронулся до бабушкиной руки. — Скажи, а у нас действительно есть сын?
— Был, Мейсон, — печально улыбнулась она ему. — У нас был сын, его звали Пит. Он так же, как и ты, пропал 18 лет назад.
Он виновато отвёл глаза в сторону и, переваривая бабушкины слова, глубоко вздохнул, затем протяжно выдохнул.
— Чем я могу ещё вам помочь? — смущённо спросил Мейсон.
— Помимо нашего сына, странным образом пропали ещё двое наших знакомых, — сказала бабушка, бросив на меня короткий взгляд, — парень и подруга Хлои. Это произошло не так давно, и у нас нет никаких мыслей на этот счёт. Я решила, может, ты как-то со всем этим связан.
— Вас точно не в рабство взяли? — спросила я.
— Да нет же, абсолютно добровольно, — уверенно выкрикнул он. — Сам пришёл.
— Тогда почему вы многое не помните?
— Мне бы самому хотелось это знать, — робко пожал он плечами.
— У меня плохое предчувствие, — сказал, не шевеля губами, Курт.
— Что такое? — обеспокоилась я.
— «Leta Corporation», насколько я знаю, занимается восстановлением памяти. А что если они не только её восстанавливают, но и стирают, к примеру?
— Не может быть! Нельзя просто так взять и стереть отдельно выбранный кусок из памяти, — сказала я в замешательстве.
— Нам этого не узнать! — достал он телефон из кармана. — Я позвоню и расскажу обо всём отцу! Может, он попробует во всём этом разобраться.
— Где вы живёте? — неожиданно спросил Мейсон.
— Мы приехали из Остина, — ответила бабушка. — Может, поедешь с нами, посмотришь, как мы живём?
— Я бы с удовольствием, но пекарню оставить не на кого.
— Приезжай, когда сможешь! — понимающе она посмотрела на него и искренне улыбнулась. — Я буду рада тебя видеть, Мейсон!
— Хорошо, Маргарет, — вежливо ответил он.
Когда мы вернулись домой, меня не покидала мысль, что в чём-то Курт может оказаться прав. Нет, конечно, в умышленное стирание памяти я не верю, ведь это просто уму непостижимо, но что если Мейсон вовсе не добровольно согласился на эту работу? Что если ему внушили это, добрались до его подсознания и каким-то образом заставили бросить семью? В это я могу поверить. Хоть в гипноз я раньше и не верила, но в наше время стоит задуматься над этим, есть доля вероятности, что кто-то может им неплохо владеть. А что если и Ной с Лили были подвержены гипнозу, кто-то заставил их уехать из Остина и надавил на продажу дома? Да даже письмо, может быть, было написано под давлением. Точно. Письмо.