— Нет.
— И колбаса?
— Тоже нет.
— А рыба?
— Рыбу я редко вожу, — сказал Ваня. — Правда, иногда хек без головы попадается…
— А у тебя у самого как с головой, в порядке? — спросил Гусаров.
— А у вас? — Это были роковые слова. Не нужно было Ване отвечать вопросом на вопрос.
— У меня-то все в порядке с головой! — взбеленился Гусаров. — А вот тебя надо проверить… Сейчас мы комиссию составим — проверим… Я уже сорок лет на станции тружусь. И такого случая не было, чтобы грузоместо ожило!
— Ожило грузоместо! — подтвердил Ваня. — Исключительный случай. А кормов нет!
— Поможем! — сказал Гусаров мстительно. — Поможем с кормами… — И стал набирать номер телефона.
— Кузин, вагон-рефрижератор отцепить! — дал команду начальник. — Пустите пятьсот шестой без рефрижератора.
— Сделаем! — услышал Ваня голос Кузина.
— Еще не все! — сказал начальник. — Проверим рефрижератор… Что-то там завелось. Будешь в составе комиссии. Найди Клюквину — от профсоюза она, других членов…
— А как же корма? — спросил Ваня.
— Комиссия вам поможет! — сказал Гусаров, сведя густые брови. — Идите и не волнуйтесь. Мы сделаем все, что в наших силах…
— А вагон зачем отцепили? — возмущался Ваня.
— Вы что, общественности не доверяете?
— Доверяю, — сказал Ваня. — Я к вам с открытой душой пришел — нет ли комбикорма… А вы сразу комиссию создаете… Это же редчайший в науке случай, чтобы мамонтенок ожил…
— Комиссия разберется! — сказал начальник, глядя Ване в переносицу.
Комиссия пришла в вагон-рефрижератор скоро. Вместе с начальником станции Гусаровым были его помощники — составитель поездов Кузин, профсоюзный работник Клюквина, дружинник Хаджидаутов, санитарный врач Пушков.
— Так, — сказал Гусаров. — Ожил, значит?
— Ожил! — подтвердил Кузин, осматривая мамонтенка.
— Совсем как слон, только волосатый! — сказала Клюквина басом.
— Выращиваете в целях наживы? — спросил Хаджидаутов у Вани.
— Я жаловаться буду! — сказал Ваня, почуяв недоброе и закрывая мамонтенка своим телом. — Не имеете права!
— Он еще и кляузник, — сказал Гусаров. — Я же говорил… Возит в государственном рефрижераторе мамонта, выпрашивает корма, наживается на мамонтовом мясе! И куда жаловаться собрался?
— На мясе не наживаюсь! — сказал Ваня. — А жаловаться буду в горисполком! Общественность должна знать!
— И все-таки почем мамонтинка? — спросил Гусаров.
— Я всячески протестую! — сказал Ваня. — О моем протесте узнают!
— Успокойтесь, молодой человек! — сказал Хаджидаутов. — Ведите себя достойно… Корма выпрашивали?
— Хотел узнать о кормах, — сказал Ваня.
— Не узнать, а просили… Это уже статья готовая — попрошайничество. Вторая — бродяжничество в государственном вагоне! — сказал Хаджидаутов. Видно, он был большим законником.
— В акте нужно отметить антисанитарные условия! — сказал Пушков.
— Значит так, акт составим! Мамонта — на мясокомбинат! Этого экспедитора — на проверку! Где живет, где прописан. Почему мамонтов возит?! — изрекал Гусаров.
— Не отдам я Аяна на мясокомбинат! — заорал Ваня что было мочи. — Лучше я умру, а не отдам… Не признаю я вашу комиссию!
— Приступайте! — сказал Гусаров, сдвинув густые брови.
Хаджидаутов выступил вперед, намереваясь ухватить мамонтенка за ухо, а Ваню за руку. Но мамонтенок толкнул Хаджидаутова лбом. Дружинник едва не упал.
— Ой! — испугался Пушков. — Это страшилище укусить может…
— Держи его! — дружно, но с опаской крикнули Кузин и Клюквина. Гусаров первым устремился в погоню за выскочившим из вагона Аяном. Ваня бежал следом, хотя и на некотором расстоянии от комиссии. О нем почему-то забыли… Аян бежал по железнодорожным путям — к лесу.
— Прекратите преследовать бедное животное! — крикнул Ваня со слезами на глазах. — Вы не комиссия, а настоящие браконьеры!
Аян ловко нырнул за вагон. Лес — близок. Еще рывок — и мамонтенок мчится среди стволов. Преследователи потеряли его из виду. Гусаров обескураженно остановился, но, увидев Ваню, закричал:
— Хватайте этого!
— А мамонтенка? — спросил, задыхаясь, Хаджидаутов. — Это же вещественное доказательство…
— Не догнать! — объяснил Гусаров, вытирая пот.
— Но нам… никто не поверит, что мамонтенок… ожил и убежал! — сказала Клюквина, сморкаясь в платочек. Видно, у нее был насморк. И бег за мамонтенком вовсе обессилил профсоюзного вожака.
— А был ли мамонтенок? — спросил Кузин. Он тоже устал от бега и хотел обсудить ситуацию спокойно.
— Ваня! — крикнул Гусаров. — Иди к нам!
— Зачем? — спросил Ваня из лесу.
— Будем новый акт составлять! — сказал начальник.
— Какой? — спросил Ваня.
— О пропаже ожившего мамонтенка! — сказал Гусаров. — Все распишемся…
— А куда же он делся? — спросил Ваня.
— Испарился, сам себя скушал из-за бескормицы, в лес убежал! Что хочешь напишем, — сказал Гусаров. — Тут есть мнение, а был ли вообще мамонтенок?
— Был! — сказал Ваня. — У меня накладная… Ожило грузоместо!
— Это ничего! — сказал Гусаров. — Бывает! Мы тебе корову купим! Я распоряжусь, чтобы вагон подцепили!
— Вес тот же! — сказал Хаджидаутов. — Сдашь, никто и не заметит, что корова…
— А рога? — спросил Ваня.
— Ну, есть же мамонты с рогами! — сказал Хаджидаутов.
— У нашего профсоюза есть деньги на корову! — сказала Клюквина.
— А как же антисанитария? — спросил Ваня, понимая, что комиссия хочет выманить его из леса. — Не положено мамонтов в рефрижераторах возить…
— Это же исключительный случай! — сказал Пушков. — Я как санитарный врач дам разрешение на антисанитарный провоз в закрытом вагоне до места следования…
— А кого везти? — спросил Ваня.
— Корову! — объяснила комиссия почти хором. — Корову мы тебе купим на средства профсоюза!
Где-то в глубине леса закричал Аян. Ваня сразу понял, что Аян зовет его, Ваню.
— Спасибо! — сказал Ваня, отступая за деревья. — Слишком вы щедры на профсоюзные деньги! Несерьезный вы народ! До свидания!
В лесу, хотя и незнакомом, Ваня был как у себя дома.
— Где ты, Аянушка? — крикнул Ваня. Но мамонтенок молчал. И тут Ваня впервые испугался, что Аян пропал. Комиссия так его не напугала, как мысль о том, что он больше не увидит мамонтенка.
— Где ты, друг? — И тут Ваню окатили водой — будто из ведра. Оглянулся Ваня и увидел своего друга Аяна. Это он набрал полный хобот воды из весенней лужи и облил Ваню, охладил после пробежки…
— Ух ты! — сказал молодой человек. — Ты, оказывается, шутить любишь? — И Аян, прижмурив хитрый глаз, поднял хобот, как бы говоря: «Да, я люблю шутить…»
Но, между прочим, пора было бы и перекусить. С тех пор как Ваня и Аян разделили хлеб и молоко, они маковой росинки во рту не держали. Только где в лесу можно найти магазин, чтобы купить продуктов? И тут Ваня и Аян услышали рокот трактора. Ваня сразу понял, что это трелевочник. Там были люди. Наверное, лесники. Кому же еще работать в лесу? Хорошо, что не железнодорожники. Железнодорожникам Ваня теперь никогда доверять не будет. А лесники — это совсем другой народ…
Еще издали Ваня и Аян почуяли запах борща, каши и хлеба. Лесники садились обедать за широкий дощатый стол на краю поляны.
— Откуда ты такое чудо добыл?! — закричал молоденький парнишка в красной вязаной шапочке.
— Слон не слон, мохнатый! — сказал другой лесник с широким лицом.
— А хоботельник как у слона! — удивился еще один.
— Давай-давай к столу! Накормим и тебя и твоего слона! — пригласил парнишка в красной шапочке.
— Давай-давай! — сказали и другие.
— А чего это вы за стол приглашаете, а документов не спросили! — сказал лесник с широким лицом, видно, что бригадир. — Документы у вас есть?
— Наш бугор хочет узнать, не шпион ли вы? — перевел слова бригадира веселый парнишка в шапочке.
— Нет, ребята, — сказал честно Ваня, — мы — не шпионы… Меня зовут Ваней, а его Аян. А из документов у нас одна накладная…
— Покажь! — сказал бдительный бригадир и стал изучать накладную, шевеля губами.
— Так, мамон-те-нок, — говорил он. — А-ян.
— А ты, Фефёлов — тоже мамонт таежный! — сказал парнишка.
— А-я-ан! — закончил бригадир. Бригада хохотала над Фефёловым.
— Не обращайте на него внимания! — сказал парнишка. — Наш Фефёлов после войны на границе служил… Садись поближе, Ваня! А ты, Аян, подходи…
И Ване тут же вручили ложку. Аяна же стали кормить вареной картошкой. Тут Ваня и рассказал добрым людям свою грустную историю…
— …Так получилось… Сначала не верили, что Аян ожил, — говорил Ваня, хлебая борщ, — и что я его сопровождаю… А потом создали комиссию и решили Аяна отправить на мясокомбинат.
— А тебя куда? — спросил парнишка в шапочке, работая ложкой, но не забывая слушать Ваню.
— А меня на проверку! — ответил Ваня, жуя и подкладывая Аяну куски хлеба. — Но мы с Аяном от них сбежали…
— Какое они имели право! — возмутился парнишка.
— Иди к прокурору!
— Прокурор им покажет! Это же произвол!
— Мы все подпишемся! — сказал бригадир Фефёлов, потрясенный беззаконием. — Коллективную жалобу напишем — в защиту Аяна. Мы вас в обиду не дадим. Тем более у вас документ есть…
— Подпишемся! Чтобы и другим неповадно было! — сказали и другие ребята.
— Даже не верили, что мамонтенок может ожить, — говорил Ваня.
— А мы сразу поверили! — сказали лесники. — Что тут такого — воскрес значит воскрес… Такое уже бывало!
— А отчего они вымерли? — спросил бригадир Фефёлов.
— От людей… — сказал Ваня. — И климат стал меняться… Не знаю, подойдет ли нынешний климат мамонтенку… Вот сколько лесов и тайги вырубили, а нужен кислород…
— Мы же сажаем! — сказали лесники.
— У нас как раз посадка идет. Садим лиственницу, кедр!
— Хочешь нам помочь? — спросил парень в красной шапочке.
— Хочу! — сказал Ваня. — Вместе с Аяном буду помогать!
После обеда началась посадка. Тра