— Вот-вот, сделайте милость, намотайте! Буду рад. А теперь, пожалуйста, продолжим прерванную поездку.
Я поехал вперед, мои товарищи держались рядом со мной. Далее следовал майор со своими солдатами. Мы мчались как можно быстрее и спешили не зря. Брат Иларио все понял. Он сказал мне:
— Значит, вы думаете, что они везли контракты от Тупидо?
— Несомненно.
— Ах! А если бы они прибыли раньше, когда мы еще оставались у Хордана!
— Мы бы поборолись за свою жизнь.
— Быть может, нам еще придется посражаться, ведь Хордан, получив контракты, немедленно вышлет погоню.
— Несомненно.
— Мы находимся в пути всего час. И через час посыльные будут у него. У реки мы окажемся лишь через четыре часа. Нам нужно спешить изо всех сил, иначе преследователи настигнут нас.
— Вы правы. Но если даже мы поспешим, все равно они наткнутся на нас, если плот задержится.
— Что же делать? Неужели придется проливать кровь?
— Может быть. Если не увидим плот, то ждать на берегу не станем, поедем навстречу.
— Верно. Тем самым удлиним путь, который придется проделать нашим преследователям. Но вот согласится ли на это майор?
— Куда ему деваться?
— Он попытается силой остановить нас.
— Подумаешь! Его люди побаиваются наших револьверов.
Мы подгоняли наших лошадей. Несколько раз Кадера пытался заставить нас сделать привал, но тщетно. На его окрики мы не обращали внимания. Тем не менее прошло еще почти четыре часа, прежде чем мы добрались до реки. Нашим глазам открылся длинный, прямой участок; было хорошо видно все происходившее вверх по течению. Мы не заметили нигде ни плота, ни какого-либо другого судна.
— Будем ждать здесь, — промолвил Кадера. — Пусть лошади отдохнут. Мы и так мчимся как угорелые!
— Я здесь не останусь! — ответил я.
— Почему?
— Здесь нет травы для лошадей, только сухой камыш.
— Вы хотите поискать пастбище? Не стоит труда. Лошади ведь всю ночь паслись.
— Ваши, но не наши. Они со вчерашнего дня простояли в сарае и не получили ничего, кроме жалких сухих листьев кукурузы. Если хотите гнать лошадей во весь опор, нужно их кормить.
— Мы же поплывем на плоту, им не придется мчаться во весь опор. Они отдохнут.
— На плоту трава не растет. Едем дальше, вверх по течению!
Я погнал своего коня в этом направлении.
— Стой! Вы останетесь здесь! — скомандовал он.
Я продолжал двигаться вперед, нисколько не считаясь с его словами.
— Стой, говорю я тебе! — прорычал он. — Или я буду стрелять!
Я обернулся. Он держал в руке пистолет. Я выхватил револьвер.
— Прочь оружие! — приказал он.
— Глупости! — ответил я. — У меня двенадцать зарядов против одного вашего. Впрочем, что скажет сеньор Хордан, если сделка расстроится из-за того, что я буду убит! Подумайте, что вы делаете!
— Да кем вы себя считаете? Вы думаете, вас пальцем тронуть нельзя?
— Разумеется. Я поеду дальше. Хотите стрелять, стреляйте!
Мы поехали вперед, не оглядываясь на майора. Он со своими солдатами мог бы всех нас перестрелять, но все же остерегся, впрочем, иначе и быть не могло. Естественно, все они ругали и проклинали нас на чем свет стоит. Дорога, лежавшая впереди, вовсе не подходила для поездок верхом. Топь, кругом только топь и камыши. Нередко нам приходилось делать огромный крюк, чтобы обогнуть опасное место; впрочем, нашим преследователям пришлось бы преодолевать те же трудности, если бы они вздумали нас настичь.
Конечно, волей-неволей мы прокладывали им путь, поэтому, двигаясь по нашим следам, они ехали бы, наверное, быстрее, чем мы теперь. Ни плота, ни какого-либо судна на реке по-прежнему не было видно. Майор непрестанно окликал нас. Он был взбешен из-за того, что ему пришлось следовать за нами; его товарищи не переставали сыпать ругательства, но мы не обращали на них внимания.
Наконец мы достигли места, где берег несколько вдавался в воду, и тут впереди мы увидели очень длинный плот, медленно спускавшийся к нам навстречу.
— Слава Богу! — крикнул майор. — Конец всей этой дури. Эти люди возьмут нас с собой.
— Если захотят! — вставил я.
— Должны, должны! Мы их заставим.
— Даже и не пытайтесь. Лучше, если мы хорошенько им заплатим.
— Кто же даст нам деньги?
— Я.
— Чудеса! Это мне нравится. Ладно, торгуйтесь с ними.
Я подъехал к реке и, приложив к губам обе ладони, крикнул плотовщикам:
— Эй! Возьмете нас в Буэнос-Айрес?
— Мы не доберемся до него.
— Ничего страшного!
— Сколько вас человек?
— Два десятка, и еще десять лошадей. Сколько нам нужно заплатить?
— Сто бумажных талеров.
— Вы их получите.
— Тогда причаливаем!
Плот был составлен из двенадцати длинных клеток. Он глубоко осел в воду, на обоих его концах имелось по дощатой будке. Правили им двенадцать или тринадцать дюжих, почти совсем раздетых мужчин. Прошло более четверти часа, прежде чем плот достиг берега; я напряженно прислушивался: не послышится ли конский топот? Если вестовые сразу переговорили с Хорданом, то преследователи находятся уже где-то близко. Майор спешился, его люди поступили так же; мы тоже спешились. Я приблизился к повстанцу-капитану и тихо спросил его:
— Ну, сеньор, настало самое подходящее время. Хотите или нет?
— А выйдет?
— Вполне, я думаю.
— Но что мне нужно делать?
— Первым поднимитесь на плот, приведите туда лошадь и оставайтесь там, что бы ни происходило. Спрячьтесь за одну из будок.
Последнюю фразу я тихо шепнул еще и брату Иларио, а он передал ее нашим спутникам.
Тем временем плот остановился.
— Ну-ка, возьмите лошадей! — скомандовал майор своим людям. — Мы поднимемся… Что это?
Он запнулся и задал удивленный вопрос, потому что увидел, как на плот прошел капитан. Мои товарищи тотчас последовали за ним.
— Что такое? Что вы хотите? — спросил я майора, делая вид, словно не подозреваю, что же его удивило. Одновременно я подал знак йербатеро, чтобы он захватил мою лошадь. Сам же я остался на месте.
— Капитан поднялся на плот! — ответил Кадера. — Что ему там надобно?
— Он поедет вместе с нами. Что еще скажете?
— Дьявол! Кто ему приказал?
— Сеньор Хордан вам ничего не говорил?
— Нет.
Пока он и его солдаты продолжали пребывать в растерянности, я подошел к самому краю воды, туда, где стояли плотогоны, и тихо сказал им:
— Полсотни бумажных талеров сверх обещанного, если вы оставите этих солдат на берегу.
— Хорошо, сеньор! — так же тихо ответил старший из плотогонов.
— Это меня, конечно, не удивляет, — продолжил я. Теперь я говорил громко и обращался к майору. — Вам только сейчас полагалось об этом узнать.
— Для чего он здесь?
— Чтобы следить за вами.
— За мной? Что вы выдумываете!
— Ба! Я ведь вас уже предупреждал, когда вы заявили, что собираетесь присматривать за нами.
— Сеньор, мне непонятны ваши слова!
— Тогда выскажусь яснее. Очевидно, сеньор Хордан не доверяет вам.
— Вы намерены меня оскорбить!
— Нет. Обижайтесь на Хордана, а не на меня. Вероятно, он думает, что вы способны затеять ссору со мной.
— Не болтайте попусту!
— Или вам вдруг придет в голову мысль напасть на меня после того, как мы передадим вам груз.
— Сеньор!
— Пожалуйста! Не думайте, что я не способен разгадать ваши мысли! Чтобы обезопасить себя от такого рода глупостей, Хордан, видимо, решил приставить к вам офицера в качестве надсмотрщика.
— Что вы выдумываете?
— Генералиссимус выдумывает, а не я.
— Докажите это!
— Поднимитесь на плот. Пусть капитан предъявит полученные им полномочия.
— Tormento![140] Они у него есть?
— Спросите его!
— Пусть он покажет их! Почему он ничего не говорит? Почему прячется за будкой? Если у него есть полномочия, я обижусь и ни за что не поеду с вами. Мне надо с ним переговорить!
— Ступайте!
Он прыгнул на плот, я направился следом. Разгоряченный, он даже не заметил, чем занимались плотогоны. Теперь к берегу примыкал лишь один край плота. Другой его конец уже отплыл на значительное расстояние, приноравливаясь к увлекавшему его течению. Майор подал солдатам знак, приказывая остаться на берегу, а сам поспешил к капитану.
— Все, отчаливайте! — скомандовал я плотогонам и последовал за разгневанным офицером. Когда я догнал его, он остановился возле капитана, осыпая того вопросами, на которые тот не знал ответа.
— Не ругайтесь, сеньор! — сказал я майору. — Вы уже ничего не измените. Чтобы вы не поддались искушению и, будучи разгневанным, не были слишком опрометчивы в своих решениях, я чисто из дружеских побуждений окажу услугу и позволю себе помешать вам.
С этими словами я выхватил у него из-за пояса пистолеты.
— Сеньор, что вы себе позволяете! — раздался громовой голос майора.
— Ничего особенного, так, пустяки.
— Ничего себе пустяки! Вы отбираете у меня…
Он умолк. Его люди, оставшиеся на берегу, подняли крик; их визги и вопли достигли нашего слуха и отвлекли внимание майора. Плот отчалил и находился уже в нескольких метрах от берега, там, где было довольно глубоко.
— Как прикажете это называть? — воскликнул Кадера. — Немедленно причаливайте назад!
— А называется это вот как, — ответил я ему, — теперь вы — мой пленник, и я мигом вас подстрелю, если вы сделаете хотя бы шаг в сторону!
Я приставил ему к груди его же собственные пистолеты.
— Пленник? Подстрелите? Сеньор, вы с ума сошли? — спросил он, побледнев.
— Нет, я не сошел с ума, я куда лучше вас понимаю происходящее. Вы попались в западню.
— Капитан, помогите же!
Тот лишь пожал плечами и не сказал ни слова.
— Вы молчите, вместо того чтобы вмешаться! Вы что, сговорились с этим…
— Пожалуйста, не надо оскорблений в мой адрес, — перебил я угрожающим тоном. — Я этого не потерплю.
— А я не потерплю такого обращения. Мои люди застрелят вас. Я прикажу им. Я…