Однако Энди не обратил на это никакого внимания, его сейчас волновало другое.
– Ладно, скажу. Я чертовски не люблю доставлять людям неудобства, однако это обязательно произойдет, если после моего переселения к тебе меня посетит Тим.
– Энди, я не… – начала было Рита, но он прервал ее.
– Нет, постой. Дай договорить.
– Хорошо, слушаю.
– Ты привыкла жить одна, у тебя, наверное, тишина и покой, а тут вдруг появится восьмилетний сорванец. Его шалости могут тебе не понравиться, и, если подобное случится, ты поневоле начнешь как-то выражать недовольство. Именно этого я и опасаюсь. На Тима и так много всего свалилось в последнее время, чтобы он еще выслушивал замечания в свой адрес.
– Все? – спросила Рита.
– В общем да.
– Теперь послушай, что я скажу. Конечно, я не помню, когда последний раз общалась с детьми, тем более с восьмилетним сорванцом, как ты выражаешься. Однако не думаю, что его появление в моем доме означает для меня смертельную угрозу. Кроме того, ты сказал «если Тим появится», то есть этого еще может и не произойти, верно? Скажем, Джин не отпустит его к тебе или случится еще что-нибудь…
Энди почувствовал, как после последней фразы у него взмокли ладони, особенно та, в которой находилась телефонная трубка.
– Джин обещала мне, что я и она будем проводить с Тимом равное количество времени.
– Да пожалуйста! Я не о том… Я лишь хочу сказать, что еще неизвестно, когда Тим появится у тебя, но все это время ты можешь спокойно жить в моем доме. – Немного помолчав, Рита добавила: – И не беспокойся, я ни слова не скажу Тиму, если он сделает что-нибудь не так. В этом случае я лучше переговорю с тобой, а уж ты поступишь, как сочтешь нужным.
Энди задумался. Предложение Риты было неожиданным, но почему-то очень понравилось ему. В глубине души он догадывался, почему именно, но пока не хотел формулировать это детально.
– Хм… я благодарен тебе за приглашение и с радостью приму его… но у меня есть один вопрос.
– Да? – беззаботно прозвучало в телефонной трубке.
– Тебе-то зачем все это нужно?
– Мне? Вот переселишься ко мне – узнаешь.
Произнесено это было таким многообещающим тоном, что Энди бросило в жар. Вместе с тем он испытал сильнейший прилив чувственного волнения, чего с ним не происходило, наверное, уже несколько лет.
– Хорошо, – сказал он, ощущая сухость во рту и не узнавая своего охрипшего голоса. – Когда можно переехать?
Рита весело и с оттенком торжества рассмеялась.
– Хоть завтра!
– Тогда, если не возражаешь, в этот уик-энд, – произнес Энди. В действительности ему хотелось сказать совсем другое: «Тогда я приеду прямо сейчас!».
10
Джин в это время сидела на двуспальной кровати – которую больше не делила с Энди – и размышляла о своей жизни, а также об открывающихся в связи с разводом перспективами. Похоже, судьба предоставляла ей еще один шанс. Впереди вырисовывались перемены, от одного лишь предвкушения которых захватывало дух.
Зажмуриваясь, Джин представляла себя большой яркой бабочкой – какие водятся в жарких экзотических странах, – которая только что выбралась из кокона и сейчас сидит, ожидая, пока расправятся и подсохнут крылышки, чтобы затем вспорхнуть и оглядеться в окружающем ее огромном удивительном мире.
Когда же она открывала глаза, то замечала, что местами в спальне чего-нибудь недостает: картины на стене, флакона одеколона на трюмо, электробритвы, обычно лежавшей рядом, и еще множества предметов, которые перед уходом упаковал и забрал с собой Энди.
Привычная обстановка несколько изменилась, но на этом все и заканчивалось. Сожалений данное обстоятельство не вызывало. Равно как и факт расставания с Энди.
Особой боязни перед свободным полетом во вновь открывающемся мире Джин тоже не испытывала. Наоборот, ощущала в себе собранность, которой не было до того, как они с Энди приняли решение разойтись.
Вместе с тем Джин испытывала некоторое головокружение, как всегда бывает, когда обретаешь то, что составляет предмет твоих мечтаний. Внезапно обрушившаяся свобода опьянила Джин. Вероятно, нечто подобное испытывает художник, которому дали холст, краски и сказали: рисуй что хочешь!
– Мама?
Повернув голову, Джин увидела стоявшего на пороге Тима – в пижаме и с рыжим пушистым котенком на руках. Тот появился в доме на следующий день после ухода Энди. Тим принес его от соседей и попросил у Джин разрешения оставить. Она не возражала, понимая, что, помимо собственной, котенок играет для Тима некую психотерапевтическую роль.
– Да, солнышко? Тебе не спится?
Тим молча покачал головой.
– Хочешь чего-нибудь? Молока с медом? Или, может, какао?
Котенок на руках Тима пошевелился.
– Нет, спасибо, – сказал он. – А нельзя ли нам с Викки, – кивнул он на котенка, – побыть немножко с тобой?
Немного удивившись, Джин подвинулась на кровати.
– Конечно, можно. Забирайтесь. – Немного помолчав, она спросила: – Что-то случилось?
– Нет. Просто Викки хочется посидеть вместе с нами обоими, так ему уютнее, понимаешь?
– Понимаю… – медленно произнесла Джин.
И в этот момент, пожалуй впервые, пожалела, что сейчас рядом с ней, Тимом и котенком нет Энди.
Утро субботы началось с неприятностей.
Отправившись в ванную, Джин включила свет, который зажегся, но, так сказать, чрезмерно: лампочка ярко вспыхнула и через мгновение, казалось, взорвалась. Во всяком случае, грохот получился такой, что Джин даже непроизвольно присела от страха.
В следующую минуту из спальни Тима донеслось:
– Мам, у меня в туалете свет пропал!
– Это короткое замыкание, – крикнула в ответ Джин. – Сейчас проверю пробки.
Она спустилась к находившемуся возле двери заднего входа щитку, открыла дверцу, постояла немного в задумчивости, потом попыталась поставить на место выскочившие предохранители. Однако те тут же с треском вылетели вновь, заставив Джин отпрянуть.
– Ну что, мам? – послышалось с лестницы. Тим свесился с перил, глядя на щиток.
– Не знаю, солнышко. Похоже, дело серьезное. Предохранители не встают на место.
– Как же теперь быть? – с тревогой спросил Тим. – Вечером интересное кино по телику.
Джин вздохнула.
– Сначала позавтракаем, потом я еще раз попробую что-нибудь сделать.
– А если не получится?
Очень может быть, подумала Джин. Затем добавила про себя, что Энди справился бы с подобной проблемой в пять минут. Он был не только хорошим врачом, но и прекрасно умел устранить любые неполадки, которые время от времени возникают с бытовым оборудованием, водопроводом, канализацией или отоплением. Разумеется, электричество тоже входило в этот перечень.
– Если не получится, придется вызвать электрика, – с очередным вздохом сказала Джин. Затем посмотрела на обеспокоенного Тима снизу вверх и улыбнулась. – Ведь мы не можем допустить, чтобы ты остался вечером без кино, верно?
– Да, мам, – вполне серьезно ответил Тим. – Пойду поставлю чайник на плиту.
Он спустился по ступенькам и направился по коридору в сторону кухни.
– Не переживай, – сказала Джин ему вслед. – В крайнем случае позвоним папе. Если у него будет свободное время, он обязательно приедет из города и поможет нам.
Услышав это, Тим на полпути остановился и не оборачиваясь сухо произнес:
– Не нужно ему звонить. Лучше я пропущу кино.
Интонации его голоса вызвали у Джин минутный шок. Она и сама не очень хотела беспокоить Энди – кроме всего прочего, и потому, что ей следовало выглядеть перед ним самостоятельной женщиной, – однако открытое неприятие подобной идеи со стороны Тима поразило ее до глубины души. Неужели он настолько возненавидел Энди?
Джин не видела в этом логики, ведь решение о разводе принималось не одним лишь Энди, но и ею самой. Правда, Тиму об этом ничего неизвестно…
Все кончилось тем, что после завтрака Джин вызвала электрика, и тот устранил причину, по которой возникало короткое замыкание в сети. Для этого ему пришлось заменить выключатель в ванной, с помощью которого Джин утром пыталась зажечь свет.
Когда заработала вся питающаяся от электросети техника и в дом вернулась привычная жизнь, Джин вздохнула с облегчением, хотя и потом еще несколько дней продолжала размышлять над тем, что уход Энди несколько осложнил ее существование.
Почему-то вспомнилось ей об этом и в следующую пятницу, когда, попрощавшись с коллегами, она покинула банк и двинулась по тротуару к автобусной остановке, чтобы оттуда ехать домой.
Джин как раз думала о том, что теперь придется составить список служб, в которые следует обращаться в случае возникновения какой-нибудь непредвиденной ситуации, запастись соответствующими номерами телефонов, и только после этого можно будет чувствовать себя в относительной безопасности, когда перед ней возник Энди. Она едва не налетела на него.
– Привет, – сказал он.
– Э-э… здравствуй. Как ты здесь оказался?
Джин бегло оглядела Энди, отметив новую рубашку и довольно смелый, учитывая консервативность его вкусов, галстук.
– Если я помешал тебе, могу удалиться. – В интонациях голоса Энди чувствовалась некоторая смущенность.
– Зачем же такие крайности? – Джин могла бы сказать, что рада видеть его, однако предпочла оставить это при себе. – Что-то случилось?
– Нет, ничего. Наоборот, все развивается… э-э… как положено. – Энди огляделся. – Давай выпьем по чашке кофе вон в том заведении? Если, конечно, ты никуда не спешишь…
Джин проследила за его взглядом.
– Ведь это то самое кафе, куда мы захаживали, когда я только устроилась на работу в банк!
– Правильно, – кивнул Энди. – Так что скажешь, тряхнем стариной?
Она пожала плечами.
– Почему бы и нет.
– Тогда идем.
Они свернули направо и неспешно направились к кафе с полосатым навесом, защищавшим от солнца выстроившиеся вдоль стены столики.
Расположившись за одним из них, Джин и Энди заказали кофе и мороженое. Когда официант принес все это, Джин выжидательно посмотрела на Энди.