В этом смысле историческая драма Антти Йокинена «Очищение» (Puhdistus, 2012) является продолжением такой тенденции: исследование человеческого помешательства, безумия, страдания на фоне личной неудачи. Немаловажным фактором в повествовании предстаёт историческая действительность. Фильм разворачивается в двух временных пластах и показывает судьбу героев на фоне истории Эстонии времён Второй мировой войны и постсоветских ранних девяностых со всеми «прелестями» жизни: расцветом криминала, политизированным «сталкиванием лбами» русских и коренных эстонцев. Эти линии идут параллельно, и, как судьбы двух женщин, главных героинь, вызывают отвращение своей правдивостью и нарочитым выворачиванием подробностей.
Сестра главной героини Алииде (Лаури Бирн) выходит замуж за Ганса (Петер Францен), первого парня на деревне. Они счастливы, а вот Алииде вовсе нет. Она исподлобья наблюдает за их благополучием и явно что-то замышляет. Неожиданно для всех наступает война, мужчины уходят на фронт. Вскоре Ганс возвращается, но возвращается как предатель и сторонник фашизма. Алииде выходит замуж и переезжает к мужу, но, недолго думая, сдаёт властям сестру как сторонницу фашизма, однако не выдаёт её мужа Ганса: он надёжно спрятан под замком потайной комнаты. Алииде решилась на смерть сестры отнюдь не из чувства патриотизма. Она безнадежно и давно влюблена в Ганса. Все её хитрости, убийства и даже замужество задуманы для одной цели – в конечном итоге получить в качестве вознаграждения взаимность, любовь, уважение, однако, для Ганса нет ничего хуже, чем отсиживаться (он намерен спасти свою жену и ребёнка), ощущая себя заложником нелюбимой женщины. Герой решается на побег, который оборачивается для него смертью.
Война закончилась, все, кроме Алииде, давно покинули деревню. Она остаётся наедине со своими воспоминаниями и горькими потерями. Страдание за свои поступки, чувство вины перед сестрой, перед любимым будут преследовать её всю оставшуюся жизнь. Героиня ищет искупления, очищения, но не находит его.
Параллельно с этой военной драмой развивается ещё одна история. Наши дни. Зара (Аманда Пилке), внучатая племянница Алииде, по непонятным обстоятельствам становится секс-рабыней у русских. Паша, сутенер, требует «вернуть ему долг», которого, разумеется, никогда не было, и юная девушка окунается в кошмар жизни придорожной проститутки. От безысходности она убивает клиента и отправляется в соседнюю деревню к двоюродной бабушке, которая не знает о её существовании. Бабушка помогает юной героине расправиться с сутенёрами, после чего, наконец, обретает прощение. Старуха сжигает не просто дом со всеми угнетающими воспоминаниями, она сжигает свои мысли, своё существование, себя.
Вплоть до 1990-х годов в режиссёрском кресле восседал финн и всего лишь однажды – финка[73]. Мужчинам-режиссёрам было свойственно выставлять на первый план судьбу мужчины или группы мужчин, развивая криминальные, гангстерские жанры. Например, Алекси Мякеля («Плохие парни», «Братки» / Hajyt, 1998; «Адский Хельсинки») проверяет своих сплочённых героев на стойкость, мужественность и храбрость; Юкка-Пекка Силли («Молодые боги») ставит эксперимент над горячими юношами из мужского клуба, где каждую неделю один из них хвастается своим любовным похождением; Алекси Салменперя («Мужская работа» / Miehen tyo, 2007; «Плохая семья») и его герои провоцируют разлад в семье, желая изменить свою жизненную стратегию; в дополнение можно сказать и об Аки Каурисмяки («Союз Каламари», «Ленинградские ковбои едут в Америку», «Ленинградские ковбои встречают Моисея»), который придумывает своим «бандам» нелёгкие испытания и приключения, опасные для жизни.
Женский талант в этой стране начал широко проявляться, может быть, позднее, чем во многих других странах Европы, однако с тех самых пор родилось иное кино, цитирующее повседневность под другим углом, более мягким и гибким, и иная героиня: она любит, терпит, совершает ошибки и чаще всего остаётся один на один со своими проблемами, такая сильная духом, но в каких-то моментах слабая, уязвимая. Женское кино, по-настоящему эмоциональное, яркое, откровенное и, ко всему прочему, сложное в понимании. Порой оно перегружено символами, порой лишено ритмичности, а порой несёт одну агрессию по отношению к мужчине: крик отчаявшейся, потерянной женщины, задыхающейся в вакууме неблагополучия, объединяет работы молодых финок 1990-х и 00-х.
Пирьо Хонкасало, Кайса Растимо, Аула Мантила, Эйя-Лииса Ахтила, Тару Мякели – эти отважные кинематографистки по-разному создали в своих фильмах неповторимый женский мир, в котором уживаются нежность и грубость, сила и слабость, надёжность и безрассудство. Фильмы этой плеяды вскрывают женские судьбы, стараются обнажить логику поведения, уловить настроение героинь, запечатлеть их победы и трагедии.
Пирьо Хонкасало открывает страницу женского кино в истории финской кинематографии. К сожалению, её ранние фильмы «Огненная голова»[74] (Tulipaa, 1980) и «250 грамм. Радиоактивное заражение» (250 grammaa – radioaktiivinen testamentti, 1983)[75], снятые в соавторстве с Пекко Лехто, не были выпущены в широкий прокат. Первая доступная нам в её фильмографии картина, «Огнеглотательница» (Tulennielija, 1998), повествует об обессилевшей, опустошённой женщине, вынужденной колесить по стране с дочерьми-двойняшками, зарабатывая вместе с ними дешёвыми цирковыми представлениями.
Сама история начинается в последние годы войны, когда героиня была молодой, беспечной, красивой женщиной. Бросив на попечение своей матери детей, она следует за немецким солдатом в Германию. Бабушка, преданная коммунистка, даёт девочкам имена Владимир и Ильич (в миру Хелена и Ирэна). После смерти бабушки беззаботное детство заканчивается. Оказавшись в детском доме, сёстры создают свой собственный мир, закрытый для других. Между маленькими героинями существует особая близость, некая безмолвная связь. Спустя какое-то время мать возвращается с новым мужчиной – циркачом, отбирающим юные таланты для цирка. «Бывают два типа людей: те, у кого есть талант, и те, кто им служит», – эту фразу – лейтмотив фильма произносит мать девочек. Ирэна становится знаменитой воздушной гимнасткой, а Хелена, с детства неуклюжая, тайком постигает искусство огнеглотания.
Режиссёр развивает мотивы рутины: беспорядочные связи матери, непрекращающиеся гастроли, похожие друг на друга представления, – всё это ближе к финалу оборачивается бунтом. Подросшие дочери в отсутствие матери пародируют её кокетство, изображают поведение во всех негативных красках, смеются над ней, где-то презирают. Случайно подглядев этот «спектакль», взбешённая мать без объяснения врывается в дверь с криками и хватается за ремень.
Между дочерьми и матерью совершенно отсутствует связь, понимание, какой-либо контакт и поддержка. Им всем безразлично, что будет друг с другом. Близость между сёстрами тоже постепенно исчезает вплоть до полного разрыва, когда Хелена узнает, что Ирена «похитила» её единственный талант и втихаря от сестры выступает на публике, глотая огонь.
Известность и признание получила и документальная картина Хонкасало «Три комнаты меланхолии» (Melancholian 3 huonetta, 2004). Лента была показана на Венецианском кинофестивале в 2004 году и завоевала победу в трёх номинациях: приз имени Лины Манджакапре, премия Human Rights Film Network и премия «Европейского университета по правам человека – особое упоминание». Фильм разделён на три новеллы, каждая из которых связана темой войны в Чечне. Первая новелла – о жизни юных курсантов, которых судьба загнала в Нахимовское училище. В «Нахимовке» у ребят железная дисциплина, они фактически лишены детства, им сразу приходится постигать взрослую жизнь. Вторая – о чеченке, собирающей по развалинам и заброшенным домам беспризорных детей, чтобы хоть как-то приютить их в лагере беженцев. Третья о том, как живут и что чувствуют уже попавшие в лагерь маленькие герои, об их недетском опыте и страшных воспоминаниях.
Если коротко, то это фильм о детях со взрослыми лицами. Также как и в «Огнеглотательнице», Пирьо Хонкасало поднимает тему горького материнства, страданий, разлук со своими детьми. Только в отличие от предыдущего фильма, кадры «Трёх комнат…» неподдельны и вырваны из военной реальности, из-за чего воспринимаются острее и болезненнее. Например, во второй новелле зритель оказывается свидетелем расставания детей с матерью. Кажется, у этой сцены нет национальности, нет места, нет времени. Это трагедия любого ребёнка, разлучаемого с самым родным для них человеком, это пойманная в кадр первая нестерпимая боль от жестокости и несправедливости мира.
Фильм был обречён на успех[76] и оценён кинокритиками мирового масштаба. Работа над этим проектом заняла у Хонкасало четыре года. Спустя пять лет выходит её следующая и последняя документальная картина «Ито – дневник городского священника» (Seitti – kilvoittelijan paivakirja, 2009). Работая над ним, режиссёр поняла, что безвозвратно пересекает границу между игровым и документальным. Закончив фильм, Хонкасало решила вновь попробовать себя в игровом кино.
В 2013 году постаревшая женщина-режиссёр при поддержке Швеции и Дании снимает чёрно-белую апокалипсическую драму «Бетонная ночь» (Betoniyo, 2013) о подростке Симо, который живёт со своей матерью-одиночкой и старшим братом Илккой в бетонных джунглях Хельсинки. Илкко проводит последний день на свободе – завтра он должен сесть в тюрьму. Мать уговаривает Симо провести этот день вместе со старшим братом; тот, в свою очередь, вещает о грядущем конце света и пожирающих человеческие тела скорпионах, единственных, кто переживёт радиоактивный апокалипсис. Герой отправляется в бетонный лес окраинного Хельсинки, чтобы приблизить гибель человечества. Случайная встреча с фотографом, чьи намерения оказываются недвусмысленны, приводит к вспышке насилия, в котором Симо открывает своё истинное «я».