Джарориал в доли секунды сменил на поднятой руке еще два невербальных знака, один за другим. И эльфы начали озираться по сторонам, направляя во все стороны оружие. Благородный народ пятился, сбиваясь в плотный круг. Они готовились отражать атаку, хотя, на первый взгляд, околоастральный лес Земли не пророчил ничего дурного, кроме одинокого, одетого, как лыжник, падшего бога.
– Лучники, мечники, а где же боевые маги? — Артаин сделал удивленное лицо.
– По праффилам вашиго мира нельсзя.
Говорящий сжимал в руках два полуторных меча, готовых в любой момент принять последний бой.
– Октакан тоже нельзя, но вы же его принесли.
Артур расслабленно держал руки в нагрудных карманах лыжной куртки, но под одеждой его пальцы до хруста стискивали кривой костяной нож.
Он прекрасно помнил и эльфов, и драконов, как и ту далекую всепоглощающую войну. Но сегодня его логика взяла верх над его межрасовой ненавистью. А возможно, жажда мести затмила в его разуме и то, и другое.
— Сколько у тебя с собой свиты, бог? – спросил уже без акцента эльф, исподлобья осматривая пустынные зимние деревья.
– Весь сибирский легион, белка, – помог ему подсчитать Артаин.
– Если бы хотел нас уничтожить, уничтожил бы. Чего тебе надо? – у каждого существа есть желание жить, и вот, именно оно родило в голове эльфа этот вопрос.
— О, умеете же без акцента говорить, – Артаин сделал нарочито удивленный тон. — Я решил вам помочь. Вот, прибор. Он работает только в Земной мерности. Там пеленг вашей цели до метра. И можете идти по реальной земле, там, кстати, и теплее чем тут.
Артур бросил эльфу тонкий гаджет, словно фанеру. Панель была ловко поймана мечником, с недоверием осматривающим и бога, и прибор.
– Зачем помогаешь? — задал эльф резонный вопрос.
-- Война не закончена, пока не погиб последний ледяной дракон, ведь так? Закончите дело, и чтобы я вас на этой планете больше не видел!
– Мы сами не в восторге, ваш техномир убог…
Но речь про убогость техномира была грубо оборвана.
– Эй, белки, отсалютовали мне по-вашинскому и пошли делать свою, кстати, работу. Иначе я передумаю и накормлю молодняк эльфятиной.
Эльф вскинул правую руку вверх локтем так, чтобы от локтя до кисти уходил прямой вектор наискосок вниз. И семеро послушно «ушли» из ближнего астрала на землю, исчезая из мира холодного ветра и снега.
– Почему ты им доверяешь? Почему просто не поручишь нам растерзать безродного и белую девку?
Материализовавшийся из ада ЛарНолий облокотился на ближайшую сосну, так как левая лапа утонула в снегу по колено.
– Я не совершу твоей ошибки Флэй. Вы и ваши души скованы взаимными обещаниями, ненавистными эмансиями, поэтому вас притягивает снова и снова друг к другу. Я же твоего Кая встречать вечно через жизни не имею никакого желания.
– Сколько же жизней ты прожил, чтобы понять это?
Лар зашифровал в вопросе и лесть, и ложный интерес к персоне Артаина – душа класса «А» быстро училась особенностям выживания в аду. Артаин сделал вид, что не распознал зашифрованный лизок. Или просто пропустил это, так как вопрос тешил самолюбие, это было ему приятно.
– Одну, фаэтонянин. Но, как говорится, на все деньги.
None
Глава 42. Вечная темнота
Светлана обнимала меня через гостиничное одеяло, и я ощущал, насколько ниже температура дракона, хоть и в человеческом обличии. Мои глаза скользили по изгибам её тела, поглощая визуальное удовольствие от утонченной красоты. Красоты земной оболочки, которая никогда не состарится, не наест лишнего, не предаст в тяжелом бою заниженной функциональной подготовленностью, рефлексами, реакцией. Воспользовавшись паузой, я архивировал и копировал свое сознание в осьминогоподобную душу. Да, сейчас она не сможет воспользоваться этим. Но через время, если все пойдет не так, как я хочу, эфирное беспозвоночное наберет достаточно мощи и заметит в своем сознании странный, неестественный для него блок. Тогда и произойдет распаковка и апгрейд. Возможно, мне это никогда не понадобится. Но я каждый день, каждую свободную минутку занимался себякопированием. Что, если все будет хорошо, и меня будет двое? Две абсолютно идентичные души… О таком я даже и не думал, сейчас мне казалось это меньшим злом. Хотя, наверное, два Кай-Клавия Гиллиуса — это все-таки много. Я нехотя улыбнулся.
— О чем ты думаешь? – спросила Света, выведенная из полудрема движениями моих лицевых мимических мышц.
Я не знал, как к ней обращаться. С одной стороны, это было тело и привычки Светланы — жестокого молодого дракона. А с другой, это была Оди – та самая Оди из далекого боевого прошлого.
– Я думаю, как тебя называть теперь, — глубокомысленно ответил я.
– По вторникам, четвергам и субботам я – ледяной дракон Света. А по другим я – Одиннадцатая, убийца ереси и снайпер армии Фаэтона, – в тон мне ответила она.
– Смешно, — улыбнулся я.
– Ну а серьезно? — прошептала, не поднимая голову с одеяла, Оди.
– Вот уже пару недель как я материален, а нас все еще не атакуют демоны.
— У тебя с ними какие-то проблемы? -- удивилась Одиннадцатая.
– Ну знаешь, когда я обладал божественными плюшками, существенно мешал им жить и вредить людям. В общем, строил правовое государство, что не всегда радовало местного заправлялу Артаина.
– Так успешно мешал?
– Нет, как видишь. Я собрал души фаэтонян и перезапустил их инкарнации на Земле. Думал, получится сколотить армию и ударить по Люциферу.
– Идея хорошая, а что пошло не так?
– Да все там было не так. На этой планете тонкое равновесие света и тьмы, которое, к сожалению, всех устраивает, – выдохнул я.
– Почему же? – любопытство Светланы подкупало, девушка хотела знать все.
– Может, боятся вторжения вашего биологического брата. Может, просто устали воевать, – пожал я свободным плечом.
– Ты жалеешь, что что-то сделал не так?
– Надо было уводить души фаэтонян с Земли, если не с солнечной системы.
– Куда уводить? – Света аж приподняла голову.
– А возможно, делать параллельную Земле планету. Либо искать пригодную для духовной жизни локацию и постепенно эволюционировать до разумных белковых видов или кремниевых на худой конец.
– Звучит глобально и долго.
Оди снова положила голову на одеяло.
– Время – не самое опасное. Бывают иные вещи, которые могут все испортить.
Наш разговор прервал стук в дверь. Еще один минус белковых тел – нужно регулярно есть.
– Я схожу, – сообщил я, накидывая пижаму и пряча за пушистый пояс на спине чехол с катаной.
«Душа, брысь под пол», – ласково ментально отправил я эфирного осьминога вниз.
Деревянная дверь гостиничного номера была заперта. Я потянулся к ручке, за спиной придерживая второй рукой меч. Как только я коснулся декоративного металла замка, стальная гладь пронзила меня сквозь дверное полотно. Чуть ниже сердца, скользнув по ребрам, утопая в моем биологическом теле. Я слышал свой хрип, что смешался со звуками боя в однокроватном номере, звуками ломающихся костей, рвущихся сухожилий, сменившихся на лязг мечей. Где-то там добавилось скрипение тетивы и рык, непрерывный рык, какой может издавать раненный зверь или потерявший все человек.
Что-то тормошило меня, мешая мне уходить к свету. Что-то кричало мне в уши, чтобы я не уходил, чтобы не оставлял кого-то.
– Найди меня, – шептал я уже угасающему перед сознанием экрану.
Свет. Яркий свет. Я иду на него, и он поглощает меня целиком, растворяя без остатка.
– Привет, бортстрелок, – поздоровалась со мной Смерть.
Она была и прекрасна и, как всегда, пугала своим изяществом и простотой.
– Привет, стоящая у врат этого мира, – ритуально произнес я с полупоклоном, посылая ей его ощущение, так как тела у меня не было.
– Вот я тебя и дочитала, – улыбнулась она.
– Перечитывать будешь? – пошутил я.
– Может быть. Ты такой персонаж – под настроение.
– У меня вопрос: чего так долго? И почему я вижу свет, ведь это моя последняя жизнь.
– Это разрушаются части твоего сознания вместе с некрозом нейронов головного мозга.
– Почему тогда я спокоен?
– Потому что то, что отвечает за эмоции, уже умерло.
Мне хотелось торговаться с ней за мою жизнь, но я знал, что это бессмысленно. Внезапно я поймал себя на страхе. Страхе того, что я могу показаться трусом, или, что страшнее, оказаться трусом.
«Как же это называется, когда не хватаешься за последний шанс: глупость, упрямство, гордыня?»
Перед остатками моего сознания летели картинки моих предыдущих жизней. Летели и разрушались на тысячи осколков. В нос ударил запах хвои, как тогда, когда я снял маску в атмосфере древней земли. Хлопающий звук от взмаха крыла археоптерикса. След от слизи улитки, ползущей по офицерскому бластеру. Укол стимуляторов эко-костюма. И, наконец, темнота. Вечная темнота.
None
Глава 43. Лишь пепел на ветру
В маленькой гостиничной комнате никогда еще не было так людно. Помимо дежуривших у входа бойцов института специального назначения, облаченных в штурмовую современную броню, по комнатушке буквально ползали сотрудники в антирадиационных костюмах.
Воздух вонял кислотой. Оплавленные обои и потолок свидетельствовали о том, что в узком пространстве недавно открылись сразу несколько порталов. Повсюду валялись куски разорванных эльфийских тел с замершими, перекошенными от боли, аристократично бледными даже для трупов лицами и неестественно вытянутыми заостренными ушами. На полу, у болезненно белых босых ног Светланы, был аккуратно разложен целый склад холодного оружия: четыре коротких лука, восемь полуторных мечей, больше походивших на японские катаны, семь кривых кинжалов, колчаны со стрелами, а также золотые монеты и бутыльки с бурой смесью. Все, что принесли с собой эльфы, было украшено неизвестными на земле рунами. Из присутствующих только молодой дракон знал значение каждой завитушки, но сейчас девушке было не до рунической магии.