Ночная езда – отличное средство, чтобы пощекотать нервы, в первую очередь себе самому. И адаптивное автоматическое управление в этом деле, как ни забавно, становится злейшим врагом, потому что на экране и в показаниях приборов окружающая действительность выглядит совсем иначе, чем в твоих собственных глазах, а я все же предпочитаю полагаться на зрение и прочие органы человеческих чувств. Так хотя бы можно себя и других поругать за ошибки, а какой смысл высказывать негодование электронному уму? Ни малейшего.
Единственная неприятность состоит в том, что через какое-то время, не слишком продолжительное кстати, свет фар машин, едущих навстречу, начинает усыплять. Казалось бы, должно происходить ровно наоборот, но с каждой новой вспышкой ведь тянет не распахнуть веки пошире, а зажмуриться и…
– Хватит гнать. Меня уже почти укачало, – проворчали с заднего сиденья.
– И давно ты проснулся?
В ответ тактично промолчали, позволяя сделать предположение… Значит, гаденыш вовсе не спал?!
– Так ты только притворялся спящим?
– Почему? Я честно пытался поспать. Но как тут заснешь, когда то один извращенец покушается, то другой…
– На что покушается? На твою невинность? У меня имеются большие сомнения на этот счет.
– Уверен, что я неспособен вызвать страсть в чьем-нибудь сердце?
– Уверен, что слухи о твоей невинности сильно преувеличены!
Он фыркнул, чем вполне подтвердил высказанные подозрения. А потом сказал, совершенно спокойно и буднично:
– Вообще-то тот парень собирался меня убить.
Я рефлекторно ударил по тормозам, Морган качнулся на сиденье, но, поскольку был перетянут ремнями, шлепнулся на прежнее место, сообщая:
– И ты от него недалеко ушел.
– Что это все значит?!
– Кинь мне комм. Надо сделать один звонок.
Я выполнил просьбу, правда, кидать ничего, разумеется, не стал, а передал из рук в руки: с ловкостью напарника можно было в лучшем случае рассчитывать на то, что переговорное устройство останется всего лишь поцарапанным и помятым.
– Ванда? Обхода еще не было? Ну и хорошо. Нашел я вашего дилера. Вернее, он меня нашел. В общем, такое дело… Он явный эмпат, причем сильный. Наверное, когда принимали на работу, его талант еще не проявился в полной мере… А не принять не могли, конечно: парень же так хорошо ладил с пациентами, да? Кто? Ну, высокий такой, светленький. Ах, нужно конкретнее? На бейджике было написано «Алан». Теперь понятно? Нет, я не кокетничаю! Надеюсь, больше от меня ничего не требуется? Ну и ладушки. Передавай тете привет.
Прозвучал сигнал окончания связи, но комм ко мне не вернулся: Морган продолжал вертеть его в руках. И разумеется, объяснений не последовало. Пришлось спросить самому:
– Какой еще дилер?
– Да в лечебнице. Парнишка, похоже, потерял крышу на почве желания помогать страждущим. Вот и мне попробовал «помочь», на свою голову…
– Путем убиения?
– Ага. Потому что его обычная «психотерапия» ощутимого эффекта даже в сочетании с наркотиками не дала.
– Ты что, принимал наркотики?!
– Ну… так, лизнул немного.
– Мо!
– Они бы мне не повредили. Правда, – извиняющимся тоном добавил напарник. – После той чистки, что мне устроила Ванда, боюсь, пару дней буду плохо усваивать все, что поступает не внутривенно.
Вот в этом и состоит весь Морган: скучно сообщает всякие ужасные вещи, от которых, если только попробовать задуматься, волосы дыбом встают.
– Все было настолько серьезно?
– Да ну, фигня. Обычное отравление. Наверняка можно было щадящими процедурами обойтись, но ты же знаешь Барбару!
Да уж, знаю! Вот ведь гадина, невинно рассуждала об отдыхе для любимого племянника, а сама из одного задания тут же втолкнула в другое. Как к такой родственнице можно относиться, скажите? Только любить, что Морган, собственно, и делает. Но любовь – не повод капитулировать перед превосходящими силами противника.
– Куда ехал-то? – спросил напарник, явно желая сменить тему.
– А? – Ну да, мы же остановились. И вполне благополучно, несмотря на экстренность. – Домой.
– Домой? – хмыкнули сзади. – Что-то я дорогу не узнаю.
И он совершенно прав. Потому что с самого начала дом имелся в виду мой, и только мой.
– Единственное место в мире, где Барбара не сможет до тебя добраться. Разве ты не хочешь туда попасть?
– Ну, попаду я в любом случае, – вздохнул Морган. – И в любом смысле.
Он еще немного помолчал, но все же поинтересовался:
– У тебя хоть выспаться можно будет? А то вдруг дедуля устраивает побудку с первыми петухами?
– Э… А я не знаю.
– Как это?
– Да я дома последнее время не ночевал.
– А где?
Я начал вспоминать. Вслух:
– Последнюю ночь – в КПЗ. Предпоследнюю просто не помню. А до того… У тебя.
– Как это, у меня?!
– В квартире. Понимаешь, я в первый же день с дедом поссорился, и…
– Да, своих семейных проблем мне мало, теперь еще и чужие придется разгребать, – простонал напарник.
– Не придется, – пообещал я, правда, не слишком уверенно, трогая «маверик» с места. – Мы уже… помирились.
– Неужели?
И не поймешь ведь, язвит или искренне надеется на радужное разрешение всех проблем.
– Он вроде доволен.
– Ключевое слово «вроде»?
– Да ну тебя!
Какое-то время мы молчали. Долгое. До того самого места, где я обычно паркую машину.
– Все, приехали! Вылезай.
Морган угрюмо буркнул:
– И не подумаю.
– Это еще почему?
– Что-то не хочется босиком по твоим аллейкам ходить.
Хм. Пожалуй, он снова прав: по крупному речному песку, смешанному с гравийной крошкой, не слишком приятно гулять без обуви.
– Может, принесешь тапочки?
А вот теперь голосок звучит удивительно невинно. Значит, напарник замыслил очередную пакость в моем отношении.
– Не дождешься! Пока я за тапочками схожу, улизнешь ведь?
– Тебе когда-нибудь говорили, что твое воображение…
– Слишком богатое? Нет. Зато мне хорошо известно, на какие штуки способно твое.
– Босиком не пойду, так и знай!
– Да знаю, знаю…
Я обошел машину, открыл дверцу, отщелкнул путаницу ремней и рывком вытащил Моргана наружу.
– Садист!
– Ни фига!
Нести его на спине было тяжеловато, но вполне терпимо. Если бы еще он не цеплялся, как дикий кот, ногтями за все, что попадется, и не голосил, правда, все же громким шепотом, а не в полную силу:
– Отпусти сейчас же! Дурак! Извращенец! Я высоты боюсь!
Я и отпустил. На крыльце. Правда, почти сразу же выяснилось, что стоять на своих ногах Морган расположен не особо: чуть не рухнул, пришлось снова подхватывать. Ох, чувствую, синяков на нас завтра окажется, на обоих…
– Я точно никому не помешаю? – спросил напарник, беспокойно поглядывая на дверь комнаты.
– Это будут их личные проблемы.
– Уверен?
Я подумал и кивнул, расстилая второй футон:
– Уверен.
– Ну смотри… Я предупредил.
Когда он так говорит, обычно стоит насторожиться. На всякий случай. Чтобы быть хотя бы морально готовым к грядущим неурядицам.
– Ложись уже. Говорил же, что спать хочешь.
– Ага. Вообще сил нет. Никаких.
В это верилось легко и охотно, особенно после продемонстрированного «состояния нестояния».
– Ну так спи.
– И ты не будешь мучить меня разговорами? – кажется, он искренне удивился.
– Не сегодня.
– А!
Морган повернулся на бок и довольно скоро засопел в две дырочки. Впрочем, я, хотя вроде и не чувствовал в себе какой-то особой усталости, почти сразу же последовал его примеру. И правильно сделал, поскольку примерно посередине ночи напарника посетил то ли кошмар, то ли воспоминания – что в случае капитана Кейна было равносильно – и Мо начал постанывать. Да еще в разной тональности. И убавить звук помог только физический контакт.
Нет, не душил я его подушкой! Подтянул к себе вместе с футоном и… обнял. Ну да, вот так просто. Пару минут подумал, какую физиономию скорчил бы Паркер, узри он происходящее. А потом злорадно хихикнул и провалился в сон.
Глава 7
21 августа
Амано Сэна
Разбудило меня солнце, и сей удивительный факт означал, что времени на часах… Мама любимая! К полудню уже. Надо же срочно…
А собственно, куда торопиться? На работу? Вот уж нет. Перебьется госпожа полковник без нас сегодня. И судя по тому, что на экране комма, от греха подальше поставленного в бесшумный режим, нет никаких сообщений, нас пока не ищут. А уж в этот дом точно не придут. Эх, хорошо все-таки обзавестись таким грозным дедушкой!
Морган проснулся одновременно со мной: это я понял, вернувшись из ванной комнаты, потому что напарник сидел, скрестив ноги, и что-то сосредоточенно делал со своей головой.
– У тебя заколочки нет, случаем? То есть у твоей сестры?
– Заколочки?
Он повернулся, и мне понадобилось не менее минуты, чтобы определиться с настроением своего впечатления. Наверное, все-таки положительное. Улыбнуться вот точно тянет, только… Нет, не буду. Еще обидится.
– Ну так найдется что-нибудь или нет?
Челка Моргана, вернее, пряди волос, которые в противном случае закрыли бы лицо напрочь, были заплетены косичкой, набок, придавая внешнему облику моего напарника вид весьма странный. Но ничуть не безобразный.
– Сейчас поищу, – пообещал я, выкатываясь за дверь и уже где-то в коридоре давая выход нервному смеху.
– О, ты наконец-то поднялся, – резюмировал дед, выглядывая из дверного проема и наблюдая, как я роюсь в ящиках туалетного столика Тамико. – Что-то ищешь?
– Уже нашел.
Да, такая заколочка будет в самый раз. Под цвет глаз и вообще. Под ситуацию.
– Выйдешь к завтраку?
– А что, он будет?
– Полагаю, ты и твой… гость проголодались. В любом случае, все уже накрыто.
– Хорошо. Мы придем. Только…
– Да?
– Нет, ничего. Я просто хотел попросить об одной вещи.