– И настойка, запиши рецепт. Пей каждый день, – прошелестела Тамара Михайловна напоследок, просочилась сквозь стену и оставила Ясю одну.
– Какой-то урок коротенький больно, – тихо проговорила Яся себе под нос, – Этак я до следующего года буду пытаться узнать, что и как мне надо делать.
Она закрыла глаза и принялась старательно рисовать знак. Оказалось, ничего сложного: буква, выведенная на темном фоне, даже легонько засветилась под веками. Дальше все пошло сложнее: с какой стороны подойти к вопросу напитывания знака огня силой, она не знала. Поднатужилась, представляя, как буква горит – не получилось. Мысленно зажгла спичку и поднесла – ничего.
Яся поерзала на месте. Голова начинала болеть все сильнее. Она, не открывая глаз, потерла затылок.
– Гори ты уже! – прорычала она, и по телу прошла волна жара.
Знак перед глазами мигнул, почернел, будто обуглился, и рассыпался прахом.
– Ой, – Яся испуганно распахнула веки, – А как же это? А?
Получилось или нет? А если нет, то почему?
Под лопаткой снова начало зудеть, пальцы закололо, а жар опалил щеки. Ее затрясло, будто от температуры, Яся опустила голову на стол, уперев лоб в прохладную столешницу, и провалилась в пустоту.
– Мне не нравится, как ты пришла сюда, – рокочущий мужской голос раздавался будто со всех сторон, стучал молоточками в висках, – Так быть не должно. Это неправильно.
– Куда пришла?
В голове у Яси творилось что-то жуткое, под веками будто фейерверк запустили. А боль была настолько сильной, что при любом шевелении грозила расколоть череп пополам.
– Найди …ма.
Голос звучал все тише, пропадая, будто от плохой связи.
Яся заскулила, обхватывая себя руками. Пусть эта пытка уже закончится.
– Скажи ему… – продолжал голос, – … не должна… опасно… поможет.
Яся сжалась в клубок и закрыла уши: она ничего не понимает! Жар снова прокатился внутри, и следом пришла блаженная темнота, будто укрывшая одеялом, боль отпустила, пропали все звуки, и Яся выдохнула, расслабляясь.
– Что же это такое? – причитала над ней Тамара Михайловна, – Оставила одну, так чуть не померла, дуреха! Чего наделала?
Яся открыла глаза и некоторое время просто смотрела вперед, соображая, где она и почему перед лицом деревянная палка.
– Очнулась? Вставай давай!
Яся выставила вперед руку, схватилась за палку, оказавшуюся ножкой от стола, подтянулась и села, непонимающе разглядывая комнату вокруг.
– Что ты устроила? – зависла перед лицом старуха—соседка.
– Где?
– Ты сама зачем за кромку пошла?
– Я не… – начала Яся и замолчала.
Если то место из снов – кромка, то да, ходила.
– Вот вам и «не»! – с досадой ответила Тамара Михайловна, – Поднимайся и на кухню, сейчас я покажу другой настой, обязательно нужно выпить, чтобы восстановить потерянные силы. Ты сейчас вылитый вурдалак!
Она скрылась за стеной, но Яся и оттуда слышала ее стенания:
– Хорошо, что я решила проверить! Интуиция сработала! А то так бы и валялась тут, остывая.
Она повысила голос:
– Вставай и иди сюда быстро! Иначе снова отключишься!
Яся попыталась подняться с пола и поняла, что сил действительно не хватает, поэтому просто встала на четвереньки и, осторожно ставя руки, поскольку вокруг было полно осколков, поползла в кухню.
– Тебе повезло, что кружка на краю стола стояла, и я смогла ее немного сдвинуть, а то сгинула бы девка, и концов не нашли!
– Я… да… – Яся медленно заползла на табуретку, еле-еле переводя дыхание, – А что случилось-то?
– Чайник ставь, – скомандовала Тамара Михайловна, Яся потянулась и нажала кнопку: какое счастье, что кухня тут была крошечная!
– Похоже, дар у тебя полностью открылся, и ты немного перестаралась, – тише добавила старуха, слушая, как шумит вода в чайнике, – Обычно, силы еще в подростковом возрасте появляются, постепенно процесс идет, по чуть-чуть. Что ты видела, когда отключилась?
Яся нахмурилась. Почему-то о своих видениях говорить ей совершенно не хотелось, а потому она пожала плечами и ответила:
– Я не знаю. Помню, как знак рисовала, что вы показали, а потом провал.
Тамара Михайловна резко обернулась и сузила глаза:
– Хочешь сказать, что вместо того, чтобы призраков отваживать, ты свою собственную душу выкинула? Ну и дела. Как-то не ожидала я такого эффекта.
– Может, это потому, что никого больше рядом не было? – предположила Яся робко.
– Чего теперь гадать. Можно, конечно, еще раз попробовать на каком-нибудь призраке, но тут уж сама смотри.
Она покачала головой и пальцем стала указывать на баночки. Яся с тяжким вздохом поднялась и принялась насыпать по чайной ложке в маленький чайничек. Залила все кипятком и упала обратно на табуретку. Сейчас бы поспать.
– Спать нельзя, – снова будто прочитала ее мысли Тамара Михайловна, – По крайней мере пока физические силы не восстановишь. Знала я одну такую же дурочку, это еще в блокаду было, мы тогда сильно выложились в бомбежку. И Оксанка, на подхвате была, почти без дара, полыхнула. Огневицей оказалась. Вот только спать легла – и сгорела. Как нам потом объяснили, физических сил не хватило стихии противостоять.
Яся вздрогнула и придвинула себе чайник, обхватив его ладонями.
– Так ты из каких будешь? – будто бы безразлично поинтересовалась старуха.
– Что?
– Какая стихия тебе открылась? – и, видя удивленное Ясино лицо, пояснила, – Все мы берем… брали силы от стихии: огонь, воздух, вода и земля. Я из последних была.
Она вздохнула и села напротив:
– Так какой дар в тебе сегодня проявился? Что ты увидела?
– Я… – Яся достала кружку и налила туда настой из трав, почему-то в этот раз пахло намного приятнее, – Я, кажется, ничего не поняла.
– Ладно, – Тамара Михайловна примирительно улыбнулась, – Жива осталась – и хорошо, а с силами будем по мере возникновения проблем разбираться.
– Лучше бы этих проблем не было, – ответила Яся и принялась пить горячий отвар.
Глава 16
Макс спустился в маленький ресторанчик и завертел головой.
– Вы бронировали? – приветливо улыбнулась очаровательная блондинка.
– Меня ждут. Американо сразу. И сахар. Сахара побольше несите.
Он выхватил из рук официантки меню и направился к махнувшему рукой Трофиму:
– Все мы возродимся в мясе, – рычащим голосом встретил его Трофим, отправляя в рот кусок стейка, и Макс даже на секунду замер, размышляя, успел бы его наставник за тот час, что они провели порознь, сойти с ума или нет. Решив, что успел бы, просто сел напротив.
– Вкусно?
– Не возжелай мяса ближнего своего, – прожевав, ответил тот.
Выдержал паузу и заржал, глядя на непонимающее лицо Макса.
– Успел пообедать? – он ткнул пальцем себе за спину, и Максим, наконец, понял, откуда вся эта ересь. Неведомый художник нарисовал на стене ресторана тушу коровы и приписал несколько емких известных фразочек, обыграв тему еды.
– Смешно.
– Вообще-то действительно смешно, – Трофим потянулся за салфеткой, – Чего кислый такой? Девушке вон даже не улыбнулся.
И прищурился, разглядывая официантку, старательно вытирающую соседний столик и косящуюся в их сторону.
– Я все думал над твоим предложением… – начал Макс серьезно, даже не посмотрев на симпатичную девчонку.
– Брови еще сведи, – посоветовал Трофим, – иначе я не пойму, насколько хорошо ты это предложение обдумал.
– И пришел к выводу, – не повелся на подначку Макс, – что я вс-таки откажусь, рановато мне так рисковать.
Трофим покивал, доел стейк и отодвинул тарелку. Девочка—официантка поставила перед Максом кофе и сахарницу.
– Что-то выбрали?
Она так явно строила глазки, что в обычном своем состоянии Макс бы, не раздумывая, попросил ее номер, тем более что она, правда, была прехорошенькая, и как раз в его вкусе – яркая фигуристая блондинка, но сегодня все мысли были заняты другим.
– Мне то же самое, что и ему, – он указал на Трофима и, даже не читая, отдал меню.
– Бессмысленный овощной салат тоже двойную порцию? – уточнила она.
– Что? – Макс дернулся, – Нет, давайте одну.
– Тогда Нью-Йорк и бессмысленный овощной салат, – улыбнулась она и, наконец, оставила их в покое.
– Бессмысленный овощной салат, а? – Трофим покачал головой, посмеиваясь, – Специально побольше взял. И ведь не соврали! Именно что овощной и бессмысленный.
– Трофим, – протянул Макс жалобно, – А давай снова ты? Зачем менять рабочую схему? Все же четенько будет, как в прошлый раз!
– В прошлый раз ты обвинил меня в том, что я сорвался, – складывая руки на животе, сообщил Трофим, при этом он так жмурился от переполнявшего его довольства, что Максу хотелось его треснуть.
– Был неправ, признаю, но в самом деле, я же… А вдруг лед… – он поежился и добавил, – Да и потом, мы же так долго шли по следу Ирины, теперь все ниточки к этому упырю ведут, и, если я его упущу, ошибок по неопытности наделаю, с силой не совладаю, все насмарку, хоть заново начинай.
– Да понял я уже, понял, – не стал спорить Трофим.
Макс подозрительно его оглядел.
– Что? – пожал плечами тот, – Думаешь, я так не думаю? Думаю.
– Ух, – Макс, наконец, облокотился о спинку стула, отпил кофе, поморщился и кинул туда три куска сахара, – Иногда с тобой легко договориться.
– Почти всегда, – Трофим зевнул, – Сходи руки помой. Вон, тебе стейк уже несут.
Макс послушно пошел в уборную, поплескал в лицо холодной воды. И что он в самом деле так разволновался? Неужели Трофим кинул бы его на амбразуру с этим зельем? Ведь обоим ясно, что он еще не готов. И если с ветром более-менее понятно, то лед слушаться отказывался. Он бы сорвался с этой охотой, случилось бы что-то непоправимое. Кому это надо?
Стейк уже ждал его на столе, Макс разрезал мясо, недовольно цокнул языком – прожарка была самая минимальная, и злобно покосился на официантку: про салат она, значит, уточнила, а про прожарку не стала. Ждать, пока они исправят, ему не хотелось, да и Трофим уже поел. Поэтому Макс, почти не жуя, закинул в себя мясо, съел пару огурцов из овощного салата, запил все это уже остывшим кофе, и поднял руку, прося счет.