Особым родом войск была артиллерия — «наряд». Пушки «большого» и «полкового наряда» широко применялись при отражении ударов на пограничные крепости и укрепленные линии. «Наряд великий» на «берегу» реки Оки не раз решал исход войны: русские пушкари били крымскую конницу «на перелазах», не допуская форсирования реки. «Полковой наряд» сопровождал русские полки в походах, наводя ужас на крымцев.
Очень эффективным средством в боях с большими массами крымской конницы являлся «гуляй-город» — подвижное полевое укрепление, которое строилось из толстых досок и перевозилось на телегах и санях. «Гуляй-город» быстро собирался в нужном месте, преграждая путь врагу. Сквозь амбразуры «гуляй-города» русские пушкари расстреливали крымцев из пищалей и пушек, оставаясь недосягаемыми для стрел. Летописец впервые упоминает о «гуляй-городе» в 1522 г. при описании боя на Оке.
Полками на «крымской украине» командовали воеводы, имевшие большой опыт войны со степняками. Походы тщательно планировались и подготавливались. «Большой воевода» получал от правительства «наказ» о цели и маршруте похода, о месте сбора полков, а также о «разряде» — подробной росписи воевод и ратных людей по полкам, «наряду» и «гуляй-городу». Войско делилось на несколько полков, перед которыми ставились определенные задачи: большой, передовой, правой и левой руки, сторожевой полк — и «наряд», т. е. артиллерию, имевшую своих особых воевод. Русские полки быстро собирались в нужном месте и совершали стремительные переходы на угрожаемые участки «крымской украины», что было главным условием успешного отражения набегов: равномерно прикрыть войском всю огромную степную границу они не могли, все решал быстрый маневр полками в сочетании с хорошей сторожевой службой. Обзор военных действий на границе показывает, что в большинстве случаев русские воеводы успевали сосредоточить полки на опасных участках границы и вовремя встречали крымскую конницу.
Для военных действий русских воевод на «крымской украине» характерно эффективное использование всех трех родов войск: дворянской поместной конницы, вооруженной ручным огнестрельным оружием пехоты и артиллерии — «наряда». В войнах с крымским ханом русское войско даже при меньшей численности оказывалось победителем. Эпизодическое участие в походах крымцев турецких янычар и пушкарей не меняло общей картины; кроме того, в «огненном бою» русские пушкари побеждали турок.
Русское войско обладало превосходством, но сравнению с крымским не только в смысле вооружения и организации: русские «ратники» обороняли родную землю, борьба с крымскими татарами являлась жизненной необходимостью для Руси, и не случайно в этой борьбе совпадали интересы всех сословий — от крестьянина лесостепной полосы до знатного боярина.
Русское государство, защищавшее от крымских набегов земли «украины», опиралось на целую систему оборонительных сооружений, составлявших укрепленные лилии на опасных направлениях. Эти укрепленные линии в исторической литературе известны под названием «засечной черты» или просто «черты».
Засечная черта» на «крымской украине» начала складываться в начале второго десятилетия XVI в., когда здесь появилась постоянная «лесная стража» и «засечное дело» стало повинностью феодалов. Теперь на степную границу регулярно выставлялись «посошные люди на службу», была введена ежегодная «роспись» воевод на «украине». При Иване IV засечные черты на юге сформировались уже окончательно, превратившись «в единый весьма сложный оборонительный комплекс, состоявший из укрепленных городов, лесных и водных преград и специально созданных на черте крепостей»[311]. Исследованию засечной черты в рассматриваемое и более позднее время посвящена работа большого знатока русского оборонительного зодчества А. В. Никитина.
«Засечная черта» представляет собой выдающийся памятник русского военно-инженерного искусства. Она свидетельствует о гибкости и многообразии русского оборонительного строительства, учитывавшего конкретные цели и возможности защиты данного района, а также особенности тактики и боевых средств противника. Действительно, на западе и северо-западе, где Русь боролась против шведов, немцев, Литовского государства и Польши с их высоким военным искусством и значительным количеством артиллерии — «градобитного наряда», русские градодельцы строили мощные каменные крепости. Оборона «крымской украины» требовала иных укреплений: здесь необходима была система препятствий и небольших городков-крепостей на протяжении всей границы, защищавших важнейшие дороги и открытые пространства от вторжений быстрой татарской конницы. Мощные каменные крепости-кремли строились только на наиболее важных направлениях, перекрывали «татарские шляхи», по которым обычно совершались крупные набеги, или прикрывали места сосредоточения русских войск и запасы продовольствия и боеприпасов (например, каменные кремли в Туле и Коломне). В каменных крепостях стояли «полки», готовые прийти на помощь «засечной страже» или нанести неожиданный удар по крымской коннице. Поэтому татары вынуждены были блокировать крепости, выделяя для этой цели значительные силы. По мере укрепления и совершенствования «засечной черты» основная тяжесть борьбы переносилась на укрепления «полевого типа»; к крепостям татары прорывались обычно лишь во время набегов, предпринимавшихся крупными силами с участием самого хана и «прибылых орд», а также турецкой пехоты и пушек. Войско крымского хана не имело осадной артиллерии. Укрепленные города крымские татары штурмовали редко и всегда безуспешно. Главная опасность заключалась в другом: в их способности неожиданно прорваться в глубь страны, в опустошительных набегах на незащищенные сельские местности, в быстром маневре конными отрядами, обходившими стороной и крепости, и выдвинутые навстречу русские полки. Необходимо было создать сплошную оборонительную линию вдоль «крымской украины», и эту задачу Русское государство решало упорно, настойчиво, последовательно. Отличительной особенностью оборонительной системы «крымской украины» было широкое использование естественных препятствий. «Засечная черта в целом опиралась на массивы Брянских и Мещерских лесов и реки Оку, Вожу, Осетр, Упу». Построение укрепленных городов и «засечных черт» преследовало не только чисто оборонительные цели: оно закрепляло за государством новые и новые пространства, на которые затем шло крестьянское население и на которых развивалось земледелие. Это было медленное, но неуклонное наступление на Дикое поле.
При возведении крепостей на «крымской украине» и XVI в. естественные препятствия — возвышенности при слиянии рек, излучины, овраги и господствующие высоты — использовались, как правило, максимально. Большинство пограничных крепостей располагалось на хорошо защищенных мысах, возле рек, лежало выше окружающей местности, в центре естественной дуги, образуемой высокими берегами. Это было не капризом строителей, а результатом глубокого знания татарской тактики набегов[312].
«Изучение ряда татарских нападений, — отмечал А. А. Новосельский, — выясняет один из тактических приемов татар. Татары не осаждали городов и не задавались целью их захвата. Татары лишь окружали город, блокировали его, изолируя сидевший в нем гарнизон и препятствуя уездным жителям скрываться в городе. Таким приемом татары получали свободу действий в уезде и облегчали себе захват полона. Уходя из войны, татары, когда это было необходимо, снова блокировали город, чтобы беспрепятственно вывести захваченную добычу — полон и стада»[313].
Расположение крепостей внутри речной дуги создавало много затруднений для противника: татарская конница, устремлявшаяся внутрь дуги, оказывалась стесненной в дальнейших действиях, не говоря уже о том, что высокие речные берега представляли собой дополнительные препятствия. Иногда роль дополнительных естественных препятствий, ограничивавших развертывание крымской конницы около крепостей, играли болота, густые леса, а также земляные валы, рвы, волчьи ямы, плотины. Валы обычно служили первой линией обороны на подступах к крепости. Они смыкались с реками и другими препятствиями, преграждая путь татарской коннице. Преодолеть многоярусную оборону — несколько линий валов и рвов с частоколами над ними — было нелегко. Гарнизоны крепостей имели на вооружении артиллерию, весьма эффективную в боях с татарской конницей. С высот, на которых располагались крепости, легко было следить за действиями противника.
Пограничные города-крепости составляли основу обороны «крымской украины». О крепостные укрепления разбивались наиболее крупные крымские походы. Задерживаясь под степами крепостей, крымские татары упускали время для внезапного вторжения в центральные уезды страны, давали возможность русским воеводам сосредоточить полки для отражения похода. В промежутках между ними препятствием для врага служили лесные массивы, в которых создавались системы засек, т. е. искусственных лесных завалов. «Засечное дело» развивалось в течение многих десятилетий и в XVI в. достигло высокого уровня. При строительстве «засек» применялись определенные приемы, обязательные для всех «засечных голов» на «крымской украине». Мировая история не знает других примеров использования лесов для защиты границы, протянувшейся на сотни километров.
Лесные завалы устраивались не на опушке, а в глубине леса, чтобы замаскировать «засеку» от врага. Деревья рубились выше человеческого роста: «...како человеку топором достать мочно...». Правила «засечного дела» требовали, чтобы ствол поваленного дерева падал по направлению «к полю», в сторону противника, а деревья оставались лежать на пне. Таким образом образовывалась линия своеобразных «надолб», между которыми находились сваленные деревья. «Надолбы» и сваленные верхушками вперед деревья составляли непроходимую полосу. Пограничные воеводы строго охраняли «засеки», старались предупреждать лесные пожары, местному населению запрещалось появляться в заповедных лесах. За состоянием лесных завалов следили специальные «засечные сторожа». Повреждения на «засеках» немедленно устранялись, делались дополнительные завалы, а в случае невозможности восстановить «засеку» строились другие препятствия (валы, рвы, «волчьи ямы» и т. д.). «Природа и русское инженерное искусство сливал