а крылось еще нечто, и это не придало ему уверенности в себе. В их взглядах сквозило любопытство к людям, которые, хотя сейчас живы и дышат, очень скоро перестанут дышать в тугой петле палача.
Хотя «Кармайкл» и казался теперь лишь далекой пирамидой парусов на горизонте, капитан корвета все же приказал спустить шлюпку; глядя в подзорную трубу со своего места на полуюте, он засмеялся:
— Черт подери, Хендрикс оказался прав! Кто-то из этих подонков и впрямь свалился за борт! Мои ребята выловили его. — Он повернулся и оглядел пленников с жесткой ухмылкой. — Похоже, один из ваших приятелей не вынес разлуки и решил составить вам компанию.
На мгновение эта новость озадачила Шэнди. Потом он решил, что это, должно быть, Бет, которой удалось воспользоваться неизбежной сумятицей во время боя и которая предпочла прыгнуть за борт, лишь бы сбежать от пиратов и своего безумного отца. Он надеялся, что так оно и случилось. Тогда для них обоих закончится наконец вся эта ужасная эскапада. Дэвис, Тэтч Черная Борода, Харвуд, Френд — все они могут отправляться во Флориду или хоть к черту на рога, его это нисколько не заботило.
Это напомнило ему, что пора бы уже перестать безвольно озираться по сторонам, поминутно ощупывая языком пустоту на месте одного из зубов, и объявить капитану, кто он такой и как оказался на борту шлюпа.
Он набрал в грудь воздуха, заставил себя поднять глаза и, умоляюще протянув руки, сделал шаг вперед: это чуть не стоило ему жизни, поскольку один из матросов тут же выстрелил в него.
Шэнди слышал звук выстрела и почувствовал, как пролетела над ухом пуля. Он рухнул на колени, не опустив руки.
— О господи! — завопил он. — Не стреляйте, я же ничего не сделал!
— Черт бы тебя побрал! — заорал капитан, внимание которого привлек выстрел. — Эй ты, марш на место, к своим приятелям!
— Они вовсе мне не приятели, капитан! — откликнулся Шэнди, осторожно поднимаясь и стараясь сохранить видимость спокойствия. — Меня зовут Дже... Джон Шанданьяк. Я был пассажиром на борту «Громогласного Кармайкла», когда его взял на абордаж Фил Дэвис со своими людьми. Во время этого... этой стычки я ранил Дэвиса, поэтому вместо того, чтобы отпустить на лодке вместе с экипажем, меня под страхом смерти вынудили присоединиться к пиратам. Они также принудили остаться на борту другого пассажира — Элизабет Харвуд, и как я подозреваю, именно она прыгнула за борт «Кармайкла». — Невольно оглянувшись на своих недавних товарищей, Шэнди прочитал в их глазах не только презрение, но и ненависть и, поворачиваясь к капитану, быстро добавил: — Я понимаю, понадобится время, чтобы проверить мой рассказ, но я прошу вас содержать меня где-нибудь отдельно от остальных... Хотя бы просто для того, чтобы я остался жив и мог выступить свидетелем на суде над Филом Дэвисом.
Капитан перегнулся через перила полуюта и, прищурившись, посмотрел на Шэнди в упор.
— Дэвис? — Он перевел взгляд на пиратов, толпившихся вокруг кабестана, затем глянул в сторону «Дженни». — Он здесь? Ранен?
— Нет, — ответил Шэнди и кивнул в сторону удаляющегося корабля. — Он на «Кармайкле».
— А-а-а, — протянул капитан. — Тогда суд над ним будет еще не скоро. — Он мигнул и посмотрел вниз на Шэнди. — Пассажир с «Кармайкла», которого заставили присоединиться к пиратам? Что ж, тогда вам приятно — или не очень — будет узнать, что мы можем немедленно проверить ваш рассказ. Мы только в пятницу покинули Кингстон, а «Кармайкл» был захвачен месяц назад, так что наши текущие бюллетени должны упомянуть об этом. — Он повернулся к стоящему рядом мичману. — Принесите, пожалуйста, журнал с рапортами, мистер Нурс.
— Есть, сэр. — И юноша быстро спустился по трапу и исчез в каюте.
— Для подневольного ты слишком хорошо обращался с пушкой, — прошипел за спиной Скэнк. — Предатель, сукин сын! — сплюнул он.
Кровь прилила к лицу Шэнди. Ему вдруг вспомнился тот день, когда Скэнк спас его от Бонни — была ли попытка того использовать колдовство действительной или нет. Его так и подмывало напомнить Скэнку, при каких обстоятельствах три с лишним недели назад его захватили на борту «Кармайкла», но он подавил в себе это желание и лишь негромко попросил ближайшего моряка:
— Можно мне немного отойти?
— Ладно, — сказал матрос, — только медленно.
Шэнди отодвинулся в сторонку, слыша, как за спиной пираты угрюмо обсуждают: трус ли он по своей предательской натуре или просто по необходимости. Обернувшись к морю, он посмотрел на возвращающиеся шлюпки и, щурясь от бликов солнца на мокрых веслах, попробовал разглядеть, действительно ли там Бет Харвуд или кто-то еще.
Капитан опустил подзорную трубу и сухо заметил:
— Того, кто там находится, наверняка зовут не Элизабет.
«Черт возьми, — с досадой подумал Шэнди, — так она все еще с ними. Ну какого же дьявола она не додумалась прыгнуть за борт? Что ж, это теперь не мое дело. Пусть теперь этот капитан или кто-нибудь другой отправляется на поиски и спасает ее. Лично я отправляюсь на Гаити. К тому же, может, Френд и ее отец ничего плохого против нее и не замышляют».
Он невесело улыбнулся собственной наивности и припомнил один за другим все рассказы, слышанные о Черной Бороде. Как-то раз тому взбрело в голову устроить самодельную преисподнюю. Он загнал весь экипаж в трюм, подпалил горшки с серой и никому не давал выбраться под дулом пистолета до тех пор, пока половина команды не потеряла сознание от удушья. Но даже тогда он самым последним поднялся на палубу подышать свежим воздухом. И хотя эта дурацкая выходка рассматривалась как очередная варварская шутка, но ритуальный характер события кое-кто все-таки подметил; один бокор спьяну намекнул, что это было необходимым возобновлением статуса Черной Бороды как хунзи канцо и что обряд прошел не вполне успешно, поскольку никто из экипажа не умер. Шэнди припомнились слухи о его связях с одним из самых ужасных лоа — по имени Барон Суббота, чьими владениями были кладбища и чьим секретным дрогу являлся тлеющий огонь. Именно поэтому Черная Борода всегда вплетал в свои космы и бороду тлеющие фитили перед тем, как вступить в сражение. И еще Шэнди припомнил о внешне безумных, но вполне объяснимых с точки зрения магии ритуалах бракосочетания, которым Черная Борода подвергал любую несчастную женщину, попадавшую ему в когти. И Шэнди подумал о бесполезном мужестве Бет и о ее жизнерадостной натуре, обнаружившейся лишь на какие-нибудь полчаса на полуюте «Кармайкла» три недели назад.
Появился мичман Нурс с переплетенным журналом и подошел к капитану.
— Спасибо, мистер Нурс. — Капитан сунул подзорную трубу под мышку и взял том. Пару минут он сосредоточенно листал страницы, а затем уже с меньшей суровостью снова глянул на Шэнди.
— Здесь действительно упоминается Джон Шанданьяк, которого насильно рекрутировали пираты. — Он перелистнул страницу. — Где и когда вы поднялись на борт «Кармайкла»?
— Утром третьего июня в доке компании «Бэдсфорд» в Бристоле.
— И... минуточку... с каким кораблем вы шли вместе через пролив Святого Георгия?
— С «Мершоном». Они повернули на север за мысом Бизани, а направлялись к островам Аран и Галоуэю.
Какое-то время капитан стоял, опустив журнал, и молча смотрел на стоявшего перед ним Шэнди.
— Гм, — сказал он и, вернувшись к странице, которую просматривал перед этим, заметил: — Верно, и экипаж «Кармайкла» упоминает также нападение Шанданьяка на Дэвиса... Это выглядит очень смелым поступком.
— Ха, — презрительно сплюнул Скэнк. — Напал внезапно. Дэвис, тот даже и не видел его.
— Спасибо, молодой человек, — поблагодарил капитан Скэнка с ледяной улыбкой. — Ваши слова великолепно подтверждают сделанное заявление. Мистер Шанданьяк, вы можете перейти от этих негодяев сюда, на мостик.
Шэнди облегченно вздохнул и расслабился. Он только теперь почувствовал, что, не осознавая того, все эти недели пребывал в напряжении, живя среди людей, для которых дикарское насилие было обыденным явлением. Он пересек палубу и взобрался по трапу на мостик. Стоявшие там офицеры потеснились, с нескрываемым любопытством разглядывая его.
— Вот, — сказал капитан, протягивая ему подзорную трубу, — взгляните, не могли бы вы опознать нашего пловца?
Шэнди бросил взгляд на шлюпку, приближающуюся к кораблю, взлетая вверх и вниз на голубой волне, и ему даже не понадобилась труба.
— Это Дэвис, — тихо произнес он.
Капитан вновь обратился к юному мичману.
— Не спускайте глаз с пленных, мистер Нурс, — приказал он, кивая в сторону унылой кучки пиратов подле кабестана. — Дэвиса же пришлете в кают-компанию. Мистер Шанданьяк, мне понадобится ваше присутствие в качестве свидетеля.
«О боже!» — подумал Шэнди.
— Хорошо, капитан.
Капитан направился было к лестнице, но остановился:
— Есть еще время, мистер Шанданьяк, пока пленника не поднимут на борт. Боцман покажет, где можно получить одежду, если вы хотите избавиться от своего... м-мм... наряда.
— Благодарю вас, капитан, я с удовольствием воспользуюсь вашим предложением.
Среди королевских офицеров в синей форме, сверкающих медных пуговиц и эполет Шанданьяк действительно начинал чувствовать себя клоуном в своих красных штанах и расшитом золотом поясе, хотя подобный костюм там, на острове, был в порядке вещей. Издалека до него донесся презрительный смешок Скэнка.
Позже, чувствуя себя куда более цивилизованно в клетчатой рубашке, парусиновых штанах, серых шерстяных чулках и башмаках, Шанданьяк сидел у длинного стола в кают-компании и задумчиво смотрел в окно на корме, которое было слишком велико, чтобы называться иллюминатором; одна створка с мелкими стеклами в свинцовой оправе была распахнута, чтобы дать доступ теплому ветру. Он размышлял над тем, чем займется после того, как разберется с дядей. Вернуться в Англию и вновь наняться бухгалтером? Он с сомнением покачал головой. Англия теперь казалась такой далекой и холодной.
И тут ему в голову пришла мысль, которая немного успокоила мучившее его чувство вины, не оставлявшее его с того самого момента, как он опознал пленника в шлюпке. Теперь Шэнди знал, чем он займется: он приложит все усилия, чтобы скорейшим образом арестовали, осудили и посадили в тюрьму его дядюшку, после чего воспользуется, без сомнения, значительными средствами, которые перейдут к нему, чтобы вызволить Бет Харвуд. Ему казалось вполне реальным нанять судно какого-нибудь знающего Карибское море капитана с жадной до добычи командой...