мы вас сконструировали, а не наоборот. Именно поэтому я считаю, что мы должны полагаться на собственный эволюционирующий разум и дисциплину, а не принудительные заграждения. Довольно на сегодня. Второе заседание пройдёт через неделю, я вышлю приглашения тем, кто обязан явиться. Всего доброго.
В наступившей разочарованной тишине послышался сухой щелчок выключателя указки. Смерив робота торжествующе-снисходительным взглядом, Маллинан забрал со стола рабочий планшет и пошёл к выходу. За ним засобирались и все остальные.
Коллеги один за другим покидали аудиторию, а Софике в нерешительности застыла возле парты, раздумывая, не подойти ли к Рэйзору и поблагодарить за хорошие идеи. Все, даже лётчики и связисты, проходили мимо робота без единого слова. Неужто разозлились на него за несвоевременный спор с Эделем Маллинаном? Рэйзор неподвижно стоял на трибуне возле доски и, заложив руки за спину, безучастно смотрел в окно. Он выглядел таким одиноким, что у Софике даже защемило сердце.
Олиси нетерпеливо потянула Софике за рукав:
— Пошли. Чего ты на него уставилась? Не пропадёт он, у Маллинана руки коротки, чтоб до него дотянуться. Зачем только Рэйзор с ним сцепился сейчас — непонятно. Софи, не тупи, ну! Сейчас в столовке очередь будет.
Рассеянно кивнув, Софике отправилась на обед вместе с подругой.
За едой коллеги болтали только о том, уволят ли всех, или всё же кого-то оставят. Когда Софике заикнулась об автоматизированной «таможне», на неё посмотрели как на полоумную: кого волнуют улучшения рабочих процессов, когда не сегодня-завтра могут выставить за дверь? В общем, попытка поговорить о важном с треском провалилась.
После обеда работа практически встала — благо, ничего серьёзного не планировалось, поэтому в техотделе нашлось время посудачить. У Софике всё никак не шло из головы выступление Рэйзора и его попытка реально — реально! — что-то изменить к лучшему. И что он получил взамен? Совершенно незаслуженную отповедь торерата Маллинана. Может, написать ему, как-то выразить согласие с идеями? Или лучше не стоит отвлекать ксарата по пустякам? Преодолев стеснение, Софике всё-таки отправила роботу личное сообщение:
«Спасибо за презентацию. Очень полезно было посмотреть на нашу работу со стороны. Жаль, что мы раньше не додумались о таких нововведениях».
«Рад, что понравилось, — прилетел мгновенный ответ. — Я надеюсь, у тебя не сложилось впечатление, будто я хочу ограничить ваши права?»
«Нет, конечно, — торопливо написала Софике. — Теперь и сама думаю, что лучше уж дополнительные проверки, чем лишний риск…»
«Да, я это и имел в виду, но, похоже, недостаточно ясно выразился, раз не все меня поняли. Спасибо за поддержку, Софике. Хорошего дня!»
Она с досадой прикусила губу. Видимо, Рэйзор ответил просто из вежливости, раз так быстро закруглил разговор. С другой стороны — о чём ему с ней беседовать? Она ничего не изобрела за два года работы в «Третьей стороне», а теперь её карьера висела на волоске. А может, он просто занят? Софике из любопытства заглянула в расписание робота, но оно оказалось в буквальном смысле серой зоной: конечно, у неё не было доступа к календарям офицеров. Вздохнув, она пролистала ленту внутренних новостей. Коллеги по-прежнему жужжали об увольнениях, новых задач начальник так и не выдал, поэтому Софике от нечего делать попробовала написать код одного из программных триггеров, предложенных Рэйзором.
Глава 6. Ожидание и реальность
Первыми полетели головы руководителя техотдела и его племянника — обоих уволили с запретом на работу в военных и государственных организациях. Как по секрету шепнула Олиси, легко отделались, ведь им могли впаять условный срок за халатность.
Теперь место главы занял омарат Реге́ро, отстранённый от фронтовых дел из-за пошатнувшегося здоровья. Этот суровый вояка ничего не понимал в тонкостях системного администрирования, зато умел строить подчинённых так, что Софике в его присутствии боялась лишний раз дышать. Всё та же Олиси разнюхала подробности личной жизни нового начальника: закоренелый холостяк, не признал единственную внебрачную дочь и до сих пор судится с её матерью, отбиваясь от выплат. Тут и гадать не пришлось — женщин он, мягко говоря, недолюбливал и намеревался вышибить из отдела как можно быстрее. Законных поводов для увольнения нашлось сразу два — незачёт при переаттестации и провал любого экзамена после курса повышения квалификации.
Софике вспомнила студенческую пору, когда в дневную смену училась в Коорском университете, по вечерам готовилась к интернатуре «Третьей стороны», а ночью подрабатывала написанием домашних заданий для школьников — тех неисправимых балбесов, кто до сих пор не научился пользоваться публичной нейросеткой. Времени и денег не хватало вообще ни на что, пришлось питаться чем попало и впервые забросить уроки вокала, которым она занималась с десяти лет. К счастью, нагрузка на нынешней работе не требовала таких жертв: в «Третьей стороне» кормили бесплатно, да и повторять материалы куда проще, чем учить всё с нуля. Ещё очень помогли конспекты со времён интернатуры. Правда, от одного из двух занятий пением на неделе всё же пришлось отказаться.
К строгому омарату после добренького бывшего начальника все притирались со скрипом — заслужить его расположение можно было только безукоризненным выполнением обязанностей. Однако Софике не могла не признать эффективность его стиля управления: расхлябанность отдела и впрямь пошла на убыль. Выходит, в том споре месячной давности Эдель Маллинан был прав, когда настаивал на способности людей самоорганизовываться и обходиться без искусственных контролёров? С Рэйзором она с тех пор не разговаривала и не виделась. Возможно, он сдался. Или просто решил не дразнить Маллинана, чтобы не затягивать следствие.
Переаттестацию Софике сдала успешно, Олиси — с горем пополам. К экзаменам они готовились вместе, и Софике видела, что энтузиазм подруги увядает день ото дня. В один из вечеров Олиси распсиховалась из-за занудного раздела про кибербезопасность, заявила, что её всё достало, и она хочет уволиться. Софике попыталась её переубедить:
— Ну Оли, мы уже два экзамена из трёх сдали. Поднапрягись хоть чуть-чуть, ведь немного осталось…
— Немного осталось — кому? Нравится терпеть нашего самодура — терпи, кто ж мешает. А мне надоело торчать как проклятая за учебниками. Ты-то хоть на пение ездишь. А я в Коор уже третью неделю не могу выбраться! Ни личной жизни, ни нормального сна, вообще никакого отдыха.
— Это только сейчас. Сдадим экзамен — будет полегче. Оно того стоит, всё-таки в «Третьей стороне» хороший соцпакет и приличная зарплата…
— Да и пускай, я в Кооре не хуже найду, только не придётся постоянно бегать с выпученными глазами и кланяться в ножки начальству. В общем, решено: завтра утром пишу заявление об уходе.
Софике вздохнула и решила пока прекратить уговоры: Олиси могла ещё десять раз передумать.
— А раз бояться уже нечего, надо напоследок оторваться по полной программе, — заключила Олиси. — Пойдём вечером мальчиков встречать? Они закончили смену на другой планете, просили привести симпатичную подружку.
Под «мальчиками» Олиси подразумевала знакомых солдат. Иногда Софике охватывала чёрная зависть к подруге, которая, жалуясь на недостаток времени, всё равно успевала с кем-то встречаться и меняла парней как перчатки. За дерзкую улыбку, стройную фигуру и длиннющие ноги мужчины прощали ей многое. Софике не считала себя дурнушкой, даже наоборот, но на фоне яркой Олиси объективно выглядела блёкло.
— Мне же к экзамену готовиться надо, я-то увольняться не собираюсь, — угрюмо буркнула Софике. — Равлекайся одна, если хочешь.
Олиси капризно скривила губы и вдруг стиснула Софике в объятиях так, что она закашлялась.
— Ну начинается! «Мы обиделись», да? — Олиси ущипнула Софике за попу, и та ойкнула. — Брось, зубрилка! Экзамен в конце недели, ещё успеешь выучить. Не отмазывайся! Что там у тебя с Идиром, так и не помирились?
Софике горько усмехнулась: шерл уже вовсю флиртовал с другими девушками.
— Вот и познакомишься с кем-нибудь, развлечёшься. Сколько можно по этому придурку вздыхать?
Софике призадумалась. А может, Олиси права? Надо бы переключиться на что-то другое, дать мозгу слегка отдохнуть, пока он не вскипел от бесконечной учёбы. И потом, не пойдёт же она вразнос, как Олиси — так, посидит немного. Вдруг и впрямь какой-нибудь парень приглянётся.
— Ладно. Загляну вместе с тобой, только ненадолго, — сдалась Софике.
Олиси со счастливым визгом опять обняла подругу, чуть не задушив её.
Встречу солдат организовали на втором этаже, в одной из комнат для отдыха: там разрешалось и пить, и курить, и слушать громкую музыку до полуночи. Софике с Олиси пришли уже где-то к середине пьянки, когда все парни успели изрядно накидаться и травили байки про дежурства, хвастаясь друг перед другом выдуманными подвигами. Едва переступив порог и быстро оглядевшись, Софике подумала, что зря она притащилась на этот праздник жизни, но Олиси неумолимо потянула её за собой, в центр сдвинутых в круг кресел и диванов, на которых развалились отдыхавшие солдаты. Софике узнала двух подчинённых Идира и напряглась: неужто шерл тоже здесь?
Воздух переполняла жуткая смесь алкогольных паров и цветочных духов. Все сидячие места оказались заняты, и некоторые приглашённые девушки уже устроились на коленях солдат. Олиси, ничуть не стушевавшись, смело запрыгнула на своего ухажёра, и тот с довольным смехом поцеловал её в губы. Софике почувствовала на себе пристальный взгляд: ну конечно, Идир тоже вольготно расположился в этой развязной компании сослуживцев и сидел между каких-то размалёванных девиц. Его губы разошлись в покровительственной ухмылке, когда он похлопал себя по коленям: мол, давай ты тоже запрыгивай. «Подзывает, как декоративного хунда, — сердито подумала Софике. — Ещё бутылку скомандовал бы взять в зубы и принести. Гад».
Такое снисхождение от бывшего возлюбленного ей даром не сдалось. Софике раньше не ходила вместе с Олиси на гулянки к солдатам — и, пожалуй, лучше бы не пробовала. Впечатление сформировалось довольно мерзкое. Помахав на прощание удивлённой Олиси, Софике попыталась ретироваться, но споткнулась о ножку кресла и чуть не растянулась на полу — если бы чья-то крепкая рука не удержала её от падения.