— Чего молчишь? — Мойеде воззрился на Рэйзора снизу вверх.
— Думаю, где я ошибся, и можно ли было предотвратить гибель детей.
Шерл горестно вздохнул, и тут над их с Рэйзором головами раздался бас Серео:
— Это не дети, а враги. Мёртвые враги.
— Да уж, теперь мертвее не бывает, — хмыкнул Мойеде.
Экономный Серео никогда не произносил ни единого лишнего слова и не озвучивал очевидные факты. «Мёртвые враги». Двое суток в лесу без кислорода. Тепловые датчики, не сработавшие на температуру тела живого существа. Безразличие девушки к увечьям, когда её подстрелил дрон. Кровь из перерезанного горла, вылившаяся, как из треснувшего сосуда. Присев на корточки, Рэйзор осторожно, почти бережно тронул подбородок девчонки и чуть надавил на нижнюю челюсть. Частичное окаменение мышц, признак трупного окоченения. Как будто смерть забрала её не только что, а задолго до того.
— Как ты понял? — спросил Рэйзор у Серео.
Серео издал невнятный звук, похожий на кряхтение старого деда, и, нагнувшись, легонько потрепал Рэйзора по голове. Возмущаться вольностью старшего товарища было бесполезно, да и потом, сам виноват — теоретизировал вместо того, чтобы посмотреть правде в глаза. «Третья сторона» в очередной раз столкнулась с чем-то неизведанным.
— Да быть такого не может! — Мойеде переводил взгляд с Рэйзора на Серео и обратно. — Вы чего, шутите, что ли? Вы это бросайте, вообще не смешно.
— На автоматику больше полагаться нельзя. Выставь патрули, — скомандовал Рэйзор, игнорируя растерянность шерла. — Я скоординируюсь с операторами аванпостов и запрошу у базы ударные беспилотники. Будем выжигать лес огнемётами.
— Но местные вроде как против…
— Время уговоров закончилось. — Рэйзор закрыл глаза девчонке, вытер лезвие о её мешковатую накидку и выпрямился в полный рост. — Продемонстрируем им запись боя — уверен, тогда возражений не будет. Тела в штаб-квартиру сразу не отправлять, только в карантинную зону на ближайшей базе. Мы пока не знаем, чего ещё ожидать от этой формы… существования.
Мойеде с опаской покосился на неподвижные фигуры.
— Так точно! — взяв себя в руки, гаркнул он. — А, вспомнил: наши такую штуковину у них засняли — жаль, потом её танком раздолбали, на кусочки разлетелась по округе. Полюбуйся.
Он вытащил из отсека в скафандре элеком, нашёл нужную фотографию и показал Рэйзору. Над клубами дыма от горящей вражеской техники возвышалась серая башня на двух длинных четырёхпалых ногах, как у птиц. По бокам от кабины висели крупнокалиберные пулемёты, а под ней — похожая на плазменную пушка. Машина, годная разве что для борьбы с пехотой — и то с многочисленными оговорками. Неудивительно, что с ней быстро разобрались. Рэйзор не нашёл в снимке ничего интересного, привычно обработал зернистое изображение перед загрузкой в память и среди полустёртых надписей на левом борту аппарата обнаружил знакомые буквы. «UWM». Латиница.
Дело приняло совсем уж неприятный оборот. Да, конечно — начертание букв могло банально походить на какой-то другой, неземной алфавит, но шансы такого совпадения ничтожно малы. Эрс никогда не рассказывал Рэйзору все подробности своей жизни до «Третьей стороны» — о них знали только операторы аванпостов и менталисты. Он скупо упоминал, что население Земли истребили почти полностью, и в этом контексте мёртвые враги, использующие латиницу в обозначении техники, служили печальной подсказкой к продолжению истории. Рэйзор отправил информацию лично аденрату — о таких находках лучше не сообщать сразу всем.
— Да, техника необычная. Спасибо, что поделился, Мойеде, — вслух произнёс он, ничем не выдав тревожных размышлений. — Думаю, после этого боя Совет быстро определится с решением. Брёвна готовы?
— Почти, самую малость осталось. Ветки только спилим. — Мойеде нерешительно переступил с ноги на ногу. — С ребятишками-то что делать, пока контейнер для транспортировки не прислали? Нехорошо их так на земле оставлять. Не по-людски. А трогать тоже боязно.
Суеверным Рэйзор не был, но лишний раз касаться мертвецов не хотел по практическим соображениям: не хватало каким-то образом запустить в них неизвестные механизмы «оживления».
— В этот раз придётся не церемониться с павшими. У вас есть переносные генераторы силовых барьеров?
— Так точно. Не израсходовали ещё.
— Оградить тела по периметру, включить генераторы на максимальную мощность до непрозрачности барьеров. Если враги очнутся, самостоятельно выбраться наружу не смогут.
— А магия?
— По моему опыту, барьеры существенно осложняют магическое воздействие. Поэтому Серео вас и прикрыл силовым полем.
— А-а! — на лице Мойеде промелькнула тень понимания. — Я-то гадал, почему он в глухую оборону ушёл. Спасибо, Рэйзор. Я перед вами с Серео теперь вдвойне в долгу.
— И чем только отдавать будешь, — усмехнулся Рэйзор. — Всё, перерыв закончен — пора снова за работу.
***
Больше из джунглей никто и носа не высунул — если не считать травоядных представителей местной фауны, похожих на земноводное с головой карликового хунда. Роботам не удалось поднять самоходки, провалившиеся в трещину, но остальные бронемашины выволокли по бревенчатому настилу — как раз когда Совет «Третьей стороны» в срочном порядке послал гравитягачи на выручку забуксовавшей роте.
Виртуальному двойнику Рэйзора даже уговаривать никого не пришлось, хватило проиграть запись боя на проекторе перед сидевшими за круглым столом членами Совета. Те сначала онемели, когда увидели не поддающуюся никакому объяснению картину, а после торопливо проголосовали за отправку подкрепления. Среди этой суеты заторможенное поведение аденрата обеспокоило Рэйзора не на шутку.
Эрс Лешто с отсутствующим взглядом сидел боком к видеокамере, сгорбившись и положив руки на стол, и Рэйзор заметил, как подрагивают его пальцы. Аденрат будто прислушивался к самому себе. Его окликнули дважды, прежде чем он очнулся от размышлений и переспросил, что же решил Совет. Но самым нехорошим признаком того, что с Эрсом творится что-то неладное, было его молчание после засекреченного сообщения о латинице. Аденрат всегда находил время, чтобы поговорить с Рэйзором, и отвечал довольно быстро — но не в этот раз.
Рэйзор решил подождать до вечера. В последнее время Эрса мучили особенно сильные головные боли — вероятно, они и послужили причиной невнимательности на совещании. Тохшанские специалисты разводили руками: справиться с магической природой недуга никто не мог, не настолько далеко шагнула медицина. Обычные таблетки лишь на время притупляли боль, но она неизменно возвращалась. Пять лет назад, во время испытаний, Рэйзор порывался помочь своему создателю и проконтролировать качество обследований, но Эрс жёстко осадил его: «Ты не мой телохранитель, Рэйзор. Прекрати мелочиться. Заботься о человечестве, а не о человеке». Вот и теперь приходилось держать паузу, чтобы не получить очередную отповедь от аденрата, не позволяющего выделять себя среди прочих.
Одно можно было утверждать точно: несмотря на рассеянность, Эрс по-прежнему держал руку на пульсе событий и следил за новостями. Он отклонил запрос Рэйзора на контейнер для транспортировки тел и отправил специалистов разбираться на месте. Прибывшие на Адаку люди, одетые в жутковатый гибрид био– и взрывозащитного костюма с элементами экзоскелета, вызвали оторопь у шерла Алвина и его солдат.
— А мы тут на свои скафандры жалуемся… — пробормотал Мойеде и пошёл показывать гостям, где лежат тела.
Рэйзор с Серео на всякий случай дежурили рядом. Когда шерл отключил генераторы, и жёлтая пелена силового поля растворилась в воздухе, убитых на месте не оказалось. Мойеде выпучил глаза и отступил на шаг, а рука его непроизвольно дёрнулась к шее — осенить себя священным знамением. Удержался он в последний момент — видимо, вспомнил, в чьей компании находится.
— Клянусь, никто сюда не подходил! Генераторы работали всё время! Да что ж такое-то?!
Рэйзор заранее предполагал, что проблемы с мёртвыми подростками не закончатся, поэтому даже не удивился. Неспроста Эрс запретил их транспортировку в карантинную зону, ох, неспроста.
— Что скажешь? — обратился Рэйзор к стоящему рядом Серео.
— Их забрали, — скучным голосом объявил товарищ и ушёл крепить буксировочные тросы к самоходкам.
— Кто забрал? Да говорю же я, никого тут не было! Вы мне что, не верите, что ли? — возмутился Мойеде.
— Верим, верим, — успокоил его Рэйзор. — К тебе вопросов нет. Зато у меня появились вопросы к начальству.
Пришлось проводить ворчащих биологов обратно на Тохш. Когда роботы помогали поднимать десятую, последнюю самоходку, Рэйзору пришло сообщение от Софике:
«Привет. Я залила всё в репозиторий, как ты и просил. Вот ссылка, у тебя есть права на просмотр и комментирование».
Он прошёлся по коду, сформировал тестовые данные и запустил на них программу. Да-а, тут определённо потребуется доработка, и немалая. Но всё же библиотеки Софике написала не на коленке, не успела бы она столько сделать в последний момент — и, надо отдать ей должное, не пользовалась публичной нейросетью. Это Рэйзор определил по неряшливому оформлению кода. Впрочем, блоки, скопированные из каких-то готовых решений, всё-таки попадались.
Один из файлов в репозитории обновился. Потом ещё один, и ещё… Софике продолжала править код — наверное, надеясь, что Рэйзор не успел заглянуть в него и оценить масштаб бедствия. Изменила одну строчку — поломала программу, откатила изменения, потом добавила новые — опять поломала. Следовало уже оставить ей комментарии, чтобы прекратить ненужное мельтешение, и указать, над чем действительно стоило поработать. Обойтись ли перепиской, или всё-таки снова встретиться и обсудить ошибки вместе? Утренний разговор не задался, и Рэйзор понимал, что расстались они не по-дружески. Сейчас как раз появился повод компенсировать жёсткость, с которой ему пришлось отрезвить Софике за завтраком.
В штаб-квартире продолжалось обсуждение боя с магами, двое членов Совета даже подняли вопрос об отступлении и экстренной эвакуации. Пока так и не удалось наладить доверительный контакт с туземцами, а «Третья сторона» не занималась насильным навязыванием услуг. Рэйзор планировал присоединиться к совещанию физически, когда вернётся на базу, после этого — зайти в ремонтный цех для замены бионических креплений руки, и только потом напомнить о себе Эрсу. Встреча с Софике в этот график не вмещалась. Но ведь он же сам настаивал на высылке кода до конца дня, а теперь, выходит, не торопился с ответом. Несправедливо.