сынок.
Панибратство Хана, всегда подчёркнуто вежливо общавшегося и с аденратом Лешто, и с самим Рэйзором, обескуражило ещё больше. Рэйзор услышал, как приехал ещё один лифт, на этот раз грузовой, и всмотрелся в коридор: из кабины вышли Серео и пятеро вооружённых до зубов охранников.
Прости, — сигнализировал товарищ, и Рэйзор сразу понял цель странной компании.
— Ксарат Рэйзор, — отчеканил старший по званию охранник в чине омарата, как только приблизился к Рэйзору на расстояние в пять шагов. — Вы задержаны по подозрению в покушении на аденрата Лешто. Советом «Третьей стороны» приказано провести деконструкцию вашей нейросети. Вы будете освобождены из-под стражи, если докажете невиновность.
Четверо молодчиков наставили на Рэйзора импульсные винтовки, ничуть не заботясь, что в зоне поражения стоял и торерат Хан. Серео тоже с явной неохотой поднял руку, которая трансформировалась в жерло плазменной пушки. Более точной иллюстрации выражения «жить как в страшном сне» Рэйзор не мог представить.
— Покушение на аденрата Лешто? — переспросил Хан и презрительно хмыкнул. — Какая чушь. Займитесь лучше патрулированием штаб-квартиры.
— Торерат Хан, отойдите в сторону и не мешайте исполнению приказов Совета, — сквозь зубы процедил охранник.
— Я и есть член Совета с особыми полномочиями, и я отменяю этот приказ. — Хан повернул запястье так, чтобы солерсы спроецировали трёхмерное удостоверение личности, светящееся красным цветом. — Пойдите прочь. Все. Кроме тебя, Рэйзор.
Всё перевернулось с ног на голову. И получаса с момента встречи с Эрсом не прошло, а роли перетасовались, как в карточной колоде. Серео по чужому распоряжению из лучшего друга чуть не превратился в тюремщика. Сам Рэйзор попал под опалу, пока всеми силами пытался спасти создателя. Хан, принимавший минимальное участие в жизни Эрса и всегда скучавший на заседаниях, оказался поверенным в тайны аденрата, а также членом Совета с особыми полномочиями. Иллюзия контроля Рэйзора над жизнью в штаб-квартире рассеялась как утренний туман.
Охранник, по-видимому, тоже запутался. Отойдя в сторону, он кому-то позвонил — Рэйзор узнал голос торерата Маллинана. Ну конечно, кто же ещё мог так перестраховаться вместо того, чтобы вызвать подозреваемого к себе и выяснить обстоятельства происшествия…
— Извините, торерат Хан, — буркнул охранник, закончив разговор, и сделал знак остальным убрать оружие. — Рэйзор, ничего личного. Приказ есть приказ. Работа такая.
Рэйзор молча кивнул. Если бы не Акан Хан, неловкая встреча закончилась бы намного печальнее — деконструкция нейросети была, пожалуй, самой опасной, неприятной и унизительной процедурой для роботов. В лучшем случае их сознание разбирали по кирпичикам, вытягивали все самые сокровенные тайны — свои и чужие, и потом целой командой специалистов препарировали насильно скопированные данные. В худшем при неумелом обращении нейросеть попросту разрушалась.
— Теперь ты меня выслушаешь? — поинтересовался Акан, когда сконфуженные охранники вместе с невозмутимым Серео погрузились обратно в лифт.
***
Даже сами тохшане нередко принимали Акана за инопланетянина. Население автономной области Панерута под названием Те́мия было очень немногочисленным — мало кто приспособился к выживанию на нулевой широте под иссушающим зноем Те́льсы. На тёмной как ночь коже Акана с трудом угадывался золотистый отлив, а его глаза с непропорционально большой чёрной радужкой напугали немало людей. Он соблюдал темийские традиции и как будто нарочно подчёркивал необычную внешность «туннелями» в ушах, крупными перстнями на пальцах и металлическими кольцами в крыльях носа. Его голова блестела как полированный шар — одни говорили, что торерат просто рано полысел, другие — что лишился волос в результате экспериментов атлериев. В юношестве Акан побывал в плену иномирян, и тохшане вернули его не только живым, но и психически здоровым — необычайная редкость среди всех спасённых людей. По обычаям своего народа он вступил в договорной брак рано, едва достигнув совершеннолетия, и сейчас его жена жила в Кооре. Трое сыновей Акана давно выросли и разъехались по Тохшу.
Интерьер кабинета торерат Хан не иначе как оформлял сам, под стать своему характеру: шкуры тохшанских и инопланетных зверей устилали пол, трофейные головы рядком висели на стенах, и даже мебель заядлый охотник Акан обшил кожей убитых им животных.
— Присаживайся. — Торерат указал взглядом на массивное кресло с обивкой из толстой тёмно-коричневой кожи, а сам уселся за деревянный стол с ножками из лакированных сегментов позвоночника какого-то крупного зверя. — Я успел посмотреть видео, которое ты отправил Совету. Мне очень жаль, Рэйзор — но, боюсь, Эрса живым мы уже не увидим.
Рэйзор вспомнил мёртвых магов-подростков, и предупреждение Акана обрело двойной смысл. Торерат тем временем налил себе ещё гочи из заварочной машины. Обычному человеку от такой дозы энергетика стало бы уже плохо, но операторы привыкли к повышенным дозам стимуляторов.
— Я был тем менталистом, который работал с Эрсом с самого начала, и я же сутками сидел за аванпостом, пытаясь понять, от кого бежал землянин, — признался Акан, высыпая очередную дозу подсластителя в чашку. — Тохшане ещё даже не знали общего с ним языка, когда он знаками объяснил, что может поделиться знаниями только с одним человеком. Совет выбрал меня, как самого сильного менталиста и самого опытного специалиста по истории отражений миров. Эрс, кстати, тоже был менталистом, но довольно слабым.
— Он менталист и по сей день, — поправил Рэйзор, не желая разговаривать об аденрате в прошедшем времени.
Торерат сочувствующе поджал губы, покивал и продолжил:
— Это его и спасало до поры до времени. Точнее — до сегодняшнего дня. Он умел неплохо закрывать разум от других существ, которые читают мысли и отслеживают их носителя по отражениям миров. Но нам всё равно пришлось многое стереть из его памяти — и аппаратно, и вручную. Я постарался выстроить ментальные блоки в его сознании. Дело в том, что преследователи Эрса слышат, когда о них думают. А слух на отражения миров у них о-очень чуткий.
— Атлерии тоже расшифровывали отражения миров без помощи аванпостов, — нетерпеливо заметил Рэйзор. — Кто преследует аденрата Лешто?
Темиец звучно отхлебнул гочи и помолчал некоторое время.
— Я знаю о них только со слов самого Эрса. Много раз я пытался незаметно подкрасться к ним в отражениях миров, и… не смог. Один раз меня чуть не засекли, пришлось в экстренном порядке пить запрещённые препараты, чтобы затормозить мозговую активность. От зависимости потом избавлялся почти полгода. Скажу без ложной скромности, в «Третьей стороне» нет и не было менталиста сильнее меня, но даже я не могу сопротивляться тем существам. Они чувствуют, когда их ищут, и пытаются определить, кто шпионит. — Акан поёжился. — Ощущения похуже самой дикой мигрени.
Рэйзор всё же решил обратиться к торерату на «ты»:
— Акан, я уважаю твоё желание поделиться воспоминаниями. Только сейчас ты не просто не отвечаешь на мои вопросы, но и намеренно тянешь время. Я прав?
— Не совсем, — усмехнулся торерат. — Ты слишком зациклен на идее спасти Эрса. Если я буду отвечать прямо, без подробностей, ты сорвёшься с места и отправишься догонять похитителей. Это худшее, что можно сейчас предпринять.
— Почему?!
Акан с громким стуком поставил чашку, положил локти на стол и придвинулся к Рэйзору. Глаза его метали молнии.
— Потому что сейчас им нужен только Эрс, — прошипел он. — Потому что если мы попытаемся ухватить их за хвост, и они разозлятся, то задумают отомстить и вернутся на Тохш. Потому что они бессмертны и практически неуязвимы. Потому что у нас не хватит телепортов, чтобы повторить твой трюк при нашествии полчищ врагов. Потому что аванпосты в штаб-квартире ещё не способны их распознать, и мы видим их в последний момент, когда они уже появились на Тохше. Я достаточно привёл аргументов?
Список доводов был внушительным, но некоторые из пунктов вызвали сомнения. Как и Эрса, Акана приняли в «Третью сторону» не сразу. Уж слишком специфичным менталитетом обладают темийцы, и Акан стал единственным представителем своего народа в организации. Темийцы не считают нужным отдавать жизнь за свободу, поэтому они сдались при первом же приказе атлериев — пленников потом вызволяли из власти захватчиков всем миром. Вот и сейчас в яростном сопротивлении торерата читалось нежелание воевать на территории Тохша.
— Так. А теперь по порядку. Неуязвимы? — скептически переспросил Рэйзор. — На Адаке мы упокоили даже мертвецов, чтобы они уже больше не вставали.
— Адака — это пустяки, — отмахнулся Акан. — Плёвое дело. Я не удивлюсь, если этих подростков оживили, чтобы они подобрались к вам поближе и устроили лёгкий тест. Такие мёртвые маги у них — расходный материал, одноразовые куклы. Те, кто пришёл за Эрсом — духи, точнее, демоны в земной терминологии. Они бесплотны, бессмертны, некоторые из них способны материализовываться. Против них вообще нет оружия. Да, ты ловко придумал с принудительной телепортацией, но это временная мера. Захотят — вернутся. А сейчас наша с тобой задача, Рэйзор, чтоб они никогда не захотели и вообще забыли о Тохше раз и навсегда. Поэтому этот разговор должен остаться между нами, а для остальных людей похищение аденрата будет новым эпизодом вторжения, никак не связанным с прошлым Эрса. Всё просто: нельзя думать о тех, от кого он сбежал — иначе они снова заглянут на огонёк. А мы пока ни-че-го не можем противопоставить такому противнику.
Акан мог бы застращать человека, но робот рассуждал логически и не поддался запугиваниям. Зачем всемогущим существам из другого мира понадобился Эрс Лешто? Уж явно не из-за посредственных способностей менталиста или умения управлять большим коллективом. Эрс обладал колоссальным инженерным опытом в постройке боевых машин и проектировании искусственного интеллекта. Но если демоны и без оружия способны разрушать всё вокруг и перемещаться между мирами, зачем им военная техника? Значит, она несёт функцию, которую не способны выполнить сами демоны. Следовательно, некие ограничения их возможностей всё же существуют.