Ох, как же убедить мэйра Атареса, что Рэйзор попросту не способен причинить вред тохшанам… Сложности прибавляла и нынешняя незрелость характера робота: полноценной, сформировавшейся личностью он станет только к концу испытаний, а пока Рэйзор больше походил на болтливого подростка, не умеющего балансировать между правдой и ложью, манипуляцией и искренностью, намёком и откровенностью; в общем — не владел всеми па сложного танца, негласно принятого в среде взрослых людей.
От размышлений Эрса отвлёк восторженный возглас Рэйзора:
— Море Коора!
— Какое ещё море? — не утерпев, проворчал Дорш. — «Волны Коора».
— Теперь их столько, что они стали морем.
Из-за горизонта показалась синусоида сооружений, в народе прозванных «коорскими волнами». Только с помощью этих сверхмощных магнитно-тепловых излучателей удалось окончательно закрыть небо над столицей и прекратить налёты вражеской авиации.
— Когда их начали строить, ещё не умели эффективно охлаждать стержни и отводить тепло, — вполголоса сообщил Рэйзор, обращаясь к Доршу. — Люди варились заживо, если подходили к работающей «волне» ближе, чем на десять шагов. Пришлось собирать полуавтономных ботов, чтобы не выключать защиту каждый раз, когда требовались ремонт или обслуживание. Так зародился роботехнический отдел «Третьей стороны». Ты знал об этом?
— Буду я голову всякой ерундой забивать, — хмыкнув, сквозь зубы ответил водитель. — О «волнах» положено знать одно: их изобретатель — мой земляк, тоже родом из Саморе.
Эрс не успел предостеречь Рэйзора, и тот, совершенно не задумываясь над реакцией человека, спокойно возразил:
— Нет, изобретатели «волн» — фуссы.
Дорш хлопнул раскрытой ладонью по рулю:
— Да ты гонишь!
Наверное, не будь аденрата в машине, солдат выразился бы покрепче, а то и вовсе свернул с шоссе и остановился, чтобы разобраться с роботом. Победа в войне была национальной гордостью саморийцев, и любое сомнение в их заслугах приравнивалось к личному оскорблению. Эрс прочистил горло — вспыливший Дорш невнятно пробормотал извинения и снова сосредоточился на дороге.
— Это правда, — настаивал Рэйзор. — Фуссы собирались переоборудовать пригород Коора под плацдарм, чтобы не пользоваться порталом каждый раз для вылазок на Тохш. Они прислали проектировщиков для возведения магнитно-тепловых излучателей по периметру. Саморийское сопротивление перехватило транспорт с инженерами и документацией, взяло фуссов в плен и заставило объяснить чертёжные схемы.
— Аденрат Лешто! — не выдержал Дорш. — Он меня отвлекает!
Рэйзор обиженно пожал плечами и опять отвернулся. Эрсу очень не хотелось наступать на больную мозоль саморийца, но восстановить историческую справедливость всё же пришлось — в первую очередь, ради робота.
— В прошлом тохшан немало тёмных пятен, и история с «коорскими волнами» — в их числе. Их устройство добыли силой. Конечно, пытки были вынужденной мерой — все понимали, что изобретения фуссов способны переломить ход войны, поэтому пленников не щадили и выбили всё, что те знали. Подключали и менталистов. Бойцы, проводившие допросы, нисколько не гордились поступком, и не хотели, чтобы их методы взяли на вооружение другие люди. Легенда о саморийском изобретении — красивое прикрытие неприятной правды.
В салоне царила почти гробовая тишина, пока раскрасневшийся от злости солдат переваривал разоблачение подвига. Эрс уже подумывал всё-таки попросить Рэйзора взять управление на себя, но Дорш совладал с эмоциями и упрямо тряхнул головой:
— Ну и ладно, так этим сволочам и надо. Они наших живьём на лоскуты резали, так что поделом.
— Я тоже считаю, что милосердие неуместно в такой ситуации, — согласился Рэйзор.
— Во-во.
В окне замелькали отдельно стоящие пригородные дома, которые ближе к самому Коору сменились более высокими строениями. Несмотря на то, что Эрс почти треть жизни провёл в высотной штаб-квартире «Третьей стороны», многоэтажки он по-прежнему не любил, и на пенсии хотел бы пожить пусть и в небольшом, но обособленном домике. Коор разрастался вширь очень неохотно, предпочитая стремиться ввысь: многие люди по старой привычке избегали селиться вне линии «волн» и теснились друг у друга на головах, но находились и смельчаки, не боявшиеся покупать жильё подешевле, хоть и вне защиты излучателей. Сам город, полностью разрушенный во время войны, отстроили заново. Эрс жалел, что архитектуру, в чём-то перекликавшуюся с зодческими шедеврами его родины, не восстановили из-за устаревших коммуникаций и слишком больших расходов на замысловатую отделку. Новый Коор прославлял голую функциональность: многоуровневые магистрали на уровне первых трёх этажей, пронизывающие почти весь город; параллелепипеды однотипных строений, отличающихся разве что цветом стен, формой и размерами окон; бестранспортные зоны вокруг парков… Об утраченной эклектике исторического центра оставалось только жалеть, глядя на голографические проекции в музеях. И лишь одно здание вызывало не равнодушие, а клокочущую злость: в назидание потомкам решили не сносить последнюю пирамиду вторых захватчиков, атлериев, умудрившихся в короткие сроки заполнить Коор своими колоссальными сооружениями.
— Тьфу, дрянь, — процедил Дорш, когда дорожная развязка удавкой легла вокруг проклятой пирамиды. — Торчит, как вымахавший сорняк. И чего её тут оставили?
Рэйзор хотел что-то сказать, но Эрс предостерегающе вскинул руку: не хватало заново мирить подчинённых.
Издали правительственное здание походило на приплюснутый сверху недс, традиционный саморийский хлеб, только очень большой. Румяный глянец аппетитных боков, вмятина от гигантского пальца на тёмной корочке крыши, симметричный орнамент генераторов силовых щитов — пожалуй, Круглому Дому всё-таки пытались придать запоминающийся облик. На первом, автоматизированном контрольно-пропускном пункте тормозить даже не пришлось: мутная плёнка защитного поля испарилась сама, едва система распознала номера «Третьей стороны». На втором КПП гравимашину поджидали хмурые охранники. Водителю и пассажирам пришлось ненадолго покинуть салон, пока рослые парни в бронежилетах осматривали транспорт. Если охранники и удивились незнакомому роботу, то вида не подали.
Рэйзор с неподдельным любопытством наблюдал за их методичными, заученными действиями и, разумеется, не преминул дать никем не прошенный совет:
— Я бы начал проверку днища с ниши в задней части, где расположен резервный гравидвигатель. Он легко снимается, образуя удобный тайник.
Руководитель группы охраны, потеряв интерес к ничем не примечательной машине, окинул робота цепким взглядом.
— Будьте добры сдать всё оружие, — вежливо сказал он непререкаемым тоном и уставился на Рэйзора так, будто тот представлял собою самоходную термоядерную бомбу.
Зелёные «настроенческие» диоды робота сверкнули хитрым кислотным огоньком:
— Я налегке. — Он приглашающе развёл руки в стороны, предлагая себя обыскать.
Бесстрастное выражение лица охранника не поменялось.
— Назовите ваш источник питания.
— Энергетическая ячейка, тип…
— Энергоячейки приравнены к взрывным устройствам. Вам запрещён проход на территорию Круглого Дома.
Эрс скрипнул зубами от досады на самого себя: что же он, дурак старый, не предусмотрел придирок службы безопасности? И ведь не посоветовался толком ни с кем перед поездкой… Как ни крути, поторопился. Пришлось вмешаться, пока Рэйзор по неопытности не наговорил ещё чего-нибудь.
— Послушайте, давайте не будем переходить на язык формализованного абсурда. Вы что, подозреваете «Третью сторону» в антиправительственном заговоре?
— Простите, аденрат Лешто, таков порядок. Робот должен остаться тут, — равнодушно припечатал охранник и жестом поманил к себе рядового Дорша: — Следующий.
Дорш растерянно крутил головой, переводя взгляд с Эрса на Рэйзора и обратно. Эрс махнул рукой: мол, делай, что велят.
— Аденрат Лешто, вы позволите прояснить это недоразумение? — вполголоса спросил Рэйзор, пока охрана сканировала водителя. — Очевидно, сотрудники службы безопасности не знакомы с устройством энергетических ячеек.
— Знакомы или нет, на правила это не повлияет. Тебе придётся тут задержаться, пока я не заручусь разрешением мэйра. Извини, Рэйзор.
Робот понимающе кивнул, отошёл с проезда и, заложив руки за спину, застыл восковой фигурой на газоне. После досмотра Эрс раздражённо хлопнул дверью машины, гадая, было ли закручивание гаек инициативой охраны после выборов, или сам новый мэйр решил показать крутой нрав. Дорш плавно тронул гравимашину с места, соблюдая ограничение скорости возле Круглого Дома.
— Тоже мне, заслонщики нашлись. Аденрат Лешто, а если б Рэйзор с оружием приехал — мог бы разнести в щепки их будку? — совершенно по-мальчишески спросил солдат.
— Он бы никогда так не поступил, — рассеянно отозвался Эрс. — Ни он, ни Серео, ни кто-либо ещё из роботов «Третьей стороны».
— А жаль, — чуть слышно пробормотал Дорш.
***
Охранники и сами были не рады, что аденрат оставил такой «подарочек» возле КПП. Ничто, как говорится, не предвещало проблем, и всё же бесхозный боевой робот вызывал толику беспокойства. Вроде сканирование и подтвердило безоружность экземпляра, и тем не менее, его присутствие щекотало нервишки. Размерами «камуфляжный» гость изрядно уступал Сере́о, первому антропоморфному роботу «Третьей стороны», и куда больше походил на обычного человека в полной экипировке, чем дымчатый гигант. Как и Серео, имитацией лицевых мышц и рта он не обладал, обходился лишь так называемыми «настроенческими» диодами. Они служили подсказкой к направлению его взгляда и передавали эмоциональный настрой. Сам робот не шевелился, и только по движению диодов люди видели, как пристально он следил за всем происходящим вокруг.
— Хорошие бронежилеты, — внезапно заметил он, и двое из десяти охранников вздрогнули при звуке его голоса. — Пехота «Третьей стороны» пользуется такими же. Только нам пришлось их немного модифицировать, чтобы лучше распределить нагрузку на тело.