— Олиси! Олиси, что с тобой?
Та с трудом вышла из транса, заторможенно коснулась верхней губы, смазнула кровь и ошарашенно уставилась на пальцы.
— Вот это да! Прямо как в спортзале, когда штангу слишком тяжёлую взяла.
— Дурочка! — Софике почувствовала, что вот-вот расплачется. — У тебя кровоизлияние в мозг чуть не случилось!
— Да ладно тебе, мне не впервой перенапрягаться, — с напускной беспечностью возразила Олиси.
Она попыталась пружинисто подняться с кресла и тут же повалилась бы на пол, если б её не поддержала Софике. Хотя Олиси храбрилась, потряхивало её знатно — Софике чувствовала, как подруга дрожит.
Когда они выбрались из Центра, возвращаться в свой номер Олиси наотрез отказалась. Сказала, что ей срочно нужен свежий воздух, а это ещё один повод съездить в мельдом. Софике заколебалась: не просто так Рэйзор запретил подчинённому помогать с ремонтом. И дом действительно не обычный, а мельдом, здание для религиозных служений. Кто в своём уме будет его восстанавливать?
— Я зря тут, что ли, кровью истекала? — возмутилась Олиси. — Давай уже посмотрим и закроем этот вопрос.
По фотографии проекции аванпоста подруги наконец определили примерные координаты мельдома — оказалось, ехать до него минут пятнадцать-двадцать. На подземной парковке штаб-квартиры взяли прокатную гравимашину — для пользования служебной потребовалось бы разрешение от начальства. Лето перевалило за середину, дни становились короче: Тельса уже висела над горизонтом, и с другой стороны неба показался краешек Улы, когда девушки добрались до затерянного на краю леса здания. Софике выключила двигатель, вышла из машины и прислушалась к окрестностям. Вдали, на базе, раздавались раскатистые хлопки — военные допоздна проводили учения на полигоне. В траве высотой по колено стрекотали насекомые, а из леса доносилась репетиция ночного птичьего концерта. Стена здания заметно выделялась в просвете между стволов деревьев, и подруги, переглянувшись, принялись осторожно пробираться к странной постройке…
Мельдом походил на идеально обточенный зубной имплант, выращенный на грядке — настолько нелепо он смотрелся в девственном лесу. И даже серый налёт на когда-то белоснежных стенах, типичный признак запустелости, не смазывал впечатление. На вытоптанной вокруг здания поляне обнаружились следы шин, а в рыхлой почве — и отпечатки ног. Вокруг крутой лестницы, ведущей ко входу, лежало несколько мешков с цементом и коробки с плиткой. Кто-то и впрямь задался целью восстановить обветшалое строение.
Олиси первой потянула за ручку тяжёлой двери, и та мягко отворилась — значит, хозяин мельдома не боится незваных гостей, раз смазал петли. Софике вошла после подруги, запрокинула голову и восторженно открыла рот. Лучи заходящей Тельсы устроили причудливую игру света и тени, выстроив фрактальный узор на противоположной стене — как будто посетители здания находятся внутри огромной многогранной призмы. Обычно Софике не любила большие и пустые помещения — их всегда хотелось заполнить хоть какими-то вещами, чтобы не было ощущения транспортного ангара. Но в мельдоме настрой почему-то создался другой — светлый, воздушный, умиротворённый. Кроме одинокого стула у дальней стены, никакой мебели здесь пока (или уже?) не нашлось. Слева раскинулись строительные леса с двумя лампами на втором этаже. Судя по мокрым пятнам цементного раствора, кто-то совсем недавно трудился над заплатками. На полу повсюду валялся строительный мусор — коробки, мешки, крепёж, поломанные свёрла…
— Ого-о! — громковато воскликнула Олиси, тоже любуясь светопредставлением.
Её голос разнёсся по всему залу и как будто устремился ввысь, под прохудившиеся своды башенок. Олиси испуганно зажала рот и нервно хихикнула. «Вот это звук!» — восхитилась Софике. Когда она более серьёзно занималась пением, ей, конечно, доводилось бывать в концертных залах и даже выступать со сцены. Но акустика тех зданий затачивалась под определённые цели — мельдом же казался совершенно голым внутри, не приспособленным под качественную реверберацию и подавление паразитного эха. Захотелось проверить, случайно ли у Олиси получилось, или нет.
Софике прокашлялась и попробовала разогреть голосовые связки: сначала тянула согласные, потом пробежалась вверх-вниз по лесенке нот, поупражнялась со слогами… Олиси улыбнулась и отправилась гулять по мельдому, попутно пиная мусор, чтобы собрать его в одну кучу вместо хаотично разбросанных ошмётков.
Наконец Софике запела по-настоящему. Она выбрала гимн Панерута — жизнеутверждающий, полный любви к стране и к людям, объединяющий народы и вдохновляющий на подвиги. Её голос как будто заполнил собою весь зал: усиливался стенами, набирал глубину и медленно затухал уже под потолком. Олиси иногда подпевала, не особо, впрочем, стараясь — и всё равно потрясающая акустика превращала их дуэт в настоящий многоголосый хор. Здесь, в мельдоме, гимн зазвучал в полную мощь. Софике так прониклась стихами, что расчувствовалась и в конце исполнения даже украдкой смахнула выступившие слёзы. Она буквально подпрыгнула, когда в тишине, перемежаемой шагами Олиси, раздались аплодисменты.
Моро Сан, тот самый загадочный инопланетянин-телепат, сидел на единственном стуле в помещении. Как он прошёл мимо подруг незамеченным?..
— Какой чудный голос. — Он улыбнулся и изобразил, будто снимает невидимую шляпу и кланяется. — Моё почтение. Как бы сказали у меня на Родине — Энгельсштиммэ. Только, боюсь, у вас это не считается комплиментом.
— Моро! — Олиси округлила глаза. — Как ты сюда просочился? Телепортировался, что ли?
Рядовой усмехнулся и загадочно пожал плечами. Софике вздрогнула во второй раз, когда из тёмной комнатушки, куда Олиси ещё не заглядывала, послышался ещё один голос:
— Поддержу, вы поёте просто изумительно! — Из дверного проёма показался взлохмаченный самориец в немного помятом рабочем комбинезоне. — Простите, я тут заработался, решил прилечь и не заметил, как уснул. Проснулся под звуки вашего волшебного голоса — спросонья решил, что Пророки вернулись и послали вперёд себя Вестниц. Потом уж сообразил, что гимн Панерута Вестницы вряд ли споют. Специально ждал, когда вы закончите — не хотел напугать. Ах да, позвольте представиться: Дио Мереш.
— Софике Сото, — смущённо отозвалась Софике и махнула на Олиси. — А это моя подруга, Олиси Муни.
— Вот так тренируешься-тренируешься, строишь из себя крутого спецагента, а потом к тебе подкрадываются два мужика на открытом пространстве, и ты их даже не замечаешь, — пожаловалась та.
Дио подошёл к Моро и протянул ладонь для рукопожатия — тот не только не поздоровался, но и отвернулся с презрительным выражением лица. Дио, стушевавшись, положил руку в карман. Подруги непонимающе переглянулись.
— Знаете, Софике, вы меня просто спасли, — прочистив горло, откровенно заявил Дио. — Я которую неделю ломаю голову над тем, что делать с мельдомом. Ваш робот, Рэйзор, предупредил, что я должен предоставить «Третьей стороне» план реконструкции. Я всё тянул время, потому что ничего толкового придумать не мог, и тут — вы! Меня наконец-то осенило: надо переделать мельдом под выступления. Построить сцену, поставить кресла для слушателей. Если вложиться в обустройство, то здесь и концерты можно будет давать, и лекции читать. Ведь военным ездить в Коор далековато, а выписывать гражданским пропуски в штаб-квартиру каждый раз накладно. Что скажете, как вам идея?
Дио с надеждой воззрился на подруг, и Софике почувствовала себя крайне неловко. Олиси, напротив, с готовностью взяла на себя роль оценщика бизнес-плана.
— Ну-у, тут переделывать слишком много придётся. — Она принялась загибать пальцы: — Зал маленький. Если концерт, то разве что самодеятельность какая-то, чтоб поклонников максимум несколько десятков. Популярную группу сюда не притащишь. Потом, под лекции и под выступление музыкальной группы совершенно разное оборудование нужно. Проводку тащить, опять же. Это дорого и долго. Моро, что скажешь?
Настал черёд Моро дёрнуться — похоже, участвовать в обсуждении он не собирался вовсе.
— Мельдом останется мельдомом, как его ни раскрашивай, — зло выплюнул он. — Маяком.
— В каком смысле? — Олиси непонимающе нахмурилась.
— В прямом. — Моро недобро смотрел на опешившего Дио. — Он знает, о чём речь.
Софике решила сменить тему. В принципе, ясно, почему Моро так некрасиво себя ведёт — после вторжения атлериев многие жители Тохша до сих пор ненавидят религию и всё с ней связанное. Возможно, неприязнь рядового Сана к владельцу мельдома имеет те же корни.
— Моро, ты так и не ответил, как сюда прокрался, — требовательно сказала Софике. — И вообще, с какой ты планеты? Инструктор на курсах сказал, что сейчас иномирян на Тохше нет, командировки отменены. Мы тебя искали-искали, а ты куда-то запропастился. Признавайся, ты маг?
Моро фыркнул и расхохотался так искренне, что Софике сама улыбнулась. Солдат резко оборвал смех, поднялся со стула и скрестил руки на груди. Глаза его, и без того необычного синего цвета, разгорелись ещё ярче. Дио попятился и зачем-то загородил собою Олиси.
— Нет, я не маг, — спокойно ответил Моро и ухмыльнулся.
Ухмылка неожиданно поползла всё шире и шире, исказив привлекательное лицо рядового уродливой гримасой. Софике с холодком осознала, что его облик ненастоящий. И сам он — не человек.
— Я гораздо хуже, — добавил Моро Сан и жутко оскалился.
Глава 24. Телепорт и его производные
Первую после всех военных учений «летучку» Рэйзор созвал на базе — благо, вал совещаний схлынул, и свободных конференц-залов в административном центре было предостаточно. Консервативный стиль кое-где крепко держал позиции, не собираясь сдаваться под натиском технологий: в оснащении забронированной комнаты имелись лишь устаревший проектор, кипа чистых листов плюс несколько карандашей и ручек на П-образном столе.
Собрались все, кроме Мойеде — он с десятком бойцов своей роты патрулировал окрестности штаб-квартиры. По левую руку от Рэйзора, занявшего место во главе стола, сели Серео и Крес, по правую — Селиса и Идир. Ветер пришёл последним: судя по слабому запаху дезинфектора от его корпуса, разведчик недавно вернулся с другой планеты и подвергся санобработке. Селиса настороженно покосилась на нового робота, а Идир с Кресом, напротив, восприняли его появление с энтузиазмом.