Олиси брезгливо скривилась и отрезала кусочек мяса. С ферьером Амалой Тессен, старшим оператором аванпостов, она познакомилась только утром, но новая коллега вела себя так, будто знает Олиси уже лет десять. Этой невзрачной белобрысой ламерийке с мелкими чертами лица, смахивающей на какого-то грызуна, как будто не терпелось поделиться всеми грязными сплетнями об омарате Кариш. Олиси сначала обрадовалась халявному информатору, но вскоре почувствовала, как Амала душит её подробностями, половину из которых, похоже, выдумала сама. Про Мседео ходило много небеспочвенных слухов, но по описаниям Амалы омарат Кариш представляла собою просто-таки воплощение всех пороков в красивой обёртке.
— А пошему она боитша? — с набитым ртом полюбопытствовала Олиси.
— Её вроде роботы изнасиловали, когда она в плену была, — небрежно ответила Амала и зачерпнула ложкой овощи, потонувшие в соусном море. — Хотя с таким-то послужным списком удивительно, что её это травмировало.
Олиси поперхнулась и постучала себя по груди, помогая мясу проскользнуть по пищеводу. Нет, неприязнь Амалы к Мседео точно носит личный характер. Но и послать назойливую коллегу куда подальше уже не получится: ламерийка явно мстительна и злопамятна. Придётся терпеть и поддакивать, пока Софике не вернётся, ну а потом потихоньку свернуть общение.
Олиси подозревала, что Амалу протащили в «Третью сторону» буквально за уши — обычно таких отсеивают ещё в интернатуре. Но ламерийка набрала семь баллов из десяти возможных по шкале чувствительности к отражениям миров, и отказывать подобным специалистам в трудоустройстве очень сложно.
Одна польза от этой Амалы — она успела занять место в столовой возле окна. Сегодня на ужин подтянулось немало людей, и Олиси за болтовнёй по привычке рассматривала всех проходивших мимо столика. Вдоль витрин с едой выстроилась длинная очередь — сотрудники в её хвосте вытягивали шеи, с тревогой наблюдая, как быстро уменьшается количество вазочек с ягодным муссом, украшенным кремовыми завитками. Олиси уже несколько дней не ела ничего сладкого и теперь пожирала глазами чужие подносы с лакомством, но мужественно терпела.
В конец очереди пристроился Идир с офицерами из своего звена — все в тёмно-фиолетовых робах пилотов. Олиси исподтишка показала спине шерла неприличный жест правой рукой.
Амала наконец-то осушила соусное море с овощными рифами и принялась за десерт, дразняще медленно снимая верхний кремовый слой. Олиси с вожделением сглотнула.
— Фигуру бережёшь? — насмешливо спросила Амала, облизывая ложку.
— Волю тренирую, — хмуро ответила Олиси, не в силах отвести взгляда от притягательного содержимого вазочки.
Краем глаза она заметила, как рядом прошли — нет, не прошли, проплыли! — две фигуры в тёмных одеждах. И тут же сослуживцы в округе перешли на шёпот, словно эти двое своим присутствием приглушали громкость бесед. Олиси машинально посмотрела вослед и обомлела — таких необычных людей она ещё не встречала. Высокие, худые на грани с болезненностью мужчина и девушка с иссиня-чёрной кожей, одетые в странную одежду, на вид сшитую из шкур животных. Прямые чёрные волосы девушки достигали пояса, а седая растрёпанная коса мужчины и вовсе доходила до ягодиц. Подол облегающего платья незнакомки почти подметал пол, и в глубоких вырезах по бокам мелькали её босые ноги. Незнакомец в жилете и шортах тоже не носил никакой обуви. Пара присоединилась к очереди, и компания Идира настороженно уставилась на пришельцев.
— Это темийцы, что ли? — сипло выдавила Олиси.
Амала скорчила недовольную гримасу.
— Нет. Итиайя изволили пожаловать. Иномиряне, да ещё и маги. Чванливые до невозможности.
Темнокожая девушка обвела столовый зал скучающим взором: в отличие от темийцев, её глаза были светло-голубыми, почти белыми. И сам зрачок тоже казался каким-то мутным и размытым. Нечеловеческий взгляд.
— Их в одиночку отпустили по штаб-квартире гулять? — поразилась Олиси.
— Ну, дорогу показали, наверное, — хихикнула Амала. — Они всех так достали, что с ними никто не хочет возиться.
— И даже переводчиков не выдали? — продолжала удивляться Олиси, не увидев в ушах иномирян характерных «капелек».
— Олиси, ну что ты как маленькая? — Амала презрительно повела плечом. — Мы всё предусмотрели. Итиайя запоминают другие языки, прикоснувшись к голове их носителя. У них телепатия такая особенная, мы сами пока не знаем, как это работает. Выражаются неуклюже, но понять их можно.
Олиси позабыла о десерте и следила за иномирянами. Впрочем, они привлекли внимание всех посетителей столовой, и такое положение дел магов совершенно не смущало. Пока очередь продвигалась, итиайя брали блюда с витрины, крутили их в руках, обнюхивали, морщились и ставили обратно. Иномирянка по понятным причинам приковывала взгляды больше седого спутника: её платье недвусмысленно обрисовало все изгибы пусть и худого, но весьма женственного тела. Идир распушил хвост и разве что не гарцевал: шёл спиной вперёд, лицом к итиайя, периодически делал маленькие шажки ближе к гостям штаб-квартиры и придвигал к ним всё новые блюда. Заигрывания прошли незамеченными, и Олиси видела, как мрачнеет лётчик, привыкший к заинтересованности женщин. Наконец придирчивая парочка дошла до конца витрины, где стояли заветные десерты, и шерл широким жестом преподнёс красотке ягодный мусс. Даже не посмотрев на пилота, она склонилась над вазочкой в его руке, придерживая волосы пальцами, настороженно понюхала и с разочарованным видом отстранилась. Униженный Идир так и застыл на месте, а итиайя, молча обойдя его по дуге, встали между шерлом и его ошарашенными подчинёнными.
— Что вы вообще сюда пришли, раз ничего не нравится? — в сердцах бросил Идир, сердито запихнув десерт обратно на полку. — Ходите тут всем недовольные… Что вы забыли на Тохше?
Иномирянин обернулся и смерил его презрительным взглядом.
— Вы слабые, поэтому мы здесь, — рокочущим голосом произнёс он.
— Я ж говорю, хамло, — заключила Амала, тоже наблюдавшая за сценкой.
У неё зазвонил элеком, и она поднесла его к уху.
— Да?.. Вы не могли бы подождать? Ну хорошо, хорошо, иду. — Амала, вздохнув, нажала кнопку отбоя. — Мседео снова выпендривается, не хочет работать. Меня попросили её подменить, а то больше никто в истории отражений не разберётся.
— А торерат Хан? — спросила Олиси.
— Ну ты прикинь, если торерат вместо омарата вкалывать начнёт? — ухмыльнулась Амала. — Это ж все поймут, что Акан у неё на коротком поводке. Доедать десерт будешь?
Амала подвинула вазочку с муссом, и Олиси качнула головой. «Ну да, размечталась — за тобой доедать», — едва сдерживая раздражение, подумала она.
— Нет, спасибо. Я скоро тоже пойду.
— Ну, как хочешь. — Амала приторно улыбнулась. — Увидимся завтра.
Олиси осталась наблюдать за разъярённым Идиром и заносчивыми иномирянами в надежде на продолжение конфликта. Но нет — шерлу хватило ума больше не цепляться к итиайя и вместе с ферьерами расположиться подальше от невежливых магов. Те взяли обычную воду со льдом и попросили столовых робопомощников бросить в стаканы листики душистой ли́ссы, которой обычно украшают десерты. Больше итиайя не разговаривали — просто сидели, попивали воду и смотрели то друг на друга, то в окно. «Они ж телепаты, — вспомнила Олиси. — Наверное, мысленно общаются. Удобно».
***
Уже на пороге Центра управления аванпостами Рэйзор понял, что выбрал не лучшее время для беседы с торератом Ханом.
В зале обычно говорили шёпотом, поэтому спор на повышенных тонах звучал как уличная перебранка. Так, кто с кем ругается? Судя по голосам, омарат Кариш с… ксаратом Келлемоном? Что он тут делает?
Свет голограмм над единственным открытым аванпостом выхватывал человеческие фигуры из полумрака. Остальные операторы второй смены попрятались в звуконепроницаемые куполы, как моллюски в раковины; Рэйзор подозревал, что не столько из-за работы, сколько из-за нежелания оказаться между двух огней — точнее, даже трёх, если считать молчащего торерата Хана. Омарат, как обычно, напрочь игнорировала субординацию и протоколы: откинувшись в кресле и расслабленно положив руки на подлокотники, она сидела в присутствии ксарата Келлемона, как если бы к ней обращался подчинённый. Стоявший рядом Акан Хан сжимал спинку её кресла — понять бы, для поддержки или, наоборот, предостережения. Гес заложил большие пальцы рук за поясной ремень и перекатывался с носков на пятки, давая хоть какой-то выход распиравшим его эмоциям.
— Я не собираюсь перед тобой отчитываться, Келлемон. Доклад я делала для Совета, а не для тебя. Разговор окончен, — холодно обронила Мседео и демонстративно взялась за визор оператора.
Если бы Селиса Аванис вела себя подобным образом перед другим ксаратом, Рэйзор сразу сделал бы ей строгий выговор. Акан всегда был слишком мягок с подчинённой — вот и сейчас промолчал, спуская с рук наглую выходку.
— Докладом твоим разве что подтереться можно! — сгоряча выпалил Гес, но опомнился и произнёс уже более спокойно: — Поставлена задача расшифровать историю отражений и определить цепочку событий на Смиде. Задачу ты не выполнила. В докладе указано, что глубокий анализ невозможен. По какой, хунд побери, причине он невозможен?
— По такой, что интуиция мне подсказывает туда не лезть, — склонив голову набок, устало произнесла Мседео. — И ты не лезь туда, в чём не разбираешься, Келлемон.
— Интуиция? Это что за инструмент измерения такой — интуиция?! — Гес воззрился на торерата Хана и раздражённо ткнул в него пальцем: — Чтоб к полуночи у меня на столе лежала объяснительная записка, почему твой отдел не выполняет свои обязанности. Я найду управу и на тебя, и на Кариш. Маллинана ты знаешь.
— Я давно знаком с уважаемым Эделем Маллинаном, но, боюсь, изучение специфики работы операторов за пределами его компетенции, — язвительно отозвался Акан.
Да уж, зашёл Рэйзор действительно неудачно. Помимо того, чтобы убедить Акана пересмотреть отношение к бывшему демону, он как раз хотел уточнить расплывчатые формулировки в докладе Мседео — возможно, темиец дал бы чуть больше информации. Келлемон опять всё испортил.