ою ярость на… На мне. Неважно.
— А во-вторых? — подалась вперёд Маша. — Я помню, куда тебя забирали тогда, из усадьбы! Там, — многозначительно взглянула она на потолок. — Проходимцев действительно не держат…
— А во-вторых только что эта дама слово в слово повторила слова куратора. Он сказал мне, мол, если кто-то необычный предложит вам что-нибудь этакое — не в коем случае не соглашаться. Это он сказал сразу после рекомендации не пытаться покинуть учебку. — усмехнулся я.
Все согласились, что это не спроста.
Быстро решили, что начнём спокойно спускаться вниз, а на втором этаже, если не встретим никого подозрительного, завернём к Платону Степановичу. Пообщаемся.
Время как раз обеденное, так что в общаге мы никого не встретили… пока не спустились на второй этаж.
— О! Снова здарова! — мрачно усмехнулся я.
— З-зд-дравствуйте, б-барон! — нервно заикаясь поприветствовал меня тот самый очкастый Зубов, которого один раз уже использовали, чтобы меня подставить.
Что-то не верится, что встреча именно с ним именно на этом этаже — забавное совпадение. Парнишка сидел на удобной скамейке, которых полно наставили по коридорам общежития. Но, как только мы начали надвигаться на него, стремительно вскочил.
— А ч-что это вы на меня так смотрите, господа⁈ — затравленно промямлил он. Мои люди, подчиняясь отработанному нами до этого сигналу, быстро брали Зубова в полукольцо. Однако, и этот тип уже смог взять себя в руки.
— Чего кушать не идёшь, Лёха? — панибратски спросил я его, делая резкий шаг вперёд — словно собираясь атаковать — и протягивая ладонь для рукопожатия. — Обед же!
Отшатнувшись и тут же уперевшись спиной в незаметно обошедшего его княжича, Зубов заметно сглотнул, но всё-таки ответил уже почти спокойно:
— А вам-то что, господин Лихачёв? Время свободное, где хочу, там и хожу. На этом этаже у меня комната и вообще…
— Что, опять какая-нибудь баба уломала нас подставить? Или проследить? — в лоб задал я вопрос, надвинувшись ещё ближе. Если ты тупо сильнее оппонента, в девяти случаев из десяти нет никакого смысла выдумывать изящные способы его раскрутки.
У нас тут дел по горло, а всякая мразь под ногами путается!
— Вон там туалет. — указал я пальцем, нарочно не давая Зубову ответить на вопрос. — Заприте-ка его там и пойдём уже пожрём! Будто сто лет не ел…
Все мои соратники, как и княжич, уже слышали от меня историю о попытке подставить меня при помощи этого очкарика. Так что недоумения в их взглядах я не заметил.
Чёрт возьми, да мы только-только вернулись из утробы исполинской иномирной твари, которая может сожрать всех местных «воинов» и ещё добавки попросит! Мы целого принца океана пленили, а теперь должны тратить своё время на всяких слизняков, думающих, что их родовые дрязги имеют значение⁈
Я, конечно, о хозяине этого очкарика. Или о хозяйке… откровенно говоря, я уже начинаю допускать, что та сучка действовала без ведома Милютина. Хотя, как знать… Да и не так это важно.
Судя по озлобленным физиономиям моих людей, схожие мысли посетили всех нас. Так что стоящий за спиной паренька Василий просто схватил его, с силой зажав рот, а Виктор и Алиса, как наиболее фигуристые ребята из оставшихся, подхватили извивающуюся червём «шестёрку», затаскивая в туалет.
— Не прибейте его там! Магию применять против своих всё равно нельзя.
— Вы не имеете пра-а-а…
Мне тоже нельзя терять бдительность! Ещё отдавая приказ по поводу Зубова, я астральным зрением оглядел весь коридор и спуск на лестницу, двери блоков… Чисто.
Во всяком случае, уровня владения астральным зрением в этом теле не хватило, чтобы кого-то увидеть. Но это мало что значит. Девчонка, пытавшаяся меня подставить в прошлый раз, умела скрывать ауру.
— Фух! — вернулся с «задания» княжич вместе с остальными. — Укусил меня, падла! Тьфу, ненавижу типов, опускающихся до роли шестёрки в планах каких-то малолетних обезьян!
— Ну, ну, княжич! — усмехнулся я. — Зря вы так презрительно о своём друге… как же его звали? Ну тот, который должен был вам подсуживать на нашей с вами дуэли…
Шувалов переменился в лице. Секундный гнев сменился маской стыда, глаза его опустились.
— Знаю, с того случая прошло ещё очень мало времени, но… Я так скажу. Тогда я и сам был отпетой сволочью. Мне искренне стыдно за то, какую чушь я считал чем-то важным совсем недавно.
Остальные недоуменно смотрели на нас. Ну да, только Юля ведь в курсе про дуэль. Да и то без подробностей. Но сейчас не до погружения в воспоминания!
— Проверьте лучше все блоки. Мало ли, кто там ещё прячется. — тихо сказал я, слушая удары в дверь, доносящиеся из сортира. — А чё этот не орёт, не зовёт на помощь?
— Я его оперативно связала там, и рот заткнула. — хмыкнула Каховская. Я присвистнул. Множество полезных навыков скрываются в этой юной особе!
Блоки проверили быстро. Никого. Значит на первом этаже кто-нибудь сидит, ждёт, когда спустимся. По-любому ведь пасёт кто-нибудь! Да и плевать.
Камер в общежитии нет — многие дворяне категорически против камер, и этой традиции пока не сломила даже армия. А частная слежка незаконна. Так что, если за нами следит ещё кто, магией или техникой — это его вина, а не наша. Мы свернули в блок 201–205, занятый Платоном и его гаремом.
— Добрый день, почтенные! — отсалютовал нам толстяк прямо через приоткрытую дверь. — Что вы там за дебош устроили в коридоре?
Не дожидаясь приглашения, мы всей толпой ввалились в помещение. Просторное, раза в два просторней наших комнат, оно сразу стало каким-то тесноватым.
— Да они же две комнаты соединили! — всплеснула руками Юля, оглядывая помещение. — Это законно вообще⁈
— Душечка, это не мы соединили. Это комната одного из отпрыском великокняжеского рода! Во время учёбы, знаешь ли, красавица, мы друг друга недолюбливали. Я уже отправил ему фотографию сего чудного местечка… И себя в нём, конечно же!
Говорил это граф, обильно жестикулируя пухлой, но, надо заметить, довольно мощной рукой, в которой он сжимал куриную ногу. Вообще запах жареной курицы по помещению разносится отменный.
Живот с новой силой напомнил о том, как давно мы ели. Тьфу, не до того сейчас!
А вот пузо графа явно не скучало! Сейчас он не сидел, а возлежал на своём летательном диске, как в гамаке. Серая узорчатая рубашка неведомых размеров, надетая на него, свисала расстегнутой, оголяя розовый складчатый живот. И не только живот…
— Фу! Можно хоть не при посторонних, варвары⁈ — взвизгнула Маша, покраснев, глядя на то, как одна из девушек стоит на коленях, склонившись к низу живота графа Морозова.
Посмотрев туда же, Алиса и, кажется, даже Василий тоже зарделись. Лишь Юля, Виктор и я остались совершенно безразличны. Мне так наоборот происходящее напомнило, как проводили время и даже принимали просителей многие владыки моего времени.
Нужно же показать всякой черни, насколько их правитель стоит выше них. Иначе никто не будет перед тобой приклоняться!
Сам Платон лишь рассеянно отмахнулся, отгрызая кусок куриной ноги.
— Душечка… вы ведь графиня, кажется? Ваше Сиятельство, я бы с удовольствием перешёл к таким отношениям, в которых мы с вами не будем посторонними! А что до варваров… О да, мне иногда нравится воображать себя вождём дикарей, или древним султаном, берущим от жизни всё, что хочется!
С этими словами, граф махнул рукой — и его ладонь с неприятным хрустом вытянулась, кость прорвала розовую кожу, и из руки вырос желтоватый костяной клинок, напоминающий восточную саблю.
Полюбовавшись этим непрактичным оружием, граф вернул руку на место.
— Лучше б ноги себе отрастил, раз такой мастер! — процедила Маша, закрывая за нами дверь.
А вот это Платону явно не понравилось. Лицо его пошло морщинами, скривилось в гримасе неприязни — этот парень, всего двадцати с небольшим лет отроду, стал напоминать заплывшего жиром старика.
Даже больше, чем напоминал его обычно.
— Не получается. — коротко и холодно бросил граф. — Ни у кого.
Это меня заинтересовало. Значит, покалечили его каким-то оружием, повреждающим Источник, или даже саму ткань души. Телесные-то раны адепт Жизни может исцелять даже не особо замечая. Но куда больше меня интересует, зачем мы понадобились этому неприглядному типу.
Это я и спросил.
— Мне тут птичка на хвосте принесла, что вам надо срочно покинуть учебку. — вальяжно протянул граф, подтягиваясь и заканчивая свой… акт с одной из разодетых девиц. Та спокойно встала и, вытираясь, направилась к расположенной тут же раковине. — Вас интересует подобное?
Понятно. Выходит, даже вот это вот чучело может работать на Лопатина. И, судя по тому, как быстро граф прислал к нам свою барышню, Даниил Григорьевич связался с ним очень и очень оперативно.
Не произнося ни слова, я кивнул.
— Ну, нет так нет! — с наигранной обидой просюсюкал Платон Степанович. — Воля ваша!
А сам, покряхтев, устроился поудобней на своём лётном аппарате, затянул шнурок на своих шортах, и плавно направился к большому зеркалу, стоящему тут же, у одной из стен.
— В таком случае, мне просто хотелось бы познакомиться с моими будущими соратниками на поле боя. — весело произнёс он, чертя на довольно пыльном зеркале какие-то узоры.
— Это же портал! — шепнула мне на ухо Каховская. Я уже и сам видел, как изменяется аура зеркала, но не так конкретно. Всё-таки девушка специализируется на современных порталах.
В моё время зеркала делали ещё слишком убогими, так что для портальных поверхностей они не годились. А созданное магией использовать как базу артефакта обычно не стоит.
— Бой это всё-таки очень непростая штука! — продолжал ехидничать граф, не обращая внимания на наши скептические взгляды. — Опасная! Нужно же знать, кто чего стоит…
— Заперли… Ушли… — донеслись вдруг до наших ушей крики из коридора. Этот визгливый плачущий голос, конечно, все узнали. Не думал, что выпускать его придут так быстро.