— Что это такое? — я показала на лужу.
Чудовище перевернулась на ноги, юркнула за кухонный островок и выглянула оттуда с виноватым видом.
— У тебя есть отличная дверь для собак. И меня не волнует, идет ли дождь, ты отправляешься на улицу.
Чудовище спряталась еще раз и поскулила.
Магия зазвенела — мягко, чтобы только я могла услышать. Гостиница сообщала, что у нас гости.
Посетители!
Чудовище взорвалась лаем, наворачивая узкие круги вокруг лужицы. Я поскакала на одной ноге к раковине, подставила вторую под кран и помыла руки и ногу с мылом. Пол под лужицей разверзся, образовав узкий проем. Плитка воспарила, внезапно став жидкой, и оскорбительная лужа исчезла. Пол принял обычное состояние. Я вытерла руки кухонным полотенцем, пробежала к парадной двери, пока Чудовище вертелась под ногами, и распахнула ее.
Белый Форд Эксплорер припарковался у дороги. Через экран я разглядела человека за рулем. Рядом с ним сидела женщина. Позади них виднелись две маленькие головки, вертящиеся туда-сюда — дети, вероятно, очень уставшие после долгой поездки. Хорошая семья. С помощью магии я переместилась вперед.
Ой.
Значит, мне не показалось, что магия прозвенела как-то не так.
Человек выбежал из машины, прикрывая рукой очки от дождя, и остановился под крышей крыльца. Ему было приблизительно тридцать пять, и был он похож на обычного папу из пригорода: джинсы, футболка, немного отчаянное выражение лица человека, который пробыл в автомобиле с маленькими детьми в течение нескольких часов.
— Привет! — поздоровался он. — Я хотел бы снять комнату.
Точно знаю, что у Гертруды Хант была частная телефонная линия, но не имелось никаких сведений о гостинице в сети. Нас не было ни в одной туристической брошюре. Как они нашли нас?
— Извините, но мест нет.
Он моргнул.
— Что значит — у вас нет мест? Такой большой дом и ни одной машины на дорожке.
— Простите, но у нас все занято.
Женщина вышла из автомобиля.
— Что так долго?
Мужчина повернулся к ней.
— У них нет мест.
Женщина посмотрела на меня.
— Мы проехали шесть часов под дождем из Литл-Рока. Мы не составим вам больших проблем. Нам всего лишь нужно несколько комнат.
— В двух милях отсюда есть хороший дом отдыха, — ответила я.
Женщина развела руками.
— Моя сестра живет в этом районе. Она сказала, что единственный гость здесь — это престарелая леди.
Ах. Тайна разгадана. Соседи знали, что я управляю гостиницей домашнего типа, потому что это был единственный способ, которым я могла как-то объяснить случайных гостей.
— Это из-за того, что у нас дети? — спросила женщина.
— Отнюдь, — возразила я. — Вам объяснить, как добраться к Холидэй Инн?
Мужчина скривился.
— Нет, спасибо. Идем, Луиза.
Они развернулись и направились к машине. Женщина пробормотала себе под нос что-то вроде «…возмутительно».
Я смотрела, как они садятся в машину, разворачиваются и уезжают. Отель мягко прозвенел, отмечая их отъезд.
— Я думала, у нас гости! — донесся с лестницы голос Калдении.
— Не те, что нужно, — ответила я.
Гостиница скрипнула. Я погладила дверную раму.
— Не переживай. Все наладится.
Калдения вздохнула.
— Тебе следует сходить на свидание, дорогая. Мужчины так внимательны, когда им кажется, что ты пустишь их в свою постель. Это замечательно подействует на твое настроение.
Свидание. Конечно.
— Как насчет Шона Эванса?
— Его нет дома, — сказала я тихо.
— Плохо. Было весьма забавно, когда он и его товарищ вертелись вокруг, — Калдения пожала плечами и поднялась вверх по лестнице.
Около пяти месяцев назад, я смотрела, как Шон Эванс открывает дверь и уходит через нее к великой вселенной. С тех пор я ничего от него не слышала. Не то, чтобы он был мне чем-то обязан. Единственный поцелуй вряд ли можно назвать отношениями, несмотря на то, что он был незабываемым. Я по опыту знала, что вселенная огромна. Одной женщине сложно конкурировать со всеми ее чудесами. Кроме того, я хранительница отеля. Гости пускаются в волнительные приключения, а мы остаемся на своем месте. Такова суть нашей профессии.
Но повторение этих слов самой себе снова и снова не улучшали моего состояния. Когда я думала о Шоне Эвансе, то ощущала себя, как канадский менеджер в однодневной командировке в Майами в середине февраля. Он едет на такси, любуется из окна видом на пляж, зная, что ему не выпадет возможности там побывать, и воображает, каково это гулять по песку и чувствовать под ногами волны. У нас с Шоном все могло получиться, будь на это больше времени. Теперь мы уже никогда не узнаем, стал бы этот пляж для нас раем, или же мы бы нашли там медуз в воде и песок в еде.
Наверное, это было к лучшему. Все равно от оборотней одни проблемы.
Я уже собиралась закрыть дверь, как магия коснулась меня словно рябь от брошенного в пруд камешка. На этот раз у нее был совсем другой оттенок. Кто-то ступил на гостиничные земли. Кто-то могущественный и опасный.
Я потянулась за метлой, стоящей в углу двери и вышла на крыльцо. Фигура в сером дождевом плаще стояла у изгороди, прямо на краю территории гостиницы, вежливо дожидаясь приглашения войти.
У нас посетитель. Может даже гость, в этот раз тот, что нужно. Я склонила голову, едва заметно кивнув.
Две двери передо мной открылись. Кто-то медленно приближался. Посетитель был высок, почти на фут выше меня, примерно шесть футов и два, возможно, три дюйма. Он вошел в отель. Я последовала за ним, за мной крепко закрылась дверь.
Мужчина потянул за шнурок капюшона и скинул свой дождевик. Ему было около тридцати, мускулистый и подтянутый, светлые волосы до плеч стянуты сзади в хвост. На нем была белая рубашка с широкими рукавами, темно-серые брюки и мягкие черные сапоги, доходящие до середины голени. Его торс обтягивал украшенный жилет, черный с синей вышивкой, он подчеркивал контраст между его широкими плечами и плоским животом. Кожаная портупея на узких бедрах поддерживала длинные, узкие ножны с изящным плетеным эфесом, видневшимся на них. Наверное, в его гардеробе есть шляпа с широкими полями и пушистыми белыми перьями, и парочка плащ-накидок.
Его лицо поражало. Мужское, с резкими чертами, но не грубое, с сильными и изящными линиями, которые обычно зовутся аристократическими; высокий широкий лоб, прямой нос, высокие скулы, квадратная челюсть и полные губы. Он не был похож на женщину, но его можно было назвать скорее прекрасным, чем красивым.
Мужчина улыбнулся мне. Легкая смешинка мелькнула в его голубых глазах, словно мир то и дело забавлял его. Его взгляд светился умом, уверенностью и расчетливостью. Он не смотрел, он наблюдал, замечал и оценивал, и, как мне показалось, даже если его губы и глаза улыбались, его разум, острый как бритва, оставался начеку.
Я уже видела его раньше и помнила это лицо. Вот только где?
— Я ищу Дину Демилль, — его голос очень подходил ему: теплый и уверенный. У него был легкий акцент — не британский, и даже не южноамериканский, а странный, являющийся комбинацией обоих.
— Вы нашли ее, — я улыбнулась, — Добро пожаловать в гостиницу Гертруда Хант. Ваш плащ?
— Спасибо, — он протянул мне, и я повесила его на крючок за дверью.
— Желаете остаться?
— К сожалению, нет, — он улыбнулся, оправдываясь.
Так и знала.
— Чем я могу вам помочь?
Он поднял руку и нарисовал что-то в воздухе между нами. Воздух при движении его пальца загорался голубым. Стилизованное изображение весов, две чаши на одном уровне, воспарило между нами секунду и исчезло. Арбитр. Мать твою. Мой пульс ускорился. Кто мог подать на нас в суд? У Гертруды Хант не было средств, чтобы решать иски.
Я облокотилась на метлу.
— Я не получила уведомления об арбитраже.
Он улыбнулся. Его лицо просветлело. Ничего себе.
— Прошу прощения. Боюсь, я произвел на вас неверное впечатление. Вы не участник судебного процесса. Я пришел обсудить деловое предложение.
Деловое предложение было всяко лучше арбитража. Я указала на диваны в гостиной.
— Пожалуйста, располагайтесь. Хотите чего-нибудь выпить, Арбитр?
— Не откажусь от горячего чая, — отозвался он. — И пожалуйста, зовите меня Джордж.
Мы сидели в удобных креслах и потягивали чай. Джордж хмурился, очевидно, собираясь с мыслями. Он казался таким… приятным. Культурный и благородный. Но, судя по моей работе, как вы уже поняли, первое впечатление обманчиво. Я щелкнула языком, и Чудовище прыгнула на мои колени, устроившись так, что она в любой момент могла сделать выпад. Осторожность никогда не помешает.
— Вы слышали о Нексусе? — спросил Джордж.
— Да. — Я была на Нексусе. Это одно из тех странных мест галактики, где реальность сворачивалась крендельком. — Продолжайте, пожалуйста. Мне бы хотелось получить всю информацию, прежде чем я предположу что-то, о чем не имею понятия.
— Отлично. Нексус — просторечное название Вантрикваст IV, звездной системы с единственной обитаемой планетой.
Он не запнулся на названии. Для этого требуется практика.
— Нексус является временной аномалией. Время течет там быстрее. Месяц на Земле примерно равен трем месяцам на Нексусе. Тем не менее, биологическое старение протекает с той же скоростью, что и на родной планете.
Мой брат, Клаус, как-то пытался объяснить мне парадокс Нексуса, оперируя формулами. В то время мы были заняты поисками родителей, и мудреное объяснение я пропустила мимо ушей. В моем понимании все сводилось к магии. Вселенная полна чудес, и некоторые из них могут свести вас с ума, если вы будете слишком много о них думать.
— На Нексусе также находятся большие подземные залежи куйо в природе, вязкой жидкости, которая, будучи очищенной, используется в производстве того, что называют «фармацевтическими активами значительной стратегической важности».
— Он используется для производства военных стимуляторов, — сказала я. — Они по-разному воздействуют на большинство видов, но чаще всего увеличивают силу и скорость, подавляя усталость и страх. К примеру, людей они превращают в берсерков.