— Пытками? — удивился я.
— А как ты думал проводят допрос в замковой тюрьме?
— Не знаю, думал просто подробно расспросят.
— Да уж, — поднимаясь из-за стола невесело хмыкнул лысый мужчина, — расспросят. Так расспросят, что жить после этого не захочется. Я всё что хотел, услышал. Поспешим в верхний город, ты очень впечатлил Климентия и Амбру, если я попрошу их выступить твоими поручителями на суде, они прислушаются.
— А ты, дуреха, никого сюда не впускай до нашего возвращения, — приказал глава Арисе, проходя мимо, и по-доброму, совсем по-отечески погладил её по растрепанным волосам.
Следующие полчаса я бежал за Ремилио по запутанному лабиринту улиц, поднимаясь всё выше и выше между разнородными кварталами многолюдного города, прошел две городские стены и оказался на площади в храмовом квартале. Здесь стояли все те красивые, величественные, блестящие остроконечными, медными крышами здания, что я впервые увидел ещё с дерева у горной деревни. Красиво. Без излишеств, но действительно завораживающе красиво. Особенно главный, центральный храм. Это строение создали, как символ могущества Пяти богов. Храм Фаты оказался намного скромнее брата гиганта, гильдия магов хоть и могла похвастаться таким же высоким шпилем на главной башне, но тоже заметно уступала месту поклонения богам-покровителям мира.
Замок наместника вблизи оказался не таким большим и впечатляющим, каким выглядел у подножья холма. Он возвышался над другими строениями верхнего города только потому, что находился на самой его вершине, но сам по себе был ниже и меньше храма и даже обычных усадьб, расположившихся внутри первого кольца стены. Глава Рем легко смог провести меня через всю стражу прямо к замку, так как пользовался в городе огромным авторитетом. Вся стража знала его в лицо. Некоторые мужчины попали в стражу после многолетней работы в гильдии наемников, поэтому очень его уважали и тепло приветствовали при встрече. На меня вообще никто внимания не обращал. Раз я пришел с Ремом, то так и надо. Даже мой мешок проверяли вскользь. Впрочем, для местных жителей он был пустым, поэтому и смотреть внутри было не на что.
Перед тем, как направиться в замок, глава первым делом заглянул в Храм Фаты, пригласил сопровождать нас верховного жреца Климентия Сладкоголосого. Пока тот собирался, глава заскочил в гильдию магов и также позвал к себе в помощь её главу, госпожу Амбру. Каждый из высокопоставленных персон взял с собой по пять человек свиты. Все нарядные, ухоженные, в лучшей, идеально выглаженной одежде, и только я один мятый и взъерошенный. Как проснулся в повозке в пригороде, так, не взглянув на себя ни разу в отражение в город и отправился. На фоне украшенных узорной вышивкой белых, синих и черных мантий я выглядел совершенно нелепо. Только простота одеяния главы Рема не позволяла мне выглядеть уж полностью белой вороной в собравшейся делегации.
Чтобы попасть в замок пришлось прождать у ворот ещё полчаса. Пока дежурный доложил о просителях срочной аудиенции к наместнику главе замковой стражи, пока тот сообщил личной охране графа, пока тот соизволил потревожить господина, строгий допрос обвиняемого закончился и сейчас Его Светлость граф Сальдо советовался с помощниками, чтобы вынести свой окончательный приговор. Мы подоспели как раз вовремя. Ещё была возможность повлиять на финальное решение. Я воспользовался задержкой у ворот и временем в пути, чтобы кратко расспросить Климентия, что за проклятие наложено на доспехи героев, из-за которого ими не может воспользоваться любой желающий.
Мужчина сначала насторожился и отказался со мной говорить, ведь видел меня впервые, но когда понял, что я и есть тот самый таинственный путник Алекс, обладатель огромного количества целебных и магических эликсиров, о котором ему с восторгом докладывала Киёла, тот самый, что спас караван с ценным грузом и всю его охрану, вовремя оказав огромную и безвозмездную поддержку, то сразу смягчился и уделил мне внимание.
— Дело в том, уважаемый Алекс, что нам неизвестно, что за проклятие наложено на магические доспехи. Мне и уважаемой главе Амбре самим очень хотелось бы это выяснить. Ясно одно, что отделить их от праха погибшего героя не может ни сильнейшая магия, ни известные мне чудеса божественной благодати. Пока мы возлагаем большие надежды на изобретательность мастера Гонзо. То, что не под силу магам, иногда способны осуществить умелые ремесленники, но пока и его попытки достичь желаемого результата потерпели полный крах.
— То есть, вы просто не можете их снять с трупов? — слегка удивившись, уточнил я.
— Если совсем грубо, то да. Мы пытались исцелять, благословлять, очищать, воскрешать, изгонять экзорцизмом, жечь, ломать, колоть и даже взрывать экипированные останки погибших героев, но их тела защищает какая-то могущественная магическая сила. Их совершенно невозможно разрушить, а вот сами доспехи от таких манипуляций горят, гнутся, ломаются, приходят в полную негодность, но целиком от тела не отделяются.
Честно говоря, мы совершенно отчаялись отыскать способ снять проклятие. Если и мастер Гонзо ничего не придумает, придется оставить безуспешные попытки раскрыть истину и дальше надеяться лишь на те жалкие крохи уже очищенного от проклятия магического снаряжения, которое возвращается к нам из столичного храма для рыцарского ордена «Белого щита». Не мне вам объяснять, что те десять комплектов рыцарских доспехов, которые мы получили из столицы за весь прошедший месяц, отправив туда несколько сотен, ничем не смогут помочь для защиты нашей провинции, а силы зеленокожих в восточных пустошах растут с каждым днем.
Вы сами были участником сражения с разведчиками орды. Благодаря вам в этот раз удалось дать им отпор, а если бы вы не справились, число невинных жертв исчислялось бы тысячами. В одном пригороде живет около трех тысяч семей. Орда любит устраивать грабительские налеты ночью. Никто из жителей пригородов не успел бы сбежать за городскую стену, будучи атакованными во сне, не останови вы отряд зеленокожих ещё на тракте. Нам очень нужны магические доспехи героев, чтобы постоять за себя. Надеюсь, вы тоже приложите все усилия, чтобы разрешить эту сложную дилемму.
— Сделаю всё, что в моих силах, — пообещал я жрецу, а сам подумал: «Похоже у меня появился козырь в переговорах с наместником.»
Если он категорически откажется снимать с Лотиса обвинения, то я могу предложить свою помощь со «снятием проклятия» с экипировки игроков. Похоже, аборигены не только не могут увидеть содержимое их походных мешков, им даже просто снять с игрока доспехи не по силам. Это много объясняет. Теперь понятно, почему комендант восточного форта припрятал оружие, но не оставил доспехи себе. Они для него бесполезны. Похоже, на этом вопросе можно неплохо поживиться. Если я возьмусь «очищать» проклятия для всего потока собираемых местными тел игроков, то получу неограниченный доступ к содержимому их инвентарей. Меня так захватила эта идея, что я уже не мог дождаться, когда предстану перед наместником и озвучу своё предложение. Впрочем, нужно действовать осторожно. Это только слухи, что наместник нарушает законы королевства и пытается скупить для своей охраны геройское оружие и снаряжение. Он может в открытую этого не признавать, а среди его помощников могут быть доверенные люди короля. Нужно тщательно просканировать обстановку, прежде чем что-то говорить и делать.
Наконец, делегацию просителей во главе с господином Ремилио пропустили в замок наместника. Гостиная, в которой нас принял хозяин оказалась очень скромно обставлена. Везде простая, деревянная мебель, тяжелые, без украшений столы, длинные лавки, небольшое деревянное кресло-трон с высокой спинкой на мини-помосте, всего один фамильный флаг и герб на стене за ним, а так, всё кругом серо и пусто. Я бы даже сказал, слишком пусто.
Честно говоря, после богатства внутреннего убранства Храма Фаты и главного зала гильдии магов я рассчитывал что-то подобное увидеть и здесь, но нет. Граф обустроил своё сырое, каменное жилище очень аскетично. Возможно, это только гостиная, в которой наместник принимал высоких гостей города, была так скромно обставлена, а в личных покоях граф ни на что не поскупился, но что-то мне подсказывало, что аскетизм был присущ этому человеку, как часть его характера. Он не любил показное богатство или относился к нему безразлично. Это проявилось и в одежде, которая была надета на сидящем на троне человеке. Даже издалека было видно, что рукава, нижние края полы и зона у верхних пуговиц камзола графа были потерты чуть ли не до дыр. Он не спешил наряжаться в новую одежду, донашивал ту, к которой привык и считал удобной. Отсутствие излишнего честолюбия — неплохая черта, но также может быть свидетельством жесткого, бескомпромиссного нрава. Я готовился к худшему.
— Чем обязан вашему визиту, господа? — не теряя времени, сразу спросил высокий, короткостриженый и гладко выбритый мужчина и немым жестом предложил желающим присесть на лавку справа.
— Ваша Светлость, мы здесь для того, чтобы внести ясность в случай с убийством героя. Я привел свидетеля, который видел всё своими глазами, — проследовав к трону и поклонившись перед мужчиной на нём, ответил за всех глава гильдии авантюристов Рем.
— Что ещё вы хотите прояснить? У меня уже есть искренние признания пособника убийцы и свидетельства десятка очевидцев. Они все видели произошедшее своими глазами, — раздраженным тоном заявил граф Сальдо.
— Наверняка, Ваша Светлость, вы уже почти во всем разобрались, но мой свидетель видел всю картину произошедшего, не только ту часть, что произошла уже на улице. В этом и состоит отличие. Он видел, как и из-за чего произошла стычка и по какой причине погибший герой был убит. Также он знает почему сами того не желая, свидетели ложно обвинили одного из моих людей, воина Лотиса в причастности к этому происшествию. Если я не ошибаюсь, это же его вы собираетесь осудить за пособничество в убийстве. Он невиновен.
— Не забывайтесь, глава Ремилио. Кто здесь виновен, а кто нет, я буду решать.