Как далеко то время, но как отчетливо оно в памяти! Вижу тебя совсем юным, с завидной шевелюрой и, пожалуй, самым уравновешенным из нас всех. Твое мнение обычно завершало наши горячие споры. Ты как-то умел сказать самое главное, и все соглашались с тобой. Не случайно спустя многие годы ты и на кафедре умел направлять возникавшие иногда споры ко всеобщему согласию.
Как же мне рассказать о тебе? Фронтовик, героический защитник Родины, видный ученый, настоящий друг, незаменимый товарищ, редкостно душевный человек – это все ты.
Как хотелось мне видеть тебя, когда нам вручали ордена Отечественной войны в связи с сорокалетием нашей Великой Победы. И хоть ты не пришел на это торжество, ты был в этот день с нами.
Вспоминаются наши стромынские пятницы. Нередко мы говорили о войне. Особенно часто рассказывал о встречах с Тито Миша Иванов, да и другим было что вспомнить. Ты скромно сидел и слушал. И только сейчас я узнал, какой путь вел тебя к Победе.
Первый выпускник факультета доцент кафедры
Сергей Ильич Стыкалин
Ты был на направлении главного удара. Прорыв глубоко эшелонированной обороны противника на западном берегу Вислы южнее Варшавы, штурм столицы Польши, городов Сохачев, Скерневице, Ловач, Аргенау, Лабишин, вторжение в пределы немецкой Померании и овладение городами Вольденберг, Дризен, Шенланке, а также важными опорными пунктами обороны немцев на Штеттинском направлении, ликвидация сильно укрепленного плацдарма немцев на правом берегу реки Одер восточнее Штеттина, прорыв сильно укрепленной и глубоко эшелонированной обороны немцев, прикрывавшей Берлин с востока, стремительное наступление на Берлин – это далеко не полный перечень боевых операций, в которых ты участвовал лишь в январе-апреле 1945 г. Именно в это время ты был удостоен ордена Красной Звезды, а еще раньше награжден медалями «За отвагу», «За оборону Сталинграда», «За освобождение Варшавы»…
Ты был истинным патриотом. Хотя в красноармейской книжке указано, что призван в армию в срок, в августе 1942 г., но уже в 1941-м в июне ты стал бойцом 2-го батальона Рязанского добровольческого рабочего полка.
Говорят, фронт делает людей отзывчивее, участливее к другим, заботливее. У тебя эти качества проявлялись особенно. Именно этими чувствами проникнуты твои последние письма из Германии, когда война уже была окончена. «Не беспокойтесь теперь обо мне, мои дорогие, – пишешь ты домой. – Пишите чаще мне. Ведь я теперь о вас буду беспокоиться больше, чем вы обо мне. Мне-то здесь легче жить». Читая эти слова, невольно вспоминаю, что такое проникновенное чувство было у тебя не только к родным. Именно ты, когда ушел из жизни наш первый заведующий отделением журналистики Тимофей Иванович Антропов, сказал нам: «Мы должны увековечить его память, подготовить и издать написанное им». И это было сделано.
Нас всегда восхищала твоя целеустремленность в науке. Не одну курсовую работу ты посвятил изучению сатирической журналистики, продолжив исследование этой темы в дипломном сочинении, а затем и в кандидатской диссертации. «Сатира и революция» – так называлась твоя докторская монография, почти полностью завершенная. Книга «Советская сатирическая печать» (в соавторстве с И.К. Кременской), изданная в 1963 г., до сих пор является одним из основополагающих трудов по советской сатире. На наших полках заняла почетное место не только эта книга, но и многие другие, вышедшие из-под твоего пера.
Нас всегда заражали твоя жизнерадостность, твой оптимизм. Мы еще не знали, что ты смертельно болен. Не знал этого и ты. Ты позвонил мне и полушутливо сказал: «Возьми на несколько дней мою группу. Хочу прогуляться в больницу. Нет, ничего серьезного, просто надо немного пообследоваться». Уже потом, спустя месяца два, ты говорил мне в больнице: «Знаешь, думал уже все. Но, как видишь, выкарабкался. Обещают скоро выписать. А потом еще подлечусь через полгодика и все. Так что 8 марта будем вместе поздравлять наших женщин». Было это 23 февраля 1979 г. Я привез тебе в тот день еще одну правительственную награду в связи с 60-летием Советских Вооруженных Сил. О чем только мы ни вспомнили в тот день, день нашей последней встречи. Ты выглядел совершенно поправившимся, и никаких тревожных мыслей даже не возникало…
Сейчас я держу в руках папку с твоими фронтовыми документами. Тут и благодарности Верховного Главнокомандующего, и красноармейская книжка, и письма родным. А вот еще рисунок. «На Одере» называется он. Внизу подпись: Стыкалин Сергей. И дата: 17.04.45. И вспомнилось: студенты увлеченно слушают твою лекцию о печати в годы Великой Отечественной войны. Особенно взволнованно говоришь ты о публицистике в дни штурма Берлина и немного смущенно добавляешь, что тоже принимал участие в этой последней битве. А затем показал студентам этот самый рисунок – «На Одере». «Во время не-большого затишья набросал», – сказал ты. Теперь я с особым вниманием всматриваюсь в него, стараясь представить, как из изображенного на рисунке блиндажа шел ты в последний бой во имя Великой Победы нашей.
Полвека на Моховой (М.: Наука, 1997.
С. 50–51)
ОТ СТУДЕНТА ДО ДОЦЕНТА
Из аспирантов, которыми мне довелось руководить, а их было более 35, только одному посчастливилось работать на родной кафедре – Александру Васильевичу Суярову. Его знали все, и каждый, с уверенностью можно сказать, вспоминает о нем с большой благодарностью. Ведь он не одно десятилетие занимал пост председателя профкома факультета и старался помочь всем, кто к нему обращался за помощью. Честно говоря, мы так привыкли к его руководству, что даже трудно было представить кого-то другого во главе профсоюзного комитета, который Александр Васильевич возглавил будучи еще аспирантом.
В 1984 г., успешно защитив кандидатскую диссертацию, он стал преподавателем, затем доцентом, читал полный курс по истории отечественной журналистики советского периода. Нельзя не сказать, что это требовало большого преподавательского опыта и глубокого понимания происходящих в те годы событий. И Александр Васильевич сумел буквально заворожить студентов своими лекциями, которые обычно начинал словами, что будет читать курс по-своему. Он тщательно изучал многочисленные материалы по отечественной истории журналистики, написанные по неизвестным ранее архивным документам. Часто при встрече с ним приходилось слышать: «Ах, Иван Васильевич, какую я книжку достал. Вам обязательно дам почитать».
Без преувеличения можно сказать, что многие приобретенные Сашей новинки читала вся кафедра. А нередко можно было слышать от него и вопрос, на который порой трудновато было ответить. Так, при одной из последних с ним встреч он неожиданно спросил: «Иван Васильевич, а вы знаете, кто ехал вместе с Лениным в запломбированном вагоне из Швейцарии в Россию в 1917 году?» Я ответил, что об этом мне ничего читать не приходилось, хотя могу назвать некоторых, наверняка находившихся вместе с Владимиром Ильичем, судя по работе вместе с ним по изданию в годы войны центрального органа партии газеты «Социал-демократ». Тогда Саша радостно сообщил, что ему посчастливилось достать книжку, где об этом сказано подробно. И добавил, что непременно даст мне ее почитать. К сожалению, впервые он не смог выполнить свое обещание: мы оба тяжело заболели и на длительный срок оказались в больнице.
Иногда, несколько смущаясь, Саша сообщал: «А вы знаете, Иван Васильевич, вчера я закончил лекцию под аплодисменты». Нередко он также говорил, что к нему на семинарские занятия приходят студенты даже из других групп. Студенты действительно с огромным интересом слушали его лекции и охотно посещали семинары, так как немало узнавали такого, что еще не получило освещения в учебных пособиях.
Александр Васильевич проработал на факультете около тридцати лет. Читал полный курс лекций по истории отечественных средств массовой информации магистрам, бакалаврам, вел семинарские занятия на дневном и вечернем отделениях. Опубликовал ряд статей по истории публицистики русского зарубежья, издал в 2005 г. учебное пособие «История журналистики русского зарубежья (1920–1940 гг.)».
Хотя по журналистике русского зарубежья имеется уже немало монографий и учебных пособий, в которых довольно обстоятельно проанализированы русские газеты и журналы, издававшиеся в Берлине, Париже и других европейских городах, но до сих пор ни в одном из них мы не найдем даже упоминания о журналистике русского зарубежья в Манчжурии или в Аргентине. Учебное пособие и другие работы АВ. Суярова значительно восполняют этот существенный пробел. В них проанализированы не только такие журналы, как «Шанхайская заря», «Новости дня», «Вечерняя заря», «Русский авангард» и другие, выходившие в Шанхае и Харбине, но и уделено существенное внимание издававшимся там многочисленным однодневным газетам, а также изданиям для казаков: «Атаманский клич», «Енисейские казаки», «Зов казака», «Россия и казачество» и др.
Следует особо отметить, что Александр Васильевич в последние годы усердно работая над докторской диссертацией «Публицистика русского зарубежья», изучал и публиковал статьи о выходившей в Буэнос-Айресе газете «Наша страна» и ее редакторе Иване Лукьяновиче Солоневиче, после смерти которого его единомышленники продолжают издание газеты.
Одной из последних публикаций о И.Л. Солоневиче стала напечатанная в 2006 г. в кафедральном сборнике «Неизвестные страницы отечественной журналистики» его статья «Публицистика И.Л. Солоневича, идеолога народной монархии». По имеющимся публикациям можно с уверенностью сказать, что Александр Васильевич уже немало сделал по теме докторской диссертации и в ближайшее время мог бы ее успешно завершить.
Работать с Александром Васильевичем было интересно: он часто высказывал свое особое мнение по некоторым разделам программы по истории журналистики советского периода, что вызывало интересные дискуссии. Естественно, более всего мы говорили о многочисленных, порой противоречивых публикациях по ранее неизвестным архивным документам.