Экономически активных (то есть работающих) около 15 миллионов. 7 миллионов занято в сельском хозяйстве, 3,5 — в промышленности, более 3,5 миллиона — в торговле и обслуживании.
Эти цифры достаточно красноречивы.
Мексика — рог изобилия. Но все дело в том, в чьи руки оно попадает.
Помимо Мехико мне довелось побывать и в других городах страны. Пуэбла — город, расположенный в 133 километрах к юго-востоку от столицы, почти на той же высоте (2162 метра над уровнем моря). Впрочем, чтобы добраться туда, необходимо перевалить через Сьерра-Мадре Ориенталь — 2800 метров. Кое-где даже есть снежок, дорога опасна. То и дело встречаешь потемневшие от времени и непогоды алтари с деревянными или каменными распятиями, богоматерью, святыми. Колышется на ветру язычок огня над тонкой свечкой.
Алтари установлены там, где были особенно большие аварии, и набожные водители молятся у распятия и, умиротворенные, отправляются дальше по опасной дороге.
Она петляет. Уносятся назад кактусы, из которых делается пульке (сорт водки), хвойные леса, встречные ослики с веселыми мальчишками на спине.
Иногда эта старая дорога, называемая «либре», то есть «свободная» (иначе говоря, бесплатная), проходит совсем рядом с новой автострадой — платной. Чтобы ехать по автостраде, следует заплатить восемь песо. Покидая автостраду, платят еще столько же.
По пути встречаются самые различные сооружения. Вот молочный завод, напоминающий старинный замок. Здесь обслуживающая Мехико «молочная зона», о чем кроме завода свидетельствуют многочисленные коровы, неторопливо разгуливающие по обочине. То и дело встречаешь необычный дорожный знак, на котором изображено это животное. А вот печи для обжига кирпича методами прошлого века. И рядом ультрасовременное текстильное предприятие.
Уплывает вдаль огромный холм. В покрывающем его кустарнике выстрижены гигантские, видные за километр, буквы «ТВ ВОЛВО ТВ» — марка телевизоров.
Минуем Рио Фрио — «холодную речку», — границу между штатами Мехико (вернее, федеральным округом) и Пуэбла.
Справа вдали видны закрытые облаками два знаменитых мексиканских вулкана — Попокатепетль и Истаксиуатль (Попо и Иста). Высота — 6500 метров.
Легенда гласит, что некий ацтекский царь готов был отдать руку дочери незнатному Попокатепетлю, если тот победит врагов царя. Попокатепетль отправился в поход и разгромил врагов. Но, ожидая его, дочь царя умерла от тоски. Вернувшись, Попокатепетль поднял тело любимой на руки, накрыл его белым саваном и унес на гору. Рядом он насыпал другую гору и сел там с факелом в руке, чтобы охранять покой умершей.
Действительно, вершина Исты напоминает женскую фигуру, укрытую снежным саваном.
Слева видна другая, напоминающая потухший вулкан гора — Малинче. И о ней сложена легенда. Малинче была индеанкой, но стала любовницей и переводчицей Кортеса. Ее имя — синоним предательства. Гора расположена на плохой, бесплодной земле, и поэтому ее назвали этим именем.
Проезжаем городок Тексмелукан, знаменитый своим собором с колоколами, хотя стоящая напротив желто-розовая церковь мне кажется куда красивей с ее каменными кружевами. По центральной площади городка в воскресенье гуляют юноши и девушки, каждые в определенном направлении. Приглядываются. Выбирают друг друга. Выбрав, садятся на одну из покрытых изразцами скамей. Если выбранная (или выбранный) подсядут, значит, дело в шляпе — можно пожелать им счастья.
Порой вдоль дороги встречаются продавцы фруктов (весь район знаменит яблоками). Продавцы молча сидят, разложив перед собой тщательно составленные кучки фруктов, — ждут проезжих покупателей.
На пути встречаем город Чолула. Он интересен тем, что в нем ни много ни мало 365 церквей, по одной на каждый день года (кроме високосного)! В городе не увидишь не только мини-юбки, но даже юбки до колен, зато много монашеских одежд.
Вылезаю из машины и застываю от удивления. Куда ни кинешь взгляд — невысокие зеленые холмы, на которых из-за старинных домов, из-за густых садов поднимаются церкви. И какие! — Не провинциальные церквушки, а настоящие соборы, огромные, дивной архитектуры, с высоченными колокольнями…
Чолула был одним из первых городов, где испанские завоеватели, утверждая свое владычество над ацтекскими землями, строили церкви. Ацтекские храмы тщательно разрушали, стирали с лица земли. Но на окраине Чолулы я нашел древнюю пирамиду, ныне раскопанную и открытую для посещения. Гиды усиленно зазывают в лабиринт ее тускло освещенных прохладных коридоров. Пирамида была открыта случайно в холме, на котором возвышается большая церковь.
В Чолуле говорят не только на испанском, но и на нахуатл — языке ацтеков. А вот и Пуэбла. По официальной статистике, здесь 376 тысяч жителей. Прежде всего еду осматривать известный во всем мире собор Пуэбла де лос Ангелес — величественный и прекрасный, построенный в XVI веке. Он окружен зеленой металлической оградой, на каждом из столбов которой литое изображение ангела.
Город выстроен в простом и ясном порфирианском стиле, а не вычурном колониальном. Большинство домов двух-, трехэтажные. Прямые, ровные кварталы. Знакомые названия главных улиц, Хуарес например, которая есть в каждом мексиканском городе.
В Пуэбла имеют виллы многие богатые жители столицы, сюда приезжают туристы. Но здесь есть и промышленные предприятия. На окраине города расположен, например, колоссальный сборочный завод автомобильной фирмы «Фольксваген» — весь белый, окруженный бетонными столбами с колючей проволокой.
Вьется над мексиканской землей флаг фирмы, и огромный щит скромно сообщает: ««Фольксваген» — автомобиль мексиканского будущего!»
Жаль, если мексиканское будущее зависит от далеких заокеанских или даже рядом расположенных стран.
Вблизи завода находится своеобразное заведение. Пустырь. На нем, как мне вначале показалось, небольшие, в рост человека, склепы. Но оказалось, что это макеты церквей строительной фирмы. Приходишь и по макету заказываешь… церковь.
В следующий раз я совершил поездку в Акапулько — город-курорт, расположенный в четырехстах километрах от Мехико на берегу Тихого океана. Туда тоже ведут две дороги — старая, бесплатная и новая — платная.
Акапулько вытянулся по берегам залива. Его высота над уровнем моря… два метра. Зато среднегодовая температура 27° по Цельсию. Поэтому и в последние дни октября, когда я там был, стояла невыносимая жара при высокой влажности воздуха. Было трудно дышать.
Повсюду за сочной растительностью, за красивыми оградами возвышаются роскошные отели, виллы, особняки. Здесь много дорогих ресторанов, магазинов, кабаре. На великолепных пляжах в «сезон» нет места. Обычная космополитическая (здесь — с сильным американским оттенком) роскошная публика. Шорты, купальники, экстравагантные туалеты, белые смокинги и морские мундиры.
В Акапулько красивое море, красивый закат и красивая жизнь для тех, кто имеет большие деньги.
Но для постоянных жителей — а их здесь около 80 тысяч, и заняты они главным образом тем, что обслуживают приезжих, — жизнь так же тяжела, как влажный воздух, так же невыносима, как летняя жара, так же беспросветна, как штормовое небо. Из всех зрелищ туристов больше всего привлекает «смертельный прыжок». Судьба полутора десятков бедняков, ежевечерне рискующих жизнью, прыгая в океан с 38-метровой скалы за 12 долларов, просто трагична. Риск огромен, вознаграждение мизерно. Доход же отеля и ресторана, монополизировавших свое право на это зрелище, весьма значителен.
В Акапулько ходят огромные автобусы, снабженные кондиционерами, душем, буфетом и т. д. Словно гигантские серые болиды, сверкая фарами, всевозможными отличительными знаками и зеркальными окнами, они мчатся с невиданной скоростью, позволяя туристам, развалившимся в удобных креслах, любоваться пейзажем.
А пейзаж действительно красив. Выехав из столицы, поднимаешься в горы. И видишь, на этот раз слева, удивительно четкие в свете ясного утра Попо и Исту. По уходящей за горизонт зеленой равнине вьются дороги, сверкают луга, темнеют лесочки, тут и там вздымаются зеленые холмы, увенчанные заросшими кратерами.
А позади остается гигантский Мехико, бело-розовый, желто-серый, без конца и без края, с нависшей над ним ржаво-бурой необъятной тучей смога. Недаром сказал поэт: «В Мехико дымное небо, пыльные звезды…»
Но отсюда, с этой все выше и выше уходящей дороги, небо кажется синим-синим, а ночные звезды на обратном пути будут яркими, сочными, крупными, словно россыпь бриллиантов на бархатном прилавке ювелира с улицы Хуарес…
Многое можно увидеть на пути из Мехико к океану.
Рощи кедров и пихт сменяют луга желтых полевых цветов, раскинувшихся такими густыми коврами, что кажется, будто их высадили нарочно, а в открытое окно машины с ветром залетают медвяные запахи хвои, аромат зеленых долин, дальних гор, нагретой солнцем травы…
Холмистые долины, скалы, стога соломы, сахарный тростник, пестрые деревушки, хижины мелькают, словно в калейдоскопе.
Куда-то в чащи уходят кривые тропки. У начала одной из них старая индеанка с морщинистым лицом дремлет у костра. Кто знает, не сидела ли ее прапрабабушка вот так же, когда по этому в те времена каменистому и пыльному пути шли воины Кортеса? С тех пор многое изменилось, и по дороге мимо сморщенной индеанки проезжают иные завоеватели — не утомленные испанские воины в латах, с мушкетами, а американские туристы с фотоаппаратами и кинокамерами.
А может, изменилось не так уж много?..
Куэрнавака — город, где мексиканцы любят отдыхать. Здесь много красивых вилл с белыми стенами, красными крышами, зелеными газонами и ажурными оградами.
Дорога идет через перевалы. Например, там, где кончается федеральный округ Мехико и начинается штат Морелос, высота — 3200 метров над уровнем моря.
На дорогу, прямо под колеса автомобиля, выбегают босые мальчишки и девчонки. На длинных палках они протягивают какие-то черные блестящие предметы. При ближайшем рассмотрении выясняется, что это маленькие, только что убитые крокодильчики, до которых охочи туристы.