— Когда мы были в Бразилии, — решился заметить я, — местные авторитеты утверждали, что «кофейная столица мира» — бразильский порт Сантос, в районе которого находятся крупнейшие предприятия кофейной промышленности.
— Может, это и так, — заметил Эмилио, — но наш кофе заметно ароматней и выше по качествам, чем бразильский. Дело в ровном, устойчивом климате, благоприятном составе местных почв, равномерном солнечном облучении на возвышенностях и террасах, где у нас его выращивают, даже в создании тени, когда это нужно. К тому же мы производим ежегодно около полумиллиона тонн кофе и занимаем по экспорту этого продукта второе место в мире.
Спорить с эрудированным экономистом не приходилось! Эмилио добавил, что в производстве бананов теперь снова стало наблюдаться некоторое оживление. Но все равно доходы идут в карманы монополистов, а производителям достается малая доля. Беды не кончатся, пока не осуществится реформа и не будет изгнана навсегда американская компания.
Жители Сьенаги умеют готовить из бананов великолепные блюда. Фрукты употребляют в сыром, вареном и жареном виде, из них готовят компоты, настойки и консервы, сохраняют в полусухом прессованном виде.
Мы удивились, что прессованные полусушеные бананы — лакомство, которое просто тает во рту. Попробовали мы и другое блюдо, приготовленное из зажаренных в масле бананов. Но на этот раз мы были несколько разочарованы. Что ж, вкусы у разных народов неодинаковые.
Сегодня мы направляемся в пригород Санта-Марты — поселок Сан-Педро Алехандрино, где закончил свои дни национальный герой Колумбии и ее Освободитель Симон Боливар. Почетное звание Освободителя было ему присвоено в 1814 году после крупных побед над испанскими армиями. Победы патриотов, возглавляемых Боливаром, нередко сменялись тяжелыми поражениями, но величайшим напряжением всех сил Боливар снова добивался победного перелома в ходе длительной борьбы. В 1824 году состоялось историческое для судеб Латинской Америки сражение при Аякучо. Армия вице-короля капитулировала. С испанским владычеством было окончательно покончено.
Добираемся до автобусной станции, откуда пригородные машины разъезжаются по всем направлениям. Большая солнечная площадь заполнена множеством людей и емкими омнибусами, как здесь называются автобусы. Пассажиры в ожидании отправки неторопливо обходят ларьки и лавочки, делают последние покупки, поглощают прохладительные напитки. Наблюдаем немало колоритных сценок. Вот торговец-метис лениво разлегся на своем товаре — груде апельсинов, укрытых драным брезентом от лучей солнца. А на груди коммерсанта весело играет молодая маленькая макака… Она теребит хозяина за нос, дергает за ухо, щекочет хворостинкой, тычет в лицо румяный плод. Но сеньор торговец добродушно переносит шалости своей непоседливой питомицы и даже не шевелится.
Немного дальше продавец прохладительного лакомства яростно крутит рукоятку высокой машинки, сыплет в фунтики ледяную массу и трясет над ней бутылкой с сиропом… Любители пива уселись за стойкой под навесом бодегуиты (погребка-«забегаловки»). Тут же снуют малыши-чистильщики со своими ящичками и продавцы лотерейных билетов, которые ухитрились разместить билеты даже за лентами шляп.
Наконец наш омнибус, расписанный, как карусель на ярмарке, набивается до отказа. Занятые нами места у окон очень удобны для обозрения пейзажей; стекол в машинах нет, вероятно, с момента их рождения.
Вначале дорога бежит по городским окраинам. Обыденные приземистые дома сменяются лачугами, сколоченными из старой тары, картонных ящиков и прогнивших досок.
— Здесь живут те, — объясняют наши спутники, — кто получает мизерное жалованье или давно остался без работы. Таких немало. Недостаточно быть молодым и здоровым, нужна еще рекомендация от прежнего хозяина или хорошая протекция! В этих будках обитают чаще всего гонимые нуждой пришлые крестьяне-батраки, потерявшие работу и пришедшие сюда в надежде на любой заработок!
Помолчав, Эмилио с горечью добавляет.
— У нас еще действует старая формула! «В Колумбии есть много людей, лишенных земли, и много земли — без людей!..» Впрочем, нынче сами крестьяне вносят поправки в эту формулу. Они самочинно, по решению своих сельских собраний занимают пустующие земли ближайших латифундистов — помещиков, обрабатывают и засеивают. Власти не всегда в силах помешать отчаявшимся крестьянам, особенно если это происходит в зоне действия партизанских отрядов. Впрочем, в провинции Магдалена до самочинной экспроприации земель дело пока не доходило.
Некоторое время по сторонам тянутся огороженные пальмовые рощи, затем полускрытые зеленью нарядные особняки богатых горожан, которым докучили сутолока и духота Санта-Марты. В окружающих виллы садах виднеются выложенные кафелем превосходные бассейны. Когда пригороды кончились, мы увидели бескрайние банановые плантации с ровными рядами широколиственных деревьев, ветки которых унизаны плодами. Временами по сторонам возникают участки, засеянные маисом, иногда целые рощи с дынными деревьями папайя. Поселков немного, и застроены они почти однообразными скромными домами с широкими навесами, поддерживаемыми деревянными столбиками. И всюду на горизонте, то приближаясь, то удаляясь, виднеются сизые вершины гор.
На одном из участков пути водитель резко замедлил движение, затем осторожно съехал с магистрали на объездную дорогу. Переваливаясь на ухабах, тяжелый омнибус долго ковылял по бездорожью, пока снова не выбрался на шоссе.
— Тут известный всем «объезд украденного моста», — объяснил Эмилио. — Уже много лет здесь собираются соорудить новый железобетонный мост. Делец, взявший подряд, сумел заранее вытянуть из казны необходимые кредиты и пустил их в выгодный для него оборот. Ну а стройку забросил. Судиться с ним? Даже не пытаются. Ведь у проходимца большие связи, есть свои юристы, и он слывет в округе «сильным» человеком! Теперь снова договариваются о возобновлении строительства, вновь изыскивают средства.
Едем неторопливо, с частыми остановками. Местность постепенно приняла облик большого парка, показались белые ворота и хозяйственные постройки.
Широкая аллея ведет к высокому белому зданию почти кубической формы. Это усыпальница Симона Боливара. С двух сторон парадного фасада на высоких белых постаментах стоят бронзовые колумбийские орлы.
На несколько выдвинутом вперед фронтоне надпись, выложенная строгими бронзовыми буквами: «КОЛУМБИЯ ОСВОБОДИТЕЛЮ». Над входом бронзовый барельеф. Преодолев восемь пологих и широких ступеней, поднимаемся к входу. Из тени выступает часовой в каске и в походной солдатской форме. Карабин откинут в сторону — вход разрешен. Внутри полумрак, величественная гробница…
Все так, как будто и сейчас здесь покоятся останки Освободителя. Но его прах был перенесен в Каракас, где ныне и находится в Национальном пантеоне.
Вот и довольно скромный дом, в сумрачных апартаментах которого Освободитель провел последние минуты. Но дом не принадлежал Боливару. Отдав все делу Освобождения, герой не имел своего жилища. Под стеклянными футлярами сохраняются кресло Боливара и немногие его личные вещи. Наиболее ценное он роздал перед кончиной друзьям. В другом, более крупном здании размещена выставка, посвященная 100-летию со дня кончины Боливара, которое отмечалось в 1930 году. Здесь собрано множество даров, присланных отдельными лицами и правительствами многих государств. Мы видим памятные медали, ордена, дорогие альбомы, грамоты, знамена, юбилейные вазы, памятные доски и картины — символы глубокого уважения к человеку, отдавшему все свои помыслы и устремления освобождению соотечественников от колониальной тирании.
В мемориальном имении-заповеднике разбит отличный парк, усаженный ценными растениями. Садовник ухаживает за клумбами, в которых горят великолепные орхидеи, красуются пышные розы и яркие тюльпаны. На стволе современницы событии прошлого — огромной сейбы с полукруглой раскидистой кроной укреплена памятная доска, в центре аллеи стоит мраморная статуя Боливара.
Здесь, у памятника, тоже почетный караул.
Среди хозяйственного инвентаря колониальной эпохи сохранился трапиче — устройство, некогда применявшееся для получения сахарного сока из тростника, котлы для варки сахара, каменные прессы и емкие сосуды для хранения зерна. У стен построек разрослись остроперые агавы, из волокон которых до сей поры в южных странах ткут циновки, вьют веревки и плетут сети.
Таков главный мемориал Симона Боливара в Колумбии.
Мы узнали, что здесь есть научный сотрудник, осуществляющий наблюдение за мемориалом.
— Но пока еще никто не следит, чтобы заветы Освободителя на деле претворялись в жизнь! — с горечью заметил колумбиец, с которым мы разговорились на дорожке великолепного парка.
Он рассказал, что имя Освободителя Колумбии нередко используется честолюбивыми политическими интриганами, когда начинается избирательная кампания. Кандидаты на пост президента, избираемого в Колумбии прямым голосованием, выступают с трибун и громят противников за невнимание к памяти Освободителя, за забвение его идеалов.
Демагоги обещают облегчить положение обездоленных меньшинств, неимущих кампесинос — крестьян, повысить кредиты на школы, училища, больницы. Но… все это до прихода к власти. Потом все посулы и обязательства забываются. Ведь для многих правителей гораздо важнее выполнять волю могущественных монополий, в том числе иностранных!
Но может быть, уже недалеко то время, когда страна, освобожденная от цепкой власти иностранных монополий, от господства жадных латифундистов, бессовестных спекулянтов и продажных политиков, выйдет на путь больших преобразований. Тогда мечты патриотов и борцов будут воплощены в жизнь…
ОБ АВТОРЕ
Сергей Напалков (Литвак Сергей Николаевич). Родился в 1907 году в Петербурге. Окончил Ленинградский институт инженеров связи и Ленинградское морское училище. Работал в Научно-исследовательском институте морского флота, затем в Балтийском морском пароходстве. В качестве первого помощника капитана плавал на разных судах, побывал во многих странах Европы, Америки, Азии. О своих впечатлениях автор рассказал на страницах опубликованных им книг, таких, как «Рассказ о далеких странах», «В империи доллара», «В стране Тиля Уленшпигеля», «Свободный Вьетнам встре