А на кораблях, стоявших тесно вдоль мола, кипела жизнь. Шла погрузка и разгрузка, закачивали дизельное топливо, прибирали палубу. Сингапур и Лондон, Гонконг и Гавр, Марсель и Сидней, Токио и Монтевидео… Каких только портов приписки мы ни читали на судах — сухогрузах, наливных, рыболовных!
Наш добровольный гид, разбитной моряк, рассказывавший новичкам о Лае-Пальмасе, пояснял:
— Что вы хотите, это один из главнейших портов Атлантики. Не уступит любому европейскому. Находится на пересечении морских путей. Прямые линии в Рио-де-Жанейро и Буэнос-Айрес, Дакар, Конакри и Абиджан, а когда Суэц блокировали — из Европы в Индийский океан, Бангкок, Рангун, Фримантл… — Он со вкусом, словно щелкая орешки, перечислил еще с десяток заморских портов.
Над маслянистой водой, над застывшими у причалов судами и рядами пакгаузов висел густой рыбный запах. Мы шагали между штабелями приготовленных к погрузке ящиков, грудами мешков, огибали портовые краны.
У ворот порта бегали ребятишки, совали под нос всякую мелочь:
— Русский, покупай! Покупай, русский! — весело выкрикивали они.
Мы подивились всезнайству портовых мальчишек, сразу определивших нашу национальность. Но никто из нас в этот первый вечер в Лас-Пальмасе не был расположен заниматься торговыми операциями. Всем хотелось побродить по улицам города, вникнуть в его жизнь. К тому же возглавлявший группу моряк уверенно шагал вперед, обращая на шустрых мальчишек ноль внимания.
От порта мы свернули налево, к центру города, глазея на прохожих. Но они мало отличались от публики, наполняющей в летний сезон курортные города. Да и что удивительного? Канарские острова в наши дни — это и есть модный курорт, излюбленный европейцами.
В магазинах, мимо которых мы проходили, уже заканчивали торговать. В основном это были мелкие лавочки, по большей части действительно принадлежавшие индусам.
Иногда нас окликали, зазывали в лавки. У входа в одну из них висел написанный от руки плакатик: «Магазин индусский, говорим по-русски! Заходи, покупай — хорошо, дешево!» Так хозяин демонстрировал свое знание русского языка.
На небольшом сквере возле улицы прямо на траве под фонарем расположилось несколько бородатых обтрепанных ребят и девушек с распущенными волосами. Тут же лежали рюкзаки и походные сумки.
— Туристы… — неуверенно определил кто-то из наших.
— Хиппи, — поправил бывалый моряк. — Вон как заросли.
Так и не дойдя до конца длинной улицы, мы повернули назад. Час был уже поздний, надо возвращаться на корабль. Отвыкшие за время плавания от дальних прогулок, мы ощущали тяжесть в ногах. Все приумолкли. Даже словоохотливый моряк, казалось, исчерпал себя, и кучка неотступно следовавших за ним новичков стала редеть.
Воспользовавшись минутной остановкой у витрины магазина, я подошел к газетному киоску и купил небольшую книжку об истории Канарских островов. Увидев у меня в руках книгу, все заинтересовались. Моряк неодобрительно покачал головой.
— Книги здесь дорогие, — сказал он. — Такая книжечка, считай, все равно что автоматический самораскрывающийся зонтик.
Новички сочувственно поглядели на меня и еще дружнее сплотились вокруг моряка.
В столь опрометчиво приобретенной мной в первый же вечер книге было написано, что вопрос о происхождении жителей Канарских островов до сего дня остается спорным. Откуда они взялись? Может быть, это потомки финикийцев, может быть, египтян или жителей Карфагена. Не исключались в качестве прародителей и викинги. Некоторые ученые-антропологи полагали, что древнее население Канарских островов — гуанчи — представители распространенной в Европе в эпоху позднего палеолита кроманьонской расы.
Так или иначе, Канарские острова были известны еще древним грекам и римлянам. О них слагались красивые легенды. Об «островах благоденствия», «островах удачи», находящихся на краю света, писали Платон, Геродот, Плутарх, Плиний, Гораций. В средние века отважные мореплаватели — генуэзцы, португальцы, каталонцы — все чаще и чаще стали появляться в этих водах.
Первыми известными истории европейцами, которые, по-видимому, достигли Канар в 1291 году, были два брата Вивальди из Генуи. Двадцать лет спустя побывал здесь другой генуэзский мореплаватель — Ланселлото Малоселло. Это, вероятно, в его честь один из Канарских островов стал называться островом Лансароте.
Около 1339 года уроженец острова Майорки Долсет составил первую навигационную карту островов.
К моменту появления европейцев на островах местного населения насчитывалось около двадцати тысяч человек. Гуанчи занимались земледелием и скотоводством. Они умели изготавливать орудия из дерева, кости, вулканических пород — базальта, обсидиана. Каменные топоры, кинжалы, рыболовные крючки, наконечники для копий, разнообразные гончарные изделия, разрисованные красной и черной краской, — остатки всех этих предметов обнаружили в пещерах археологи. Металлы гуанчам не были известны.
Выращивали они ячмень и пшеницу. Традиционное блюдо гофио — лепешки из предварительно прожаренного зерна — и сейчас широко распространено на островах. Из козьего молока делали сыр и масло. Шло в пищу баранье и собачье мясо (на острове было много собак)[2] и разнообразные дары моря — рыба, устрицы, крабы.
Есть сведения, что гуанчи были весьма сведущи в искусстве врачевания. Местные медики широко использовали лекарственные растения и бараний жир. Подобно древним египтянам, гуанчи знали тайну бальзамирования трупов. Мумифицированные тела усопших переносили в пещеры, расположенные в труднодоступной горной местности. Рядом с мумией оставляли запас пищи и разнообразные предметы обихода.
Гуанчи были рослыми и стройными людьми. Среди них встречались как блондины, так и брюнеты. В строении лица были характерны выступающие скулы.
Общество гуанчей подразделялось на королевскую фамилию, знать и простой народ. На острове Гран-Канария короля избирали на специальном совете. Ему полагалось иметь жену королевских кровей (не возбранялось жениться на собственной сестре). Хотя у гуанчей главенствовали мужчины, женщины играли важную роль в общественной жизни и пользовались большим уважением.
У аборигенов Канарских островов существовал своеобразный культ священных девственниц, живших уединенно в горах и соблюдавших строгий пост. К сожалению, изучать обычаи и нравы этого народа европейцы начали лишь после того, как он фактически прекратил свое существование в результате массового истребления аборигенов колонизаторами. Поэтому сведения, которыми мы располагаем об обществе гуанчей, скудны и разрозненны.
Археологи нашли на островах наскальные письмена и рисунки такого же типа, как в пещерах Франции и Ирландии. Пока они не расшифрованы. Ученые считают, что язык гуанчей был близок к берберским. На восточных островах существовало звуковое письмо, на западных — иероглифическое. Племена же, жившие в центральной части архипелага, вовсе не имели письменности. Это говорит о том, что племена гуанчей жили чрезвычайно разобщенно, поистине «островной» жизнью и водные преграды всего лишь в несколько десятков километров были для них почти непреодолимы.
Вот с каким обществом столкнулись европейские колонизаторы средневековья, чуждые гуманности, обуреваемые жаждой наживы. С середины XIV века на средиземноморские рынки рабов стал поступать новый живой товар — гуанчи…
А вскоре и сами острова стали предметом купли-продажи. Принимала в этом участие и церковь. В 1344 году папа Клемент VI «уступил» Канары за четыреста золотых флоринов вместе с рядом других дальних островов авантюристу Луису Серда, известному под именем Принца Удачи.
В 1402 году король Кастилии Генрих III пожаловал нормандскому дворянину Жану Бетанкуру титул короля Канарских островов. Гуанчи героически сопротивлялись захватчикам. Все же Бетанкуру удалось завоевать острова Лансароте, Фуэртевентура и Иерро. Но попытки захватить Гран-Канарию остались бесплодными.
С каждым годом все больше кораблей направлялось в поисках легкой наживы к берегам Канарских островов. В середине XV века испанец Гарсиа Херрера сумел построить форт в Гандо, на месте нынешнего аэродрома Лас-Пальмас. Но ему не повезло, так как поблизости на склоне горы жили священные девственницы, и, когда гарнизон начал проникать в эту местность, возмущенные гуанчи атаковали испанцев и разрушили их крепость.
Начиная с 1477 года после брака Изабеллы Кастильской и Фердинанда Арагонского испанская экспансия усиливается. На остров высаживается отряд под командованием идальго Жана Режона. Гуанчские племена подразделялись в то время на две части: одна возглавлялась Дорамасом, другая — Тенесором. Режону удалось покорить большую часть гуанчей. Дорамас пал в бою, и его отрубленная голова была выставлена для устрашения непокорных гуанчей. Тенесора заключили в тюрьму, позже привезли в Испанию и подвергли крещению.
Остров Гран-Канария был окончательно завоеван в 1483 году.
Утром прямо к трапу подали автобус, и мы отправились на экскурсию по острову.
Из Лас-Пальмаса идут три основные дороги: южная, центральная и северная. Мы поехали по центральной. Миновав город, дорога сразу же начинает подниматься вверх по гористым склонам. Не прошло и четверти часа, как исчезли последние городские постройки, и вот уже появились банановые плантации — небольшие пятачки пышной зелени на уступах гор. Глядя на примыкавшие к ним сухие бесплодные склоны, можно было представить, сколько усилий нужно затратить, чтобы создать эти крохотные благоухающие зеленые островки. Лишь на дне долинок, в более удобных местах, располагались плантации покрупнее.
Бананы — основная сельскохозяйственная культура Гран-Канарии: остров ежегодно экспортирует свыше трех миллионов банановых гроздьев; существует даже народный праздник — день покровительницы этого растения.