Этой роще на ее веку, насчитывающем многие тысячи лет, тоже выпало всяческих испытаний с избытком. Необыкновенная выносливость помогла выстоять, сохранить хотя и поредевшие, но по-прежнему жизнестойкие ряды.
С топором роща повстречалась давно. Уютный уголок теплого побережья с древних времен манил к себе людей. Археологические раскопки показали, что на рубеже 2-го и 1-го тысячелетий до нашей эры человек и сосна уже жили здесь по соседству. В те эпохи их отношения, надо полагать, были достаточно мирными. Бронзовые топоры могли еще не многое.
Но вот незадолго до начала нашей эры к берегам Колхиды приплыли эллины. В лесном уголке на берегу прекрасной бухты вырос античный город Питиус, название которого и означает «место, поросшее сосной».
Предприимчивые поселенцы не теряли времени даром. Зазвенели топоры. Корабли, груженные звонкими сосновыми кряжами, драгоценным красным деревом — тисом и самшитом, сосновой смолой и другими дарами леса, потянулись в Элладу.
Шли века. Питиус, или Питиунт, Пецонда, Пицунда, а по-абхазски — Амзара, что в переводе тоже значит «сосновая роща», или Бичванта («сосна») — по-грузински. Менялись названия поселений, сменялись поколения людей. И для всех во все времена была роща и убежищем, и полной всякого добра кладовой.
Приходилось ей туго. Постепенно она редела и беднела. Когда в средние века Питиус пришел в упадок и был покинут жителями, от великолепных лесов, окружавших город, оставались лишь зеленые островки. Тогда природа снова засеяла соснами опустевший берег. Вновь поднялась роща, приютившая младших своих спутников.
Возле кипарисовой аллеи, ведущей через рощу из поселка к морю, возвышается могучая сосна. Корявый ствол семи метров в обхвате, начинающие усыхать от старости громадные ветви. У дерева есть собственное имя — Патриарх. Как утверждают лесоводы, Патриарху, главенствующему над всеми окрестными соснами, около 500 лет. Старейшина рощи и был, видимо, одним из тех сеянцев, что появились на берегу пять веков назад и послужили родоначальниками современной рощи.
Многое перевидали и претерпели на своем долгом веку Патриарх и другие, уже редкие теперь, долгожители рощи. Люди воевали и вели морской промысел, пасли скот и вырубали участки леса, чтобы очистить место для садов и пашен. Толпы паломников располагались в роще, направляясь в древний храм, построенный здесь еще в X веке. А потом храм вместе с частью рощи и больше 1000 десятин земли были отданы монахам Новоафонского монастыря. По соседству хозяйничали лесопромышленники и скотоводы. Топор наносил роще тяжелые раны, скот довершал ее истребление.
Уникальная Пицундская роща давно привлекала внимание ученых. Первым, 140 лет назад, ее описал и дал название сосне — пицундская — известный ботаник Христиан Стевен, основатель Никитского ботанического сада в Крыму. Он не раз бывал на Кавказе. Исследования интереснейшего растительного сообщества рощи проводили другие ученые. Они предупреждали о ее плачевном состоянии, призывали к спасению. Все острее назревала необходимость сохранить рощу как памятник древней природы, имеющий огромную научную ценность. Но по-государственному стала решаться эта задача лишь при Советской власти. В 1926 году роща пицундской сосны была объявлена заповедной.
Ученые принялись за ее спасение. Расчищали захламленные, вытоптанные и вырубленные участки, сажали на них молодые сосенки, которые стали растить в питомнике. Такими же сосенками засадили несколько гектаров за пределами заповедника, вдоль моря. Сейчас там шумят прекрасные молодые рощи.
Провели инвентаризацию. За этим канцелярским термином — большой терпеливый труд. Каждому дереву с толщиной ствола больше восьми сантиметров надо было выдать свой «паспорт». На стволах деревьев появились небольшие металлические этикетки с номером. На каждое составлена подробная характеристика. Ветераны рощи взяты под особое наблюдение.
Средний возраст рощи оказался примерно 130 лет.
В сейфе у заместителя директора заповедника по науке Лианы Семеновны Кицмарейшвили хранится толстая книга с «биографиями» каждого из полновозрастных деревьев рощи. В ней тщательно записывается все. что происходит с растением на протяжении жизни до его гибели или вырубки. Кроме того, ведется ежегодная «Летопись природы», куда заносятся все важные события в жизни рощи.
Год за годом, десятилетие за десятилетием маленький коллектив преданных своему делу людей старался вернуть к полнокровной жизни рощу, оказавшуюся на краю гибели. Но открытый доступ посетителей мешал этому. Люди, приезжавшие в Пицунду отдохнуть, располагались в роще. Следы костров, захламленные и вытоптанные поляны, сорванные и поломанные растения — кому не знакома картина массовых выездов «на природу»? А позже началось на Пицундском мысу большое курортное строительство. тоже не способствовавшее сохранности рощи.
В 1968 году был установлен более строгий режим. Заповедник огорожен, его посещение запрещено. Для прохода через него к морю отдыхающих и жителей поселка проложены ландшафтные дорожки, своего рода зеленые коридоры, отделенные от рощи металлической сеткой.
Роща, которой дали наконец возможность управляться собственными законами, стала оживать. Мы ходили с Лианой Семеновной по заповеднику возле приморской опушки, где растут сосны-ветераны, сдерживающие наступление моря. Ни молодого подроста среди них, ни растений-спутников не видно. Толстая многолетняя подстилка из опавшей хвои, по которой мы шли, как по мягкому ковру, казалась безжизненной. Но Лиана Семеновна то и дело наклонялась, осторожно разгребала пальцами мертвую хвою:
— Смотрите, вот еще, еще росточек! Видите, сколько появилось!
Надо было видеть радость, какой светились при этом глаза немолодой уже женщины.
И правда. Среди сухой подстилки тут и там начинаешь замечать крохотные щеточки свежей зелени. У иных новорожденных сосенок хвоинки длиннее самого «ствола». И уже ступаешь осторожнее: боишься как бы не повредить эти живые искорки будущего леса, потомство обступивших нас сосен-великанов.
Затем Лиана Семеновна повела меня в небольшой питомник, разместившийся прямо в роще. Здесь живут деревца постарше. Им тоже предстоит обновлять и расширять рощу. У сосенок отменное здоровье: видна и тут заботливая рука ученых. Пицундская сосна, как говорит Лиана Семеновна, очень отзывчива на уход.
Но пожалуй, всего интереснее мне показались участки заповедника, где под сенью деревьев приютились растения — спутники сосны. Множество реликтов древней природы сберегла хранительница и опекун всего живого в роще — пицундская сосна!
Вот, например, невысокое дерево, на котором растет «земляника». Оно так и называется: земляничник мелкоплодный. Летом на нем действительно появляются кисти красивых ярко-красных ягод, очень похожих на землянику. Однако пробовать их не стоит: ягоды хотя и не ядовиты, но малосъедобны, безвкусны. Лакомятся ими только птицы. Земляничник — редкий реликт третичного периода, занесенный в «Красную книгу». В диком виде встречается у нас лишь на Южном берегу Крыма и здесь, в роще.
По соседству занятный кустарник. Серебристые опушенные листья, крупные розовые цветы, похожие на дикую розу — шиповник. Кустарник и называется каменной розой, или ладанником. Ладанником потому, что именно из его молодых стеблей и листьев добывается тот самый ладан, который применялся в церквах для благовонных курений, а теперь служит медицине и парфюмерии. Житель сухих горных склонов Крыма и Кавказа из-за своей «популярности» сильно страдает. А его «нахлебник» — подладанник даже занесен в «Красную книгу». «Нахлебник» этот — удивительное растение. Вероятно, все читали о раффлезии — гигантском цветке-паразите, живущем в джунглях Индонезии. Цветок-великан весом в четыре — шесть килограммов, не имеющий ни стеблей, ни листьев, присасывается к корням тропических растений — циссусов, тянет из них соки. Подладанник — раффлезия в миниатюре. Единственное в нашей стране растение из семейства раффлезиевых представляет большую научную ценность.
В другом конце заповедника, у самого пляжа, мы повстречались с прекрасной незнакомкой, имя которой удалось узнать лишь позже. Необыкновенно изящные крупные цветы с белыми кружевными ароматными лепестками возвышались над розетками узких лилейных листьев. Поражало их обилие на самых бедных участках рощи, среди сыпучего просоленного песка. Средиземноморский цветок — панкраций морской — чрезвычайная редкость в нашей стране. В диком виде нигде, кроме Пицунды, его не встретишь.
Можно без конца ходить под соснами и делать открытие за открытием. Около 300 видов растений, многие из которых эндемики, то есть живут только здесь, хранит под своей сенью заповедная роща. Залечивая раны, восстанавливая с помощью людей природное равновесие, роща заметно поправилась, помолодела. Сейчас, как считает директор заповедника Гиви Константинович Шалибашвили, опасность ее оскудения миновала. Но до полного благополучия еще далеко.
Двум силам роща противостоит и сегодня. Первая — морская стихия. Там, где море наступает на сушу, сосны-защитницы несут большие потери. Нужны капитальные работы по укреплению береговой полосы. Вторая сила, которая не лучшим образом влияет на жизнь заповедника, — это безответственное отношение к роще со стороны некоторых отдыхающих.
Благодатный климат, чистейшее море, великолепный пляж и, главное, рядом реликтовая сосновая роща, дополняющая морской воздух целебным ароматом, принесли Пицунде заслуженную славу первоклассного курорта. Он и вырос здесь за последние годы. На берегу солнечной бухты среди сосен выстроились высотные корпуса пансионатов.
Это естественно. Пицунда сохраняет здоровье тысячам и тысячам людей. Для курорта отрезана у заповедника часть сосновой рощи. Предусмотрено максимальное сохранение этой территории, открытой для широкого доступа. В роще проложены дорожки, по которым лишь и следует ходить, чтобы не уплотнять почву под деревьями, не вытаптывать крохотный подрост. Нельзя, разумеется, оставлять мусор, распугивать ревом транзисторов птиц, спасающих рощу от вредителей, то есть имеется в виду, что приехавший сюда на отдых человек поведет себя достойно. Но к сожалению, это бывает не всегда. Еще б