духа. Сегодня наряду с этой задачей возникает другая, противоположная. Строятся города в условиях сурового климата, где человек нуждается в надежной защите от природных факторов — стужи, беспощадного зноя.
Разрабатываются проекты создания крупных городов с искусственным климатом под гигантским куполом из стекла и пластика. Такой купол нужен, наверное, нынешнему Норильску. Появилась реальная возможность создать его, и не исключено, что город со временем будет укрыт от стужи. Очевидно, города с искусственным климатом появятся не только на поверхности земли, скажем в Арктике, Антарктике, в пустыне Сахара, но и под землей, в горных пещерах, на воде и даже под водой, на дне океана. Заранее, разумеется, нельзя сказать, насколько удобными для человека окажутся такие жилища. Может быть, они годятся лишь как временные обиталища для сменного контингента по типу Нефтяных Камней на Каспии или нынешних станций «Северный полюс».
Архитекторы мира ведут поиск оптимальных вариантов жилых зданий, из которых могли бы возникнуть города будущего. Публикуются проекту домов высотой 500–800—1000 этажей. Технические предпосылки сооружения таких небоскребов в наше время созданы. В одном здании можно разместить население среднего по величине города. Рекламируются удобства: в доме будут предусмотрены не только квартиры, но и школы, зоны труда и отдыха, торговые центры. Хорошо ли проводить дни и ночи в замкнутом пространстве, не видя белого света? Как это отразится на физическом и психическом состоянии, людей? В условиях нормального климата такой образ жизни вряд ли может прельстить. В принципе поисковое проектирование опирается на научно-технические достижения, однако за ним могут стоять различные цели: рекламные соображения, бизнес или истинная забота о благе и счастье будущих поколений. Все дело в том, кому служит проектировщик — обществу или частным предпринимателям.
В мире социализма поощряется и стимулируется поиск архитектурных форм, максимально отвечающих разумным потребностям человека. Для советских зодчих человек, его блага, его удобства составляют главный и единственный критерий в деле жилищного строительства. Они не копируют, скажем, творения Корбюзье, не связывают себя каким-либо одним пусть и нашумевшим решением. В практике нашего градостроительства не принято совмещать под одной кровлей жилые помещения и учреждения общественно-административного назначения. В этом также проявляется принцип продиктованный заботой о человеке. Очевидно, больше смысла сочетать комплексы жилых домов и здания общественного назначения в пределах микрорайона. Все это, разумеется, не исключает дальнейшего поиска наилучших вариантов планировки квартир и приближения к квартире различных видов бытового обслуживания.
Внутренняя планировка жилищ — одна сторона дела. Для советского человека более важен сегодня, чем когда-либо раньше, внешний облик домов, общий вид улиц и площадей, потому что он стал духовно богаче, умеет ценить прекрасное. Облик города накладывает свой отпечаток на нашу психику, чувства, вкусы. Архитектура может организовать пространство с большей для нас эмоциональной силой, вызывая радость, просветление души или же угнетая психику. Кому не доводилось видеть произведения архитектуры, полные очарования? Вместе с тем немало появилось щ последние годы унылых улиц и кварталов в районах новой застройки. Когда-то с ними мирились, но сегодня они вызывают чувство досады. Об этом, в частности, шел разговор на XXVI съезде КПСС. «Не надо объяснять, — отметил Л. И. Брежнев, — как важно, чтобы все окружающее нас несло на себе печать красоты, хорошего вкуса. Олимпийские объекты и некоторые жилые кварталы Москвы, возрожденные жемчужины прошлого и новые архитектурные ансамбли Ленинграда, новостройки Алма-Аты, Вильнюса, Навои, других городов — это наша гордость. И все же градостроительство в целом нуждается в большей художественной выразительности и разнообразии».
Совсем недавно можно было услышать, что в век стандартов, когда дома собирают из деталей, изготовленных на домостроительных комбинатах, обеднение архитектуры неизбежно. Такое мнение сегодня следует считать опровергнутым, чему наглядным подтверждением служит ташкентский опыт. Город, разрушенный землетрясением, восстановлен заново. Дома собирали из панелей и блоков заводского изготовления, и все же ташкентские улицы, проспекты, площади неповторимы. Каждый квартал по-своему красив, воплощай те или иные мотивы национального искусства. Как свершилось такое диво? Здесь, на стройках Ташкента, раскрылись творческие устремления советских зодчих. Профессиональное мастерство, помноженное на творческую заряженность и высокие эстетические критерии, воплотилось в гармонию из камня, стекла и бетона.
Оказывается, из стандартных деталей (панелей) можно строить нестандартное целое (дома). Каким образом? Следует изменить сам метод стандартизации. Зодчие создали каталог унифицированных строительных изделий, которые позволяют монтировать здания, различные по форме и функциональному-назначению. Стало быть, архитектуре не угрожает опасность оскудения, упадка. Напротив, перед ней открываются новые широкие возможности творческих дерзаний и открытий, созвучных нашей эпохе, нашим историческим свершениям.
Известно, что архитектура решает возложенную на нее задачу организации пространства часто в синтезе с живописью и скульптурой. Отсюда не следует, что средства архитектуры сами по себе не выразительны. Напротив, в ее распоряжении безграничное множество средств. Все зависит от зодчего, его воображения и вкуса. Но в органическом единстве с живописью и скульптурой она усиливает свое воздействие, полнее воплощает ту или иную идею. Сочетание трех видов искусства реализуется в конкретных условиях природной среды, поэтому в синтезе архитектуры, живописи и скульптуры нельзя игнорировать четвертый элемент строительной практики — природу. Задача в каждом отдельном случае состоит в том, чтобы «вписать» новое здание в данную местность.
При этом нельзя не учитывать зональные различия, особенности ландшафта и, конечно, климатические особенности: что тундра находится во власти вечной мерзлоты, степь открывает простор сильным ветрам, тайга обычно богата болотами, субтропики — высокой относительной влажностью воздуха. Известно, что озеленение существенно дополняет эстетическое богатство архитектурных ансамблей, но в этом свои тонкости. Киев невозможно представить без каштанов, а Москву — без лип и тополей. Строго говоря, у каждого города свой набор древесных пород. К тому же древесные насаждения важно сочетать с кустарниками, декоративными породами, цветами. Особое очарование придают городскому пейзажу фонтаны. Социалистическое градостроительство исходит из принципа оптимального сочетания технических и природных факторов, применения новейших достижений зодчества не в ущерб природе, а для дополнения и обогащения естественного ландшафта. Это и есть оптимальное сочетание завоеваний цивилизации с благами природы, соответствующее высшим гуманным нормам социалистического общества. Строительство городских комплексов соответствует преобразованию самих устоев городской жизни. Истинная человечность, теплота и доброжелательность в отношениях между людьми, ставшими подлинными хозяевами жизни, и составляют здесь главное, объясняют, почему жители обновляют и украшают свои города, делают все, чтобы полнее чувствовать животворную силу родной природы. Истинный гуманизм нашего общественного строя составил решающее звено, позволившее соединить красоту городских сооружений и естественных ландшафтов, поэзию города и природы.
В свое время Владимир Маяковский, поэтически осмысливая программу общественных преобразований, воскликнул: «Для веселия планета наша мало оборудована, надо вырвать радость у грядущих дней!» Строительство городов и обновление городского жизненного уклада ведутся ради этой великой цели — сделать жизнь светлее, радостнее, счастливее.
Вячеслав Крашенинников
ШВЕЙЦАРИЯ: ТУРИЗМИ ОКРУЖАЮЩАЯ СРЕДА
Очерк
Фото автора
Рис. Ф. Меркулова
В эту небольшую страну в центре Западной Европы влекут поразительные по красоте горные пейзажи: заснеженные вершины Альп, приветливые долины и дикие ущелья с гремящими ледяными потоками, величественные водопады, бодрящий, чистый воздух.
Любители старины находят в Швейцарии целые города-музеи. Грюйер, Муртен, Штайн-ам-Райн почти без изменений шагнули в наш стремительный век, древние крепости и монастыри дремлют за высокими каменными стенами. Собравшиеся вокруг церквей деревеньки на горных склонах похожи издали на лакированные игрушки, а по контрасту с ними — гигантские плотины, смелые по замыслу современные архитектурные сооружения.
Здесь все дышит историей, реликвии которой бережно сохраняются. Конечно же, особой заботой окружены те места, где некогда действовал полулегендарный Вильгельм Телль, воспетый Шиллером.
Первыми открыли для туризма Швейцарию английские дельцы, разбогатевшие на грабеже заморских колоний. В поисках сильных впечатлений они стали предпринимать путешествия в швейцарские горы. В эпоху королевы Виктории англичане облюбовали район Интерлакена, в центре страны, с его голубыми озерами в оправе зеленых гор, замечательными видами на вершину Юнгфрау. С тех пор и стоит большая гостиница возле водопада Гисбах у Изельтвальда. В этом месте гигантская масса ледниковой воды, прорываясь сквозь массивы горного леса, яростно обрушивается на обточенные ею за века темные валуны, и над водопадом в ясные дни стоит веселая радуга. Отсюда английские туристы совершали восхождения к окрестным ледникам.
Постепенно ими было освоено величественное Бернское нагорье, постоянно покрытое снегами: здесь есть где побегать на лыжах. В этом районе возникли всемирно известные горные станции Гштад, Виллар с их удобными гостиницами и англиканскими церквами.
Предприимчивые британцы проникли в экономически отсталый кантон Валлис (по-французски Вале). Это большая долина Роны, от которой отходят изолированные боковые долины, где в те времена была почти девственная природа. В глубине боковой долины Николайталь высится гигантская трехгранная пирамида Маттерхорна, сыгравшего важную роль в развитии туризма и альпинизма.