Вслед за англичанами в Швейцарию стали совершать паломничество жители других европейских стран. Для многих, кто был знаком с сочинениями Жан-Жака Руссо, кто читал стихи Байрона, Гёте и Гейне с романтическими описаниями пейзажей, Швейцария стала синонимом первозданных природных красот.
Облик первых туристов легко представить, рассматривая гравюры в швейцарских музеях и на стенах старых гостиниц. Вот энергичные усатые джентльмены в шляпах и пиджаках бегут на широких, неудобных лыжах. Скользят с пригорков на санях дамы в черных длинных платьях. Швейцарские крестьяне тащат в горы в креслах-носилках с длинными ручками пожилых иностранцев — любителей природы.
До середины XIX века путешествовать по Швейцарии было не так-то просто. Туристы ехали на дилижансах, верхом или передвигались пешком; позднее стали ходить по озерам пароходы. О туристах заботились мало. Гостиницы были лишь в тех местах, где перепрягали лошадей почтовых карет. И в глухих деревнях Валлиса первым туристам волей-неволей приходилось останавливаться в домах местных жителей. Деньги, которые крестьяне получали за постой, были для них немалым подспорьем. Но долго-долго еще богобоязненные женщины и дети Церматта и других деревень Валлиса, осеняя себя крестным знамением, со страхом глядели на помешанных, которые безо всякой видимой нужды сами лезут в пасть к дьяволу — в опасные и враждебные человеку горы!
Тем не менее лед мало-помалу трогался. Крестьяне и сами стали помогать за плату чудакам иностранцам лазить на соседние горы. Как раз в Церматте наиболее смелые его жители стали первыми горными проводниками. Семья Зейлеров из этого селения основала первые в Европе гостиницы для альпинистов, в том числе и весьма знаменитую под названием «Монте-роза». Зейлеры предлагали гостям удобные номера, великолепную кухню и безупречное обслуживание, организовывали для них верховые и пешие прогулки по горам, поощряли горнолыжный спорт.
Стоило какому-нибудь альпинисту хоть раз побывать в Церматте, он обычно снова наведывался сюда, чтобы вновь полюбоваться на величественный Маттерхорн, совершить восхождения на соседние, более доступные вершины.
В июле 1865 года Европу потрясла весть о трагических событиях в Церматте. Четверо англичан во главе с гравером Э. Вимпером, проводник француз Мишель Кроз из Шамони и два местных проводника — отец и сын Таугвальдеры первыми поднялись на вершину Маттерхорна. Но во время спуска четверо сорвались в пропасть. Уцелели лишь Вимпер и оба Таугвальдера.
В Церматт устремились потоки туристов, которым хотелось побывать на месте трагедии, взглянуть на «гору-убийцу». Возросшей известностью Маттерхорна воспользовались Зейлеры. Они уже создавали по всей стране целую систему альпийских гостиниц. Так начиналась индустрия туризма в Швейцарии.
Ныне туризм приобрел здесь огромный размах. В 1977 году, например, страну посетило свыше 20 миллионов иностранных туристов, что в три раза превышает численность ее населения. Иностранцы оставили в стране 2,9 миллиарда франков. В последующие годы лоток иностранных туристов все возрастал.
Доходы Швейцарии от иностранного и местного туризма превышают прибыль от продажи за границей ее всесветно известных часов. За счет туризма страна на две трети покрывает свой хронический торговый дефицит: из-за нехватки природных ресурсов Швейцария вынуждена ввозить многие виды сырья.
В канун рождества, когда по всей Европе нарастает волна отпусков, компания Кука и другие транспортные агентства работают с полным напряжением сил. Через их посредство многие отпускники бронируют места в гостиницах Швейцарии, предвкушая катание на лыжах в рождественские дни. Но Швейцария может предложить иностранцам и немало другого. Летом большое удовольствие доставляют дальние горные прогулки:- в стране 41 тысяча километров прогулочных тропинок. Почти всюду есть плавательные бассейны, налажен воднолыжный спорт на озерах, организуются интересные поездки на теплоходах. А кроме всего прочего в Швейцарии очень красочно проводятся народные празднества — общенациональные и местные. В их основе давние традиции, восходящие к средневековью.
В апрельские дни в Цюрихе проводится так называемый «зесселёйтен» — праздник окончания зимы. Всадники в колоритных костюмах скачут вокруг охваченного пламенем чучела — символа суровой зимы. Завершается праздник шумными пирушками горожан, которые по сей день вспоминают о своей принадлежности к тому или иному средневековому цеху ремесленников. В последний вторник ноября жители Берна — столицы Швейцарской Конфедерации — спешат на главную площадь перед зданием парламента, где шумит «зибельмёрит» — базар лука. Все они, в том числе и президент Конфедерации, угощаются луковым супом и расходятся по домам со связками репчатого лука на груди.
Во французской Швейцарии очень популярен женевский праздник Эскалад, отмечаемый 11–12 декабря. К нему готовятся долго и тщательно. В Историческом музее Женевы развертываются выставки, чтобы все знали подробности того, как в 1602 году коварные савойцы пытались захватить ночью спящий город и как бравые женевцы с позором прогнали агрессоров. Вечером на торговой улице Рю-де-Марше посреди толп горожан и приезжих шествует вооруженная до зубов средневековая пехота, ползут телеги с боевым снаряжением четырехсотлетней давности. Праздник завершается хоровым пением старинного гимна женевцев перед собором святого Петра. В мае многие едут в долину Леченталь (Средний Валлис), чтобы посмотреть в праздник Фет-Дьё шествие гренадеров. Мужчины местных деревенек — Киппеля и Рида, одев военную форму давно уже не существующих европейских армий, в которых некогда служили их предки, проходят строем со знаменем и при полном вооружении.
А в южных кантонах проводятся «ванданжи» — праздники окончания сбора винограда. Улицы городов и селений в эту пору украшены яркими флагами Конфедерации, кантонов и коммун. Гремят оркестры, под бравурную музыку веселятся все от мала до велика. Интересно взглянуть на выставки старинного виноградарского инвентаря.
Повсюду в стране устраиваются «швинген» — борцовские состязания. Натянув подобие коротких штанов из холстины, дюжие парни хватают друг друга за пояс и стараются внезапным рывком сбить противника с ног и уложить на лопатки. А рядом музыкант в расшитой цветами черной ермолке и швейцарском национальном костюме извлекает длинные мелодичные ноты из столь же длинного альпийского рога. Иодлеры поют фальцетом свои альпийские песенки. Зрители с интересом следят за тем, как особенно ловкие бросают высоко в небо красные с белым крестом флаги Конфедерации и ловят их на лету. Гремят аплодисменты.
В индустрии туризма далеко не последняя роль принадлежит историческим памятникам. Порой они умело «создаются». На широкую ногу поставлена их реклама с помощью самой различной печатной продукции.
У какого заезжего путешественника не дрогнет сердце, когда, проезжая по северному берегу Женевского озера, он увидит Шильонский замок? Замок в отличном состоянии и всегда готов принять посетителей. В его подземелье, где томился воспетый великим английским поэтом узник, начертано имя Байрона. Уж не сам ли он трудился для этого с зубилом над каменной колонной? Швейцарцы не подтвердят, но и не опровергнут такой догадки. Заинтриговать иностранца — это ли не лучшая реклама?
Есть в Швейцарии и горная тропа, ведущая в опасное ущелье, где установлена доска с надписью, что здесь погиб Шерлок Холмс — литературный герой Конан Дойля. Как известно, английский писатель вынужден был оживить Холмса и продолжить его приключения. Но доска тем не менее привлекает внимание. И это тоже работает на рекламу. Сам Конан Дойль, очарованный природой Швейцарии, подолгу жил здесь в приобретенном им небольшом замке. В замке сейчас музей и «бюро» Шерлока Холмса с его «личными» вещами.
В женевском кафе «Ландольт», куда в дни эмиграции часто наведывался Владимир Ильич Ленин, чтобы за чашкой кофе обсудить со своими соратниками злободневные вопросы, по сей день показывают старый столик с вырезанным на нем именем вождя Октября. Да простится хозяевам кафе их рекламная уловка, общее есть общее. И все же нельзя не отдать дани прекрасной организации туризма. Может быть, уместно вспомнить, что В. И. Ленин назвал Швейцарию «архиорганизованной страной», и в его устах эти слова не звучат осуждающе.
Швейцарцы свято берегут старые центральные кварталы городов с непременной часовой башней над ратушей, городские фонтанчики со скульптурными фигурками, каменные колоды на улицах, из которых пили лошади и коровы. Коммуны создают музеи старины, вкладывая в это немалые средства и извлекая еще большие доходы. Чего стоит, например, всегда переполненный музей старинной механической музыки в крохотном Оберсоне! Такой музей не зазорно иметь в любом большом городе, даже столице. Чтобы завлечь проезжих туристов в свое кафе или ресторан, хозяин выставляет на общее обозрение старинные виноградные прессы, страшные маски или чудища, вырезанные из перепутанных корней виноградных лоз. Все это дает свои результаты.
Основными центрами развития современного туризма в Швейцарии стали отсталые в недавнем прошлом южные кантоны — упоминавшийся уже Валлис, Граубюнден и Тессин. Здесь особенно красивы горы, долины, озера. К прославленным курортам и горным станциям вроде Давоса, Сен-Мориса, Лугано, Церматта и Монтаны здесь в последнее время прибавились новые — Вербье, Нендаз, Шандолен, где можно покататься на горных и равнинных лыжах, коньках, на санях, заняться другими видами спорта, принять участие в различного рода развлечениях.
Гостиницы растут как грибы в самых, казалось бы, недоступных местах, куда, однако, забредают туристы. В Швейцарии сейчас около восьми тысяч гостиниц с доброй четвертью миллиона коек. А кроме гостиниц работают бесчисленные «циммеры» или «шамбры» — сдаваемые внаем комнаты в частных домах.