спонденцию на его имя получали другие. Нередко в анонсах на книги Травена указывалось, что мексиканское издательство принимает оплату за его романы только почтовым переводом по адресу: Мехико, почтовый ящик 2520. Корреспонденцию из ящика с этим номером вынимала Эсперанца Лопес Матеос — не только переводчица его книг, но и доверенное лицо. Денежные переводы от швейцарского издателя И. Видера одно время поступали на текущий счет хозяйки гостиницы и парка в Акапулько.
У писателя Травена было несколько так называемых генеральных уполномоченных. Они вели все его дела, переписку с издателями. Хол Кровс считался одним из них.
Впервые это имя появляется после второй мировой войны, когда Травен согласился на экранизацию своих романов. Автором сценариев был Хол Крове. С ним имели дело и режиссеры, желавшие снимать фильмы. Имя Хола Кровса встречается и на титульных листах книг Травена, где указывается, что этому «генеральному уполномоченному» принадлежит право переиздания.
Кто же такой Хол Кровс?
Человек этот часто путешествовал, появлялся обычно в темных очках и всячески избегал фотографов. Лишь дважды удалось его сфотографировать. Было известно, что Травен имеет свой сейф в «Банко де Мехико». Казалось нетрудным проследить за владельцем сейфа. Выполнить этот план взялся мексиканский журналист Луис Спота. След привел его на модный курорт Акапулько. Здесь, вблизи шоссе, ведущего в Мехико, расположилась гостиница с парком. В глубине его журналист увидел скромный домик с черепичной крышей. В нем под охраной двух собак жил странный отшельник. Не сразу удалось журналисту поговорить с обитателем дома, проявлявшим чрезмерную подозрительность и осторожность. Именно этот человек и оказался владельцем сейфа в банке. Более того, сюда поступала вся корреспонденция на имя Травена, проходившая предварительно через несколько промежуточных адресов и доставлявшаяся специальными посыльными.
Обстановка дома оказалась скромной: стол, стулья, полки с книгами. Обитатель его, назвавшийся не кем иным, как Торсваном, заявил журналисту, что Б. Травен — его двоюродный брат, что он болен и живет в Швейцарии. Он же, Торсван, служит писателю чем-то вроде секретаря. Л. Споту удалось тайком сделать несколько снимков Торсвана. Они появились на страницах мексиканского журнала «Маньяна» в 1948 году вместе с сенсационной статьей.
После этого случая Торсван вернул банку ключ от сейфа и скрылся. В то же время в одной из газет мексиканской столицы появилась его статья, как бы ответ на разоблачение Л. Спота.
«Автор книг, о которых пишет Спота, — говорилось в статье, — покинул Мехико в 1930 году из-за серьезных недоразумений с властями и некоторыми частными лицами». Далее объяснялось, почему большая часть корреспонденции писателя Б. Травена пересылается через Мехико. Делалось это будто бы для того, «чтобы зарубежные издатели думали, что Травен живет еще в Мексике. Тогда его произведения покажутся более достоверными». С некоторых пор, заявлял Торсван, писатель живет чрезвычайно замкнуто, в полном бездействии. «Я не имею права раскрывать, что побуждает его вести такой образ жизни, ибо это могло бы нанести ущерб его интересам».
Второй случай, когда Торсвана удалось застать врасплох и сфотографировать, представился в Гамбурге в октябре 1959 г., куда он приехал под именем Хола Кровса, «генерального уполномоченного», на премьеру фильма, снятого по роману Травена. Появился он не один, а в сопровождении элегантной темноволосой дамы. В отеле «Атлантик» они зарегистрировались как Беррик Торсван (он же Хол Крове) и Роса Элен Лухан, его жена.
С этого времени оба эти имени неизменно встречаются на титульных листах книг Травена, где говорится, что им принадлежит и право переиздания.
Как всегда, Хол Крове и в Гамбурге избегал фотографов. Тем не менее его все же удалось сфотографировать. Так к старой загадке прибавилась новая: кто же в конце концов этот Хол Крове, он же Торсван? И кто такая Роса Элен Лухан?
Но прежде посмотрим, какую роль играла во всей этой истории Э. Л. Матеос, младшая сестра будущего президента Мексики.
Как уже говорилось выше, Э. Л. Матеос значилась переводчицей на обложках книг Б. Травена. Она же числилась издателем журнальчика «Б. Т. Бюллетень», начавшего выходить с 1950 года в Цюрихе, где находился представитель Травена в Европе.
Тот, кто захотел бы изучить окружение этой сеньориты, без особого труда установил бы, что у нее есть двоюродная сестра Роса Элен Лухан, вдова умершего промышленника Карлоса Монтес де Оса. В число ее родственников входили кинооператор Габриель Фигуероа, связанный с «генеральным уполномоченным» Холом Кровсом, жена сеньора Родригеса, мексиканского издателя произведений Травена, а также некая Мария де ла Люс, та, кому официально принадлежал парк с гостиницей в Акапулько, где, как упоминалось, жил Хол Крове — Торсван.
Несомненно, это был узкий круг лиц, близких к Травену, каждый из них мог бы кое-что рассказать о нем. Но вот беда, ни один из этих людей не отличался разговорчивостью. К тому же Э. Л. Матеос в 1951 году неожиданно покончила жизнь самоубийством. С этих пор и появилось имя Р. Э. Лухан на книгах Б. Травена в качестве имеющей право на переиздание его произведений.
Пока журналисты пытались выследить Травена в мексиканских джунглях, литературовед Рольф Рекнагель из Лейпцига отправился в не менее трудное, но и увлекательное путешествие. Он вел свой поиск в библиотеках и архивах, за столом своего кабинета, штудируя произведения Травена, сведения о нем к его редкие выступления в печати. Проанализировав множество данных, он проследил путь Торсвана в Мексике. И тогда оказалось, что маршрут скитаний фотографа по этой стране совпал с описанием мест и событий, встречающихся в книгах Травена. Чем глубже вникал исследователь в книги и документы, тем больше убеждался, что «уполномоченный» Хол Крове, он же Торсван, и писатель Б. Травен — одно и то же лицо.
Однако считать такой вывод окончательным было преждевременным. Дело в том, что след писателя, скрывающегося под именем Б. Травена, вел через океан в Европу. И Рекнагель решил отправиться по нему.
Здесь надо сказать несколько слов о том, когда впервые появилось имя Б. Травена в печати. Весной 1925 года редакция берлинской газеты «Форвертс», тогда центрального органа социал-демократической партии Германии, получила из Мексики рукопись романа «Сборщики хлопка». Было решено его опубликовать, хотя имя автора ни о чем не говорило, как и его адрес: Тампико, Ардо, почтовый ящик 72.
Итак, 1925 год — рождение писателя Б. Травена.
Для него самого это было полной неожиданностью. «Деловой характер письма, в котором мне сообщали о том, что рукопись принята, — признавался он через несколько лет, — не наполнил меня великими надеждами. Я считал публикацию романа простой случайностью, которая вряд ли когда-нибудь повторится. Мне казалось, что я совершаю очень удачную экскурсию в область немецкой литературы, но что более длительные поездки уже, вероятно, не последуют». Но автор этих строк ошибся. Писатель Травен. как отмечают справочники и печать ГДР, стал одним из любимых писателей. Его книги издавались неоднократно, пока фашисты не запретили их. В ГДР произведения Травена по-прежнему пользуются большим успехом. Высоко оценивает его творчество и критика, отмечая художественное и общественное значение книг Травена.
По мере того как Рекпагель изучал стиль книг Травена, все явственнее становилось их поразительное сходство, подчас идентичность мыслей и творческого почерка с забытым немецким литератором Рет Марутом.
Вот как рассказывал мне об этом сам Р. Рекпагель, когда я посетил его в Лейпциге летом 1977 года: «Загадкой Травена я заинтересовался лет двадцать назад. Как преподаватель литературы в Лейпцигском библиотечном училище имени Эриха Вейнерта, я из года в год, рассказывал своим ученикам о творчестве Травена, читал им короткие выдержки из его произведений, и, как сказал бы Травен, «слова его горели в моем мозгу». Он стал моим добрым старым знакомым.
Однажды мне пришлось более глубоко заняться историей литературы периода Ноябрьской революции 1918 года. В центре внимания оказался Мюнхен, писатели Оскар Мария Граф (позже о нем я написал книгу), Лион Фейхтвангер, Леонгард Франк… Круг становился все уже: Эрнст Толлер, Эрих Мюзам, Курт Эйснер, Густав Ландауэр…
Внезапно я натолкнулся на творчество литератора, имя которого мне было совершенно неизвестно, зато стиль удивительно напоминал стиль Травена. Этот человек выступал в печати под именем Рет Марут. Впрочем, как вскоре выяснилось, у него имелись и другие псевдонимы. Об этом поведали не столько страницы старых изданий, сколько протоколы полицейских архивов. Я складывал камешек за камешком, пока из этой мозаики не возник портрет…»
О том, какой огромный труд проделал лейнцигский литературовед, пытаясь разгадать загадку Б. Т., свидетельствуют его многочисленные публикации. И вот итог поиска, книга-исследование «Б. Травен. Материалы к одной биографии», выпущенная дважды — в 1966 и 1970 годах — лейпцигским издательством «Реклам ферлаг».
Мне довелось заглянуть з лабораторию литературоведа. Рекна-гель показал мне многие документы, тщательно подобранную картотеку, составленные им карты маршрутов Травена, его книги на разных языках, работы о нем зарубежных авторов и тому подобное. Можно сказать, передо мной находилось обширное досье «следственного» дела по розыску некоего Травена. Или, иначе говоря, своеобразная Травениана.
Каков же результат разысканий Р. Рекнагеля?
Впрочем, не будем спешить с ответом. Интереснее проследить за тем, как проходил сам поиск. Оставим на некоторое время Мексику и отправимся в Германию по следам Рет Марута.
Тот, кто называл себя Рет Марутом, еще до первой мировой войны выступал в немецкой печати, иногда публиковал рассказы и статьи, затем в течение нескольких лет — с сентября 1917 по декабрь 1921 года — издавал журнал «Цигельбреннер», что в переводе с немецкого означает «Тот, кто обжигает кирпичи».