В двадцатые годы Арсеньев часто наведывался в Москву. Он встречался с писателями столицы, выступал на литературных вечерах и диспутах. Дилогию Арсеньева переиздали в столице. В Москве Владимиру Клавдиевичу передали лестные слова Горького: «Еще какие нужные книги напишет нам этот таежный самородок Арсеньев». Между ним и Горьким завязалась дружеская и деловая переписка. Сам Владимир Клавдиевич, следуя горьковским традициям, активно помогал молодым литераторам Приморья, обращавшимся к нему за советом и поддержкой. Признанный авторитет в вопросах дальнейшего освоения Камчатки, Командор и Приморья, он много ездит по краю, помогая пострадавшим от тайфунов и наводнений. В 1930 году прославленный полководец гражданской войны В. К. Блюхер приглашает Владимира Клавдиевича к себе, чтобы узнать его мнение, как быстрее развивать экономику края. Летом 1930 года Арсеньев работал в устье Амура и на озерах Орель-Чля, где сильно простудился.
Болезнь буквально сжигает Арсеньева. 4 сентября 1930 года в расцвете сил, на 58-м году жизни, он скончался во Владивостоке. Его хоронил весь город. Холм венков покрыл могилу. Позднее писателю поставили скромный полированный гранитный памятник. Анна Константиновна и сын Владимир, как реликвию, хранили завещание Арсеньева, в котором он просил сделать на могиле в качестве эпитафии такую надпись:
«Ты мой учитель, мой утешитель и друг,
Ты мой храм, моя Родина —
Шумящий, шелестящий тихий лес».
Клады Арсеньева. Полвека назад ушел от нас Арсеньев, но он всегда с нами. 30 лет на Востоке России искал он клады для народа — плодоносные земли, уголь, серебро и золото, самоцветы, руды. Он помогал угнетенным, он учил, руководил, писал, исследовал. После Арсеньева осталось немало кладов, которые надо найти. Прежде всего это «хехцирский клад», тайник, в котором хранится «Страна Удэгэ» — труд всей жизни Арсеньева. Не найден и «клад Дерсу Узала» — плантация женьшеня, где ныне растет не менее ста драгоценных растений. Наконец, это рукописи его книг и утраченные дневники, которые, возможно, лежат в старых сундуках где-то в Приморье; быть может, в «красном» доме, где последние годы жил путешественник и где, по словам его дочери, имелся тайник в стенах. Где-то лежат толстые тетради — сборники легенд и сказок народов Дальнего Востока о тигре, женьшене, калуге, медведе. Надо найти первое издание дилогии, вышедшее в Петербурге или Москве. Возможно, эта книга найдется в зарубежных библиотеках.
Много работы предстоит и биографам Арсеньева. Надо искать польские дневники и записи. Весной 1900 года, уезжая на Дальний Восток, он оставил их в своей семье в Петербурге. В газетах и журналах Европейской России и Украины в 1895–1910 годах публиковались его рассказы и очерки, подписанные различными псевдонимами. Где-то лежит небольшой архив, который собрал соратник Арсеньева киевский студент П. Бордаков. Важно найти альбомы писем и автографов известных людей, собранные Арсеньевым. Надо разыскать подробную карту «Ледового похода». Могли уцелеть карты Азии, где рукой Арсеньева начерчены подробные маршруты его «путешествий-сказок» по Монголии, Корее, Маньчжурии и в Тибет…
Много совершил Арсеньев за свою жизнь, прославив себя и свою страну. Потому и немало нужно сделать, чтобы получить портрет этого человека во весь его богатырский рост.
Вера Ветлина
ПО СЛЕДАМ ТРАВОЗНАЕВ
Очерк
Худ. Б. Сопин
На всякую болезнь зелье вырастает.
Один многоопытный врач так говорил своим пациентам: «Запомните: ваш первый и самый главный лекарь — это вы сами. Второй — природа. И только на третьем месте мы, дипломированные врачи. Если вы по нерадивости или по незнанию повредите своему организму, созданному природой необыкновенно крепким и совершенным; если вы игнорировали естественные целебные силы, окружающие вас, тогда приходите к врачам. Мы будем восстанавливать утраченное здоровье при помощи средств, которыми располагает современная медицина».
Советская медицина достигла больших успехов. Новые горизонты ее развития открывает постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О дополнительных мерах по улучшению охраны здоровья населения», принятое в августе 1982 года. Однако нельзя забывать и о возможностях первого лекаря, то есть о нас самих. Об этом убедительно говорит в своих «Раздумьях о здоровье» Николай Михайлович Амосов, академик, один из крупнейших авторитетов отечественной медицины. Предлагаемый им режим ограничений и нагрузок доступен каждому.
Но мы любим сытно и сладко поесть, игнорируя первое из четырех условий здоровья, о которых говорит Н. М. Амосов, — ограничение в еде. Кстати, на одном из египетских папирусов археологи обнаружили следующую надпись, сделанную ученым древности еще 3600 лет назад: «Человек ест слишком много. Он живет (то есть ему достаточно, чтобы существовать. — В. В.) только на одну четверть того, что он ест; на остальные три четверти живут врачи».
Нам нравится при любой возможности понежиться в постели, а после «сидячего» рабочего дня еще посидеть у телевизора, отучая сердце работать, как ему положено. Физические нагрузки — второе условие здоровья — при отсутствии мускульной работы, даже такие, как полноценная утренняя зарядка, энергичная ходьба, кажутся нам обременительными.
Мы боимся сквозняков и холодного воздуха, оберегаемся простуды и натягиваем на себя семьдесят семь одежек, спим под ватным одеялом, плотно закрыв на ночь форточку. И простуживаемся без конца именно потому, что игнорируем третье условие здоровья — закаливание. Так же беспечно относимся к четвертому условию — сбережению нервной системы от различных стрессов.
Вот почему поток людей, спешащих в поликлинику, пока что не редеет. У современной медицины много действенных способов поставить нас на ноги. Целая армия врачей, располагающих всевозможными лечебными средствами и совершенной аппаратурой, стоит на страже нашего здоровья.
Однако подумаем, не пренебрегаем ли мы прежде всего защитными силами своего организма и лечебным воздействием природы? Вряд ли нужно убеждать сейчас кого-либо в оздоровительной силе свежего воздуха. Кому не известно, как легко дышится в лесу, на берегу озера или реки? Воздух там насыщен целительными аэро-ионами и летучими веществами растений — фитонцидами, убивающими вредоносных микробов. Зимний морозный воздух усиливает обменные процессы. Пройдя многовековую проверку народным опытом, сохранилось в арсенале врачебных средств и лечение солнцем (гелиотерапия), водами (бальнеотерапия). Но наверное, древнейшим и вселяющим наибольшие надежды в наш бурный век остается лечение травами — фитотерапия.
Главной пищей первобытного человека были растения. Разыскивая травы, плоды и коренья, он не только утолял голод, но с их помощью избавлялся от болезней и травм. Житейский опыт древнего жителя планеты заставлял делать выводы о целебных или вредных свойствах растений. Помогали в этом и наблюдения за дикими животными, которые безошибочно находят именно ту траву или корни, которые необходимы для лечения. Знания накапливались по крупицам в течение многих тысячелетий. Бесспорно, случались и драматические ошибки, стоившие человеческих жизней.
Археологические раскопки позволяют утверждать, что не менее 6000 лет назад шумеры и другие древнейшие народы мира пользовались лекарственными растениями в свежем виде, готовили из них порошки и настои. Еще шире пользовались растениями в лечебных целях вавилоняне, пришедшие на смену шумерам во втором тысячелетии до нашей эры, а затем ассирийцы. Вавилонское царство с его богатой и разнообразной флорой было родиной многих лекарственных растений. Отсюда сведения о целебных свойствах растений были заимствованы и расширены египтянами, а их знания пригодились в Древней Греции, где траволечение достигло высокого уровня. Этим в Греции занимались уже не жрецы, как в Египте, а ученые. Сбором растений руководили специальные «корнерезы» — «ризотомы». Первый дошедший до нас труд по лекарственным растениям принадлежит крупнейшему мыслителю и врачу Древней Греции Гиппократу.
С древнейших времен существует народная медицина Востока. Больше двух с половиной тысяч лет насчитывает медицина Китая. В первых веках нашей эры возникла на основе более древней индийской тибетская медицина. Уникальным трудом остается индийская «Наука о жизни» («Яджур веда») и составленный на его основе трактат тибетских ученых «Сущность целебного» («Жуд-ши»).
Своими путями развивалось траволечение на территории нашей страны. В местах древних стоянок найдены сосуды с остатками трав, которыми лечились жители этих поселений. Скифы, населявшие Северное Причерноморье два с половиной тысячелетия назад, не Только использовали многие дикорастущие лекарственные растения, но и разводили их в садах и огородах. Древнеримский ученый Плиний Старший указывал, что скифские травы вывозились в Грецию и Рим, где высоко ценились.
Познания скифов перешли через греков к лекарям Киевской, а затем Московской Руси. Часто сведения о целебных свойствах растений обрастали суевериями и легендами, но среди ведунов и знахарей было немало искусных природоведов.
С развитием письменности, с ростом торговых и других связей появились пособия по лекарственным растениям — травники, цветники, переводные и оригинальные, стали появляться иноземные снадобья.
Первая аптека на Руси была открыта в 1581 году в Москве при Иване Грозном. Она помещалась в кремлевских палатах и обслуживала царский двор. Управляла ею Аптекарская палата, основанная в том же году. Порядок в аптеке был строгий. Выписанное придворным лекарем снадобье готовилось фармацевтом в присутствий приказного дьяка и лекаря. Затем все трое должны были его попробовать, после чего лекарство давали больному. Позднее Аптекарская палата была преобразована в Аптекарский приказ, которому надлежало руководить сбором лекарственных трав.