ия в европейском регионе, но имела значение и в мировом масштабе. Однако не будем спешить, сначала мы должны определить, каким же было это гигантское событие, потрясшее Землю примерно 10 тысяч лет до н. э.
О. Мукк считает (и это первая наша гипотеза), что астероид, летевший по эллиптической орбите, пересек орбиту Земли в самый неподходящий момент. В этом предположении нет ничего сверхъестественного: существование таких небесных тел известно, и некоторые из них врезались в материки Земли.
Вот выводы из сценария гибели атлантов, реконструированного О. Мукком с помощью расчетов и некоторых физических наблюдений.
1. Астероид диаметром примерно 10 км и весом порядка 1012 тонн частично взорвался в атмосфере земли; его мелкие осколки усеяли поверхность Земли в районе Чарльстона (штат Каролина, США).
2. Два наиболее крупных осколка упали в открытом океане, след двойного удара отчетливо виден и сейчас — это два огромных углубления (до 7000 м) на дне в районе Пуэрто-Рико.
3. Первые следствия этих событий не заставили себя ждать: земную кору разорвало в самом слабом месте океанского дна, в Атлантическом хребте.
4. Такие разрывы обусловили появление пустоты под атлантической плитой, в результате чего Атлантида резко обрушилась в океан.
5. Одновременно с этим миллионы кубометров вещества были выброшены высоко в атмосферу, что влияло в течение нескольких тысячелетий на климат нашей планеты.
Кроме того, отмечает Мукк, разрывы коры должны были породить выброс около 3 млн. км3 пемзы. Эта гигантская масса, упавшая на поверхность Северной Атлантики, покрыла ее слоем толщиной до 100 м. Вот, вероятно, почему здесь долгое время были невозможны морские путешествия. Мукк оценивает этот срок двумя-тремя тысячами лет. Это же объясняет и последнюю загадочную фразу Платона: «Ныне же он (остров. — Ред.) (…) превратился в непроходимый ил, заграждающий путь мореходам, которые попытались бы плыть от нас в открытое море, и делающий плавание немыслимым».
Список последствий катастрофы этим не исчерпывается, но мы не станем его продолжать. Наша статья по сути дела беглый обзор, подразумевающий дальнейшее исследование. Приведенная здесь картина основана на реальных наблюдениях печально известного взрыва острова Кракатау в 1883 году. Все основные элементы описанной нами картины там присутствовали, включая выброс пемзы, нарушивший всю навигацию. В самом деле, огромные массы вещества, выброшенные на большую высоту, формировали облака, препятствующие прохождению солнечного света, что быстро понизило температуру поверхности. В сочетании с другими явлениями, связанными с густой облачностью, — бурями, образованием кристаллов льда в воздухе это привело к оледенению. Напротив, метеорит, обогащенный железом, мог дать противоположный эффект: испаренные частицы железа могли сформировать облака, нагревающие атмосферу и ускорившие конец ледникового периода. «Приложив» эту гипотезу к катастрофе, происшедшей с Атлантидой, можно наконец объяснить, почему вюрмское оледенение внезапно закончилось в десятом тысячелетии до нашей эры…
До того, как уточнить эту первую гипотезу, надо еще раз вернуться к тому самому слою пемзы, который сделал невозможной морскую навигацию. Вспомним загадку, связанную с гуанчами Канарских островов, которые совершенно не знали морских путешествий. Были ли они выходцами с Атлантиды или нет, они могли находиться после катастрофы запертыми на своих островах, причем в течение тысячи лет или более. Потому-то у них и не возродилось искусство навигации — они, как чумы, боялись моря, снискавшего дурную славу в течение многих столетий. Мы не претендуем на то, что это объяснение — единственно возможное, но считаем его весьма правдоподобным.
Настало время поговорить о второй гипотезе, тем более что мы не считаем ее предпочтительной. Речь идет о взрыве сверхновой звезды в небе древних шумеров. Дата этого события точно не определена: где-то между 9600 и 4000 годами до н. э. Более того, работы Мишановского позволяют думать, что именно шумеры из Эриды наблюдали взрыв сверхновой Велы X, а никак не атланты. Что касается влияния этого феномена на климат и географию нашей планеты, то оно должно быть гораздо меньшим, чем в случае первой гипотезы. Нагрев мог иметь место, давая некоторые упомянутые следствия — бури, мощные приливы, некоторые климатические сдвиги. Но в остальном (усиление вулканизма, провалы островных плит…) это маловероятно.
Нам остается предположить, что же сталось с теми, кто пережил катастрофу. Здесь еще более, чем в отношении всего предыдущего, можно лишь наметить некоторые ориентиры в открытом море неизвестности. Некоторые археологи считают возможным идентифицировать древнюю расу атлантов с хорошо известными кроманьонцами. Приведем только два примера: Ж. Пуассон, давнишний президент Общества изучения предыстории Франции, допускал возможность родства между атлантами и людьми кроманьонского типа. М. Вейссен-Цумлянска построила целую теорию по этому поводу. Так или иначе, можно констатировать, что в любом случае время распространения кроманьонцев совпадает с «эрой Атлантиды». Возможно, мы несколько увлеклись в случае с восточно-атлантическими областями (Гуанч, Кансьен, Иберия, земля басков); но мы весьма скептически настроены в отношении включения в эту атлантическую расу палеолитических представителей Северной Америки. Последние — долихоцефалы (длинноголовые) и приближаются к австралоидному типу, резко отличному от кроманьонцев. Другие исследователи упоминают использование красной охры некоторыми племенами, например Адена, в погребальных обрядах. Это характерно для европейских кроманьонцев, но, как показал Р. Феррин, люди из племени Адена были брахицефалами (круглоголовыми).
Недостаток данной статьи, безусловно, в этих «далее будет…»: все попытки синтеза сейчас были бы скороспелыми. Поэтому мы не отбрасываем две другие интересные теории об Атлантиде — тайны Гельголанда и Санторина. Если допустить, что они имеют какое-то отношение к Атлантиде (что далеко не очевидно), можно задать вопрос: не были ли эти острова Северного и Средиземного морей просто отдаленными колониями империи атлантов?
Как бы читатель ни отнесся к прочитанному здесь, мы надеемся на его доброе отношение к этой прекрасной древней атлантической Атлантиде, которая долгое время была предана полному забвению[16].
БАБОЧКА ПОД СТЕКЛОМ
Худ. М. Сергеева
Кто хотя бы раз в жизни не любовался прекрасным узором на крыльях бабочки?! Кто не собирал в детстве коллекции из яркокрылых мотыльков?! А теперь вспомните о судьбе ваших сборов. Не оказались ли они позабытыми, позаброшенными и в конце концов бесследно и безвестно исчезнувшими из вашей квартиры?
Да, бывало такое. Мы не очень-то удостаиваем бабочек своим вниманием. «Порхают, ну и пусть себе… Есть дела поважнее».
Результаты столь пренебрежительного отношения с тревогой фиксируют специалисты. Вот несколько фактов. Окрестности Берна (Швейцария): после 1950 г. здесь исчезло 282 вида бабочек (из 811, которые были до того). Финляндия: за последние полвека в стране вымерло 5 видов бабочек. Воронежская область: в Усманском бору, одном из немногих уцелевших лесных массивов Русской лесостепи, за последнее время исчезло 4 вида дневных бабочек, 3 — исчезают на наших глазах, 5 — могут исчезнуть в ближайшем будущем. Из 202 видов насекомых, занесенных в Красную книгу СССР (2-е издание), 104 — бабочки. У жителя современного крупного города все меньше шансов встретить красивую бабочку в городской черте или окрестностях.
«Ну и что? — кажется, слышу я скептический голос. — Бабочки не дают нам ни еды, ни лекарств, ни сырья. А сколько среди них вредителей? Конечно, жаль, что некоторые виды исчезают, но нас это не очень-то касается. Обойдемся!..» Обойдемся ли?
Оставим в стороне вредные виды. Их не так уж много, и исчезновение им не грозит.
Бабочки — неотъемлемая часть сложнейших природных комплексов. И поэтому их исчезновение не может быть для нас безразличным.
Дневные бабочки — важные опылители растений, особенно тех, у которых нектарники спрятаны глубоко и недоступны медоносным пчелам. По данным 10. П. Кондакова и Ю. Н. Баранчикова, на Северном Урале посевы красного клевера опыляются главным образом шмелями и бабочками. Причем бабочек-голубянок было здесь втрое больше, чем признанных опылителей — шмелей.
Еще один аспект — шелководство. Несмотря на достижения современной химии, потребность в натуральном шелке растет. Идут работы но выведению новых пород тутового шелкопряда. В СССР закладываются основы новой отрасли — лесного шелководства, использующего коконы дубового шелкопряда. Дикие популяции тутового, дубового шелкопряда и иных бабочек — источник для выведения новых высокопродуктивных шелководческих пород. Любой вид бабочек, как и любой вид живой природы вообще, — хранилище богатейших наследственных качеств. Эту копилку нужно беречь и беречь: мы не знаем, что из нее может пригодиться в будущем. Нельзя предвидеть все потери, которые понесет человек в результате исчезновения хотя бы одного вида сегодня.
Надо признаться, мы пока мало знаем бабочек. Очень возможно, что их неоткрытые свойства смогут найти применение на практике. Например, гусеницы нашей красивейшей бабочки — махаона (занесена в Красную книгу СССР) выделяют пахучую жидкость, которая эффективно отпугивает муравьев. Нельзя ли подобные вещества использовать против каких-то вредителей?
Бабочки интересны и в научном отношении. Они удобный объект для изучения многих общебиологических закономерностей. Вспомним, что главные законы наследственности, справедливые для всего живого, были открыты на таких «невзрачных» объектах, как горох и плодовая мушка дрозофила.
Наконец, дело не только и даже не столько в непосредственной практической выгоде. Можно ли подсчитать полезность «Джоконды» или «Анны Карениной»? Их потеря неисчислима в денежных единицах, но она тем не менее сделает человечество беднее. Бабочки, как и любой вид животного или растения, — неповторимое произведение искусства природы. И