Тарахтя мотором и вспенивая воду за кормой, «каноэ» ушла вниз по течению. А мы пристали к мшистому берегу, поросшему красивыми березами и соснами. С высокого — метров на пять — песчаного откоса открылся изумительный вид излучины реки. Широкая синяя лента воды в светло-зеленом и коричневатом обрамлении, бирюзовое, в белых барашках небо и тишина. Лишь плеск воды под берегом. И далекое кукование кукушки… Было так хорошо, что не хотелось нарушать идиллию даже словом.
Когда же мимо то вниз, то вверх по реке через какие-то промежутки стали проноситься моторки, трескотня их всякий раз болезненно отдавалась в душе — до того неуместны были здесь эти звуки.
…Меня одолевают разноречивые мысли. Все переплелось в голове — прочитанное и услышанное, цифры и сопоставления, знания и полузнания, убеждения и предубеждения, идущая от сердца любовь к природе и потребительский голос разума.
Эта широкая и полноводная от соседства болот и от стаявшего снега река на карте выглядит как тоненькая жилка, впадающая в Обь. Таких жилок в Обь — одну из крупнейших водных артерий Сибири — впадает сотни. В Тюменской области 25 тысяч больших и малых рек. И все они богаты рыбой. На миллионах гектаров тайги и болот водится зверь и птица (лисы, белки, ондатры, соболь, медведи, волки; утки, гуси, лебеди, серые куропатки, тетерева, глухари…). Все более ценным достоянием становится и сам лес: кедры, сосны, лиственницы, березы… И снова тысячи, и снова миллионы — и гектаров, и кубометров. Или опять же эти, на первый взгляд бесполезные, болота. Ведь они гигантские резервуары одного из самых ценных природных богатств — чистой пресной воды. Без них не было бы ни знакомой уже нам реки Пим, ни даже могучей Оби. Ну а, кроме того, это миллиарды тонн торфа, это целые плантации ягод.
Природа, в огромном хозяйстве которой все учтено, где и комару, и зайцу, и рдеющей бруснике, и могучему кедру отведено свое место, распорядилась всем добром мудро. Чаши весов у нее, как у богини справедливости Фемиды, всегда пребывали в равновесии. Прежде человек не нарушал этого равновесия.
И вдруг он вторгся со своей мощной техникой в самые глубины царства природы. Пришел взять те богатства, о которых еще два десятилетия назад никто и не ведал. Нефть. Газ. Уголь. Железная руда.
Где прежде не ступала нога человека, пролегли бетонные дороги, где не было даже чума, стоят железобетонные дома. На болотах, через которые и волк не пробирался, высятся стальные мачты буровых установок. К насыщенному озоном воздуху тайги примешались выхлопные газы и гарь от газовых «факелов»…
Одна чаша весов стала опускаться. Что может природа положить на другую чашу, чтобы восстановить равновесие?
Однако не слишком ли скептичны эти размышления здесь, на берегах Пима? Пожалуй, нет.
Скорее неверна посылка. Уже само по себе ошибочно противопоставлять два таких понятия, как природа и человек. Человек ведь неотъемлем от природы, он часть ее. И как природе в целом необходимо все, в том числе и человек, так и человек не может существовать вне всего, что его окружает.
Вот только, становясь все сильнее, не делается ли он безразличнее к будущему живой природы?
Что же, собственно, меня тревожит? То, что мы открыли для народа сокровища, важные запасы дорогостоящего сырья и стараемся как можно быстрее его добыть?
Нет! Конечно же нет. Ведь это жизненная необходимость, это наше благополучие и наше будущее. Хочется снять шляпу перед теми, кто нашел эти запасы, кто разрабатывает их в таких сверхсложных условиях.
Но нет никакого желания снимать шляпу перед теми, кто ведет себя при этом, точно медведь на пасеке: крушит и ломает все, лишь бы добраться до меда.
Зияющей раной остается на ягеле след тяжелого гусеничного трактора. Нужны десятки лет, чтобы эта рана затянулась. На восстановление срезанного бульдозером тонкого слоя гумуса понадобятся века. Пожар, занявшийся от брошенного окурка, может уничтожить тысячи гектаров леса вместе со всеми его обитателями. Пройдет лет сто, прежде чем пал опять зазеленеет.
К сожалению, наглядных примеров, подтверждающих эти положения, мы можем найти в жизни немало.
По обе стороны широкой трассы громоздятся вывороченные ветром деревья. Погибший лес. Хорошо, положим, не каждый сумеет понять опустошительность такого ветролома, особенно если на горизонте опять начинаются таежные дебри. Но ведь погибший лес — это еще и рассадник разных вредителей для миллионов здоровых деревьев!
Было такое… Вот тут, на трассе дороги, идущей вдоль реки. Слабое утешение — осознавать, что это, к счастью, не наших, человеческих рук дело. Как не может служить оправданием и поговорка: лес рубят — щепки летят. Слишком велики подчас бывают эти щепки…
Об этом с горечью пишет в своей книге «Тюменский меридиан» и доцент Тюменского университета, кандидат географических наук Семен Будков. Попытаюсь по памяти обобщить прочитанное.
Для прокладки через тайгу газо- или нефтепровода прежде всего необходимо прорубить просеку, местами шириной до трехсот метров. Лес сводят там, где пройдут дороги, где встанут буровые вышки и нефтеперекачивающие станции, где будут строиться заводы и комбинаты. Вот и выходит: чтобы получить миллионы тонн нефти, требуется вырубить не один миллион кубометров леса. И лес этот в основном пропадает. Лить небольшая часть бревен идет на гати и на платформы для буровых.
Тайга в Западной Сибири занимает обширные пространства, но древесину дает не очень высокого качества. Мало хорошего строевого леса. Преимущественно — сосна, реже — кедр. Деревья растут очень и очень медленно: небольшим, в рост человека соснам лет по двадцать, а то и по тридцать. Лес — единственный источник кислорода, а потребляют кислород громадные болота, где идут процессы брожения, круглосуточно горящие газовые «факелы»…
Вырубка лесов в этих краях прямейшим путем ведет к эрозии почвы. Из-за того, что вокруг новых поселений и по берегам рек необдуманно был сведен весь лес, площадь пахотных земель в Ханты-Мансийском автономном округе за десять лет сильно сократилась… Дожди смыли и без того сверхтонкий слой гумуса.
Выше упоминалось о водоемах, изобилующих рыбой. О многих из них уже можно говорить в прошедшем времени.
На реках пагубно отражается нарушение технологических правил лесосплава. В целом ряде мест древесная кора и бревна довольно плотным слоем устилают дно рек. Это, во-первых, ведет к исчезновению нерестилищ многих пород рыб, а во-вторых, сказывается на качестве воды: вследствие сильных процессов брожения насыщенность ее кислородом уменьшается; что же касается питающих эти реки болотных вод, то они с трудом восстанавливают кислородное равновесие.
Свою лепту в загрязнение среды вносят и животноводческие фермы, которые в последние годы все больше видишь по берегам рек. Конечно, строительство ферм — важное, крайне нужное дело. Однако при их возведении далеко не всегда соблюдаются технические нормы, и в первую очередь это касается очистных сооружений. Большей частью сооружения эти существуют лишь номинально…
Уже не удивляют на реках нефтяные разводы. А ведь достаточно одного литра нефти, чтобы препятствующая газообмену пленка покрыла площадь в несколько сот квадратных метров…
Еще в обозримом прошлом Иртыш славился осетром, нельмой, стерлядью и другой ценной рыбой. В настоящее время промысел их прекращен: нечего ловить.
Разумеется, подобные печальные факты заставили многих хозяйственников, которые, кроме узковедомственных целей — выдать тонны нефти и кубометры газа, знать ничего не желали, пересмотреть свои взгляды. Они были вынуждены это сделать, потому что уже действуют постановления об охране недр и природных ресурсов Сибири; к нарушителям их применяют строгие меры. На охрану природы и возмещение причиненного ей ущерба расходуют огромные средства. Помимо этого выделены (и предусматривается выделить еще) большие территории под резерваты, под заповедные зоны, где природа сохраняется в ее первозданности, где без помех могут раста и размножаться все характерные для Сибири виды животных и растений.
Но… Ни один закон не будет достаточно действен, пока не изменится соответствующим образом сознание людей. А оно, увы, не так легко поддается изменению…
Мне попалась в руки небольшая брошюра «Вокруг Тюмени», написанная А. Иваненко. Брошюрка знакомит с туристскими маршрутами в окрестностях города, рекомендует ягодные и грибные места, подсказывает, где лучше ловится рыба. С необычайной увлекательностью автор рассказывает даже о таких, казалось бы, скучных вещах, как болота и заболоченные озера. В каждой малости он умеет разглядеть истинную красоту этих мест. И вполне понятна его тревога, когда он видит, как исчезают эти уникальные природные сообщества.
К примеру, в одиннадцати километрах от Тюмени есть озеро Кривое, на берегу которого расположена симпатичная турбаза «Верхний Бор». Описав всю неповторимую красоту окрестностей, автор брошюры вынужден отметить, что туристы, к сожалению, не щадят озеро, что за десять последних лет ничего не осталось от покрывавшего водоем ковра белых кувшинок… Кувшинки рвут охапками, чтобы потом бросить; та же история и с редкими лекарственными травами. Их много, но собирают их не вовремя и тоже зачастую просто выбрасывают; поэтому многие редкие виды там уже не произрастают. Пишет автор и о бескрайних клюквенных болотах. Ни в коем случае не следовало бы очертя голову осушать их ради получения плохонького куска земли. Рано или поздно это наносит невосполнимый убыток: ягода не растет, ушли зверь и птица…
Непродуманности, увы, еще не мало. Взять хотя бы строительство новых поселков. Какими красивыми, утопающими в зелени они могли бы быть! Но почему-то нередко те, кто их строит, предпочитают поступать вопреки всякому здравому смыслу: первым делом на месте будущего поселка вырубают все деревья до последнего и лишь затем начинают ставить дома. Строить так, конечно, проще, есть где развернуться и кранам, и машинам. И похоже, никто не удосуживается подумать, что в этой искусственно созданной песчаной пустыне уже не смогут жить деревья, что слой гумуса здесь не во