4
— Кто-нибудь из вас видел… нечто необыкновенное? — осторожно спросил Андрей.
— Значит, ты тоже, — отозвался Дэви. — И ты, Арвид?
— Да. Что это было? Галлюцинации? Но тогда… — Он поднял руку, на ладони лежал бластер.
— Это не могло происходить с нами на самом деле, — возразил Андрей. — Компьютер не контролировал полет только две секунды.
— Тогда что?
Ни Андрей, ни Дэви Арвиду не ответили. Несколько минут в рубке стояла тишина. Наконец Дэви подошел к Арвиду и положил на его плечо руку.
— Давайте вспомним, как это было, с чего началось, — сказал Дэви. — Итак… Командир вызвал нас в рубку, и мы увидели «угасание» звезд. Вышел из строя компьютер, и ты, Арвид, отправился в компьютерный отсек.
— Я не сомневался, что «угасание» звезд, неполадки в работе компьютера можно объяснить только тем, что «Колумб» вошел в область искривленного пространства, влияние которого сказывалось на всем корабле, несмотря на защитные экраны. Я заглянул в компьютерный отсек. Интуиция, опыт — назовите это как угодно — подсказали мне, что с Малышом все в порядке и только что-то не дает ему возможности работать нормально. Я пошел дальше, в хвостовую часть корабля, к энергетическому отсеку, собираясь несколько повысить энергоемкость защитных экранов и тем самым уменьшить влияние искривления.
— Мы пытались связаться с тобой, но ты не отвечал.
— Я и сам пытался связаться с вами — вы молчали, и я решил, что вышла из строя связь. В энергетическом отсеке я спустился через люк в нижнее отделение…
— Андрей, — встрепенулся Дэви, — вот почему я не нашел Арвида! Я был уверен, что он должен находиться в компьютерном отсеке, и совсем позабыл о нижнем отделении энергоотсека. Арвид, я решил, что на корабле тебя уже нет.
— Я переставил несколько клемм… Короче, сделал все, что мог, и сразу же почувствовал… не знаю, как вам это объяснить… мне показалось, что влияние искривления только увеличилось. Спустя минуту корабль потряс сильнейший удар, раздался взрыв. Видимо, я потерял сознание, а когда снова обрел способность хоть что-то соображать, увидел, что все в отсеке едва заметно изменилось. Все стало каким-то не таким… Я еще раз попытался связаться с вами — вы не отвечали. Пошел в компьютерный отсек; то, что я там увидел, было ужасно… Понимаете, для меня этот корабль — как живое существо. Компьютер, Малыш, мой Малыш… Вся электронная начинка отсека превратилась в серую массу, она была похожа на человеческий мозг…
— Арвид! — прервал его Андрей. — Я видел там нечто подобное, но у меня не возникло таких ассоциаций.
— Подожди, Андрей, потом мы выслушаем и тебя. Ну, дальше, Арвид!
— Я направился к рубке, по дороге заглянул в библиотеку, где и увидел Андрея. Нет, это был не Андрей, не человек — ожившая восковая кукла. Трудно объяснить. Я вспомнил о взрыве, и мне тут же пришло в голову, что Андрей погиб. Погиб, а они вместо него сотворили это.
— Ты подумал о каких-то разумных существах?
— Я подумал о Разуме. Искривленное пространство не могло создать двойника.
— Но ведь искривленное пространство могло изменить облик Андрея, — заметил Дэви. — Об этом ты не подумал?
— Нет… Едва я его увидел, как тут же решил, что в наши дела вмешался Разум. Я чувствовал, что в наши дела вмешался Разум. Мне все время казалось, что в моем мозгу кто-то копается.
— Каким ты меня видел, Арвид? — спросил Андрей. — Точнее.
— Не могу ответить исчерпывающе, командир. Ты был похож на себя и совершенно не похож. Одновременно. В тебе было что-то нечеловеческое. Твой комбинезон был порван и местами обгорел, вся левая часть лица представляла собой одну сплошную рану.
— Андрей, — задумчиво проговорил Дэви, — я видел тебя таким же, точно таким же. А Арвида — с той только разницей, что его лицо было сильно обожжено.
— А я вас… Что это может значить, Дэви?
— Кто-нибудь видел себя в зеркале? — спросил Дэви. — Я — нет.
— Я тоже, — ответил Андрей.
— И я, — ответил Арвид.
— Это о чем-то говорит…
— О чем?
— Пока рано делать выводы… Галлюцинации могли быть материализованными.
— Объясни.
— Положим, мы попали в какую-то естественную или искусственную зону воздействия. Воздействие порождало галлюцинации, галлюцинации тут же материализовались. После выхода из зоны все встало на свои места.
— Что ж, по-твоему, мы даже не почувствовали, что изменились? — спросил Андрей.
— Как бы мы это почувствовали? — парировал Дэви. — Я видел, что мой комбинезон порван, я знал, что на виске у меня рана, но она не болела, как, должно быть, и ваши… Нас настораживало, нас пугало другое, не раны — изменения, которые не могли быть вызваны взрывом. А изменения в себе мы просто не замечали… Продолжай, Арвид.
— Я подумал, что с ними можно как-то договориться, но меня беспокоила ваша судьба. Я должен был знать что с вами случилось. Двойник Андрея повел меня в рубку, там был закрыт двойник Дэви. Я решил, что меня заманили в ловушку. Честно говоря, вот тут я действительно испугался… не за себя — за всех нас, за людей, и, когда, как мне показалось, двойник Дэви попытался отобрать у меня бластер, я выстрелил…
— Я протягивал тебе руку для пожатия.
— Извини, я ведь не знал…
— Ничего, — улыбнулся Дэви.
— Потом мы пошли с Андреем к холодильнику, — продолжил Арвид.
— Я понял, что спорить с двойником Арвида бесполезно, — прервал его Андрей. — Я уже начал догадываться, что он, быть может, вовсе никакой не двойник и сам принимает меня за двойника. Я хотел в этом убедиться и подбросил ему мысль о необходимости отправить донесение на Землю. По тому, что бы он в нем сообщил, я бы судил о всем остальном.
— Меня это предложение несколько озадачило, но оно было разумным. Мы вернулись в рубку, и я увидел тебя, Дэви. Живого, невредимого, абсолютно нормального.
— И ты, Андрей? — спросил Дэви.
— Да. В первое мгновение я был совершенно ошарашен, но у меня тут же возникла мысль о том, что, создав твоего двойника второй раз, они в гораздо большей степени уподобили его оригиналу. Потом дрогнул воздух, меня куда-то бросило… Все кончилось.
— Арвид, о чем ты думал в течение всего этого времени? — спросил Дэви.
Арвид пожал плечами:
— О чем?… Трудно сказать… Обо всем: о корабле, о вас…
— О Земле?
— Нет, пожалуй, нет. Землю я не вспоминал.
— Понятно.
— Я недоумевал, что происходит с кораблем… Эти вздутия на стенах, компьютер и все прочее. У меня сердце обливалось кровью, корабль для меня…
— Как живой, — улыбнулся Дэви.
— Ну да. Что в этом смешного?
— Ничего, извини, Арвид, я не хотел тебя обидеть…
Они немного помолчали.
— Теперь слушаем тебя, Андрей, — сказал Дэви.
Андрей детально рассказал о том, что случилось с ним. Когда он закончил, свой рассказ начал Дэви:
— Мы шли с Андреем к компьютерному отсеку. Я постоянно думал об Арвиде, об его исчезновении, несомненно как-то связанном с «угасанием» звезд, то есть воздействием на нас чего-то или кого-то. Корабль тряхнуло, раздался взрыв… Очнулся я на стеллаже, и мне было очень холодно. Помню, я подумал о том, что, должно быть, вы решили, что я погиб, и отнесли меня в холодильник. Я попробовал открыть дверь, но дверь не открывалась, а мне становилось все холоднее и холоднее. Меня одолевала сонливость. Очнулся я уже в коридоре, и мое пребывание в холодильнике показалось мне сном или, скорее, галлюцинацией, вызванной все тем же воздействием. Здраво рассуждая, вы не могли вытащить меня из камеры, бросить в коридоре и уйти.
Я пошел в рубку. Скоро туда на минуту заглянул Андрей… Арвид довольно точно описал его облик, не буду повторяться. Теперь я не сомневался, что воздействие происходило от Разума. Как и Арвиду, мне казалось, что кто-то читает мои мысли…
— Ты решил, что переносишь приступ галлюцинаций? — спросил Андрей.
— Да, что-то в этом роде, галлюцинаций, которые, материализовываясь, порождали новые галлюцинации… Дверь из рубки оказалась закрытой…
— Я заблокировал дверь, — сказал Андрей.
— На экране обзорной системы был только серый туман, все вокруг несло на себе отпечаток каких-то странных изменений. Я уселся в кресло и начал размышлять. Чем больше я над всем этим думал, тем все в большей степени склонялся к мысли, что они нас изучают…
— Почему, Дэви?
— Создав иллюзию некой экстремальной ситуации, полагал я, они рассчитывают, что мы проявим, раскроем себя в ней в наиболее полной мере. По нашему поведению, по нашим мыслям в ненормальных условиях они бы судили о нас, понимаете? Значит, я должен был дать им о нас как можно лучшее представление. И я стал думать о Земле, о людях в их обыденной обстановке, о желании человечества контакта с внеземными цивилизациями…
— Подожди, Дэви, — прервал его Андрей. — Если все это так, как ты предполагаешь, то они вынесли о нас не очень-то лестное впечатление… — Он бросил быстрый взгляд на Арвида. Лицо Арвида помрачнело.
— Он защищал корабль, — мягко сказал Дэви. — И потом, мое предположение может быть неверным.
— Ладно. Дальше.
— После того как Арвид… Когда я пришел в себя, в рубке вас не было. Я осмотрел себя — ни одной раны, даже прежняя, на виске, бесследно исчезла. Комбинезон стал новеньким. Влияние на происходящее Разума больше не вызывало сомнения. Нужно было как-то их попросить, чтобы они прекратили воздействие… Мой взгляд остановился на полке с кассетами. Я выбрал мою энцефалограмму за истекшие сутки и вставил в проигрыватель. Потом пришли вы.
Дэви замолчал.
— Значит, ты уверен, что это были галлюцинации? — спросил Андрей.
— Вероятно.
— С какого момента они начались?
Дэви пожал плечами:
— Видимо, незадолго до того, как ты заметил «угасание» звезд.
— Но бластер в руке у Арвида?
— Да, бластер… Галлюцинации это были или нет, пока не столь важно, важно, чем это все было вызвано.
— Могло вызвать галлюцинации искривленное пространство-время? — спросил Арвид.