е. Свеча у ливонцев ещё горела, оконце светилось.
Саша избу обошёл. Нет ли второго выхода или большого окна? И ещё волновало – почему не видно караульного? Любые биваки охраняются, в любой армии мира. Жёсткий распорядок ещё древними римлянами введён был. Или у ливонцев порядки другие?
Рядом возник Харитон с дрыном в руках – длиной с аршин и толщиной две ладони.
– Подпирать? – прошептал.
– Давай.
Харитон подпер дверь, уперев одним концом под ручку, другим в землю. Подёргал, проверяя. Стены избушки бревенчатые, дверь из толстых досок, такую проломить сложно. Конечно, если начнётся пожар, ливонцы попробуют дверь прорубить мечами. Только не приспособлены мечи для такого занятия. Вот топор – другое дело. Харитон снова к дровянику, хвороста набрал, тонких щепочек. Саша помогал сносить к дверям. Потом Харитон стал высекать искры, ударами кремня о кресало. Один удар, второй, третий. Искры летят, а мох всё не занимается. Внутри удары расслышали, в дверь толкнули. Потом вопль на немецком тревожный. Топот ног и удары в дверь усилились.
– Харитон, поторопись. Боюсь – дверь с петель выбьют.
Занялся мох, сначала маленький, дымный огонёк. Харитон тоненькие щепки в огонёк сунул. А как и они занялись, поднёс к сухим веткам. Сразу пламя затрещало, осветило стену избы. Кто-то крикнул из окна.
– Чего лопочешь?
Саша встал сбоку от окна, чтобы не схлопотать арбалетный болт в голову. Ливонец перешёл на ломаный русский.
– Ви что хотеть?
– Сжечь вас. Зачем наших дружинников убили?
– Это не мы.
– А других ливонцев здесь нет.
– Откройте дверь, мы деньги даём, настоящий серебро, талер!
– Положи его себе в рот, на том свете пригодится!
Саша – к Харитону:
– Давай лошадей выводить. Попадёт искра – вспыхнет конюшня. Тем более там лошади нашей сотни.
Принялись надевать уздечки, связывали между собой, чтобы не разбежались лошади. Как любые животные, лошади боялись огня. От избы уже дым сильный, пламя за стены принялось, пожирает жадно. Изнутри вопли ливонцев, кашель надсадный. Вывели всех лошадей, в том числе ливонских. Затем сёдла вытащили, на лошадей набросили – казённое же добро. Подпруги затянули.
– Харитон, отгони лошадок подальше и жди.
– Давай вместе уходить.
– Подожду немного. Вдруг дрын, что дверь подпирает, прогорит.
Крыша занялась, пламя вверх рвётся, пожар уже виден. Если другие ливонские заставы или гарнизоны поблизости есть, могут на помощь примчаться. Александр надеялся, что изба с немцами к тому времени сгореть успеет.
От пламени жар сильный, уже стоять близко нельзя. Саша отошёл подальше, постоял. С треском обрушились стропила крыши, подняв целое облако искр.
– Всё, уходим!
Саша вскочил на коня, и целый табун поскакал на восток, к реке. Конечно, по следам копыт знающий человек сразу определит, куда лошади пошли. Сыростью потянуло, река недалеко. Саша коня в сторону повернул, к землям эстов. Через несколько вёрст свернул к реке. Кони поупирались, боясь входить в воду, всё же темно. Но после пары ударов мечом плашмя по крупу первая лошадь вошла, за ней остальные. Немного не дойдя до противоположного берега, когда уже мелко было, повернул вправо. Так по воде тихим шагом с версту прошли, пока выбрались на берег. Харитон спросил.
– Следы скрываешь? Как заяц зимой.
– Пусть поищут, кому хочется.
Дозор не спал, все стояли у реки и смотрели на ливонский берег, где вдали виднелось зарево пожара. При виде сотника и Харитона обрадовались:
– Нашли парней?
В суматохе о трупах дружинников забыли. И вернуться бы надо, да уже опасно. Саше за живых беспокоиться надо. Сутки, как к службе приступили, а уже пятерых потеряла сотня, и князь за потери спросит. Но и Александр отомстил за гибель ратников. Счёт в его пользу: пять бойцов против восьмерых ливонцев. Хотя это утешение малое. Он видел, что на дозорных первая смерть сослуживцев подействовала угнетающе.
Утром на другом берегу показались противники числом десяток.
– Эй! – крикнули с другого берега.
Рядом с Александром стояли его дружинники.
– Слушаю! – крикнул он.
– Вы зачем избу с кнехтами сожгли?
– Нас не было на вашей земле.
Ливонцы стали ругаться, кулаками грозить.
– У меня дозорные пропали, не ваших ли рук дело?
Лучшая защита – нападение.
– Сколько воинов?
– Пятеро!
Для убедительности Саша поднял растопыренную пятерню.
– Не видели! – в ответ.
Харитон не выдержал, прошипел сквозь зубы.
– Врут же, изверги! Я сам лицезрел.
Ливонцы ушли. Саша задумался. Орден не оставит потерю своих кнехтов без ответа. Но по совести – они первые напали, Александр с Харитоном только ответный удар нанесли. Видимо, не ему одному такая мысль пришла. Харитон сказал:
– Как пить дать – жди вскорости непрошеных гостей. Надо бы им сюрприз устроить.
– Ты о чём?
– Я в свою бытность охотником ловчие ямы делал на крупную дичь. На чужом берегу такие же устроить можно.
– Там же ливонцы.
– Им сейчас не до нас. Небось обсуждают, что предпринять. Днём они нас не ждут, самое время.
Александр припомнил один известный американский фильм, где главный герой устраивал ловушки, да не ловчие ямы, а подвешивал брёвна. Предложение Харитона ему понравилось.
– А где лопаты взять?
– Деревня на что?
Саша вручил Харитону деньги.
– Купи верёвок пеньковых, мотка два и пару топоров.
– Сделаю.
Харитон умчался на коне. А Саша перебрался через реку и в лес. Шёл осторожно, не хотелось нарваться на врага. Кроме того, присматривал, где поудобнее устроить разные пакости. Пойдут ливонцы к заставе, а тут сюрприз, и не один. Вернулся, а вскоре и Харитон подоспел.
На своей территории срубили крепкое дерево с ровным стволом. Разделили его на две части, из веток нечто похожее на заострённые колья сделали, их в брёвна вогнали. У сторожевой избы только один дружинник остался, на крышу взобрался. Если ливонцы покажутся, сигнал подаст свистом. Уж свистеть громко, по-разбойничьи оглушительно умели все. Ратники разделись, на поясах только боевые ножи. Вплавь добрались до другого берега, толкая перед собой брёвна. Больше всего времени ушло на то, чтобы брёвна подвесить к деревьям и насторожить. Теперь стоило задеть за верёвку, замаскированную травой, как бревно сорвётся с высоты и как!.. До темноты только эти два бревна и подвесили, трудясь в поте лица. На следующий день Харитон в Изборск съездил, привёз смену. Но отдежурившие дружинники остались, горели желанием отомстить. И за день успели вырыть две ямы, колья заострённые в них вбить, замаскировали ветками.
– Езжайте в Изборск, – распорядился Саша. – Отоспаться надо, поесть по-человечески.
Горячего варева на заставе не варили, обходились сухомяткой – хлебом, салом, вяленой рыбой.
– Сотник, дозволь остаться ещё хотя бы на день.
– Дозволяю.
Больших трудов стоило ямы оборудовать, землю подальше отнести в рубахах, рассеять среди деревьев. И теперь парни горели желанием посмотреть, что из затеи получится. Да и лишними на заставе они не будут. Ещё день прошёл спокойно, а рано утром, только светать начало, над Обдёхом лёгкий туман плыл, на закордонной стороне крик. Причём не один человек кричал, затем дикое ржание лошадей. Саша и парни надели шлемы, опоясались мечами, выскочили из сторожевой избушки. На берегу караульный стоит в растерянности.
– Что там? – спросил Саша.
– Не пойму, из-за тумана над рекой не видно ни зги.
А следом глухой удар и снова крики. Похоже, сработали ловчая яма и подвешенное бревно. Видимо, ливонцы хотели напасть на дозор на рассвете, когда сон самый сладкий, крепкий, ан не получилось. Так и не вышли ливонцы на берег, убрались в свой тыл, устрашённые ловушками. День дружинники провели в напряжении, но ливонцев так и не увидели. Ближе к вечеру Саша с Харитоном перебрались на чужой берег. Скрываясь между деревьев, к ловушкам приблизились. В ловчей яме мёртвый конь на заострённых кольях висит, ещё два кола в крови. И бревно сработало как надо. Острые деревянные колья, что в бревно вбиты, со следами крови и обрывками одежды. Как минимум двое были ранены или убиты. Ливонцы рисковать не стали, отошли. Ещё одна ловчая яма и бревно остались незамеченными, нетронутыми.
И пусть себе ждут ворога, придёт ещё их черёд. Затея имела продолжение. Через несколько дней, когда Саша приехал менять дозор, старший доложил, что пропал дружинник.
– Как это случилось? – нахмурился Саша.
– Утром все встали, Яков по нужде в кусты отошёл. А нет его и нет.
– Ни криков, ни звуков борьбы не было?
– Не слышали ничего.
– Строимся цепью и прочёсываем. В какую сторону Яков пошёл?
– Туда, – махнул рукой старший.
Углубились в лес, и тут же крик одного из дружинников.
– Сюда! Нашёл!
Мёртвый Яков лежал недалеко от опушки, из груди арбалетный болт торчит.
– Ливонцы отомстили. Эдак они всех вас перестрелять могли. – Саша не скрывал негодования.
Десятник Харитон спросил у дружинника:
– Ты тело не трогал?
– Не подходил даже.
Харитон вглубь леса пошёл и тут же подал голос:
– Сотник, поди сюда.
Саша подошёл. К стволу дерева был примотан верёвками арбалет. Саша обошёл дерево, посмотрел через ложе для болта. Всё совпадает.
– Насторожен арбалет-то был! – сказал Харитон.
– Возьми кого-нибудь толкового, чтобы попусту людьми не рисковать. Обойди опушку леса и вглубь шагов на тридцать-сорок. Нет ли ещё сюрпризов.
Саша ножом разрезал верёвку, снял с дерева арбалет. Оружие добротное, самим на заставе пригодится. В том, что это был ответ ливонцев на устроенные ловушки, он не сомневался. Через час вернулся Харитон с дружинником. В руке он нёс ещё один арбалет.
– Вот, нашёл!
– Задание тебе, как дружинников менять будешь, обходи край леса. Ты парень опытный, охотник, глаз намётан. И дозорным скажи, пусть в лес не заходят.
Ливонцы злопамятны, а главное – свою силу чувствуют. После того, как Александр Невский потрепал их сильно на Чудском озере, притихли, обезлюдел орден. Но после той битвы уже полвека прошло, новые рыцари пришли, жаждущие побед и славы. Постоянно вторгались на псковские или новгородские земли отрядами некрупными. Но ущерба от рыцарей было много, людей в плен угоняли, скот, избы жгли. Население и ратников в напряжении держали.