Призрак снисходительно подал ей свою. Руки встретились и прошли одна сквозь другую.
— О боже! — вырвалось у Валери.
Призрак был настоящим!
Осознав это, Валери с ужасом подумала: «Как же дядюшка Лишо? Тина? Ян-Клод, его гости?»
— Милая дама, — начал было призрак, но Валери резко оборвала его:
— Где все? Ты их убил?! Ты убил их, мерзкий паук! — Она набросилась на призрака с кулаками, но вспомнила, что этим не причинит ему ни малейшего вреда. Однако порыв ее был так силен, что призрак невольно отступил на несколько шагов.
— Милая дама, — снова произнес он учтиво, — вы зря волнуетесь. Все живы, я еще никого не трогал.
Валери остановилась.
— Живы? — переспросила она недоверчиво. — Это точно?
Призрак объяснил:
— Видите ли, милая дама, я не могу начать свою работу, пока не свел счеты с хозяином замка. А нынешним его хозяином, точнее — хозяйкой, являетесь, если я не ошибаюсь, именно вы.
— Ну, спасибо, — проговорила Валери, опускаясь в кресло. — Вы меня успокоили. — Она поглядела на призрака с явным презрением. — Вы сумасшедший? Как вы спокойно говорите об убийстве — работа!
Валери зябко и брезгливо передернула плечами.
— Разве может быть сумасшедшим привидение? — спокойно ответил призрак. — Просто у нас несколько разные понятия об этом.
— Почему бы вам не оставить нас в покое? — предложила Валери.
— Это, увы, невозможно. У каждого из нас свои обязанности в этом мире, — вздохнул призрак. — Так что вам лучше приготовиться к смерти, милая дама. Если желаете, могу дать вам две ночи на устройство ваших мирских дел. Большего, к сожалению, я не могу себе позволить.
— Две ночи? Это значит — двое суток. А почему не неделю? Или, скажем, месяц?
— Завтра я не смогу прийти, — пояснил призрак. — Вы попросили меня принять видимый облик, а в новолуние это затруднительно и отнимает немало сил. Завтра я буду просто не в состоянии что-либо предпринять.
— А в полную луну? — спросила Валери, поддавшись любопытству.
— О! — оживился (если так можно выразиться) призрак. — В полную луну я могу стать даже осязаемым. Луна придает силы! Но я не собираюсь вам это демонстрировать. Вы же не хотите заставить меня, дожидаясь полнолуния, провести в мире людей несколько недель? — Его передернуло.
— Это так неприятно? — удивилась Валери; ответом ей была понятная любому гримаса.
Валери хотела было объяснить, что вообще-то она может подождать и до полнолуния, и подольше, что ее нежелание умирать вполне оправданно… но тут зазвонил телефон.
Валери глянула на призрака.
— Поговорите, я не возражаю, — сказал тот с любезной улыбкой.
— А если я позову на помощь? — на всякий случай уточнила Валери, протягивая руку к телефону.
— Зовите, — предложил призрак. — Разве мне это помешает?
Валери пожала плечами и взяла трубку. Разумеется, это был Антип Гоши — кому еще придет в голову докучать ей посреди ночи? Валери совершила когда-то ошибку, связавшись с этим неотразимым красавцем, и быстро поняла, что это удовольствие не для нее. Антип же остался в убеждении, что стоит ему щелкнуть пальцами, и Валери в любое время дня и ночи прибежит к нему. Валери давно надоело разубеждать его в этом, и обычно, услышав его голос, она просто вешала трубку. Сейчас же, находясь в некоторой вполне понятной рассеянности, она бездумно выслушивала очередные наглые глупости. Гоше, решив, видимо, что может рассчитывать на большее, раз Валери не бросила трубку сразу, объявил, что прямо сейчас — немедленно! — приедет к ней.
— Нет! — вырвалось у Валери.
— Да! — не унимался Антип. — Я уже еду!
— Ты приедешь зря, — отрезала Валери. О призраке она вообще забыла.
— Не хочешь ли ты сказать, что куда-нибудь сбежишь? — ухмыльнулся Антип в трубку.
— И с места не тронусь! — сказала Валери.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что ты не одна? — настаивал он.
— Ты угадал, — спокойно ответила она.
— Не обманывай меня, Вайе, — ухмыльнулся Гоше, и это манерное сокращенное имя, которым привык называть ее Антип, взбесило Валери окончательно.
Подчиняясь внезапному импульсу, она сунула трубку прямо под нос привидению.
— Берти, — проворковала она, — поговори с этим идиотом.
Призрак, казалось, растерялся. Он даже на мгновение потерял свой облик, будто мигнул, но тут же пришел в себя и…
— Я тебе голову оторву, дерзкий щенок, если еще раз услышу твой голос! Ты понял меня?! — неожиданно громко рявкнул он в трубку, да так убедительно, что на том конце провода отчетливо пискнуло, после чего пошли короткие гудки отбоя.
Валери невольно рассмеялась. Улыбнулся и призрак.
— Так меня, оказывается, зовут Берти, милая госпожа Вайе? — спросил он, все еще улыбаясь.
— Вы думаете, он вас слышал? — ответила вопросом на вопрос Валери.
— Разумеется, — подтвердил призрак. — Или вы до сих пор полагаете меня плодом вашего больного воображения? Обидно же, клянусь пресвятой богоматерью Больянской!
— Вы еще и смеетесь надо мной… — Она протянула руку и коснулась ледяной пустоты, имеющей форму человека.
— Милая госпожа Вайе… — начал призрак.
— Не Вайе! — встрепенулась Валери. — Не называйте меня так, пожалуйста. Меня зовут, если вы хотите быть точным, Валери-Мари-Ортанс Адлар де Альта-Леве.
— Весьма приятно, — призрак поклонился. — Я тоже Адлар и тоже из Альта-Леве.
— Ну, разумеется, — откликнулась Валери, — как же иначе. Ведь вы — минсэре Бертольф? Других привидений здесь не водится.
Призрак снова оживился:
— Так мы родственники? Чьей вы крови? Адуальфа?
— Ольфила, — поправила Валери. — Вашего младшего брата Ольфила, сына Оттона Хромого.
Призрак недоуменно поднял бровь.
— Хромого? Вы ничего не путаете, милая дама?
— Нет, мне кажется.
— Мой отец звался Оттоном Кривым, — объявил призрак минсэре Бертольфа.
— Но как же? — удивилась Валери. — Ведь в летописи…
— Врут, наверное, как всегда, — перебил ее призрак. — Или какая-нибудь описка.
— У меня есть копии! — вспомнила Валери. Она направилась к секретеру. — Вот…
Призрак взял копии в руки — они дались ему! — и принялся их изучать. Валери для удобства включила настольную лампу, призрак не отрываясь кивнул, подсел к столу и, чуть утонув в непромявшемся сиденье кресла, погрузился в изучение текста.
Первым шел текст на французском, и, насколько помнила Валери, имя и прозвище Оттона там не упоминалось; призрак бегло просмотрел его, выказывая очевидную привычку к чтению, и пробормотал:
— А что, почти ничего не наврали…
Потом принялся за фрагмент «манускрипта № 43121» и почти сразу объявил:
— Так и есть! Переписчик ошибся.
— Где, где? — Валери подошла к столу. Вдвоем они склонились над фотокопией.
— Вот здесь, — указал минсэре Бертольф. — Здесь должна быть капина, а проставлен титл.
— Капина? — не поняла Валери.
— Ну, головной знак, — малопонятно объяснил призрак и пальцем нарисовал таинственную капину в воздухе.
— А, «шляпка», — догадалась Валери. — Она же в северингийском языке не употребляется.
— Зря, — сказал призрак. — Как же еще обозначать долгие звуки?
— В северингийском нет долгих гласных, — возразила Валери.
— В мои времена были, — твердо сказал призрак и добавил ворчливо: — Теперь-то все торопятся, спешат… Даже говорить как следует разучились.
— Вы все шутите, минсэре Бертольф, — укоризненно заметила Валери.
Призрак вдруг встал, прислушался. Прислушалась и Валери. Ей показалось, что откуда-то издалека донесся петушиный крик.
— Однако мне пора поспешить, — сказал минсэре Бертольф. — Разговор был приятный, но, увы, пора. До свидания, милая дама. Встретимся послезавтра! — На глазах обретая прозрачность, он прошествовал к двери, та распахнулась ему навстречу, и он вышел из комнаты.
Валери выскочила следом. Минсэре Бертольфа видно уже не было, зато половицы, прогибаясь под его призрачной тяжестью, скрипели и постанывали; позвякивало железо.
— Спокойной ночи, милая дама, — прошелестел по коридору еле различимый голос, — спокойной но…
Да, ночка выдалась еще та.
Валери вернулась в комнату. Прибавила звук телевизора, взяла вязание и устроилась в кресле. Было о чем подумать…
Утром ее разбудил настойчивый стук в дверь.
— Да-а, — пробормотала она спросонья.
— Завтрак стынет, мадемуазель Валери, — послышался за дверью голос Жерома Лишо. — Что-то вы заспались.
Она, оказывается, все-таки заснула в кресле. Телевизор работал, вязание лежало на полу, наполовину соскользнув со спиц.
Можно было, конечно, сначала привести себя в порядок, но завтрак сейчас был важнее. После ночи Валери чувствовала волчий аппетит — вполне здоровая реакция молодого организма на стресс.
Валери выключила телевизор, положила вязание на кресло и сбежала по лестнице в кухню.
Тина Лишо окинула ее внимательным взглядом.
— Что это с вами? Похоже, спали одетая?
— В кресле заснула, — сказала Валери, присаживаясь к столу. — Так и спала, не выключив телевизора.
— Видно, хорошо спала, — улыбнулась Тина, подавая ей тарелку с супом. — А мой-то старик всю ночь не спал, кашлял, ворочался. И все из-за того придурка, что под вечер приехал.
— Очень нервничаете, дядюшка Жером? — сочувственно спросила Валери. — Все же обошлось.
Жером проворчал что-то невнятное. После бессонной ночи он выглядел больным: лицо заострилось, кожа посерела. Он вяло ковырял вилкой в тарелке.
Валери ощутила угрызения совести. Надо же: дядюшка Жером не спал, так близко принял все к сердцу, а она сладко проспала всю ночь… за исключением времени, проведенного в обществе призрака минсэре Бертольфа. Правда, сейчас она несколько сомневалась: а был ли призрак? Не приснилось ли ей?
Валери быстренько допила кофе и поспешила к себе наверх.
Фотокопии лежали там же, на столе, где их оставил призрак.
Значит, он все-таки был?