Пробка с хлопком вылетела из горлышка.
– Беда в том, что маятник раскачивается слишком сильно, когда в дело вмешиваются эмоции. – Он поднял вверх бутылку. – Бойкот алкоголю привел к тому, что лишь разжигал аппетит. Очень скоро Шон стал надираться в стельку, потому что иначе уже не мог. Все или ничего.
Я прекрасно понимала, о чем он говорит. Ведь у меня те же проблемы были с едой. Моя диета требовала многое принести в жертву. Хорошо еще, что у меня в жизни было мало потрясений. Ведь еда всегда служила мне утешением. Помню, когда последний раз рассталась с очередным парнем, то съела сразу две коробки карамельного пломбира. Съела и даже не заметила. Со стороны все это выглядело, должно быть, ужасно. От одного воспоминания об этом обжорстве я долго не могла думать о серьезных отношениях с противоположным полом.
Ник навел меня на мысль, что возможен и другой путь. Он налил немного вина в бокал, поболтал его, принюхался, поднес к свету. Вино искрилось.
– Вино лишь напиток, – продолжал он. – Прокисший сок. Никакого протеста. Только жидкость в стакане. Наши тела сконструированы так, чтобы сжигать то, что попадает в них, перерабатывая на топливо. Что-то сгорает лучше, что-то хуже. В этой бутылке нет ни любви, ни свободы, ни иллюзий. – Он подмигнул мне и наполнил второй бокал. – И когда ты понимаешь это, то начинаешь чувствовать истинный вкус вина и приходишь к выводу, что оно великолепно сочетается с едой.
Он протянул мне бокал, и наши пальцы соприкоснулись.
– Главное – во всем соблюдать умеренность, Фил. Умеренность предотвращает маятник от чрезмерного раскачивания. Считай это точкой баланса.
Пожалуй, так и получилось с моей порцией шоколада в месяц. Благодаря сдержанности мне удавалось и эмоции свои держать под контролем.
У дураков мысли сходятся. Пока я думала обо всем этом, Ник опять занялся готовкой.
На кухне повисла тишина, но не напряженная, а уютная и спокойная, от которой как будто сразу стало теплее. Мы решили не касаться ни темы Салливанов, ни Коксуэллов за ужином.
Наверное, именно поэтому вечер получился особенным. Я привыкла к напряженной тишине, от которой оборачиваешься, чтобы посмотреть, нет ли кого за спиной. Здесь все было по-другому. Я наблюдала за тем, как работает Ник, и потягивала вино. И напряжение дня мало-помалу отступало.
Временами мне перепадали кое-какие кусочки. Я с благодарностью отметила, что Ник потрудился купить швейцарский сыр с низким содержанием жира. Он тоненькими пластинками нарезал его и уложил на ломтики зернового хлеба, дополнив каждый бутерброд тонким кольцом сладкого перца. Вскоре Ник выложил на большую тарелку красиво нарезанные маринованные овощи.
– Такты не злишься на меня? – спросил он с улыбкой и поставил тарелку на стол. Я воспользовалась моментом и стащила дольку маринованного чесночка.
– Где ты научился готовить?
– Да так, везде помаленьку.
Типичный для Ника ответ. Он нахмурился, оглядывая набор продуктов, и я поняла, что выбрала не лучшее время для разговора. Но на удивление, я восприняла это спокойно.
Ник мастерски очистил люциана[10] – сразу было понятно, что ему не раз доводилось это делать. Не успела я насвистеть «Дикси»,[11] как он уже фаршировал ее и приготовил к запеканию. Он порезал и накрошил целую гору овощей и всякой всячины и опустил все в кастрюлю с кипящим маслом, прежде чем я поняла, какие именно ингредиенты он использовал.
Затем Ник быстро приготовил простенький овощной салат, который приправил винным уксусом с оливковым маслом, поставил на стол и подсел ко мне. Время от времени он поглядывал на бурлящую кастрюлю.
– Не многовато у тебя растений? – спросил Ник довольно сухо. Тут он был прав: подоконник весь был уставлен горшками с цветами, да что там подоконник, почти всюду что-нибудь росло.
– Мне нравится. Места мне хватает, а на кухне самое хорошее освещение в доме. – Я убрала со стола куст авокадо.
– Откуда они у тебя?
– Да так, отовсюду понемножку. – Ник улыбнулся:
– Люди подбрасывают их тебе под дверь? Как котят?
– Нет. Я сама их выращиваю. Это из семечка авокадо, которое раскололось надвое. Вон там манго, а здесь растет персиковое дерево. Но оно еще не скоро начнет давать плоды.
Ник был в недоумении.
– И все это из косточек?
– Ну да. С яблоками мне пока не везет. Наверное, гибридные сорта попадаются.
– Не понимаю.
– Гибриды более устойчивы к паразитам, заболеваниям и неблагоприятным климатическим условиям. Зато, как правило, плохо приживаются.
– Ух ты. То есть если гибридное дерево засохнет, то его непросто вернуть к жизни? – Ему, похоже, действительно было интересно.
– Нет. Не так все просто. Многое зависит от наследственности растения.
Ник внимательно смотрел на меня.
– То есть?
– Люди все чаще выращивают гибриды, потому что с ними меньше проблем. Поэтому оригинальные растения исчезают. – Я подалась вперед, глаза у меня заблестели. – Мы организовали некоммерческий проект по спасению оригинальных сортов садовых растений, особенно тех, что с момента колонизации выращивались в Новой Англии. – Ник одобрительно кивнул.
– А кто это «мы»?
Как приятно было разговаривать на наболевшие темы без опасения, что тебя сочтут за умственно отсталую.
– Ну, я единственный ландшафтный дизайнер, но Джоул по весне много времени проводит с лопатой в руках ради общей цели. Кроме того, среди членов проекта несколько местных садоводов, а еще женщина из исторического сообщества и один ботаник из университета. А еще нам помогают несколько компаний по разведению семян.
– Так ты круглый год занимаешься огородом?
– Разумеется. Люди приносят нам семена, или мы высаживаем те, что сами нашли. Мы подумываем о том, чтобы построить хранилище, а еще надо вести учет данных.
– Что ж, хорошее дело всегда найдет выход.
– Постучи по дереву, – сказала я и постучала вместо Ника.
– Если я окажусь в городе, когда вы затеете свои работы в следующий рад, то я с радостью помогу.
Я удивленно посмотрела на Ника, но потом вспомнила, что он всегда любил природу. Это и объясняло его интерес.
– Что ж, спасибо.
– Да всегда пожалуйста.
Вряд ли, однако, он окажется в городе в нужный момент. Тем не менее выяснить стоило.
– Мы начинаем посадки в конце мая. – Ник поморщился:
– Жаль. Я думал, это происходит раньше. – Он набросился на салат.
Ну конечно, Ник же здесь только проездом. Впрочем, он никогда и не скрывал этого. Я решила больше не возвращаться к этой теме. – А это у меня растут лимон и апельсин. С них все и началось.
– Расскажи.
– Как-то я ела апельсин и заметила, что одно семечко дало отросток. Я не могла просто выбросить его. Оно ведь уже тогда было живым!
На губах Ника заиграла улыбка.
– Вот я его и посадила.
– И оно выросло. – Он посмотрел на роскошный куст больше метра высотой. – Кто бы мог подумать, что ему так понравится в Массачусетсе? Наверное, у тебя дар, Фил. – Ник указал на чудовище в углу: – А это что?
– Это олеандр. Розовый олеандр. Когда он цветет, запах просто божественный. Сейчас не сезон, но когда через месяц я выставлю его на улицу, он себя покажет. Цветет он каждое лето, хотя зимы в Массачусетсе ему, конечно, не по душе.
Ник усмехнулся, собрал тарелки из-под салата и вернулся к плите. Впрочем, вскоре он появился с рыбой и подал ее к столу, полив лимонным соком. Кроме того, Ник поставил рядом соус сальса с добавлением манго и лайма. Пахло просто умопомрачительно. На столе также появилось блюдо с тушеными овощами и рисом. Выглядело оно так аппетитно, что мне не терпелось проглотить все разом.
– Не беспокойся, Фил, – сказал Ник, садясь за стол. Видимо, он неверно истолковал мое замешательство. – Здесь совсем нет жирных продуктов. Ешь сколько хочешь и не думай о лишнем весе.
Я усмехнулась.
– Тебе хорошо, у тебя есть кому беспокоиться о весе. За Фредди! – воскликнула я, и мы подняли бокалы.
Рыба таяла во рту. Это было не только самое изысканное блюдо из всех, что мне доводилось вкушать за последнее время, но и приготовлено оно было чертовски привлекательным мужчиной специально для меня. Помимо всего прочего, Ник еще и о диете моей побеспокоился. Интересно, что мне нужно сделать, чтобы он задержался подольше? Приковать к плите цепью едва ли удастся, слишком силен, сбежит. Но мысль неплохая.
– Может, не будем разыгрывать ссору в субботу? – предложила я осторожно.
Ник удивленно посмотрел на меня.
– Суббота уже через два дня, а я готова терпеть тебя ради еды еще как минимум месяц.
Ник поперхнулся и потянулся за минералкой. Я цокнула языком.
– Сдаешь, Салливан. Не припомню, чтобы раньше тебя можно было так легко удивить.
Ник усмехнулся.
– Ты лучше ешь как следует, – велел он. – Десерта не будет, и до завтрака еще далеко.
Мы улыбнулись друг другу и принялись уплетать за обе щеки.
Он даже не позволил мне помыть посуду.
Я сидела в гостиной и потягивала минеральную воду. А еще раздумывала над двумя вопросами: где купить наручники и что будет, если я огрею Ника по голове новой блестящей кастрюлей, чтобы он отключился, и прикую к плите. Не вызовет ли это длительных нарушений головного мозга?
Я так погрузилась в раздумья, что подпрыгнула от неожиданности, когда он сел рядом на диван.
Ник закрыл глаза и откинул голову на подушки.
– Ты, похоже, притомился. Зря ты не дал помочь тебе с посудой.
– Да дело не в этом. – Он говорил, не открывая глаз. – Две ночи без сна чересчур даже для меня.
– Надеюсь, диван тебе понравится.
Ник бросил на меня взгляд из-под ресниц. От этого он казался сонным, но по-прежнему опасным. Вернулись времена дракона.
– Сегодня я готов спать на бетоне.
Он как будто и с места не сдвинулся, но вдруг оказался так близко, что меня бросило в жар. Чтобы отвлечься, я стала убирать цветы, которые могут помешать ему вставать утром. В гостиной было полно кактусов. Вынужденная мера, учитывая, что здесь всегда жарко и душно. Домовладелец потратил на систему отопления целое состояние, но мои растения это просто обожали.