Конечно мне не до конца понятно мироощущение драконов, потому возможны варианты. Зато скромному вирдману отлично известно поведение людей и других разумных существ, мы все в принципе похоже реагируем на схожие раздражители. И если человеку на голову внезапно прилетит крупный паук и укусит бедолагу, заодно царапая лапками, то его очень захочется сбросить с себя к такой-то матери и раздавить нахрен. Это желание будет острым до невозможности. До полного игнорирования всего вокруг! На этом я и решил сыграть, совершив духовный скачок поближе к летающему ящеру и выстрелив жалом, целя в глаз. Гляделку с расширившимся от неожиданности зрачком я в сожалению не поразил, но попал буквально рядом, вызвав новый болезненный рёв. Дракон мотнул головой, дернув цепь и едва не выдернув мне руку из плечевого сустава, от его манёвра я налетел на длинную шею и рефлекторно воткнул в неё копьё, лишь сообразив это, проорав в ментал:
— Время умирать!
— Рррааа!!! — вновь заревел ящер, задёргавшись в попытках меня сбросить.
И если передние лапу до меня не достали, то вот крылья, пусть и в ущерб полёту, дотягивались. Пришлось снова резко совершать духовный скачок, сбегая на относительно безопасное расстояние. Дракон моё отсутствие осознал не сразу, но однако через пару секунд нашёл меня взглядом, стоящего на диске и с наглой харей слизывающего с куная кровь врага. Красный зверь набрал в грудь воздуха, тут же пожелав плюнуть в меня огнём, благо дистанция ему позволяла, как в него впились новые снаряды баллист, один из которых наконец-то удачно поразил шею! Боги свидетели, в этой скотине было уже за полтора десятка металлических копий, ну должно было хоть одно попасть во что-то достаточно важное.
Дракон не сразу осознал своё положение, кажется больше удивившись тому, что у него вышел жалкий пшик вместо могучего огненного выдоха, в очередной раз неприятно поразив меня своей нечувствительностью к боли. До чего всё таки крепкая зараза! Но однако временная невозможность вдохнуть кислород и мышцы длинной шеи, отказывающиеся нормально держать голову проняли даже владыку неба. Похоже наконец напрягши мозги, он пришёл к выводу, что дела идут как-то совсем неправильно, не он рвёт на части жалких смертных, а они активно портят ему здоровье, причём как-то отвратительно успешно, так ведь и до смерти не далеко. Держу пари, в этот момент летающая ящерица испытала то, что сама внушала меньшим созданиям регулярно, а именно страх. Испугавшись же, она твёрдо решила дать по тапкам от тех, кто делает ей больно.
В любом ином случае тактика бы была весьма толковой, людям за драконами вообще тяжело гоняться, они всё таки летают, причём быстро. Среди магов конечно тоже есть свои Девиды Копперфильды, но вот беда, баллисты они на себе обычно не таскают, а волшебой чешуйчатого монстра ковырять непродуктивно. Только вот мы тоже покорили небо и не собирались отпускать законную добычу. И особенно не собирался давать сбежать этой сволочи я, тем паче почуяв, что враг дал слабину. Его надо было добить!
Потому когда дракон резко втопил в сторону своего острова, не дожидаясь перезарядки вторых пар баллист, я ринулся следом, ментально крича:
— Стой и сражайся, трус!
Слова самого дракона, которые он рычал мне так недавно, почему-то не возымели на него эффекта, он лишь попытался прибавить хода, заметно припадая на одно крыло. Но я не только был быстрее, духовный скачок по прежнему был при мне, им я и воспользовался, переместившись практически на спину добыче и вновь стреляя кунаем, который вбился в плоть и чешую, фиксируя меня, только в этот раз не на шеи, а у основания пока что здорового крыла.
— Червь!!! — раздался уже знакомый драконий рык.
— Заткнись и сдохни! — оскалился я в ответ, начав кромсать длинным наконечником копья перепонку.
Меч или топор конечно подошли бы лучше, но приходилось работать тем, что есть. К тому же мне и не нужно оставлять ящера бескрылым, достаточно заставить его сбросить скорость, подставив под корабельные орудия. Поврежу нежную шкуру достаточно для этого? Хорошо. Заставлю дракона предпринимать усилия, чтобы сбросить меня? Тоже неплохо, чем больше он этим занят, тем медленнее летит. Всё таки вирдманам наши нынешние скорости не совсем по силам, причём в первую очередь психологически. Хотя одно дело левитировать себя самого, другое целый драккар с экипажем, накопители это тоже жрёт будь здоров.
Чешуйчатая тварь тем временем сообразила, чем ему грозит повреждение крыла и резко свернула к берегу, а потом попыталась совершить опасный манёвр, пролетев спиной впритирку к скале. Пришлось резко отцепляться, чтобы вскоре снова нагнать зверюгу, досадливо сплёвывая про себя и связываясь с Гринольвом:
— Скотина маневрирует между скал, идите вдоль линии берега и держите баллисты наготове.
— К нему никак? — осведомился мой наставник.
— Без вариантов — прошипел я не хуже нурэ-онны.
По пути к засаде я использовал рельеф местности, выигрывая у дракона за счёт своей маневренности. Здесь же он без труда обставлял драккары. Но не меня, что не могло не радовать. Правда я тяжёлое оружие с собой тоже не прихватил. А потому вынужден был пользоваться тем, что есть, снова нагнав опасную дичь, увернувшись от длинного хвоста, подцепившись к спине и начав опять ковырять крыло. А заодно закинув телекинезом свето-шумовой флакон с зельем в предыдущую рану от Жала, где он рванул, вызвав новый болезненный рёв с гневной передачей в мозг:
— Отцепись, смертный!
— Только когда прикончу тебя! — ответил я, работая копьём. Перепонка поддавалась, но до чего де эта дрянь крепкая. Всё таки дракон это ни разу не виверна.
Летающий ящер тем временем решил повторить свой манёвр, пролетев в притирку к камням, однако в этот раз я решил воспользоваться его предсказуемостью. Пусть мне в обозримом будущем не грозит титул великого геоманта, вполне в моих силах резко вырастить небольшой каменный шип из скалы, заранее видя нужное для работы место. Дракон правда в последний момент заметил мои манипуляции, но траекторию успел изменить совсем чуть-чуть. Я же в свою очередь не отцепился от чешуйчатой спины, а лёг на неё пузом. Скала пролетела в жалком полуметре от меня, каменный шип кажется и того ближе. Но он при этом прочертил глубокую кровавую борозду в тугой драконьей плоти.
Повелитель неба болезненно взревел, как-то судорожно дёрнув крыльями, а меня обдало горячей алой влагой, раздуваемой встречным ветром. Прям будто в бассейне искупался, аки древний пафосный вампир, аж глаза юшкой залило. Пришлось резко подпрыгнуть и подлететь, уходя из кровавого шлейфа на длину цепи Жала. Но после того как я проморгался и увидел под собой глубокую рану с обломком кости, в мою голову пришла интересная идея… Схватив пятку копья в две ладони, я резко устремился вниз, загнав оружие в прореху в туше с криком:
— Сдохни!
— Рррааа!!! — опять раздалось от дракона теряющего стабильность полета.
Только вот радовался я зря. Эта туша как-то совсем неудачно, но чертовски резко дёрнулась, задев таки крылом одну из скал и нас резко закрутило, в облаке каменных обломков, один из которых вылетел прямо на меня, когда я начал извлекать рогатину, проворачивая её в ране. Всё что я успел, это чуть дёрнутся, в последний момент отпуская оружие и застывая в сяньском центре бытия перед ударом. Здоровенный булыжник с противным звоном влетел сначала в металлическое древко, выворачивая его из раны и совсем уж разрывая драконью плоть. А потом встретился с моим плечом, которое громко и как-то влажно хрустнуло. Переданная инерция повлекла меня назад и после этого мне дёрнуло второе плечо, когда кунай вырывался из драконьей плоти. Что первое, что второе было чертовски больно! Но будто этого было мало, мне через секунду прилетело по касательной сначала хвостом, а потом во время попытки затормозить я слегка обтесал себя о скалу. Млять, слова Гринольва о том, что броню лучше бы надеть заиграли новыми красками, пока перед глазами летали кровавые мухи.
Дракону правда повезло ещё меньше, он кажется собрал собой все окрестные выступы на скалах, переломав крылья и прочертив собой более чем внушительную борозду по земле. Увидев это, я связался с Гринольвом, приземляясь на остатках накопителей и что называется волевых качествах.
— Он упал! Быстрее сюда, пока не очухался!
Летающий ящер же подыхать от травм всё таки не планировал. В нём сидела целая куча зачарованных снарядов от баллист, его переломало о скалы, скотине разворотило часть спины, в которой засело… Ан нет, не засело, мой взгляд зацепился за валяющиеся на камнях копьё из арканита, которое я тут же приманил телекинезом, а потом заорал:
— С@ка!
Попытка взять оружие рукой не увенчалось успехом, одно моё плечо имело открытый перелом, второе было просто выбито. Но его хотя бы удалось вправить телекинезом схватив таки рогатину, придавшую мне уверенности. И вовремя! Казалось надёжно вырубленная ящерица началась ворочаться.
Я сплюнул кровью, свидетельствующей что внутри у меня тоже не всё хорошо, зажал под мышкой копьё и проговорил:
— Сейчас мне будет больно.
А потом взлетел над землёй и понёсся на дракона, как какой-нибудь долбанный южный рыцарь. Только без коня и лэнса. Огнедышащий змей открыл глаза, но наконечник моей рогатины стал последним, что увидело его правое око. Тварь взревела, когда остро отточенный кусок арканита вошёл в его мозг, дернув башкой в судороге, которая конечно прошлась по мне, попутно разорвав мою щёку шипом на надбровной дуге и отправив многострадальную вирдманскую тушку обратно на землю в лужу драконей крови. Кажется даже диск от меня отцепился, видать крепежи наконец не выдержали всех испытаний. Я же с трудом проворчал порванной пастью, глядя на дёргающуюся скотину:
— Кофда ф ты сфука сфофнефь-фо?
Глава 12
Гринольв с присными прибыли быстро, им в конце концов было не так уж далеко лететь, а драккары перемещались чертовски быстро. Особенно когда вирдманы пытаются выжать из них всё что можно и немножко того, чего нельзя. А они пытались! Моя передача не отличалась информативностью, я просто сообщил, что красный зверь упал, но может быстро очухаться. Воткнул копьё в его глаз уже потом. Однако народ не стал разбираться насколько там дракон недееспособный, корабли выстроились бортами, «канониры» прицелились по неподвижной мишени и шея дракона оказалась сначала истыкана снарядами баллист, а затем изорвана «воздушными пузырями», вывернувшись под неестественным углом. Теперь пожалуй можно было считать, что дракону настал окончательный кабздец, хотя я чувствовал, что его сердце пусть медленно и натужно, но продолжает биться. Могучее тело чудовища отказывалось понимать что уже мертво, даже утратив связь с мозгом через пробитый снарядом позвоночник, сказал бы кто-то. А другой бы ответил, что и курица по двору без башки вполне может бегать.