ообщалось, что новая дивизия для Одессы не может быть выделена. Но оружием обещали помочь. А вслед пришло сообщение Военного совета флота о высылке нам винтовок и отрядов добровольцев. Тем временем противник усиливал натиск не только в Восточном секторе, но и в Южном. К вечеру он выбил наш 31-й полк из Францфельда.
После четырехсуточных боев эсминец «Фрунзе» уходил в Севастополь. Я приехал в порт проводить большой конвой, передать свой отзыв о действиях севастопольских кораблей на имя начальников штабов флота и эскадры и вручил пакет Бобровникову для флагарта капитана 1-го ранга А.А. Рулля. Он прислал мне записку на «Беспощадном», в которой писал, что узнал от командира «Красного Крыма» Зубкова о создании базовых корпостов для кораблей эскадры. Он одобрял наш опыт и просил поделиться им. Я выполнил просьбу моего старого и доброго учителя. Он сразу распространил сообщение по кораблям, и уже эсминец «Смышленый» придет к нам с документацией и корпостом, созданным по образу и подобию наших корпостов.
Только «Фрунзе» начал сниматься со швартовов от Платоновского мола, как над нашими головами просвистел снаряд и разорвался в Карантинной гавани. Вот это гостинец! За первым разорвался второй. И пошло. Видимо, противник подтянул тяжелую артиллерию и начал обстрел порта. Морской фронт оказался под ударами вражеской артиллерии. Теперь в порту покоя не будет.
Где установлены вражеские батареи? Линия обороны в Восточном секторе проходила от Новой Дофиновки через Александровку, агрокомбинат Ильичевка, Корсунцы до Августовки в Межлиманье. Это от порта 15 километров. Вот чем обернулся отход наших войск под ударами противника в Восточном секторе. Вот откуда шла угроза всей обороне города.
26 августа.
С рассветом прибыл конвой. Суда и корабли входили в гавань под артиллерийским обстрелом. Только ошвартовались – началась бомбежка. На теплоходе «Армения» и сухогрузе «Красный Профинтерн» пришли боеприпасы, а на теплоходе «Крым» – два отряда матросов-добровольцев под командованием майоров П.Е. Тимошенко и А.И. Жука. Оба в Морской полк. С ходу прямо в бой.
Отлично воевали добровольцы, а их командиры были награждены орденами Красного Знамени. Позже Тимошенко был ранен и эвакуирован. А Жук стал командиром батальона Морского полка. При обороне Севастополя он командовал полком.
Сегодня мы получили целое богатство – 3250 винтовок. Их выделили целевым назначением для Одессы и доставили на самолетах в Севастополь. В последующие две недели мы получили тысячи винтовок, сотни пулеметов, 800 автоматов и перестали испытывать острую нужду в стрелковом оружии.
Со всей силой подчеркиваю: мы воевали не голыми руками. С первого дня войны тыл страны наращивал усилия, рабочий класс давал фронту необходимое.
Конвой привел новый эсминец «Бодрый», которым командовал капитан 3-го ранга В.М. Митин (комиссар – В.В. Шумилов). Ему поставлена задача поддерживать Погранполк. Артиллерист старший лейтенант К.А. Бабанин выехал с корпостом на передовую.
В составе конвоя пришли тральщики под командованием капитан-лейтенантов И.И. Сенкевича, Л.Н. Аверкова и П.Н. Щербанюка. Им сразу же было дано задание произвести разведтраление на запасных фарватерах.
Только я вернулся в штаб, оперативный дежурный базы капитан-лейтенант Н.Д. Квасов докладывает, что батареи противника, установленные на побережье, открыли огонь по нашим кораблям. Обстрел порта, кораблей и города сильно встревожил командование OOP и базы. Надо было во что бы то ни стало обнаружить вражеские батареи. Послали самолеты. Они вернулись ни с чем. Кулишов приказал командирам кораблей своими средствами подавлять батареи. И результат получился обнадеживающий – на некоторое время батареи замолкли.
В порту идет разгрузка боеприпасов с «Армении». Вот уже началась посадка раненых, женщин и детей. Я приехал в порт и поднялся на борт теплохода. Корабль – что бочка с порохом, и рядом рвутся снаряды. Попросил начальника артиллерии армии Н.К. Рыжи приказать звукометрическому дивизиону попытаться засечь батареи. Ничего не вышло – по всему фронту канонада, стреляют сотни орудий.
Поехал на крейсер «Коминтерн», стоявший в порту. Начался очередной артобстрел. Очередная порция разрывов настолько близка, что по корпусу корабля прошлись осколки. Поднимаюсь на ходовой мостик, а там сигнальщик-наблюдатель встречает докладом: «Вижу несколько выделяющихся орудийных вспышек». Нависшие облака усиливают вспышки отблеском. Взятые по компасу пеленги на вспышки не менялись. Запустил секундомер своей «Омеги». От момента вспышки до разрыва 24 секунды. Очень похоже, это стреляет тяжелая батарея. Приказываю брать пеленги на батарею с крейсера и Жеваховой горы, где наш центральный корпост Филиппова. Они сходились к высоте 65,9. Это в 17 километрах от порта.
Командир базы принял решение подавить орудия противника батареей Никитенко. И Денненбургу пошло приказание.
После третьего залпа нашей батареи в порту перестали рваться вражеские снаряды.
Начальник гидрографической службы капитан 3-го ранга Б.Д. Слободник получил распоряжение инструментально засекать стреляющие батареи. Борис Давыдович – умнейшая голова. У него уже готово решение: на трех высоких зданиях города установить теодолитные посты, снабдить их связью. Уже после второго залпа место вражеской батареи будет определено с высокой точностью.
Идут жаркие бои во всех секторах. Оперсводка армии гласила: 54-й полк отбил все атаки; Морской полк отбросил противника; 287-й полк штыками выбил из своих окопов пехоту противника…
Сегодня наши потери только ранеными 1200 человек. А всего в госпиталях пять тысяч. Но на «Армении» отправляем на Кавказ тысячу человек. Даем ей сильное охранение – эсминец «Беспощадный».
Пришла радиограмма Военному совету OOP из Севастополя: «Ваш медицинский аппарат работает безграмотно, легкораненых направляет на Кавказ. Нужно их лечить на месте и возвращать на фронт». Конечно, это серьезное упущение. И сегодня около «Армении» при посадке раненых находились член Военного совета OOP И.И. Азаров и начальник медицинской службы базы М.З. Зеликов, только что возглавивший мед службу OOP.
С наступлением темноты противник снова повел атаки в Восточном секторе. По просьбе Крылова корабли начали обстреливать вражеские войска по площадям. Но стрельба малоэффективна. Созваниваюсь с Филипповым, и решаем применить ночную корректировку огня. Опыта никакого, но надо испытать. Корпостам приказано пробраться в первые линии окопов и оттуда наблюдать разрывы своих снарядов. Результаты превзошли все ожидания – разрывы наблюдались хорошо, и на корабли пошли поправки. Натиск противника несколько ослабел. Я доложил командиру базы Кулишову и комиссару Дитятковскому о корректировке стрельбы ночью. Они утвердили этот метод для постоянного применения и доложили Жукову. Он тоже одобрил инициативу. Но особенно были довольны командарм Софронов и наштарм Крылов – ведь какая поддержка войскам! Филиппов, Старков, Терновский, Черепов продолжали совершенствовать способ ночной корректировки, обучали приемам работы корабельные корпосты.
Из кавдивизии, находившейся в армейском резерве в Южном и Западном секторах, один кавполк помогал 25-й дивизии. Другой кавполк командарм направил в Восточный сектор. Кавдивизию разрывали на части. Шутили: она превратилась в «пожарную команду».
27 августа.
Пришел эсминец «Смышленый». Он доставил боеприпасы. Командир базы приказал проверить корабль на допуск к стрельбам.
Командир эсминца «Смышленый» капитан 3-го ранга В.М. Шегула – мой старый сослуживец. Он старше меня возрастом, с большим служебным опытом, хороший мореход. Его корабль недавно вступил в строй. Ему положено полгода на организационный период и сдачу зачетов по первым трем задачам «Курса боевой подготовки». Но идет война, и сроки прессуются до предела. Мне бросилось в глаза досадное искажение наименования корабля в бортовой надписи: «Смышленный». Вроде мелочь. Но почему на нее никто не обратил внимания? Вместе с работниками штаба, политотдела, тыла и служб базы мы прошли по кораблю. Затем по тревоге проверили технику и действия боевых расчетов, побеседовали с людьми, проверили их знания, подправили, разъяснили, подучили, а кое-кому и внушили строго. И люди выложились полностью. Комендоры стали действовать у пушек уверенно, корпост подобран из умельцев, артиллерист старший лейтенант Н.Т. Афанасьев хорошо понимал требования стрельбы по берегу.
Адмирал утвердил предложение штаба о допуске «Смышленого» к стрельбам. А тем временем начтехотделения базы И.И. Филатычев автогеном убрал лишнюю букву «н» из наименования корабля. Корабль вышел на смену «Беспощадному», ушедшему в конвое, и вступил в бой.
Обстановка в Восточном секторе продолжала осложняться, и комбриг Монахов ввел в бой присланный ему на помощь 7-й кавполк. Во второй половине дня мне позвонил командир Морского полка:
– Пришел ко мне новый сосед слева, пешая конница. Сперва выпытал у меня, кто поддерживает огнем, а сейчас хочет что-то доложить вам.
Это был командир 7-го кавполка майор В.В. Лебедев.
– Я вижу в море много кораблей. Осипова поддерживают три корабля. Может, уважите один? Ведь у меня только полковая батарея.
Я подумал: как только они держатся? И какое надо иметь сердце, чтобы отмахнуться, не изыскать хоть какую-то возможность помочь. Ответил:
– Поможем. Дадим корабль. Встречайте корпост.
С разрешения командира базы был прерван ремонт канлодки «Красная Грузия». На борт она приняла заводскую бригаду ремонтников для продолжения работ и вышла на боевую позицию. А вскоре мы подключили в помощь конникам и канлодку «Красная Армения», которой теперь командовал Н.А. Кадыгробов.
4-я румынская армия пополнилась еще тремя дивизиями – 5,6 и 8-й. Теперь в ее составе тринадцать дивизий. В Восточном секторе к двум прежним дивизиям противника в первую линию выдвигались части 5-й дивизии. Погранполк был атакован 15-й дивизией. И хотя она прорвалась в село Александровку, выбить из нее пограничников не смогла. Им помогали устоять корабли и морские батареи. Морской полк был прижат к агрокомбинату Ильичевка, но выстоял. У него большие потери. Мы прошлись по тылам и набрали 200 человек. Отправили их в полк. Еще левее 54-й полк отбил с помощью кавполка атаки целой дивизии противника.