С места и галопом. Морсарово дерьмо! Ещё и как-то следили за нами от самого особняка Коссуна.
— Меня наняла виконтесса Става Майрнер, которая заплатила за доставку к своему любовнику.
Мужчина с другой стороны хмыкает.
— Не глупи, парень. Наши люди отыскали эту шлюху в Каледе и допросили её. Об этой части истории я в курсе. Вплоть до того, куда и как часто ты её драл, пока вы ждали в своей замызганной Горнице. Колечко, что ты ей прицепил на палец, мы тоже оценили. Интересный был ход. Вот только она никак не прояснила ту часть истории, в которой ты узнаёшь нужную фразу и решает озвучить её в разговоре со Столькеном. А это ведь самое интересное.
Разглядывая меня, поднимает чашку с сорком, делая глоток напитка. Я же судорожно пытаюсь найти варианты выхода из ситуации. Рассказывать о стэрсе точно нельзя — меня убьют на месте. Подать условный сигнал Эмили, в надежде, что она сможет разобраться со всеми местными бойцами, это самая крайняя опция. Они слишком разбросаны по комнате, кто-то может успеть открыть огонь. Плюс здесь «варрис» пятой ступени, наверняка вооружённый до зубов и отлично подготовленный. С ним можно рассчитывать только на эффект неожиданности.
Да и сидящий напротив нас мужчина, явно не так прост. Старейшины не обязаны проходить все пять ступеней боевой школы, но какой-то объём навыков у него имеется.
— Пока ты молчишь и думаешь, как сподручнее соврать, ответь ещё на один вопрос. Кто твоя подруга? Серокожая девушка с лысой головой — такое, признаться я вижу впервые.
Покосившись на спутницу, понимаю, что та ведёт себя вполне безмятежно. Может где-то внутри и бурлят эмоции, но на лице это никак не отражается.
— Химерологический конструкт.
Танно поднимает правую бровь вверх.
— Телохранитель?
— Скорее потенциальный партнёр для постели и носильщик в одном лице.
До ушей доносятся тихие смешки «варрисов», а старейшина нарочисто разводит руками.
— У каждого свои вкусы, но трахать лысую девку, которую собрали из кусков чужого мяса, вживив в голову пару мыслей, это…попахивает серьёзными отклонениями, парень.
Вот теперь на лице Эмили проступает вполне искренняя ярость. А собеседник, заметив это примирительно поднимает руки.
— Ну-ну, дорогая моя. На правду не обижаются. К тому же я не уточнял у него деталей. Вдруг у тебя какая-то особая дырка между ног?
Переводит взгляд на меня.
— Определился? Можешь попробовать соврать, но только один раз. На второй я отдам приказ начать ломать тебе пальцы. Пойми, я так мило беседую с тобой лишь по одной причине — пока мы не знаем, кто ты такой и кому служишь. Некоторых людей не хотелось бы задевать даже мне.
Ещё несколько мгновений размышляю. Потом мозг цепляется за его последнюю фразу и в голове возникает идея. Ухудшить ситуацию уже сложно — если он отдаст своим людям приказ начать пытки, придётся дать бой, независимо от шансов на победу. А никаких реалистичных вариантов лжи у меня больше не появилось.
Когда уже открываю рот, тот выставляет на стол артефакт в виде пирамидки, подозрительно напоминающий тот, что использовала Эмили в доме Коссуна. Старейшина, уловив изменения на моём лице, довольно усмехается.
— Узнал артефакт? Я смотрю ты не так прост для обычного бедолаги из нищенских трущоб. И теперь точно понимаешь, что врать мне не стоит.
Он маг? Или этот артефакт действует автономно, в пассивном режиме? Такие вроде тоже бывают. Или я с чем-то путаю? Поняв, что мысли начали смешиваться, задерживаю дыхание, концентрируясь. Раз у него есть возможность определять откровенную ложь, придётся тщательно подбирать каждое слово. Подавшись вперёд, кладу руки на стол и пытаюсь, как можно беззаботнее улыбнуться.
— Как ты сам думаешь? Кто мог меня послать? Кто способен ради развлечения потратить десятки тысяч ларов на разумную химеру, а потом отдать её своему подручному? Принести в жертву сотни людей, не беспокоясь о внимании полиции или канцелярии?
Чуть опешивший Танно бросает взгляд на мигающий светло-зелёным артефакт. А я продолжаю, пытаясь не дать ему вклиниться с конкретным вопросом.
— Меня отправил человек, близкий по своей власти к самому императору. Тот, что может отдать один приказ и за всеми старейшинами «варрисов» начнётся охота. А вы не сможете нанести ответного удара, потому что цель совсем не вашего полёта. Если считаешь, что я должен сказать больше, то спрашивай. Но услышав мои ответы, ты сам захочешь застрелиться. Это, как минимум, будет не так болезненно.
На моих первых фразах артефакт начинает светиться куда более ярко. Вот на третьей мерцает и продолжает делать это до самого конца речи. Нахмурившийся «варрис» задумчиво сдвигает пирамидку в сторону.
— Ты не врёшь. Но и не говоришь всей правды. «Человек, близкий по своей власти к императору», так? Кто это, парень? Назови титул или должность? И возможно, ты сможешь уйти отсюда на своих двоих.
Собираюсь ещё раз повторить сентенцию о том, что слышать это, опасно для его собственной жизни, но Танно поднимает правую руку.
— Я прекрасно слышал все твои слова. И не против рискнуть. Мне нужна должность, либо титул. Ничего более. Любой иной ответ лишит тебя пары пальцев. Или может быть глаза.
Гнилое рицерово нутро! Что теперь делать?
Выдохнув, стараюсь подавить внутренний мандраж и расслабленно откинувшись на стуле, громко заявляю.
— Без проблем, Танно. Раз «варрисы» так хотят крови — это ваше дело. Меня отправил тот, о ком я слышал в «Озере». Стэрс императора.
Механоид начинает движение сразу после упоминания кодового слова. Если честно, не ожидал, что она среагирует настолько быстро. Ближе всего к нам стоят двое «конвоиров», на которых и обрушивается девушка. К моменту, когда заканчиваю фразу, её кулак уже врезается в корпус одного из них, отправляя того на соседний стол.
Я же, вступаю в дело по-своему — оттолкнувшись ногами, падаю спинкой стула на пол. Удар затылком заставляет голову заныть от боли, но зато скрытая штаниной кобура сразу оказывается доступна. Пальцы обхватывают рукоять револьвера, а в помещении гремят сразу три выстрела. Краем глаза отмечаю движение Эмили — девушка всё ещё жива. А потом жму на спусковой крючок, целясь в фигуру старейшины.
К моему сожалению, не попадаю — Танно размытой тенью уходит в сторону. Странно, но по какой-то причине он не пытается меня прикончить, а просто смещается в сторону. Поворачиваю голову направо, пытаясь разглядеть ближайших противников и в комнате снова грохочут выстрелы. Точное количество определить не могу — сливаются вместе.
Когда в поле зрения оказывается остальная комната, вижу труп одного из «варрисов», только что упавший около входа. И механоида, которая отбрасывает в сторону два обреза. Пытаюсь сдвинуться в сторону, чтобы открыть огонь по бойцам у дальней двери помещения, но тут из груди Эмили выходит острие клинка. Вижу, как он проворачивается, идя в сторону и вспарывая плоть, а лицо девушки искажается болью.
Правда ранение не лишает её всех сил. Крутнувшись на месте, вырывает оружие из рук нападавшего, не ожидавшего от тяжело раненого противника такой прыти и успевает нанести удар левой рукой. «Варрис» пятой ступени не отлетает в сторону, как «обычный» боец, а удерживается на ногах, сделав несколько шагов назад. Но его временной дезориентации хватает для того, чтобы я успел прицелиться. Выстрел и корпус противника расцветает лохмотьями мяса вместе с кровью. Не знаю, что там за патроны держал у себя в арсенале Коссун, но эффект превзошёл все ожидания.
Кусок столешницы разлетается в клочья, а Эмили дёргается от попаданий — нас тоже накрывают огнём. У меня наконец получается сползти со стула и я не глядя стреляю в сторону второго выхода, сразу после этого опрокидывая стол.
Краем глаза замечаю движение сзади и повернувшись, выпускаю пулю. Везёт — попадаю в брюхо какому-то угрюмому типу с револьвером в руке. Тот секунду стоит на месте, видимо пытаясь понять, по какой причине у него теперь почти полностью отсутствует живот и почти половина внутренних органов. А потом с перекошенным лицом заваливается на спину.
Поворачиваю голову назад, понимаю, что Эмили в поле зрения уже нет. А с противоположной стороны комнаты снова слышатся выстрелы. Высунувшись, понимаю, что оба бойца «варрисов» уже валяются на полу, а вот их старейшина жив. Сменив револьвер на длинный кинжал, кружит вокруг моей спутницы, перемещаясь смазанными движениями. У девушки в руках тоже имеется нож, но пока ни один из её выпадов не достиг цели. А вот противник пару раз успел достать её сталью, нанеся лёгкие раны.
Пытаюсь прицелиться, но этот морсаров выблядок двигается слишком быстро и хаотично. Сложно предсказать траекторию движения. Шанс появляется спустя пару секунд, когда он снова наносит удар и Эмили не успевая уйти, пытается прикрыться левой рукой. Клинок проходит сквозь кисть, пробив её насквозь. До головы, в которой целился «варрис», сталь не достаёт, а вот сам он на мгновение останавливается. Сразу же спускаю курок. И попадаю — правое плечо цели разносит в кровавые клочья. Надо отдать ему должное, мужчина ещё пытается продолжить бой. Рывком уходит в сторону от Эмили, на ходу доставая револьвер. Но движется уже далеко не так быстро и изящно — даже я могу разобрать, что к чему. Правда выстрелить не успеваю — сорвавшаяся с места девушка первой всаживает нож в спину старейшины, сбивая его с ног. А потом падает коленом на спину, со звучным хрустом ломая позвоночник.
Снова оборачиваюсь назад, но в проёме больше никого нет. То ли всё их прикрытие состояло из одного человека, то ли остальные по какой-то причине остались на улице. Поднявшись на ноги, шагаю к Эмили и вижу, что девушка поднимается, опираясь рукой на скрипящий стол.
— Вытащишь меч? Руны. Не дают запуститься регенерации.
Поминая морсаров, рицеров и гхаргов, которые всей честной компанией дерут родню Танно до третьего колена, обхожу её со спины и взявшись за рукоять оружия, рывком выдёргиваю из раны. На покрытом серебристой кровью клинке действительно ярко сияют руны — теперь понятно, как он смог пробить корпус механоида насквозь.