— За всю жизнь у меня не было ничего подобного. Уверен, у тебя тоже. Давай не будем все портить. Вариации на сексуальные темы лучше разыгрывать по слуху, а не по нотам. Пошлем к чертям все правила. И станем делать то, что нам обоим кажется естественным.
— Не знаю, что там у тебя было, а насчет меня ты ошибаешься, — пробормотала я. — У меня довольно богатый опыт.
К моему удивлению, лицо Брэдена мгновенно окаменело. Он крепко сжал челюсти и уставился на меня сверлящим взглядом. Под этим взглядом хотелось поежиться, но отвернуться я почему-то не могла.
— Значит, у тебя богатый опыт? — негромко спросил он.
Я пожала плечами:
— В условиях нашего соглашения ничего не говорилось о том, что мы обязаны пускаться в откровенности по поводу собственного сексуального прошлого. Мой прежний опыт тебя не касается. И кстати, сон в одной постели и совместное распитие утреннего кофе тоже плохо вписываются в концепцию голого секса.
— Богатый опыт, — повторил он как заведенный. — Если я не ослышался, ты сказала, что последний раз занималась сексом четыре года назад. Тебе тогда было восемнадцать, верно?
Я наконец поняла, куда он клонит.
— Ну и что? — спросила я, прищурившись.
— Когда мне было восемнадцать, почти все мои знакомые девчонки воображали, что влюблены в парней, с которыми трахаются.
— И что дальше?
Брэден подвинулся ближе, словно пытаясь нагнать на меня страху.
— Когда же ты успела получить такой богатый сексуальный опыт, Джоселин?
— Повторяю, тебя это не касается.
— Черт тебя подери, Джоселин, ты можешь говорить по-человечески?
Меня обожгла злоба. Так я и знала. Глупо было рассчитывать, что он обойдется без всей этой фигни. Без кретинских расспросов.
— Вижу, я совершила ошибку. Все твои условия — пустой звук. Ну ладно, что сделано, то сделано.
Я резко встала, но ручища Брэдена прижала меня к дивану. В следующее мгновение я распростерлась на спине, а он взгромоздился сверху. Я вытаращилась на него, не веря, что он способен на столь откровенное хамство.
— Ты что, совсем озверел?
Глаза Брэдена полыхали яростью. На секунду мне даже показалось, что изо рта у него, как у дракона, вырывается пламя.
— Ничего еще не сделано, — прорычал он. — Мы только начали.
Я ерзала, придавленная его тушей, но он лишь налегал сильнее. И чем сильнее он налегал, тем влажнее становились мои трусики. Предательство, опять предательство! И снова со стороны собственного тела.
— Брэден, со мной такие пещерные ухватки не работают. А расспрашивать о прежнем сексуальном опыте будешь своих подружек. К числу которых я не отношусь. Мы с тобой договорились — занимаемся сексом, а чувства оставляем в покое. Никакой эмоциональной лабуды.
Он склонил голову, глянул на меня из-под длинных ресниц и неожиданно расхохотался.
— Ну ты и штучка! Совсем не похожа на всех остальных женщин.
— Не похожа, — честно ответила я.
Он пошевелился, устраиваясь на мне удобнее, и я ощутила, как его напряженный член трется внизу моего живота. Против воли мои бедра тут же раздвинулись. Я закусила губу, чтобы сдержать стон, в глазах Брэдена вспыхнул ненасытный огонь.
— Прекрати, — выдохнула я.
— Что прекратить? — с деланым недоумением спросил он, продолжая тереться о мои бедра и обдавать меня жаром соблазна.
— Брэден! — Я уперлась ладонями ему в грудь. — Серьезно прошу, прекрати.
— Мы же с тобой друзья, — прошептал он мне на ухо. — Друзья имеют право задавать друг другу вопросы. Расскажи, кто это сделал тебя такой опытной?
Ну что ж, раз ты этого хочешь… Получай!
— Учителей было много. Но если тебя интересуют имена, я не помню. Если вообще когда-нибудь знала.
Он замер в изумлении. Челюсть отвисла до самой груди.
— Что ты хочешь этим сказать?
Похоже, такого ответа он не ожидал. Ну, сам напросился. Я удовлетворенно перевела дух, чувствуя, что смятая линия моих оборонительных сооружений постепенно восстанавливается.
— Я же говорила тебе, что любовные истории — не по моей части. Но заниматься сексом мне нравится. А раньше нравилось тусоваться. Ходить на вечеринки. Алкоголь очень облегчает сексуальные контакты.
Он погрузился в молчание. Вероятно, пытался осмыслить полученную информацию. Мне показалось, что мыслительный процесс чрезмерно затянулся. Лежа на диване, придавленная его телом, я казалась себе уродливой и никому не нужной.
— Пусти меня наконец, — взмолилась я, снова толкнув его в грудь.
Он даже не шевельнулся. Когда он взглянул на меня, огонь злобы, полыхавший в его глазах, угас.
— Ты сказала, тебе нравится секс. Но ты не трахалась четыре года. С тех пор, как приехала сюда. Почему?
— Слушай, твои вопросы меня достали!
Выражение лица Брэдена стало таким угрожающим, что я испугалась всерьез. Затаив дыхание, я наблюдала, как его голубые глаза мечут в меня ледяные искры.
— Какой-то мерзавец обидел тебя, Джоселин? Причинил тебе боль?
О чем это он? О господи…
Осознав, что он пошел по неверному пути, я расслабилась и даже провела рукой по его щеке, словно надеясь растопить льдинки в его взгляде.
— Все совершенно не так, Брэден, — мягко сказала я. — Я не хочу об этом говорить. Но меня никто не обижал. Просто я… устала от собственной необузданности. Кстати, волноваться тебе не о чем. Я сдавала анализы и никакой заразы у меня не нашли. Да и вообще, я не понимаю, что ты так взъелся. Думаю, телок у тебя было гораздо больше, чем у меня парней. Но я не делаю из этого трагедии.
— Я тоже не делаю из этого трагедии, Джоселин.
— Нет, ты меня осуждаешь.
— И не думаю.
— Осуждаешь, осуждаешь.
Он сел, обнял меня за талию и заставил сесть рядом, так что я оказалась плотно прижатой к его горячей голой груди. Руки мои заскользили по его гладкой коже, несмотря на неловкость ситуации упиваясь упругостью мышц.
— Просто я ни с кем не хочу тебя делить, — произнес он.
Вот даже как. Странное чувство шевельнулось у меня в груди, смесь радости и растерянности.
— Брэден, но я тебе не принадлежу.
Он крепче сжал меня в объятиях:
— Нет, принадлежишь. По крайней мере, на ближайшие три месяца. Пока ты со мной, никто не смеет к тебе прикоснуться. Я не шучу, Джоселин.
«Беги, пока не поздно!» — вопил мой разум, но тело игнорировало его отчаянный призыв. Груди мои напряглись, соски затвердели.
— Ты — наглая самовлюбленная задница, — хрипло сказала я, не в силах совладать с собственными глазами, которые жадно пялились на его губы.
— И клянусь, я тебя не осуждаю, — повторил он, пропустив мои слова мимо ушей, и покрыл легкими распаляющими поцелуями мою скулу от подбородка до уха.
— Я тебя раскусил. На людях ты Джосс Батлер — хладнокровная, умеющая владеть собой. В постели ты Джоселин — страстная и нежная. Неудержимая. Желанная. Пленительная. Мне нравится, что со мной ты такая. И я бешусь при мысли, что с другими мужиками ты такая же.
Наверное, я настолько завелась, что позабыла обо всем, наплевала на все предостережения разума и дала желаниям полную волю. Наклонилась и принялась целовать его в шею, наслаждаясь тем, как он выгибает ее, подставляя моим губам. Руки мои без устали ласкали его грудь и широкие плечи. Нежно покусывая его кожу, я проделала дорожку наверх, к его губам, вкус которых уже превратился для меня в наркотик. Жажда поцелуя становилась почти непереносимой. И не только поцелуя.
— Это были мальчишки, а не мужики, — прошептала я, охваченная внезапным приступом откровенности. — И скажу честно, такой, как вчера, я не была ни с кем. Потому что никто из них не заводил меня так, как ты.
Я коснулась губами его губ, заглянула ему в глаза и усмехнулась:
— Так что можешь еще сильнее раздуть свое непомерное самолюбие.
Я обвила руками его шею, ожидая ответа, но он молчал. Глаза его потемнели от желания, губы властно потребовали, чтобы я разомкнула свои. Я повиновалась, и мы смаковали поцелуй так долго, что я ощутила нехватку воздуха. Через минуту я оказалась под ним, обнаженная, и он вошел в меня, в очередной раз доказав, что я действительно могу быть пленительной и желанной.
Когда все закончилось, я сбегала в ванную, опять надела пижамные штаны и майку и вернулась в комнату. Брэден застегивал рубашку. Он обернулся ко мне через плечо и улыбнулся:
— Теперь мне и в самом деле пора.
Я пожала плечами, охваченная приятной истомой. После пережитого оргазма наша недавняя перепалка казалась пустым сотрясением воздуха.
— Пожалуй, ты прав. Сексуальные этюды лучше разыгрывать по слуху, а не по нотам.
Его улыбка стала шире.
— Вижу, единственный аргумент, который может тебя убедить, — это секс.
Облако моего блаженства начало развеиваться.
— И все же нам надо кое-что обговорить. Одно условие ты выдвинул сам: пока мы вместе, мы не занимаемся сексом с другими. Но у меня есть свое условие, которое для меня не менее важно: никто из нас не имеет права давить на другого и изводить его дурацкими расспросами.
Брэден пристально посмотрел на меня и кивнул:
— Заметано.
— Заметано, — эхом повторила я.
— Мне надо заскочить к себе, принять душ и переодеться. — Он коснулся быстрым поцелуем моих губ, скользнул рукой по талии. — Вечером увидимся.
— Не получится, — нахмурилась я. — Сегодня вечером я работаю.
— Значит, я загляну к тебе в бар. Вместе с Адамом и Элли.
— Не надо, — покачала я головой.
После того что произошло в баре последний раз, его визит был совершенно ни к чему. И, честно говоря, я чувствовала, что мне требуется свободное пространство. Свободное от его присутствия.
— Почему не надо? — сдвинул брови Брэден.
— К твоему сведению, в баре я работаю. И не хочу, чтобы меня отвлекали.
— А этот недоносок Крег будет работать с тобой?
— Да, — отрезала я.
— Напоминаю, если он к тебе прикоснется… — сжал мое запястье Брэден.