Тем не менее вскоре большевиками стала проводится мысль о том, что летом 1919 г. после «своего выступления против Советской власти махновский реввоенсовет повстанцев отправляет ряд анархистов в города России для объединения действующих там анархистских групп против Советской власти»5. Более того, 25 сентября 1924 г., выступая с речью на пленуме Московского комитета РКП(б), посвященном памяти погибших при взрыве в Леонтьевском переулке, бывший заведующий Секретно-оперативным отделом ВЧК М. Я. Лацис недвусмысленно заявил, что после расстрела членов махновского штаба «у Махно является мысль, нельзя ли уничтожить штаб большевиков. И вот в Москву командируется Ковалевич…»6. Таким образом, сама идея террористической деятельности анархистов на территории России была приписана непосредственно Махно. По этому поводу известный русский эмигрантский писатель М. А. Алданов в своем очерке «Взрыв в Леонтьевском переулке», опубликованном в 1936 г. в Париже, писал: «Такой вывод и в самом деле можно сделать из показаний некоторых участников дела, особенно Тямина и Барановского. Думаю, однако, что прямого и твердого задания не было»7.
Выяснению вопроса о связи анархистов подполья с махновщиной органы МЧК и ВЧК придавали особенное значение. Это видно хотя бы из того, что попадавшие в руки чекистов активные участники махновского движения допрашивались на предмет их причастности к террористическому акту в Леонтьевском переулке или же осведомленности о нем. Так, например, один из организаторов Конфедерации анархистских организаций Украины «Набат» и её идеолог Волин (В. М. Эйхенбаум), в январе 1920 г. арестованный на территории Украины и позднее доставленный в Москву, на допросе в МЧК 17 апреля 1920 г. относительно взрыва в Леонтьевском переулке показал следующее: «По этому делу я не знал абсолютно ничего. Прочтя в одной газете (в октябре) телегр[амму] о взрыве, приписал, конечно, взрыв белогвардейцам. Уже недавно кто-то сказал мне, будто там примешаны анархисты. А затем некоторые подробности рассказал мне следователь тов. Вербов в Кременчуге. Вот и все. К этому делу не имею абсолютно никакого отношения и, уже в силу моей принципиальной позиции, иметь отношение не могу. От махновцев об этом деле никогда ничего не слыхал»8. Другой участник махновского движения, бывший левый эсер, а затем анархист-коммунист Д. И. Попов в своих показаниях Президиуму ВЧК от 2 февраля 1921 г. заявил: «я не имел никакого отношения к анархистам подполья и о взрыве Леонтьевского переулка знаю только по печати в газетах»9.
Вместе с тем были и те, кто располагал конкретной информацией по интересовавшим чекистов вопросам. К их числу относился бывший руководитель махновской контрразведки Лев Николаевич Зиньковский-Задов (1893–1938), в июне 1924 г. нелегально возвратившийся из Румынии в Советскую Украину и арестованный ГПУ УССР. На одном из допросов он, в частности, коснулся событий, предшествовавших организации и деятельности анархистов подполья. 6 ноября 1924 г. соответствующая выписка из показаний Л. Н. Зиньковского-Задова была направлена ГПУ УССР в Москву начальнику Секретного отдела ОГПУ Т. Д. Дерибасу для сведения.
Публикуемые документы отложились среди материалов агентурного дела «Скрипачи», заведенного 16 сентября 1924 г. в ходе оперативной разработки органами ГПУ УССР бывших участников махновского движения и отдельных представителей украинской эмиграции в Румынии.
Полностью документы публикуются впервые.
№ 1
ПРЕПРОВОДИТЕЛЬНАЯ ЗАПИСКА ГПУ УССР.
6 ноября 1924 г.
А. В. 11 гр.
Секретный [отдел]
ЛИТЕР – А–
МОСКВА – НАЧ. СО ОГПУ СССР тов. ДЕРИБАСУ10.
При сем препровождается для сведения выписка из показаний ЗЕНЬКОВСКОГО-ЗАДОВА, б.[ывшего] начальника контрразведки МАХНО, касающаяся дела «ЛЕОНТЬЕВСКОГО ПЕРЕУЛКА».
ПРИЛОЖЕНИЕ: упомянутое.
НАЧСОЧ ГПУ УССР (КАРЛСОН11)
НАЧСО ГПУ УССР (ГОРОЖАНИН12)
Уполномочен. 11 гр. (ШТОХ13)
ОГА СБ Украины. Ф. 65. Д. С-9800. Л. 34. Машинописный отпуск. В левом верхнем углу помета: К делу «Гладиаторы».
№ 2
СВЕДЕНИЯ ЗИНЬКОВСКОГО-ЗАДОВА ЛЬВА НИКОЛАЕВИЧА ПО ДЕЛУ «ЛЕОНТЬЕВСКОГО ПЕРЕУЛКА»14
Всех нас было человек 18–20 имена, фамилии которых я назову ниже, когда Махно и махновщина была объявлена вне закона, а все мы работали в разных организациях при махновских частях и так как Махно согласно приказа Красного Командования должен был влиться, или же сдать все части Красному Командованию, то ясно, перед нами, перед всей инициативной группой стал вопрос как быть дальше. И вот на ст. Токмак было устроено собрание инициативной группы15, где было предложено КОВАЛЕВИЧЕМ Казимиром16, приехавшим в то время из Москвы, ехать всей группой в Москву с целью совершения террористических актов в верхах Красных руководителей, и почти единогласно порешили выехать в Москву и вообще на Север. На этом же собрании КОВАЛЕВИЧ сообщил, что в Москве ставится им же дело, т. е. ограбление какого-то совучреждения, где находилось 40 миллионов рублей. Тут же была послана к Махно делегация, выяснить, как Махно смотрит теперь на большевиков и что он думает делать, а также сообщили ему постановление группы, на что Махно ответил, что он на время отходит со сцены революции, но что скоро явится и явится еще грозней, решение же группы одобрил и снабдил ее деньгами, не помню сейчас сколько точно денег. Но помню, что деньги были выданы все Николаевскими, помню, когда Махно провожал из своего вагона делегацию, то последние его слова были: «Каждый махновец, где бы он ни был, должен остаться махновцем». От поездки в Москву отказались я и брат17. Нужно сказать, что в группе я считался только не из последних и большинство товарищей настаивали на мою поездку, но я отказался принципиально. На вопрос, что я думаю делать, я ответил, что останусь махновцем, но террористические акты считаю по отношению к красным преступлением, тогда, когда на Украину движутся белые контрреволюционные банды, и будет гораздо полезней остаться с той же хотя бы целью в тылу у белых. И так мы расстались и я, а также со мной брат, направились в г. Мелитополь, а в Москву уехали следующие лица: Ковалевич Казимир, Глагзон Яшка18, Гречаник Мишка19, Шестеркин Петр20, Ляля, жена Шестеркина21, Приходько Иван22, Курбатов Николай23, Федька Беленький24, Тямин Мишка25, Любка черная26. Тогда же с ними выехала Маруся Никифорова27 и еще ряд лиц, именующих себя анархистами, но не принадлежащих к нашей группе и имена которых я не знаю28.
Позднее, когда я снова очутился в рядах Махновщины, я узнал, что выехавшей группой в Москву был совершен террористический акт на Леонтьевском переулке. Махно часто в интимных кругах махновских командиров хвастал тем, что даже в Москве есть люди, которые служат делу Махновщины, характерно отметить, что даже тогда, когда Махно с красными частями не дрался, а был назначен Красным Командованием командиром Украинской Повстанческой бригадой, то и тогда самим Махно и штабом организовывались убийства отдельных Красных командиров, я знаю достоверно: в начале [19]19 года, когда в Гуляй-Поле приезжал из Москвы тов. КАМНЕВ29, то в это время вырабатывался план убийства тов. ДЫБЕНКО и только благодаря начавшимся тогда отступлениям по всему фронту – план убийства не удался, о чем Махно потом все время сожалевал.
Верно: М. Спектор30
18–XI–24 г.
ОГА СБ Украины. Ф. 65. Д. С-9800. Л. 35. Заверенная машинописная копия с рукописной правкой.
1 Красная книга ВЧК. Т. I. 2-е изд. М., 1989. С. 329–330.
2 Расстрел штаба Махно // Коммунар (Харьков). 18 июня 1919 г. № 73. С. 2.
3 Красная книга ВЧК. Т. I. М., 1920. С. 271–317.
4 МЧК. Из истории Московской чрезвычайной комиссии. Сборник документов (1918–1921 гг.). М., 1978. С. 205–206.
5 Яковлев Я. Русский анархизм в великой русской революции. [М.], 1921. С. 44.
6 25 сентября 1919 года. Памяти погибших при взрыве в Леонтьевском переулке. [М.], 1925. С. 34.
7 Алданов М. А. Собрание сочинений в 6 томах. Т. 6. М., 1991. С. 561.
8 ЦГАОО Украины. Ф. 5. Оп. 1. Д. 330. Л. 20.
9 Левые эсеры и ВЧК. Сборник документов. Казань, 1996. С. 156.
10 Дерибас Терентий Дмитриевич (1883–1938) – с 25 мая 1923 г. начальник Секретного отдела ГПУ, а затем ОГПУ СССР. Подробней о нем см.: ВЧК. 1917–1922. Энциклопедия. М.: Вече, 2013. С. 142–143.
11 Карлсон Карл Мартынович (1888–1938) – с 10 июня 1924 г. по 25 мая 1934 г. заместитель председателя ГПУ УССР, одновременно с осени 1924 г. – начальник Секретно-оперативной части, затем – Секретно-оперативного управления ГПУ УССР. Подробней о нем см.: ВЧК. 1917–1922. Энциклопедия. М.: Вече, 2013. С. 200–201.
12 Горожанин Валерий Михайлович (1889–1938) – с 7 мая 1924 г. начальник Секретного отдела ГПУ УССР. Подробней о нем см.: Тумшис М. А., Золотарёв В. А. Евреи в НКВД СССР. 1936–1938 гг. Опыт биографического словаря. 2-е изд., испр. и доп. М.: Русский фонд содействия образованию и науки, 2017. С. 241–242.
13 Штох Леон Моисеевич (1891–?) – в 1924 г. уполномоченный 11 группы Секретного отдела ГПУ УССР. Подробней о нем см.: Тумшис М. А., Золотарёв В. А. Указ. соч. С. 696–697.
14 Заголовок документа.
15 Так называемая «инициативная группа» или контрразведка была организована в начале мая 1919 г. в Мариуполе анархистом М. М. Черняком при полевом штабе 3-й бригады Махно для обложения контрибуцией буржуазии и реквизиции одежды для нужд повстанцев. В состав группы входили многие будущие участники анархистского подполья в Москве.
16 Ковалевич Казимир Иванович (?–1919). Из крестьян Пинского уезда Минской губ. С 1916 г. служащий Московско-Курской ж. д. Входил в состав «Московской анархической группы железнодорожных рабочих». С марта 1917 г. состоял в Московской федерации анархический групп (МФАГ), в 1918 г. секретарь Совета МФАГ. Осенью 1919 г. активный член организации анархистов подполья в Москве, один из организаторов Всероссийского повстанческого комитета революционных партизан. В конце октября 1919 г. при задержании оказал вооруженное сопротивление и был убит.