Но когда и после обеда нас не выпустили тоже, это уже начало меня всерьёз беспокоить. Похоже, мрачные пророчества Качана начинают сбываться. А просидеть весь день в душной каморке совершенно мне не улыбалось. Погода, как назло, уже неделю как стояла неимоверно жаркая. На небе не облачка (ну сегодня, вроде, какие-то облачка появились, но на температуру они совершенно не повлияли. То же пекло, что и раньше.) Каморка уверенно превращается в разогретую духовку. Тут уж поневоле позавидуешь Мослу. Единственному, у кого был генератор и кондиционер. Всем остальным приходилось медленно прожариваться в своих комнатах.
Поэтому, когда уже далеко после обеда, мою коморку открыли, и зашедший Кержак сообщил, что меня требует на разговор Шварц, я вздохнул чуть ли не с облегчением. Неизвестно, что задумал этот жирный ублюдок, но возможность вздохнуть относительно прохладный воздух в тени уже дорого стоит. Беспокоило меня только то, что вместе со мной туда же повели и Сову.
– Приветствую тебя, как главу анклава, с которым не зазорно разделить трапезу, - самую малость издевательски произнес Шварц, стоило нам войти в комнату, где он расположился.
Лидер восточников вольготно развалился среди подушек, разбросанных по ковру вокруг низенького, специального столика, с которого можно было есть, сидя на полу. Обыгрывает название своего анклава? Типа, «восточные мотивы»? Будь он, по настоящему, из какой-нибудь среднеазиатской республики, я б не удивился. Но он же явный европеид? Немец, скорее всего. Для него это должно быть так же неудобно, как и для меня. Косплеит султана или падишаха какого? Чёрт его знает!
– Я слышал, ты собираешься поднять восстание гладиаторов? - Без долгих предисловий начал он, стоило мне усесться напротив него, повинуясь его приглашающему маху руки. - Лавры Спартака покоя не дают?
– С чего это ты взял? - уклончиво ответил я, даже не прикасаясь в разложенным на столе яствам. Хотя тут ассортимент был куда как богаче наших скромнх «гладиаторских» порций. Причём, сладости в основном. Ясно теперь, откуда у него эти лишние килограммы.
– Не юли! - погрозил он мне своим жирным пальцем. Совершенно неожиданно захотелось рвануться через стол и сломать ему эту сардельку, называемую пальцем. Видимо, что-то такое явно отразилось у меня на лице, потому что за спиной жирного борова шевельнулся здоровенный парень, исполняющий, судя по всему, роль телохранителя, да и сзади мне на плечо легла ладонь ещё одного такогт же. - Мы же с тобой, вроде, договаривались? Ты выступаешь на моём турнире, а я отпускаю твою девку... Если ты пройдешь хотя бы первый круг. А ты вон что удумал.
– Я от своих слов не отказываюсь, - буркнул я, слегка дернув плечом, за которое уцепился охранник. На самого охранника я даже не посмотрел, не отводя взгляда от глаз Шварца. Такие вот поединки взглядов мне обычно плохо довались... Раньше. В той жизни. Здесь же я уже успел натренироваться подобному, укрощая непокорных подростков. Про мой "страшный взгляд" даже легенды ходили среди наших девчонок. Вот только там, у себя, я всегда мог подтвердить крепость взгляда оплеухой или силой оружия, а тут моя позиция была откровенно слабовата. Но я не уступал, исподлобья уставившись прямо в переносицу сидевшего напротив меня курдюка с салом.
– То, что ты до сих пор не нарушил своё слово, это не твоя заслуга, а моя, - Шварц лениво шевельнул кистью, и охранник убрал-таки свою руку с моего плеча. Лидер восточников смотрел на меня как-то лениво, но, в то же время, хищно. Как сытый кот смотрит на пробегающую мышь. Охотничий инстинкт трепыхается, но не может вырваться из-под навалившейся горы лени. Так и тут. Он не принял вызова, брошенного мной, опустив глаза, выбирая себе очередную сладость со стола. Но я не обольщался. Это был не признак слабости, а просто ему это было не нужно. - Это я не даю тебе возможности нарушить собственное слово.
– Бездоказательно, - хмыкнул я. - Эдак в чём угодно можно обвинить. Мол, я тут чуть ли не «революцию» устраиваю. В уме, ага. В собственных мыслях. В реале же никаких революций нет и в помине.
– Не надо, - поморщился толстяк. - Не надо тут демагогию разводить. Ты знаешь, что планировал побег. Я это тоже знаю. Всё остальное неважно. Но у нас договор. Ты участвуешь в турнире, а я отпускаю тебя на все четыре стороны, если ты сможешь его выиграть. И, даже, больше! Отпускаю твою девку, если ты выиграешь хотя бы первый бой. Всё! Все остальное - неважно. Но, повторяю тебе ещё раз. Именно я не даю тебе нарушить твоё же собственное слово. Считай это моей слабостью. Я привык держать собственное слово. Но, в то же время, я не переношу и тех, кто его не держит. Так что позволь я проявлю твёрдость, и не позволю тебе поддаться слабости и нарушить данное тобой слово.
– В каком смысле? - ощутимо напрягся я. Что там ещё придумал этот жирный боров?
– В самом прямом. До твоей первой победы девчонка, - Шварц качнул подбородком в сторону притихшей Совы, - побудет у меня в гостях. Смею тебя уверить, что у меня ей абсолютно ничего не угрожает. На её честь никто не позарится, её будут кормить и никто даже косо на неё не посмотрит.
– Но ты же уже обещал мне, что она будет жить со мной до первого боя! А, теперь, говоришь прямо противоположное. То есть, ты полный хозяин своего слова? Захотел - дал слово. Захотел, забрал обратно.
– Но-но-но, - окрысился жирдяй, - не я первый начал нарушать наши соглашения. Так что это лишь ответная реакция на твои действия.
– Какие действия? - Чуть не вскричал я. — Придуманное восстание, которого не было, и которое только в твоём воображении?
– Не хами мне! - повысил голосок и Шварц, прихлопнув пухлой ладошкой по столу. - И не разводи мне тут демагогию. Ты знаешь, что нарушил слово, а я лишь не даю тебе совершить ещё большую ошибку. От своих слов я не отказываюсь. Победишь в первом бою - девку отпустят. Ты, даже, сам сможешь её проводить до того места, которое укажешь... Под охраной, разумеется. У меня ей, как я уже сказал, ничего не грозит. Так что и по этому поводу волноваться не стоит. А вот само её присутствие у меня в гостях послужит гарантом того, что ты не будешь делать глупости. И это не обсуждается. Всё. Можешь быть свободен.
Знакомое по вчерашнему вечеру, притушенное ночью Совой, но, как оказалось, до конца не угасшее бешенство, вновь начало прорываться наружу. Я не сразу сообразил, что звериный рык, который я слышу, вырывается из моего собственного горла. Я дергаюсь вперёд опрокидывая столик вбок, стремясь вцепиться зубами в горло сидящей напротив меня туше, но... Словно выключаюсь. Проваливаюсь во тьму.
Очнулся я, похоже, уже через несколько часов в своей каморке. Голова жутко раскалывалась. Меня опять подташнивало, а на затылке я нащупал здоровенную шишку. Судя по всему охранник, тусовавшийся у меня за спиной, успел-таки среагировать на мой бросок. А то, что не привели Ведьму, посмотреть как я там, а тупо бросили на кровать и заперли, не интересуясь моим состоянием, можно принять за ответную оплеуху Шварца. Типа, он таким образом, высказал мне свое "Фи".
Остаток дня я провалялся в своей кровати, приходя в себя. Мало того, что я и без того ещё не в лучшей физической форме, так мне ещё один сотряс добавили. С-суки! На старые-то дрожжи ой как знатно прилетело. А что мне делать такому, если вечером на арену вызовут?
Впрочем предположению мои опасения оказались напрасными. Я, конечно, настраивался выходить таким вот полудохлым. Или к тому, что на арену выйдет Грека или Хиросима против Курка или Мосла (злопамятность Шварца я сполна оценил. От него вполне можно ожидать подобной подлянки.) Но нет. Ведущий вечером объявил другую комбинацию.
– Первый участник сегодняшнего боя... Номер 13. Это Курок!
Признаться, я в этот момент, ощутимо напрягся. Кавказец, несмотря на полученную днем ранее трёпку от Качана, все равно производил впечатление серьёзного бойца. А ещё это его высокомерное презрение... При всей его показушности оно-таки действовало на нервы, заставляя воспринимать его, возможно даже и более серьёзно, чем он был на самом деле. В любом случае, это - серьезный соперник. Против кого бы он не вышел. Боюсь, мне в моем состоянии, с ним не тягаться. И Хиросиме, пожалуй, тоже. Грека? Только что, если он...
– Второй участник сегодняшнего боя... номер 15... Скотинина! В пятом бою первого круга встречаются Курок и Скотинина! Да пусть победит сильнейший!
Глава 13
Разумеется, я болел - за девчонку. Вот, казалось бы, какое мне дело до них обоих? А вот поди ж ты. Заносчивый Курок не вызывал у меня ничего, кроме неприязни, а девчонка, идущая буквально на смерть, ради того, чтоб продлить жизнь братишки, невольно вызывала уважение. Впрочем, сама она с мнением большинства о своём предопределенном проигрыше была категорически не согласна.
И, пусть Курок был явно сильнее (как он кичился перекатывающимися под кожей мускулами! Ну да, действительно так-то было чем), но и сама Скотинина была далеко не тростиночкой. А её шестопер был заметно длиннее мачете кавказца.
И начало боя прошло полностью под её диктовку. Своей железякой она управлялась просто мастерски, гоняя Курка по всей арене. Он только и успевал уворачиваться от её атак, да пару раз блокировал их своим мачете. Онако, увернуться ему удавалось далеко не всегда. Пару раз девчонка таки зацепила своего противника, украсив его кровавыми порезами на груди и предплечье. Впрочем, оба раза она едва-едва достала его. И раны были шуточные, хотя и весьма кровавые.
Но, вообще, складывалось впечатление, что она-таки сейчас дожмёт своего противника. Рано или поздно догонит его, но тут... Какого чёрта? Девчонка буквально замерла, приоткрыв в изумлении рот и глядя расширенными глазами куда-то на трибуну. Там появился маленький белобрысый ма